Тайны «Финансового Коминтерна» - Часы истории

Согласно легенде под блокадным Ленинградом испанский солдат «Голубой дивизии» Франко нашел тетради некоего доктора Ландовского, вывез их в Испанию и опубликовал в 1952г. под названием «Красная Симфония». Сюжет книги основывался на допросах подсудимого III московского процесса Раковского.

Вот выдержка из допроса обвиняемого Христиана Георгиевича Раковского Гавриилом Гавриловичем Кузьминым (Габриель) 26 января 1938 г.:

Г – Габриель

Р – Раковский

Р. - Совершенно точно. Когда я говорил о финансовом Интернационале, то я мыслил о нем как о Коминтерне; но, признав наличие «Коминтерна», я бы не сказал, что он враждебен.

Г. - Если вы претендуете на то, чтобы мы теряли время на изобретательство и фантазии, то должен вам сказать, что вы избрали неудачный момент.

Р. - Кстати, не принимаете ли вы меня за фаворитку из «Тысячи и одной ночи», которая изощряла вечерней порой свое воображение для спасения своей жизни... Нет. Если вы думаете, что я отклоняюсь, то вы заблуждаетесь. Чтобы добраться до того, что мы себе наметили, я, если я не хочу потерпеть неудачу, должен вам предварительно осветить самые существенные вещи, учитывая ваше общее незнакомство с тем, что я назвал бы «высшим марксизмом». Я не смею отказаться от этих разъяснений, так как хорошо знаю, что подобное неведение царит и в Кремле... Разрешите продолжать?

Г. - Можете продолжать. Но верно то, что если все окажется просто только развлечением для воображения, то это удовольствие будет иметь очень плохой эпилог. Я вас предупредил.

Р. - Продолжаю, как будто бы ничего не слышал. Поскольку вы являетесь схоластом в отношении капитала, и я хочу пробудить ваши индуктивные таланты, то я напомню вам кое о чем, весьма своеобразном. Заметьте, с какой проницательностью делает Маркс выводы, при наличии в его время зачаточной английской индустрии; как он ее анализирует и клеймит; в каком отталкивающем виде рисует он образ промышленника. В вашем воображении, как и в воображении масс, встает чудовищный образ капитализма в его человеческом воплощении: толстопузый промышленник с сигарой во рту, как его обрисовал Маркс, самодовольно и злобно выкидывающий жену или дочь рабочего... Не так ли?

Одновременно припомните умеренность Маркса и его буржуазную ортодоксальность при изучении вопроса о деньгах. В вопросе о деньгах у него не появляются его знаменитые противоречия. Финансы не существуют для него, как вещь, имеющая значение сама в себе; торговля и циркуляция денег являются последствиями проклятой системы капиталистического производства, которая подчиняет их себе и целиком определяет.

В вопросе о деньгах Маркс - реакционер; к величайшему удивлению, он им и был; примите во внимание «пятиконечную звезду», подобную советской, сияющую во всей Европе, звезду из пяти братьев Ротшильдов с их банками, обладающими колоссальным скоплением богатств, когда-либо слыханных...

И вот этот факт, настолько колоссальный, что он вводил в заблуждение воображение людей той эпохи, проходит незамеченным для Маркса. Нечто странное... Не правда ли?

Возможно, что от этой, столь странной слепоты Маркса и происходит феномен, общий для всех последующих социальных революций. А именно.

Все мы можем подтвердить, что когда массы овладевают городом или государством, то они всегда проявляют что-то вроде суеверного страха перед банками и банкирами. Убивали королей, генералов, епископов, полицейских, священников и прочих представителей ненавистных привилегированных классов; грабили и сжигали дворцы, церкви и даже центры науки, но хотя революции были экономически-социальными, жизнь банкиров была уважаема, и в результате великолепные здания банков оставались нетронутыми... По моим сведениям, пока я не был арестован, это продолжается и теперь...

Г. - Где?

Странное сходство между финансовым Интернационалом и Интернационалом пролетарским

Р. - В Испании... Не знаете этого?.. Раз вы спрашиваете; и вот теперь скажите мне, не находите ли вы все это очень странным? Пораздумайте, полиция...

Не знаю, обратили ли вы внимание на странное сходство, которое существует между финансовым Интернационалом и Интернационалом пролетарским; я бы сказал, что один является оборотной стороной другого, и этой оборотной стороной является пролетарский, как более модерный, чем финансовый.

Г. - Где вы видите подобие в вещах столь противоположных?

