Н.Ф.Похмелье

Аннотация:

Все попаданцы считают, что могут совершить маленькое, а то и не маленькое историко-технологическое чудо, попав в прошлое. Но мироздание очень любит шутить...

- Неееет, ребята, оказаться с нашими знаниями в 1941-м даже в день начала войны - всё равно полезно! - пьяно протянул Вадик, открывая очередную банку пива. - Главное - не где-нибудь в районе Бреста, а хотя бы километров за триста оттуда...

- Никто тебя слушать не будет, - лениво отмахнулся Лёха, хрустнув орешком. - Особенно в день начала войны.

- Ага, а вот посадят точно, - хохотнул Стас. - И душу вытрясут...

Собственно, это была обычная реакция на вадиковы измышления. Своими выкладками о том, как "попаданец" может изменить ход войны, парень достал уже всех друзей - даже тех, кто, как и он, был увлечён историей.

Но Вадик, особенно после четвёртой банки пива, сдаваться не собирался.

- Главное - найти рядом знающего офицера... тьфу ты, командира, - продолжал он. - Умных людей было много, просто не всегда у них была нужная информация. А у меня знаний - ого-го!

Тут парень был прав. Знаний о Великой Отечественной у него действительно хватало - от общих, типа состава дивизий и направлений ударов, до частностей - кто был командующим на каком участке, да и характеристики техники он знал неплохо: ночью разбуди - расскажет, где слабые места немецких "панцер кампфвагенов"... Строго говоря, такой мозг вполне мог бы оказать некую помощь Красной Армии на ранней стадии войны... если б тема попаданцев не оставалась бы уделом многочисленных доморощенных фантастов и не менее многочисленной армии читателей.

- Вот за тебя НКВД сразу и возьмётся, - назидательно сказал Стас. - Ширнут укольчиками и побеседуют, откуда ты так много знаешь. А может, и без укольчиков - сразу железным прутом по рёбрам...

- Это ты начитался фигни всякой, - парировал Вадик. - В НКВД люди умные, даже передовые для того времени! Главное - дать им новый взгляд на вещи...

- Какой? Ну вот какоооой? - чуть не простонал Лёха. Разговор был уже далеко не первым и шёл почти всегда по схожему сценарию.

- Манёвренные группы! - назидательно поднял палец Вадик. - Больше механизации. Сливать топливо с брошенных машин. Обязательно уделить внимание зенитному вооружению! Даже массированный залп из трёхлинеек способен сбить прицел лётчику вражеского пикировщика. Массированно использовать мины при отступлении. Опять же - современная тактика, подрыв гранат в воздухе...

Лёха уныло кивнул. Вадик сел на своего любимого конька - а значит, вечер с пивом, который начинался вполне хорошо, почти гарантированно будет испорчен.

Разошлись где-то через полчаса. Искренне недоумевая, почему ребята уходят так рано, Вадик бухнулся в кресло, открыл очередную банку пива и взял книгу воспоминаний одного из немецких генералов. Правда, сосредоточиться на чтении у него не получалось - буквы прыгали, сплетались в затейливый хоровод, и он сам не заметил, как уснул. В голове крутилась мысль - а вот бы и правда попасть в 1941-й в день начала войны и доказать всем, что они были неправы...

Вадик и сам не понял, что его разбудило - то ли чувство яркого солнца, то ли ещё какое-то совершенно непривычное ощущение. И лежать, кстати, было жёстко...

Стоп. Почему жёстко? И почему лежать? Вечером заснул вроде в кресле?

Голова болела дико - пиво привычной марки, видимо, оказалось палёным. Мучил совершенно жуткий сушняк.

Вадик с трудом продрал глаза и зажмурился - а ведь и правда солнце. Светит прямо в лицо - с какой стати, интересно? Попытался сфокусировать зрение - голова отдала очередным приступом боли.

Он лежал на твёрдом дощатом полу. Пахло смолой, металлом, оружейной смазкой и... морем. Солёным морским воздухом. Ухо уловило лёгкий плеск волн и крики чаек.

Что такое? Где я? Сон?

Вадик закрыл глаза и ущипнул себя за щёку. Сонливость мгновенно слетела - было больно, реально больно.

Парень открыл глаза, сел.

Море - вот оно, совсем рядом. Большая бухта, закрытая от волн. Вдали видны горы - пологие, поросшие зеленью. Тут и там видны силуэты кораблей, но непривычных - слишком массивные для современных изящных корветов, совсем не видно радаров и вертолётов... Но зато на них есть башни с орудиями - большие, огромные!

Ух ты. Неужели получилось? Неужели кто-то там, наверху, услышал моё желание?

Вадик почувствовал, как на лице расплывается довольно-глуповатая улыбка. Да! Да! Он всем докажет! Это однозначно прошлое, тут лето и это точно не Брест!

Так, а где я, собственно?

Корабли и горы... Севастополь? Там гор вроде особо нет. Не Балтика точно. Новороссийск? А вполне может быть. Не север - там сопки, они голые. Может, Тихий океан, Владивосток?

Так, подожди, одёрнул себя Вадик.

