В апреле 1931 году монархия в Испании пала. "Левая" власть повела решительное наступление на элиту прежней Испании — духовенство, помещиков, "буржуев", офицерство. Политика временного правительства ввергла Испанию в череду острых политических кризисов. В обществе росло влияние радикально настроенных политических сил — коммунистов, анархистов и националистов. В 1933 была образована ультраправая партия — Испанская Фаланга.
Ещё больше накалили ситуацию в стране итоги парламентских выборов, состоявшихся 16 февраля 1936 года. На них победу с минимальным перевесом одержал блок левых партий Народный фронт. После победы Народного фронта в испанских городах происходили беспорядки, столкновения между сторонниками и противниками Народного фронта. С самого начала революции ей повсеместно сопутствовала волна убийств, разрушений и грабежей. Вооруженные формирования коммунистов, анархистов и прочих "левых" брали себе имена, напоминающие названия футбольных команд. Например: «Рыси Республики», «Красные Львы», «Фурии», «Спартакус», «Сила и Свобода». Другие отряды называли себя в честь "левых" испанских и заграничных политических лидеров. Их страстная ненависть первым делом была обращена против церкви.
Основная масса убийств и разрушений церквей произошла после мятежа военных в июле 1936г., возглавленного генералом Франко. По всей республиканской Испании костелы и монастыри безжалостно грабились, сжигались, хотя церковь практически нигде не принимала участия в мятеже. Подлинным актом вандализма стало сожжение десяти тысяч томов библиотеки в Куэнке, в том числе знаменитого «Catecismo de Indias». Церкви в республиканской Испании были безоговорочно закрыты, многие разграблены.
Этим акциям сопутствовали массовые убийства священнослужителей. По подсчетам победившей стороны, было казнено 7937 человек, имевших отношение к религии: 12 епископов, 283 монахини, 5255 священников, 2492 монаха и 249 послушников. Многие преступления сопровождались садистской жестокостью. Так, например, приходский священник в Навальморалесе сказал арестовавшим его милиционерам: «Я готов пострадать за Христа». – «О, это мы тебе устроим, – ответили они. – Ты умрешь точно как Христос». Связав, они подвергли священника безжалостному бичеванию. Затем привязали ему к спине бревно, напоили уксусом и увенчали терновым венцом. «Богохульствуй, и мы простим тебя», – сказал главарь милиционеров. «Это я прощаю и благословляю вас», – ответил священник. Милиционеры стали совещаться, как предать его смерти. Некоторые хотели гвоздями распять на кресте, но в конце концов просто пристрелили. Последней его просьбой, обращенной к своим мучителям, было желание при расстреле стоять лицом к палачам, чтобы, умирая, он мог благословить их.
Епископ Хаэны был убит вместе со своей сестрой, которую специально пригласила милиционер по прозвищу Веснушка. Убийство состоялось на глазах двухтысячной возбужденной толпы в болотистом пригороде Мадрида, известном как «Пруд дядюшки Раймонда». Епископов Кадиса и Алмерии заставили вымыть палубу тюремного судна, стоявшего рядом с Малагой, после чего их расстреляли. Епископа Сьюдад-Реаля убили, когда он работал над книгой по истории Толедо. После его смерти была уничтожена картотека из 1200 карточек.
Одна из монахинь была убита, отказавшись выйти замуж за одного из милиционеров, которые захватили ее монастырь Нуэстра-Сеньор-дель-Ампаро в Мадриде. «Комитет Крови» в Эль-Пардо (провинция Мадрида) во время суда над приходским священником упился до бесчувствия церковным вином. Один из милиционеров использовал дароносицу как миску для бритья. Случалось, что монахинь перед расстрелом насиловали.
Труп монахини-кармелитки выставлен республиканскими карателями напоказ, 4-5 июля, 1936 года, Барселона
Труп священника бросили на мадридской улице Салле-Мария-де-Молина с плакатом на шее: «Я иезуит». В Сернере монаху в уши забивали четки, пока не продырявили барабанные перепонки. Имеются достоверные данные, что нескольких священников сожгли живьем.