Р. - Объективно они идентичны. Как я это доказал, Коминтерн, дублируемый реформистским движением и всем синдикализмом, вызывает анархию производства, инфляцию, нищету и безнадежность в массах; финансы, главным образом финансовый Интернационал, дублируемый сознательно или бессознательно частными финансами, создают те же самые противоречия, но еще в большем количестве... Теперь мы бы могли уже догадаться о причинах, по каким Маркс скрыл финансовые противоречия, каковые не могли бы укрыться от его проницательного взора, если бы не имелось у финансов союзника, воздействие которого, объективно-революционное, уже тогда было необычайно значительно.

Г. - Бессознательное совпадение, но не союз, предполагающий ум, волю, соглашение...

Р. - Оставим эту точку зрения, если вам угодно... Теперь лучше перейдем к субъективному анализу финансов и даже еще больше: разглядим, что представляют собой персонально люди, там занятые. Интернациональная сущность денег достаточно известна. Из этого факта вытекает то, что организация, которая ими владеет и их накапливает, является организацией космополитической.

Финансовый Интернационал не признают ничего национального, не признают государства

Финансы в своем апогее, как самоцель, как финансовый Интернационал, отрицают и не признают ничего национального, не признают государства, а потому объективно он анархичен и был бы анархичен абсолютно, если бы он, отрицатель всякого национального государства, не был бы сам, по необходимости, государством по своей сущности.

Государство как таковое - это только власть. А деньги - это исключительно власть.

Деньги - это власть. Деньги - это сегодня центр всемирной тяжести... Надеюсь, что вы со мной согласны?..

Г. - Продолжайте, Раковский, прошу вас.

Р. - Понимание того, как финансовый Интернационал постепенно, вплоть до теперешней эпохи, сделался хозяином денег, этого магического талисмана, ставшего для людей тем же, чем был для них Бог и нация, есть нечто, что превышает в научном интересе даже искусство революционной стратегии, ибо это тоже искусство и тоже революция.

Я вам это истолкую. Историографы и массы, ослепленные воплями и помпой Французской революции, народ, опьяненный тем, что ему удалось отнять у короля - у привилегированного - всю его власть, не приметили, как горсточка таинственных осторожных и незначительных людей овладела настоящей королевской властью, властью магической, почти что божественной, которой она овладела, сама этого не зная.

Не приметили массы, что эту власть присвоили себе другие и что они вскоре подвергли их рабству более жестокому, чем король, ибо тот в силу своих религиозных и моральных предрассудков, был неспособен воспользоваться подобной властью.

Таким образом получилось, что высшей королевской властью овладели люди, моральные, интеллектуальные и космополитические качества которых позволили им ею воспользоваться. Ясно, что это были люди, которые от рождения не были христианами, но зато космополитами.

Г. - Что же это за мифическая власть, которой они овладели?

Р. - Они присвоили себе реальную привилегию чеканить деньги... Не улыбайтесь, иначе мне придется поверить в то, что вы не знаете, что такое деньги. Я вас прошу представить себя на моем месте. Мое положение перед вами равносильно положению товарища доктора, которому пришлось бы разъяснить бактериологию воскресшему медику из эпохи до Пастера.

Но я могу объяснить себе ваше неведение и могу вам простить его. Наш язык употребляет слова, которые вызывают неправильные мысли о вещах и поступках благодаря силе умственной инерции, и не соответствует реальным, и точным понятиям.

Я сказал: деньги; ясно, что в вашем воображении моментально изобразились очертания реальных денег из металла и бумаги. Но это не так.

Деньги - это теперь уже не то; реальная циркулирующая монета - это настоящий анахронизм. Если она еще существует и циркулирует, то только в силу атавизма [ред: дебилизма], только потому, что удобно поддерживать иллюзию, чисто воображаемую фикцию на сегодняшний день.

Г. - Это блестящий парадокс, рискованный и даже поэтический...

Р. - Если угодно, может быть это и блестяще, но это - не парадокс. Я знаю уж - и вы поэтому улыбнулись, - что в государствах еще чеканят на кусках металла или на бумаге королевские бюсты или национальные гербы, ну и что же?

Большое количество циркулирующих денег - деньги для крупных сделок, как представительство всех национальных богатств, деньги, да, деньги - их начали выпускать те немногочисленные люди, на которых я намекал.

Титулы, буквы, чеки, долговые обязательства, индоссо, учеты, котировка, цифры, без конца цифры, неудержимым водопадом наводнили государства.

