О наболевшем

http://www.sovross.ru/articles...

– На следующей неделе Госдума обсудит во втором чтении бюджет страны на ближайшие три года. Позиция нашей партии к главному финансовому документу изложена в развернутой статье Геннадия Андреевича Зюганова, опубликованной в газетах «Правда» и «Советская Россия». Но я остановлюсь на проблеме, которая указывает, что бюджетная политика правительства РФ заводит страну в тупик.

Проблема следующая. Мы фиксируем, что при формировании бюджета закладывается систематическое неисполнение обязательств государства перед гражданами. Счетная палата приводит шокирующие цифры: 1 триллион рублей – объем неисполненных обязательств бюджета в 2019 году. И эта сумма увеличивается. Если по итогам 2016 года неисполненные расходы составляли 220 миллиардов рублей, то в 2018 году эта сумма составила уже 800 миллиардов, в этом году – 1 триллион. Мы видим, как из года в год наше правительство с полным пониманием последствий не выполняет взятые государством обязательства перед людьми. При этом каждый год формируется список новых целей и задач, которые уже на этапе планирования выглядят как невыполнимые.

Приведу несколько конкретных примеров невыполнения государственных обязательств в разных отраслях.

Пример первый. Предоставление жилья для выезжающих из районов Крайнего Севера и приравненных к ним. В бюджете на 2020 год на исполнение этого обязательства заложены 5 миллиардов рублей. На данный момент в очереди на жилье все еще стоят 190 тысяч человек. Большинство из них ждут обещанного государством 15 лет. Чтобы закрыть вопрос, нужно 473 миллиарда рублей. Но при текущем финансировании последняя семья в очереди получит жилье через 100 лет.

КПРФ поднимает этот вопрос многие годы, нами многократно вносились поправки об увеличении финансирования. В прошлом году при принятии бюджета Госдума поручила правительству принять меры по решению этой проблемы. Год прошел, снова обсуждаем бюджет, но никаких решений от правительства не видим. А между тем число людей в очереди снижается по естественным причинам, люди уходят, так и не дождавшись своего жилья. Так, может, на это и рассчитывает правительство, затягивая процесс? Так это очень цинично, с этим невозможно согласиться.

Второй пример. Жилье для ветеранов боевых действий. По признанию самого правительства, его до сих пор ждут более 15 тысяч ветеранов, ставших в очередь еще до 2005 года. Люди, которые проливали кровь за страну, ждут исполнения государством своих обязательств больше 15 лет!

В бюджете на 2020 год на эти цели заложено всего 2 миллиарда рублей. При таком финансировании ветераны будут ждать жилье еще многие годы, последний человек из этой очереди получит свои несчастные 18 квадратных метров аж через 20 лет после постановки в очередь. Это же постыдная ситуация!

Третий пример. Субсидии на компенсацию малоимущим по взносам на капремонт. В большинстве регионов эта субсидия финансируется федеральным центром лишь на 50 процентов от необходимого, остальное регионы вынуждены доплачивать из своих средств из года в год.

Четвертый пример. Санаторно-курортное лечение для ветеранов и инвалидов. Средства на него должны выделяться через Фонд социального страхования. В 2020 году на это заложено 5,5 миллиарда рублей. Однако этих средств хватит менее чем на 40 процентов путевок. В итоге ветераны войны и боевых действий, инвалиды, дети-инвалиды вынуждены ждать своей очереди по 4–5 лет. Это позорная и бездушная практика, которую необходимо прекратить. Чтобы покончить с ней, нужно увеличить финансирование в четыре раза. Дополнительные 15 миллиардов рублей – не такие большие деньги для профицитного госбюджета, но полноценное финансирование позволит прекратить унижение стариков и инвалидов.

Пятый пример. Лесная отрасль. На ней хотел бы остановиться подробнее, так как она позволяет наглядно увидеть, как федеральные чиновники манипулируют методиками расчета, чтобы «законно» недофинансировать эти обязательства.

На прошлой неделе мы с коллегами разбирались с тем, почему на охрану, восстановление и тушение лесов выделяется так мало средств. По лесным регионам объем финансирования не доходит даже до 30 процентов от необходимого. Результат такой политики – рас­тущая с каждым годом площадь лесных пожаров и объем незаконной рубки. Благодаря анализу, проведенному Счетной палатой, профильным комитетом по природным ресурсам, экспертами, депутатами, удалось разобраться, в чем причина такого огромного недофинансирования. Все, что касается охраны и сохранения лесов, у нас в стране должно финансироваться из федерального бюджета. Деньги выделяются в виде четырех субвенций, их объем рассчитывается на основе методики, утвержденной еще в 2006 году. Как раз эта методика, как показал анализ, никак не соответствует цели сохранения лесов.

