Как мне затыкали рот.

Зайдя в интернет и заведя там легкие знакомства в соцсетях, я немного повеселела. Были там, конечно, и дураки, и нытики, и проплаченные, но были и нормальные, обычные люди, которые заходили просто попиздеть;), потому что на дворе стояла зима, и было скучно. И возраст у завсегдатаев был такой...ну, солидный, по 45 и с хвостиком. Чтобы меня не доёбывали, я писала с полуиронией и отшучивалась на вопросы про возраст и внешность, имя себе взяла выдуманное, даже хотела сначала назваться дед Досифей, но потом поняла, что не могу писать от мужского имени - в определённых ситуациях нужно реагировать по-мужски, а я не имею в себе задатков безполого существа, меняющего маски. Все ко мне привыкли вскоре, и с девочками я начала дружиться, а мужики, конечно, начали клеиться. Я смеялась: "старушка-педагог". Мне по опытности суждений давали "баба - ягодка опять" лет, потом как-то выпытали, что 31 год. Деушки начали ревновать, злиться, и был спущен целый полк троллей, которые имитировали мою личность на сто тридцать пять ладов. И был там один болван, который ныл, как оказалось, о самом себе. Отставной российский полкаш, псевдогенерал лднр, серёженька великий;))). Я потом почитала старые комменты, нашла видос с ним, застенчивый такой с виду толстяк в чёрной плебейской шапочке, женоненавистник, извращенец, чистый лист, на котором сам пишет, ну просто "оно", хотя от женского имени (наталья кочуркова) он писал всё-таки деревянно, как-то чуждо, коряво, я думала, это какая-то обездоленная безмозглая овца, которая не давала мне проходу. События в мире и собачий лай троллячей шайки свели на нет все разговоры, в редакции самого сайта произошёл раскол, сайт на полтора дня завис, комменты перекочевали на новый домен, тролли перепрыгнули туда. Мы, нормальные, обычные завсегдатаи, вернулись на прежний вариант, а позже мне стало совсем скучно (там был какой-то смотрящий, который ломал русвесну, когда велись серьёзные разговоры - таким же образом у меня сейчас виснет твиттер, не грузятся фотки на фейсбуке и тд). Я ушла на фейсбук. Люди уже были в курсе моего существования (нет, меня не придумали;)), я такая настоящая), встретили настороженно, я до сих пор считаю бредом заявления о принадлежности к какой-либо спецструктуре или обучении навыкам спецслужб, или ещё глупее - что я состою на довольствии у них. Нет. Я самоучка по необходимости защиты себя и своих детей. То, что у меня открылись какие-то способности - я стала видеть в словах на экране в взаимосвязи с контекстом эмоции людей и второй смысл, если он есть, это значит Бог дал. Когда пытаются манипулировать и вызвать зависть, ревность, злобу, науськивают и стравливают людей между собой, я вижу страх, похоть, нежность, ненависть, желание выгоды. Позже я стала читать мысли людей и в повседневной жизни. И основная мысль на сегодня - использовать этот дар для собственного обогащения и величия. Поэтому доверия нет никому, а уж тем более - доверять свою жизнь истеричным идиотам нельзя вовсе. 

Это стало испытанием для человеков - иметь с собой рядом этакий детектор лжи. Они замкнулись и не знали, как комментировать мои записи. А я не могла выкладывать собственное мнение о чём-либо, потому что это выглядело как разговор сама с собой. В какой-то момент я просто осеклась и перешла в комментарии, где есть видимость диалога. На мою страницу люди забегали только, чтобы в ревнивой зависти что-то выкрикнуть мне или повесить тяжесть какого-нибудь чужого проступка на мою шею. Дальше стало ещё веселее - стали писать на своих страницах угрозы и оскорбления в мой адрес и адрес людей, с которыми у меня были хорошие контакты. С ареста Просвирнина началось преследование со стороны завистливых службаков - уж очень красиво ушли В.Маркина и М.Зурабова. В прозе.ру после убийства Захарченко я кратко описала итог этой завистливой ревности. Вы в своей борьбе с моим якобы влиянием просираете благополучие страны. Я вряд ли приобрету прежнюю мягкость, ибо слишком много тягот, лишений и  - постоянное напряжение держания в своих руках судьбы планеты. Я тщательно подбираю слова, когда дело касается серьёзного и там, где меня нет. Там, где я была, я писала по ситуации.