Что же представляют собой наряду с ними металлические и бумажные деньги?.. Нечто, не имеющее влияния, какой-то минимум перед лицом нарастающего прилива все наводняющей финансовой монеты. Они, тончайшие психологи, безнаказанно добились еще большего благ.ря общему невежеству.

Кроме колоссально пестрого разнообразия финансовых денег, они создали деньги-кредит, с целью сделать их объем бесконечным. И придать им быстроту мысли...

Это - абстракция, существо разума, цифра, число, кредит, вера…

Понимаете ли вы уже?..

Мошенничество, фальшивые деньги, снабженные легальным курсом... выражаясь другими терминами, чтобы вы меня поняли.

Банки, биржи и вся мировая финансовая система - это гигантская машина для того, чтобы совершать противонатуральные безобразия, по выражению Аристотеля;

заставлять деньги производить деньги - это нечто такое, что, если оно является преступлением в экономике, то по отношению к финансам это преступление против уголовного кодекса, ибо оно является ростовщичеством.

Я уж не знаю, каким аргументом все это оправдывается: может, тем, что они получают легальные проценты?...

Даже признавши это, а этого признания и так уж слишком достаточно, мы видим, что ростовщичество все равно существует, ибо если даже полученные проценты и легальны, то они измышляют и фальсифицируют несуществующий капитал.

Банки всегда имеют в качестве вкладов или денег в продуктивном движении какое-то количество денег в пять или даже, может быть, в сто раз больше, чем имеется физически выпущенных денег.

Я не буду говорить о тех случаях, когда деньги - кредит, т. е. деньги фальшивые, сфабрикованные, превосходят количество денег, выплаченных как капитал.

Имея в виду, что законные проценты устанавливаются не на реальный капитал, а на несуществующий капитал, проценты оказываются незаконными во столько раз, во сколько фиктивный капитал выше реального.

Имейте в виду, что эта система, которую я детализирую, является одной из самых невинных среди употребляемых для фабрикации фальшивых денег.

Анархическое, моральное и социальное воздействие, т. е. революционное

Вообразите себе, если сможете, небольшое количество людей, обладающих бесконечной властью в обладании реальными богатствами, и вы увидите, что они являются абсолютными диктаторами биржи, а вследствие этого и диктаторами производства и распределения и также работы и потребления. Если у вас хватит воображения, то возведите все это в мировую степень, и вы увидите его анархическое, моральное и социальное воздействие, т. е. революционное...

Теперь вы понимаете?..

Г. - Нет, пока что еще нет.

Р. - Ясно, очень трудно постигать чудеса.

Г. - Чудо?

Р. - Да, чудо. Разве это не чудо, что деревянная скамья превратилась в храм?

А ведь такое чудо люди видели тысячу раз, не моргнув глазом, в течение целого века.

Ибо это было необычайным чудом, то, что скамьи, на которых усаживались засаленные ростовщики для торговли своими деньгами, сейчас превратились в храмы, величающиеся на каждом углу современных больших городов своими языческими колоннадами; и туда идут толпы людей с верой, которую им уже не внушают небесные божества, для того, чтобы принести усердно вклады всех своих богатств божеству денег, каковое, как они думают, обитает внутри железных несгораемых касс банкиров, предназначенных в силу своей божественной миссии увеличивать богатства до метафизической бесконечности.

Г. - Это новая религия гнилой буржуазии?

Р. - Религия, да; религия могущества.

Г. - Вы оказываетесь поэтом экономики.

Р. - Если угодно, то для того, чтобы дать понятие о финансах как о произведении искусства, наиболее гениальном и наиболее революционном во все времена, необходима поэзия.

Г. - Это ошибочный взгляд. Финансы, как определяет их Маркс, а главным образом Энгельс, определяются системой капиталистического производства.

Р. - Точно, только как раз наоборот: капиталистическая система производства определяется финансами.

То, что Энгельс говорит обратное и даже делает попытки доказать это, является самым очевидным доказательствам того, что финансы господствуют над буржуазным производством. Так оно есть и так было еще до Маркса и Энгельса, что финансы были самой мощной машиной революции, а Коминтерн при них был не более, чем игрушкой.

Но ни Маркс, ни Энгельс не станут раскрывать или разъяснять этого. Наоборот, используя свой талант ученых, они должны были вторично закамуфлировать правду для пользы революции. Это они оба и проделали.