Во-первых, часть лесов просто не учитывается. Леса в нашей стране делятся на эксплуатационные, защитные и резервные. Резервные – это леса, которые не планируется вводить в хозяйственный оборот в ближайшие 20 лет, и таких лесов у нас много, в частности, в Иркутской области и Красноярском крае их 27 процентов, а в Якутии – 50 процентов. А в методике расчета федеральной субвенции резервных лесов просто нет. Деньги на их охрану, восстановление и тушение пожаров не выделяются. Получается странная математика: раз не собираемся пилить, значит не надо и тушить.

Во-вторых, не учитывается тот факт, что в лесных регионах разные леса находятся в разных зонах доступности. Есть леса, отнесенные к зоне наземного контроля, а есть – к зоне лесоавиационных работ. К последним доехать по земле, чтобы потушить пожар, не получится, к ним можно только долететь. В Иркутской области, например, к этой зоне относится 74 процента лесов, а в Красноярском крае – 95 процентов. В зоне лесоавиационных работ лесной пожар тушить в среднем стоит в 20 раз дороже, но в методике эта стоимость никак не учитывается.

Более того, большая часть резервных лесов и лесов в зоне лесоавиационных работ – это те самые пресловутые зоны контроля, где тушить лесные пожары экономически нецелесообразно, как недавно выяснила широкая общественность. Сейчас обсуждается вопрос об отмене зон контроля, что, очевидно, должно повлечь многократное увеличение затрат на тушение пожаров. Но в бюджете на ближайшие годы на эти цели не предусмотрено дополнительных средств. А в зоне лесоавиационных работ, как я уже отметил, пожары тушить стоит в 20 раз дороже. Откуда появятся средства на тушение пожаров при отмене зон контроля? От регионов? Так у них таких денег просто нет.

В-третьих, не учитываются текущие затраты на охрану и тушение лесов. В этом году восстановлена закупка лесопожарной и лесопатрульной техники для регионов. Для этого выделяется более 3 миллиардов рублей. Правильная инициатива, наличие пожарно-химической станции в лесничестве снижает количество пожаров в разы. Но проблема в том, что на ГСМ и запчасти деньги не предусмотрены. В методике расчета субвенций между строк читается позиция правительства: мы вам технику дали, а на чем она будет ездить и чем вы ее будете ремонтировать, сами разбирайтесь. В итоге в самые горящие годы в некоторых лесных регионах техника останавливается без горючки уже в июне.

Наконец, в-четвертых, у нас не хватает людей. Численность лесных инспекторов по штату должна составлять более 40 тысяч человек, а в реальности – 20 тысяч, или 50 процентов, от необходимого.

В лесных регионах на инспектора приходится до 300 тысяч гектаров леса. Лесопатрульной техники на всех не хватает, зарплаты – 15–20 тысяч рублей. Отсюда и плохой контроль за пожарной обстановкой. Как ее можно контролировать, если на одного инспектора приходится квадрат в 50 километров, машины нет, а пешком такую территорию за день не обойдешь.

И, в-пятых, конечно, коррупция. Давайте смотреть объективно: за 15 тысяч рублей с риском для жизни никто по лесам за бригадами черных лесорубов бегать не будет. Скорее, вопрос в другом: как долго человек в этой ситуации будет бороться с соблазном принять первую взятку. Тут всё, как с армией: если мы не кормим свою армию лесных инспекторов, значит будем кормить армию тех, кто занимается незаконной рубкой.

К сожалению, вместо того, чтобы решать эти проблемы, несколько лет подряд федеральные чиновники искали виноватых в плохой работе лесного комплекса среди своих региональных коллег. Например, на Иркутскую область и лично на губернатора Левченко по проблемам лесной отрасли было вылито невероятное количество грязи, несмотря на то, что регион заметно сокращает незаконную рубку. Иркутская область первой в стране запустила проект чипирования леса, увеличив в разы налоговые поступления от отрасли. Теперь становится понятно, что это были лишь неумелые попытки переложить ответственность с больной головы на здоровую, чтобы не решать острейшую проблему – хроническое недофинансирование отрасли.

Нам удалось вскрыть причину недофинансирования отрасли, в комитетах договорились изменить методику расчета субвенций. Но сделать это нужно срочно, чтобы успеть до корректировки бюджета, в противном случае в следующем году леса снова будут гореть. Но это лишь пример одной порочной методики, только одну мы исправляем, а таких методик десятки и сотни. Они и позволяют правительству не выполнять свои обязательства перед нашими гражданами.

А доверие людей – главный капитал государства, он дороже резервных фондов, стратегических планов, госпрограмм и нацпроектов. Его необходимо возвращать, для этого нужен полный анализ исполнения всех обязательств государства перед гражданами и анализ методик расчета затрат на исполнение этих обязательств.

Михаил ЩАПОВ

депутат фракции КПРФ