Огромные толпы собирались в Барселоне, когда на обозрение были выставлены эксгумированные трупы салезианских монахинь. В Сьемпосуэлос дона Антонио Диаса де Мораля кинули на арену с быками, которые затоптали его до беспамятства. Потом ему отрезали ухо, подражая обычаю, когда у быка отрезают ухо, чтобы наградить матадора. Кое-кого сжигали живьем, а других хоронили заживо, предварительно заставляя выкопать себе могилу.
В провинции Сьюдад-Реале преступления отличались особой жестокостью. Матери двоих иезуитов загнали в рот распятие. Сбросили в шахту 800 человек. Их смерть встречалась аплодисментами, словно победа на корриде. Раздавались крики: «Свобода! Долой фашизм!» Некоторые сходили с ума от этих зрелищ.
Андрес Нин, глава одной из марксистских партий, говорил 8 августа 1936 года: «В Испании было множество проблем, в том числе проблема церковная. Её мы решили полностью: мы отменили священников, церкви и богослужения.» 26 июля барселонская газета «Рабочая солидарность» открыто сокрушалась, что-де хотя и не осталось в городе ни одной неповреждённой церкви или монастыря, «едва ли два процента попов и монашек выведены к настоящему моменту из строя. Религиозная гидра не умерла, необходимо это учитывать и не терять из виду в последующей борьбе».
В августе 1936 г. в Барбастро был расстрелян старый цыган по имени Зеферино Хименес, у которого при обыске нашли в кармане розарий. В сентябре того же года жительница городка Хилет под Валенсией Эрминия Мартинес спросила, за что арестовывают ее родственника; когда же ей ответили, что уничтожают всех «попов, монашек и святош», женщина возразила, что тогда несправедливо не забирать и ее: она, слава Богу, тоже католичка и от веры не отрекалась. В октябре расстреляли 83-летнюю Терезу Феррагуд и ее четырёх дочерей-монахинь. В январе 1937 в Торренто была сожжена заживо Кармен Гарсия - портниха, посоветовавшая клиентке пока не шить себе свадебное платье, а подождать, пока все успокоится и станет возможно обвенчаться. Счет подобных случаев шел на тысячи.
В иррациональной обстановке Гражданской войны никто не разбирался, что является государственной изменой, а что - нет. Главным основанием для подозрений во враждебности к революции было членство в CEDA, фаланге или принадлежность к церкви. В сельских районах революция проявлялась главным образом в убийствах представителей обеспеченных семей. Описание Эрнестом Хемингуэем в романе «По ком звонит колокол» сцены, как жители маленького пуэбло колами забили насмерть всех мужчин из семей среднего класса, а потом скинули их со скалы, почти точно соответствует событиям в андалузском городке Ронда. Там в первый месяц войны было убито 512 человек.
В больших городах, где потенциальных врагов у "левых" было побольше, применялись более сложные процедуры. Все политические партии и профсоюзы республики организовали у себя следственные отделы, которые с гордостью называли себя по русскому образцу: «ЧЕКА». Только в Мадриде их было двадцать шесть. Первые дни войны в городах республики характеризуются полным смешением различных групп, каждая из которых обладала неограниченной властью и каждая несла ответственность лишь перед какой-то партией или государственным учреждением или даже перед конкретным человеком. Порой разные «чека» консультировались друг с другом прежде, чем «выдернуть» очередную жертву. Но эти консультации были лишь формальностью, которая, как правило, ничего не давала. Перекрестный допрос всегда состоял из угроз и оскорблений. Порой глава «чека» издали показывал задержанному какую-то карточку, давая понять, что это его членский билет партии, враждебной Народному фронту. Смертные приговоры этих «судов» выносились большой буквой «L» (Liberty), то есть «Свобода», на соответствующих документах. Буква сопровождалась жирной точкой. Это означало, что заключенный должен быть немедленно казнен. Приговор приводился в исполнение специальными группами, которые часто состояли из бывших преступников.