Г. - Эта история - не новая; мне все это несколько напоминает то, что лет десять тому назад написал Троцкий.

Р. - Скажите мне...

Г. - Когда он заявляет, что Коминтерн - это консервативная организация по сравнению с Биржей в Нью-Йорке, он указывает на крупных банкиров как на изобретателей революции.

Р. - Да, он сказал это в маленькой книжке, в которой он предсказал падение Англии...

Да, он сказал это и добавил:

«Кто толкает Англию на путь революции?» ... и ответил:

«Не Москва, а Нью-Йорк.»

Г. - Но припомните также его утверждение, что если финансисты Нью-Йорка и ковали революцию, то это делалось бессознательно.

Р. - То объяснение, которое я уже дал для того, чтобы понять, почему закамуфлировали правду Энгельс и Маркс, одинаково действительно и для Льва Троцкого.

Г. - Я ценю у Троцкого только то, что он в своего рода литературной форме интерпретировал взгляд на факт, сам по себе слишком известный... с которым считались уже раньше. Ибо, как правильно говорит сам Троцкий, эти банкиры «выполняют с непреодолимостью и бессознательно свою революционную миссию».

Р. - И они выполняют свою миссию, несмотря на то, что Троцкий заявляет об этом? Что за странная вещь! Почему же они не выправляются?

Г. - Финансисты - бессознательные революционеры, ибо они таковы только объективно... в силу своей умственной неспособности видеть окончательные результаты.

Р. - Вы искренне верите этому?... Вы думаете, что среди этих настоящих гениев есть кое-кто бессознательный?.. Вы считаете идиотами людей, которым на сегодняшний день подчиняется целый мир?.. Это-то уж действительно было бы глупейшим противоречием!

Г. - На это вы претендуете?..

Р. - Я просто утверждаю, что они революционеры объективно и субъективно; вполне сознательные.

Г. - Банкиры!.. Вы сошли сума?..

Р. - Я - нет. А вы?.. Поразмыслите. Эти люди такие же, как вы и я. То, что они владеют деньгами в неограниченном количестве, поскольку они сами их создали, не дает нам возможности определить предел всех их амбиций...

Если человеку доставляет что-либо полное удовлетворение, то это удовлетворение его честолюбия. И больше всего - удовлетворение властолюбия.

Почему бы им - этим людям-банкирам - не обладать импульсом к господству... к полному господству?... Так же, точно так же, как это происходит у вас и у меня.

Г. - Но если, по-вашему, - так же думаю и я - они уже обладают всемирной политической властью, то какой же еще другой хотят они обладать?

Р. - Я вам уже сказал: полной властью. Властью, как у Сталина в СССР, но всемирной.

Г. - Такой властью, как Сталин, но с противоположной целью?

Р. - Власть, если в реальности она абсолютна, может быть только одна. Идея абсолютного исключает множественность. Поэтому власть, к которой стремится Коминтерн и «Коминтерн», являющиеся вещами одного и того же порядка, будучи абсолютной, в политике тоже должна быть одна-единственная и идентичная.

Абсолютная власть имеет цель в самой себе, или иначе она не абсолютна. И до сегодняшнего дня еще не изобретена другая машина полновластия, кроме Коммунистического государства.

Капиталистическая буржуазная власть, даже на самой высшей своей ступени, власть кесаря, есть власть ограниченная, ибо если в теории она била воплощением божества в фараонах и цезарях в древние времена, то все-таки благ.ря экономическому характеру жизни в тех примитивных государствах и при технической отсталости их государственного аппарата, всегда оставалось поле для индивидуальной свободы.

Понимаете ли вы, что те, которые уже частично господствуют над нациями и земными правительствами, претендуют на абсолютное господство?.. Поймите, что это то единственное, чего они еще не достигли...

Г. - Это интересно; по крайней мере, как пример сумасшествия.

Примечательно, что газета, «Правда», №72 (7397) 14 марта 1938г. (понедельник) опубликовала приговор «Военной Коллегии Верховного суда СССР» в котором говорилось о том что:

Военная коллегия Верховного Суда Союза ССР

ПРИГОВОРИЛА:

Бухарина Николая Ивановича,

Рыкова Алексея Ивановича,

Ягоду Генриха Григорьевича,

Крестинского Николая Николаевича,

Розенгольца Аркадия Павловича,

Иванова Владимира Ивановича,

Чернова Михаила Александровича,

Гринько Григория Федоровича,

Зеленского Исаака Абрамовича,

Икрамова Акмаля,