Искушения фронтового разведчика

2 2194

Ефремов выписался на два дня раньше, сказал, что навестит, и ушел. Когда Сергей выходил из госпиталя, он увидел старшину, оживленного, радостного, с орденом Красного Знамени на гимнастерке.

— Едем в свою армию, — сказал он. — Сделаю все, чтобы ты был со мной. Не возражаешь?

— Конечно, нет, товарищ старшина.

Разведотряд 863-го ударного полка… Уже высоко поднялись травы, запестрели цветы на лужайках, гомонили выводки птиц в израненных ржевских лесах, когда выписавшиеся из госпиталя прибыли в эту часть. Радостно встретили солдаты своего командира взвода. Когда стих шум приветствий, старшина оглянулся на Сергея и сказал:

— Новый разведчик. Знакомьтесь.

Обычным было знакомство с «зелеными призраками», о которых рассказывал и бредил в госпитале старшина Ефремов. Подошел и подал руку большелобый, с недобрым взглядом из-под рыжих бровей разведчик Иван Костромин. Обыкновенно выглядел Анвар Уразбахтин — «похититель немецких часовых, ночной барс». Худощавый смуглолицый солдат дружески похлопал Сергея по плечу, велел «чувствовать себя как дома» и усадил на свою койку. Григорий Скульский, который владел немецким языком и «помог выловить нескольких крупных гитлеровских лещей», оказался добродушным, веселым парнем. Он сразу же стал расспрашивать, умеет ли новый разведчик плясать, играть на гармошке, потому что «второй взвод стал зазнаваться и ему надо утереть нос», — готовился смотр художественной самодеятельности. Ничего грозного не было в облике дальневосточника Николая Уварова — пулеметчика, отличного стрелка, уничтожившего более ста вражеских солдат и офицеров. Николай Малышко, «профессор наблюдения», оказался застенчивым солдатом с веснушчатым мальчишеским лицом.

В землянку зашел политрук разведотряда Павлов, снял плащ-палатку, платком, вытер пыль с пенсне, сообщил о тяжелых боях под Севастополем и, увидев незнакомого солдата, спросил:

— Новичок?

— Так точно, товарищ старший лейтенант, — сказал Ефремов. — В госпитале встретились… Охотник из Забайкалья, следопыт.

— Закаленные, смелые люди живут там. Умеют они выслеживать зверей… Такие нам нужны. Кто будет готовить?

— Мне приказано подготовить Матыжонка к поискам, — доложил, вскинув руку к пилотке, подтянутый, щеголеватый старший сержант Савченко.

* * *

…Глубокой ночью Сергея Матыжонка разбудили. Старший сержант Савченко приказал надеть маскировочный халат, взять автомат, часы со светящимся циферблатом и следовать за ним.

Молодой солдат едва успевал идти за широко шагавшим старшим сержантом. Иногда Савченко останавливался, прислушивался, смотрел на черневшие по сторонам деревья, резко менял направление. Свежий западный ветерок ласкал лицо, прогонял остатки сна. На темном небосводе изредка вспыхивали, играли зарницы. Дважды разведчиков окликали. Старший сержант называл пропуск и уверенно шагал дальше. Прошли рощу, перелесок, стали спускаться в долину, из которой повеяло сыростью.

— Хочешь пить? — спросил Савченко.

Он прошел еще несколько шагов, нагнулся, лег на землю, припал к говорливому ручейку и, сделав несколько глотков, встал.

— Загрязнили источник, — сплюнул Савченко.

— Кто? — спросил Сергей.

— Бензином и соляром пахнет вода. Попьет вот так немецкий разведчик, пройдет немного вверх по течению и установит, что в роще стоят двенадцать наших танков и около тридцати автомашин с пушками. Вчера ночью они сосредоточивались. Теперь бегают танкисты и шоферы со своими вонючими ведрами, сливают в ручей остатки масла. Ничего не понимают. Лишь бы заправиться. Вчера мы пили из ручья — не пахла соляром вода, сейчас попил — пахнет. Значит, на нашем участке появились танковые войска, артиллерия подтягивается. А вывод — очень важный, Сергей. Скоро тронемся, опять в наступление пойдем.

Савченко перепрыгнул через ручей и пошел дальше. Дорога стала подниматься на холм. Сергей знал, что от землянок, где жили разведчики, до передовой — три километра, чувствовал, что это расстояние уже пройдено, что последняя траншея должна быть где- то рядом.

— Мы не прошли?

— Сейчас, тише, — предупредил Савченко.

По гребню возвышенности тянулась траншея. Спрыгнув в нее, Савченко дождался Сергея и негромко заговорил:

— Повторяю задачу. Метров сто пройди, не отклоняясь ни влево, ни вправо. Здесь наши мины. Дальше кругом чисто. Метров через восемьсот — бугор. Поднимешься, минуешь кусты, сползешь вниз. Там болото. Через тридцать шагов выдвинешься к проволочному заграждению. Замаскируйся и следи.