Наибольший страх в Мадриде вызывала та «чека», которую называли «утренний патруль». Ее деятельность разворачивалась в ранние утренние часы. Но различий между этой командой и «бригадой уголовных расследований», возглавляемой бывшим печатником Гарсиа Атаделем, было немного. Все эти организации имели доступ к архивам министерства внутренних дел, которые помогали им разыскивать членов правых партий. Деятели первых «чека» потом стали политическими вождями республики.
Большей частью в «чека» просто расстреливали. Но случались и акты откровенного зверства и пыток. В подавляющем большинстве случаев подобным образом без суда и следствия расправлялись с рядовыми членами правых партий. Но часто соседи убивали таких же рабочих, как они сами, заподозрив их в лицемерии, в подобострастном отношении к хозяевам или же просто не доверяя им. Так, например, в Альтее, неподалеку от Аликанте, анархист зарубил почтмейстера из-за высокой цены марок и стакана вина, который выпил, ожидая расчета. Большинство действующих политических лидеров правых вместе с генералами, принимавшими участие в мятеже, взяли под стражу. Их было довольно много, и среди них достаточно много личностей, куда более известных, чем те, кто сидел у националистов. Например, генерал Лопес Очоа, который командовал войсками, подавившими восстание в Астурии. При этом он вел себя настолько сдержанно, что его пришлось сместить. Генералов вытаскивали из камер или забирали даже из больниц, чтобы предать смертной казни.
Этот хаос давал неограниченные возможности сводить личные счеты. Так, один заключенный, освободившись из обыкновенной тюрьмы, вломился в квартиру судьи, который несколько месяцев назад вынес ему приговор, убил его на глазах семьи и скрылся вместе с серебром, увязанным в простыню.
Кем были эти убийцы? В целом можно считать их появление результатом заключительного взрыва настроений подавленной ненависти, которые из поколения в поколение крылись под внешней оболочкой испанского общества. Откровенно говоря, многие из убийц были обыкновенными "мясниками", которые возникают во время каждой революции. Для социалистов и коммунистов, которые входили в эти отряды убийц, уничтожение «буржуев» было частью военной операции; они считали, что борьбу надо вести безостановочно на всех фронтах и тот, кто не нанесет удара первым, потерпит поражение. Отличались и анархисты из CNT и FAI. Они убивали словно в мистическом запале, решив сокрушить все материальные приметы старого мира, все внешние признаки прогнившего и лицемерного «буржуазного» прошлого. Когда, отправляя на смерть «недостойных» личностей, они кричали «Да здравствует свобода!» и «Долой фашизм!», их страсти были полны серьезности. Колонну тех, кого арестовали в Барселоне, прогнали тридцать миль по берегу моря, чтобы расстрелять на фоне прекрасного залива Ситжес. Обреченные на смерть в последние мгновения своей жизни смотрели на волшебное утреннее Средиземное море. «Видите, какой прекрасной представала бы перед вами жизнь, – говорили их убийцы, – если бы только вы не были буржуями, вставали бы пораньше и чаще видели рассвет, как это приходится делать рабочим».
В целом нельзя не заметить, что революция и Гражданская война в Испании очень напоминают аналогичные события в России в 1917 - 1921гг. Из полумиллиона погибших во время Гражданской войны около 200 тысяч были гражданскими лицами. Все они были убиты далеко от полей сражений. Массовые зверства совершали обе стороны.
Марш памяти жертв Гражданской войны в современной Испании
Источники:
Гражданская война в Испании https://document.wikireading.r...
Зверства антиклерикалов и атеистов https://ltraditionalist.livejo...
Оценили 32 человека
48 кармы