Битва справедливостей

   Вначале — о главной новости дальнего зарубежья. Американскую телеведущую Опру Уинфри общественность ураганно призывает выдвинуться через два года в президенты. От демократов, естественно.

   Что важно: самой идее уже лет пятнадцать. Ещё известный левак-сатирик Майкл Мур в начале нулевых, на пике своей славы, упоминал эту женщину тяжёлой судьбы и обладательницу законно нажитого капитала в 3 миллиарда долларов как вероятное оружие против «глупых белых мужчин», «захвативших» американскую власть.

   Другое дело, что Мур предлагал Уинфри в порядке сатирического нагона, так сказать, войдя в характерный для американской культуры стенд-аповский пафос.

   А сейчас всё всерьёз. Потому что на вручении премии Сесила Б. Де Милля, вручаемой тусующейся в Голливуде мировой прессой в рамках церемонии «Золотого Глобуса» – Опра сказала речь.

   И речь эта была о справедливости. Её тут же проштамповали как «вдохновляющую» и «возвышающую», потому что Опра рассказала о том, что время глупых мужиков (особенно белых, конечно) вышло: «Их время вышло!», – повторила она несколько раз. Знаком перемен было названо, естественно, движение «Меня тоже». В духоподъёмной речи были перечислены случаи, когда мужчины насиловали женщин, в том числе случай, как в далёких 60-х пятеро белых мужчин изнасиловали чернокожую женщину, а та стала бороться за справедливость и добилась её. Также было упомянуто первое вручение «Оскара» чернокожему актёру, вдохновившее маленькую Опру. И «вот я вижу вокруг множество отважных женщин и несколько выдающихся мужчин», отметила Опра, и мы вместе можем бороться.

   В общем, справедливость, за которую будет топить потенциальный кандидат Уинфри, — гендерная и расовая. Поскольку в США пол и раса выступают эвфемизмами «самых бедных» – можно сказать, что миллиардерша Опра будет выступать в некотором смысле за социальную справедливость. Естественно, со знойной американской спецификой. Американский вариант светлого завтра, условно говоря — это когда негритянка хищничает на Уолл-Стрит наравне с белыми англо-саксонскими или еврейскими мужчинами, обрушивая какой-нибудь слаборазвитый рынок и играя на понижение. А безработный отсидевший каброн из гондурасской диаспоры наравне с беловоротничковым клерком получает доступ к кредитам.

    …Но вообще-то мы начали с Америки лишь для наглядности: их борьба за справедливость выглядит  до карикатурности ярко.

   Между тем, как отмечают в печатном издании эксперты из МГИМО, эта тема касается и нас. В докладе о том, как жить в меняющемся мире, сообщается: «на смену прагматизму, который Россия предлагает с конца 1990-х гг., должны прийти ценности. Мы полагаем, нашей ключевой ценностью на этом историческом этапе станет справедливость».

   Так что есть основания порассуждать о том, что есть справедливость в отечественном понимании — коль скоро её даже предлагают экспортировать.  И тут можно процитировать ещё одного внезапного эксперта — главреда «Независимой», рассуждающего в эфире «Эха Москвы» о потенциале кандидата в президенты К.А. Собчак именно в этом контексте.

   «В нашей стране отсутствует понятие человеческой справедливости». – поясняет главред. – "У нас это понятие за годы большевизма было заменено на понятие справедливости социальной. А это две большие разницы. Справедливость человеческая:  это вы - высокой квалификации человек, я - меньшей квалификации человек; мы работаем одинаково, вы создаете больший продукт, большие ценности, а я меньшие; вы получаете 200 рублей, я 50 рублей. Справедливо? По-человечески справедливо. Но тут появляется левый типа, который говорит: «Это несправедливо». Социальная справедливость требует распределения: отнять у вас с помощью налогов из этих 200, скажем, 100, а мне к моим 50 - прибавить, скажем, еще 25 (75). Чтобы общество жило как 100 и 75. Им кажется, это производительная модель. Советский Союз показал: она не работает. И у нас нет этого представления о справедливости. Все хотят заменить на представление о социальной справедливости…"

   С одной стороны — перечисление того, что гражданам невзирая на их личные качества должны высшие силы (государство как жизнеобразующая сила в нашем случае, корпорации как государствообразующая сила в случае американском).

   С другой стороны — условная «справедливость атланта, расправившего плечи». То есть справедливость тех, кто сначала мыл яблоки и продавал, а потом благодаря своему упорству и труду стал миллионером.

…Но вот что хотелось бы отметить. Фокус в том, что обе эти школы являются порождениями прошедших эпох.

   Справедливость «эгалитарная», именуемая также социальной, а иногда «равенством» – была порождением эпохи массового коллективного производства, когда человек-коллективист — пусть и вооружённый прибором и машиной – был основным инструментом созидания и осознавал это. Более того: он же был основной боевой единицей, потому что эпоха «справедливости равенства» была также эпохой массовых армий, миллионов людей с винтовками.

   Проблемой этой «школы справедливости» сегодня является то, что её средний носитель — как правило, человек вполне собственнических убеждений, согласный вернуться к какой-либо уравнительности лишь в случае, если он от неё выиграет. Не говоря уже о том, что непосредственного механизма реализации — в виде сверхколлективов — эта школа сегодня не имеет.

   Справедливость же «атлантская», хотя началась раньше эпохи гигантских коллективов — но умерла вскоре после неё.

   В мире сегодняшнем говорить о том, что успех, могущество и богатство строго коррелируют с созидательностью — можно только при сильном напряжении идеализма. За скобки придётся вынести не только тот факт, что суммарный капитал четырёх богатейших землян равен суммарному капиталу беднейшей половины человечества; не только тот факт, что подавляющее большинство современных «мультимиллионеров+» получили нашу планету, строго говоря, по наследству (или в виде компенсации при разводе); но и тот факт, что производимые современными атлантами «ценности» зачастую глубоко спекулятивны. Во всяком случае, если некто умненький и айтишный, намайнивший биткоинов на подведомственной технике на полмиллиарда рублей, действительно создал этим больше ценностей, чем сотня хирургов, спасших тысячи жизней — то это справедливость какого-то очень специального вида, человеческому разумению не поддающаяся.

    Эта «школа справедливости» сегодня имеет деньги и возможности, но располагает всё меньшим моральным капиталом.

   Есть мнение, что соорудить из этих двух противоборствующих школ нечто современно-гибридное есть задача трудновыполнимая. Особенно небанальной она выглядит в ситуации, когда взрывной рост благосостояния «верхнего процента» – что в России, что в остальном мире — который год упорно не только не конвертируется в соответствующий рост благосостояния большинства, но и даже идёт на фоне его снижения.

   Поэтому держателю контрольного пакета практической справедливости — государству — предстоит в любом случае идти на непростые меры. В их рамках справедливость будет, по логике, определяться общенациональной целесообразностью — и с высокой долей вероятности ущемлены будут как интересы привилегированного меньшинства, так и эгалитаристские инстинкты большинства.

Автор: Виктор МАРАХОВСКИЙ