Ротшильды в мировой литературе

«Дон Жуан»:

О, золото! Кто возбуждает прессу?

Кто властвует на бирже?

Кто царит на всех великих сеймах и конгрессах?

Кто в Англии политику вершит?

Кто создаёт надежды, интересы?

Кто радости и горести дарит?

Вы думает - дух Наполеона ?

Нет! Ротшильда и Барита мильёны!

Они и либеральный наш Лафитт

Владыки настоящие вселенной:

От них зависит нации кредит,

Паденье тронов, курсов перемены;

Республик биржа не щадит,

Заботятся банкиры, несомненно,

Чтобы проценты верные росли

С твоей, Перу, серебряной земли».

Д. Байрон

«Мне приходилось видеть людей, которые, приближаясь к великому барону, вздрагивали, как будто касались вольтова столба. Уже перед дверью его кабинета многих охватывает священный трепет благоговения, какое испытывал Моисей на горе Хорив, когда он заметил, что стоит на священной земле. Точно так же, как и Моисей, снимал свою обувь, так и какой-либо маклер или агент по обмену, отважившись переступить порог личного кабинета господина Ротшильда, прежде всего стягивал с себя свои сапоги, если не боялся при этом, что его ноги будут пахнуть еще хуже, и этот запах стеснит господина барона. Личный кабинет Джеймса и на самом деле представляется удивительным местом, вызывающим возвышенные мысли и чувства, как вид океана или неба, усеянного звездами: здесь можно почувствовать, как ничтожен человек и как велик Бог! А деньги - это Бог в наше время, и Ротшильд - его пророк».

Г. Гейне о бароне Ротшильде.

«Банкирский дом Нусингена»: 

Прототипом банкира Нусингена для Оноре де Бальзака в его «Человеческой комедии» стал барон Джеймс Майер Ротшильд - «король кредиторов и кредитор королей». Сюжет произведения выстроен на подслушанном разговоре трех журналистов, которые обсуждают историю подлого обогащения банкира. Во времена реставрации ловкач так ловко обобрал своего хозяина страсбургского банкира, что тот еще и считал его своим добрым ангелом. Пустив по миру семью благодетеля, Нусинген за счет виртуозных афёр стал величайшим финансистом Европы, пэром Франции, командором ордена Почетного легиона, «Наполеоном биржи».

«Скрипка Ротшильда»:

Смыслом жизни для гробовщика Якова Иванова в рассказе А.П. Чехова стало жадничанье, отложить копейку не потратить ее вот в чем заключалось счастье. Яков часто переживал, что редко умирают земляки, принося ему убыток. Прожив с супругой Марфой 50 лет он ни разу ни приласкал ее, не пожалел, не сделал ей ни одного подарка. Увидев радостное лицо умирающей жены Яков, понял, что смерть стала для неё избавлением от горькой жизни. Когда гробовщик ощутил, что скоро смерть придет и за ним, он и тут подумал о кончине как о выгодном приобретении, поскольку на том свете не нужна еда, питье, торговля, накопление денег, уплата налогов. Помимо изготовления гробов Яков играл в местечковом оркестре, в котором его раздражал нескладный еврей-флейтист с кричащей богатством фамилией Ротшильд. На смертном одре Яков завещал рыжему несчастному Ротшильду скрипку. Ротшильд стал играть на скрипке мелодию, сочиненную покойным вызывая у слушателей слезы очищения.