Я на большом корабле. Надо всего лишь выяснить, что это за корабль. Наш флот я помню досконально, сейчас быстро всё выясним...

Ещё довольно рано - все явно спят. Ну да, раз моё желание исполнилось - значит, сегодня воскресенье, раннее утро. Так что это за корабль?

Вадик встал, осмотрелся. Голова стрельнула болью - похмелье никуда не ушло. Он стоял у металлической переборки, выкрашенной в серый цвет. Отошёл чуть в сторонку, чтобы охватить взглядом большее пространство. Так... Две огромных башни, приподнятых одна над другой. По три орудия в каждой. Значит, крейсер типа "Киров" - у наших линкоров башни стояли одна за одной, в ряд. Хм... как-то не думал, что наши лёгкие крейсера настолько огромны...

Парень пошлёпал босыми ногами по палубе. Пусто. Вахтенные где-то должны быть... А больше - никого, значит, побудку ещё не сыграли. А что у нас тут?..

Он встал как вкопанный.

После того, как Вадик отошёл чуть вбок, перед ним открылась панорама бухты.

Кораблей было гораздо больше. Огромные, серые, угловатые, чем-то похожие на утюги, они стояли в два ряда, парами. То, что Вадик видел вдали, оказалось мелочёвкой. Костяк - вот он, выстроившийся двумя кильватерными колоннами, пришвартованными к бочкам.

Вдобавок к головной боли противно засосало под ложечкой.

Таких кораблей, линкоров с огромными башнями, с массивными треногими мачтами, с многоярусными боевыми марсами, с длинным, в полкорпуса, казематом, с причудливо изогнутыми форштевнями в советском флоте никогда не было. Особенно - в таком количестве.

Они были в другом флоте.

Вадик застыл, не веря своим глазам. Зашарил взглядом по сторонам...

Вот он, спасательный круг в держателе. Красно-белый, много раз покрашенный.

А на нём надпись.

"USS Arizona".

То-то башни показались чрезмерно большими. Это не "кировские" 180 миллиметров.

Это четырнадцатидюймовые орудия, почти вдвое больше.

Вадику захотелось стать маленьким и незаметным. И подальше отсюда.

Хотя - куда ж дальше?

Всё исполнилось в точности по его пожеланию.

День начала войны. Тот самый 1941-й.

Правда, не 22 июня, а 7 декабря.

И это не Брест - это Гавайские острова. Перл-Харбор очень, очень далеко от Бреста - гораздо дальше, чем в нескольких сотнях километров.

И та самая "Аризона", которая через несколько часов - а может, и минут! - получит бронебойную бомбу в носовой погреб и взлетит на воздух вместе со всем экипажем.

И не будет никаких манёвренных групп, профессионального ПВО, мин, тактики 2010-х и прочих изысков.

Будет смерть для нескольких тысяч человек - здесь и сейчас. И сделать с этим уже нельзя ничего. Ничегошеньки...

Послышалось?

Тонкое, на границе слышимости, словно зудение комаров, пение нескольких сотен моторов. Где-то далеко, наверное, ещё за несколько десятков километров. Или ближе?

Вадик почувствовал, как его начала колотить дрожь. Зуд нарастал, выходя на высокую точку, где-то позади раздались крики. По палубе пробежало несколько человек в непривычной униформе, не обратив на парня ни малейшего внимания...

Группа самолётов выпорхнула из-за горы. То звено, на которое смотрел, вытаращившись, Вадик, лежало в плавном развороте, выходя на боевой курс. Вираж закончен, самолёты выравниваются...

Вой наверху!

Вадик, как в замедленном кино, увидел - падающие почти вертикально вниз пикировщики, тощие, с длинными кабинами, ничуть не привычные "лаптёжники" с изломанным крылом, к которым он ещё вчера был морально готов. То ли зрение внезапно стало острым, как в бинокль, то ли воображение само нарисовало рычаги, неторопливо выводящие бомбу за пределы блестящего круга вращающегося винта...

Вадик побежал. Рванул с места, как спринтер, стремящийся выйти на мировой рекорд.

Звенья самолётов вдали шли на бреющем прямо на застывшую линию линкоров.

Воздух взорвался треском зенитных пулемётов.

Вадик, перемахнув леерное ограждение, "ласточкой" вошёл в воду, вынырнул, сплюнул, протёр глаза... И погрёб - куда угодно, лишь бы подальше от злополучных кораблей...

Под ним с шипением пронеслось навстречу что-то огромное и зловещее, обдав облаком клокочущих пузырьков...

Взрыв!

Вадик проснулся.

Он сидел в кресле, весь мокрый - похоже, едва начатая банка пива опрокинулась на колени. Горел ночник, книга лежала на столе - судя по всему, не прошло и получаса.

Парень сидел не шевелясь. В голове стреляет - как и тогда. В ушах всё ещё стоит треск очередей. Что это было?

Сон, конечно. Реалистичный сон...

Он осторожно оставил банку. Встал...

...и понял, что мокрый весь, с головы до ног.

Но это не пролитое пиво.

Пахло водорослями. На губах стоял горько-солёный вкус морской воды...

  Беляев Николай Владимирович

источник