— Все ясно, товарищ старший сержант.

— Слушай внимательно, не перебивай, — сердито зашептал Савченко. — Не к теще на блины идешь. Днем не шевелись. Могут минометом накрыть, или на мушку снайпера попадешь. Если обнаружат, откроют огонь — незаметно меняй позицию, засекай огневые точки. Эти сведения пригодятся. Не спускай глаз с ориентира два. Там немецкий крупнокалиберный пулемет. Может, «языка» там будем брать. И вообще будь осторожен. Участок тихий, но непонятный. Здесь Никитин со своей группой не прошел. Кореньков не вернулся. Отход начнешь в полночь. Из ручного пулемета я выстрелю трассирующими.

— Понятно.

— Повтори задачу.

Сергей повторил.

— Пропуск на завтра «Омуль», — сказал Савченко. — Не забудь: могут убить свои. Омуль, рыба такая, водится в Байкале.

— Знаю.

Старший сержант взял Сергея за плечи, крепко сжал и, словно тренер, выпускающий своего боксера на ринг, легонько толкнул солдата в темноту:

— Иди.

Первое задание Сергей Матыжонок получил через неделю после прибытия во взвод разведки.

Перед приездом старшины неудача постигла первый взвод, который считался одним из лучших. Командир разведотряда старший лейтенант Кондратьев перевел взвод на тихий участок, дал важное задание и очень надеялся, что оно будет выполнено. Несколько дней готовилась к поиску группа сержанта Никитина, но и до цели не дошла — была обнаружена противником. По следу отделения выслали разведчика Коренькова, но тот как в воду канул. Командир разведотряда приказал Ефремову срочно захватить и доставить в часть пленного немца. Узнав об этом, Сергей попросил включить его в поисковую группу.

— Что ты в ней будешь делать? — спросил старшина.

— Что прикажете. Как вы рассказывали… В группе захвата смогу, прикрывать сумею.

— Нет, пока не сумеешь, Сергей, — сказал Ефремов. — Будешь пока в наблюдении. Изучишь местность, привыкнешь, все поймешь — возьмем с собой.

Сергею стало очень досадно. Уже несколько раз вместе со старшим сержантом Савченко сидел он в первой траншее и осматривал в бинокль позиции гитлеровцев. Наш передний край обороны проходит по безлесной возвышенности. Дальше простирается широкая долина с редким кустарником. Давно изучил Сергей и бугор, о котором только что напомнил Савченко, и болото, и проволочное заграждение, возле которого разрослась трава. От этого ничейного, местами поваленного заграждения до переднего края обороны противника, не меньше трех километров. Днем чуть виднелся ориентир номер два — возвышенность, с траншеей. Там вражеский крупнокалиберный пулемет. Слева несколько круглых холмов. Там взвод будет брать «языков», туда собираются идти разведчики.

Объект нападения выбран, лучшие наблюдатели взвода там, а его опять посылают «изучать местность, привыкать». И все-таки Сергей не пошел на свой пункт наблюдения в рост. Не потому, что боялся. Хотелось с честью выполнить первое боевое' задание, полученное во взводе разведки. Кругом стояла тишина, лишь где-то далеко-далеко слышались разрывы. Изредка вспыхивали ракеты. Сергей взглянул на часы — было половина третьего ночи — и пополз вперед бесшумно, по-пластунски. Молодой разведчик знал, как понимать слово «иди». Можно, конечно, встать и идти — так легче, да и Савченко уже не заметит. Но и разведчик ничего интересного не увидит. Сергей с детства уяснил: будет охотник ступать громко, шумно, неосторожно — с пустыми руками вернется домой.

Хоть задание и небольшое, но боевое, настоящее. Савченко похлопал по бокам и карманам Сергея: не звякнет что-нибудь, не загремит? Старший сержант беспокоился за жизнь своего разведчика, желал ему удачи. У Сергея с собой автомат, две гранаты, а в карманах нет ничего, кроме хлеба и кусочка сала.

Все эти дни Сергея терпеливо обучали, и опять он услышал добрые слова от мрачного на вид рязанца Костромина: «Молодец, сибиряк, быстро схватываешь. Другой бы долго тут крутился». Правда, на занятиях Сергею никак не хватало сил, чтобы побороть Уразбахтина, не смог он молниеносно и ловко, как Ефремов, обезоружить посмеивавшегося Скульского и даже вихрастого, совсем не сильного Малышко. Но многому другому не придется товарищам учить его.

