Развенчание зла

С добром понятно. Оно не нуждается ни в причинах, ни в цели. Добро самодостаточно, бесконечно и абсолютно. Абсолют, добро, любовь, правда — в этих категориях мы говорим об одном и том же — о бескорыстно творящей силе, являющей из области неявного бесконечную, неделимую, связанную со всем и вся красоту. «Се творю всё новое» и «Никто не благ, как только один Бог». Один — неделимый, всеобъемлющий, вечно творящий. Тут понятно. Понятно даже настолько, что добавь к этой силе какое-нибудь целеполагание, оговори её корыстью, осади оценками — и вот уже перед нами не добро, а пугающий, настораживающе-благодушный порыв. 

Но то ли со злом? Существует ли оно само по себе? Творит ли, побуждает ли творить, или оно только разрушает? Но ради ли просто разрушения? Есть ли в мире самодостаточное зло? Где искать ответы? За ответами предлагаю отправиться знакомой дорогой: вглубь себя, держась на скользком за поручни знакомых текстов. Идём?

Нет. Собственно, поэтому и решил заговорить об этом, ребят. С радостью и воодушевлением могу сказать: абсолютного зла не существует. Зло всегда имеет причину перед собой и всегда же — цель на горизонте. Таким образом зло входит в трёхчастную структуру: повод-зло-результат — где конечная точка призвана компенсировать дефицит, создавший первую.

Если добро являет прямой луч без финишной черты, то зло закольцовывается «уроборосом», змеёй, кусающей собственный хвост. Это важная схематика, к ней мы ещё вернёмся.

Герострат сжёг храм Артемиды, применил зло к достижению цели — прославиться. «Дефицит славы» требовал действия, ослеплённый ум не нашёл внутренних сил и распалил Герострата на сакральную жертву. Герострат добился своего: иначе мы бы не вспомнили его имя.

Зло всегда сакрально, оно потому и зло, что приносит в жертву другого — не находя ресурсов в себе.

А «ресурсы в себе» быстро истощаются, когда я их в себе и ищу. Присматривался, пробовал. Ставил себя на место Андрея Чикатило, «учёного» из Аушвица и Нанасанъити бутай — японского отряда №731, бельгийского колонизатора Конго в 1880-м... Лететь в пропасть очень легко, ресурсы бесчеловечности отыскиваются моментально, и, если только поверить, что это и есть «ты» и твоё желание, можно шутя соскользнуть за черту.

Там же, в состоянии дефицита, кажется, будто и зло — это «не я». В этом его привлекательность. В троичной «змее зла» я занимаю позиции первого — испытывающего дефицит, и третьего — ожидающего компенсацию. Зло же выступает лишь «сторонним посредником». Очевидно, что на самом деле зло здесь лишь отъединяет меня от меня самого, однако и позиция посредника ничем не лучше.

Зло не конечно, оно существует лишь в опоре на последующее «благо», которое его перевесит. Нет зла ради зла, но есть зло, обещающее благо «со стороны».

В античности посредничество считалось едва ли не самым страшным грехом и уж точно — работой сатаны. Современный социум дарит ему приемлемую роль: мы знаем, что у артистов есть продюсеры и импресарио, а у спортсменов агенты — и знаем их подчас не хуже самих работяг. Мы приучены мириться с торговлей, где кто-то зарабатывает на банальной разнице цен. Мы знаем, что есть те, кто получает деньги за посредничество — и где-то в подсознании питаем праведное презрение к подобным занятиям. «Один поёт, другой забивает голы, третий выращивает коровушек Black Angus. Но почему же за их счёт кормятся какие-то паразиты?!»

Зло — посредник. Зло — компромисс (который тоже считается приемлемым, хотя, по сути, лишь углубляет взаимный дефицит). Зло не только отъединяет меня от меня самого, оно делает что-то куда страшнее.

Зло строит петлю, в которой я становлюсь отделен от другого — закланного на роль жертвы. С собой же, разрезанным, я смыкаюсь — как должен был бы сомкнуться с другим. Подменяю другого собой. Замыкаюсь на самого себя.

Я становлюсь автохтонным и значит — бесплодным. Смоковница сама строит своё проклятие. Я решаю жить своим умом, я хочу быть «яко бози», я верю в свою силу и свою славу. «Своим умом» я постигаю мир через прошлое и цикличное, через сравнение и выстраивание ожиданий. Стоит ожиданиям не оправдаться, я ищу компенсации и называю её справедливостью, избегая правильного слова — корысть. Тогда я, вслед за Каином, берусь за нож.

В текстах любой культуры подчёркнуто, что рачитель зла — от Люцифера, Иблиса, Денницы, Сета, Ёрмунганда... до Тескатлипоки и Иалдабаофа — имеет божественное происхождение. Везде мы видим тот же луч, исшедший от источника, но устремлённый во тьму. Шри Ауробиндо заметил, что речь в мифах идёт не о падшем ангеле, а о свойстве любого луча — отдаляться от источника, устремляясь во всё более холодные и плотные слои; при этом божественная природа не исчезает и не преобразовывается; меняется лишь направление взгляда.

Начавшись как луч, но понадеявшись на ум и допустив зло, я свернулся в петлю, а вместо луча получил подменную вертикаль:
- упование на собственный ум;
- ожидание;
- дефицит;
- корысть;
- раздражение;
- обида;
- гнев;
- ненависть;
- уничижение.

Не секрет, что такая вертикаль проходится очень быстро. Страшно, что на каждой новой ступени кажется, что нужна ещё бóльшая жертва.

И как это всё непохоже на абсолют творения, с которого мы начинали — где нет спотыкания ни о мнимый дефицит, ни о потребность в результате.

Резюмировать попробую так: разворот внимания на себя рождает дефицит и невозможность заполнить его своими силами. Другой человек становится тогда не источником, а ресурсом. Посредником между нами выступает зло с чётким сакральным решением: «чтобы воспользоваться ресурсом, я должен принести его в жертву». Здесь звучит обман: принести в жертву — значит не воспользоваться, а истребить. Возвращается дефицит. Петля замыкается.

Зло всегда представляется посредником и всегда подставляет мой собственный дефицит на место изобильности другого — настоящего источника, призванного восставить прямоту луча. Другого — способного вернуть к бескорыстному творению красоты.

Значит ли это, что любое посредничество — зло? Думаю, нет. Но тут тонко: если я делаю что-то в компенсацию дефицита и с ожиданием результата, то замыкаю смоковничью петлю на себя — а это благодатная яма для спуска. «Аще Сын видел Отца творящего, то и Сын творит так же».

Бескорыстия вам, родные! Мира, любви и изобильности!
;-)