Вот и бугор, кусты ивняка. Стараясь не задеть маскхалатом за ветви, часто останавливаясь и прислушиваясь, Сергей продвинулся мимо зарослей и стал сползать с бугра. Руки вошли в жидкую грязь, нащупали кочки. Но и здесь прополз он бесшумно. Попалась неглубокая канава, по которой струилась вода. На ощупь разведчик определил, что она была проделана давно, наверное еще в мирное время, для осушения заболоченного участка. Сергей хотел привстать и перейти канаву, но вдруг замер. Он ясно услышал чьи-то шаги, а потом слева чуть звякнула, зашелестела проволока. Кто-то шел к нашим позициям.

Засветилась далекая ракета, и разведчик увидел силуэт. Низко пригнувшись, к нашим позициям шел человек. Наверное, Кореньков возвращается. Захотелось кашлянуть, позвать его к себе, окликнуть. Человек выпрямился, чавкая по воде тяжелой обувью, прошел мимо, поднялся на бугор и уверенно направился вправо, к кусту, похожему на колокол. Вот он остановился и что-то тихо сказал по-немецки.

Какая-то истома разлилась по всему телу разведчика, словно свинцом налились ноги. С трудом он подавил желание достать из кармана гранату, метнуть ее, открыть огонь из автомата. Двое о чем-то тихо говорили, потом послышались глубокий вздох уставшего человека, шорох, шаги и едва уловимое шелестящее позванивание проволоки.

Разведчик понял, что один человек ушел, а другой остался у куста, вспомнил, что сейчас должно быть ровно три часа. «Смена», — догадался он. Наверное, немцы установили здесь пулемет. Или снайпер окопался? Может, пока темно, отползти вниз по канаве, повернуть к своим и сообщить командиру взвода? А если гитлеровец услышит? Он откроет огонь или насторожится, покинет позицию, уползет. Лучше подождать, послушать. Наверное, немец уйдет на рассвете, и тогда короткой очередью можно сразить его, забрать документы и оружие. А если он останется на весь день? Ничего. Можно будет в любой момент уничтожить его гранатой.

Светало. Гитлеровец никуда не уходил. Сергей осторожно отполз к канаве, вошел ногами, а потом всем телом в воду, положил автомат на кочку, сорвал несколько камышинок, замаскировал оружие и притих. Лежать, не двигаясь, по горло в воде, слушать, следить. Разведчик понял, что это будет лучшим выходом из создавшегося положения.

Сергей протянул руку к автомату — послышался шорох. Тихо. Почудилось. Это утренний ветерок налетел, зашумел в листьях ивняка, умчался прочь. Сергей успокаивал себя, но ему все время хотелось броситься в кусты, занять более удобную позицию, уничтожить гитлеровца. Зачем?

Ведь он теперь разведчик и должен сделать что-то большее. Надо лежать, ждать. От холодной воды онемели ноги, больно жалили комары. Сергей сгонял их, окуная лицо в грязь.

Взошло солнце. Издалека, со стороны наших позиций, донесся рокот авиационных моторов — летели штурмовики. Сергей чуть приподнял голову и в тот же миг опять прижался к кочке. Он ясно услышал гудение телефонного зуммера.

И тогда Сергея охватило очень сильное чувство, которое он не раз испытывал на охоте: недалеко был зверь, он не подозревал об опасности и мог стать добычей. Вблизи наших позиций немцы устроили наблюдательный пункт. Отсюда гитлеровцу все видно, и он доносит по телефону обо всем замеченном.

Время тянулось медленно. У разведчика совсем онемела поясница, заныла раненая нога. Он переменил положение тела, осторожно вынул из кармана намокший хлеб, стал жевать корочку и вдруг до боли закусил губу. Мучительно захотелось кашлянуть. Сергей прижался губами к кочке и стал потихоньку выдыхать воздух в землю. Из глаз потекли слезы, кашлять хотелось все сильнее.

Откуда-то прилетел большой серый кулик, сел неподалеку от Сергея и, перебирая красными лапками, побежал по краю канавы. «Убегай назад, не выдавай», — молчаливо умолял человек, следя за птицей слезящимися глазами. Кулик остановился у самой кочки, подозрительно наклонил злую остроносую голову, тревожно вскрикнул и взвился в воздух. Сергей кашлянул, схватил автомат: скрываться дальше, казалось, не было смысла.

Проходили тихие минуты. Разведчик чувствовал наведенное на себя оружие, ему казалось, что он взят на мушку. Не хотелось умирать без борьбы. Сергей был готов к ней и несколько раз порывался первым вступить в нее. В тягостном молчании прошло не менее часа. Где-то слева затарахтели пулеметы, и Сергей опять вздрогнул: послышалось гудение телефонного зуммера.

Тогда разведчик осмелел. Он решил точно определить, где находится враг, почему он столь невнимателен, и пополз на бугор. Медленно, сантиметр за сантиметром, продвигался Сергей вперед. Вот нижние ветви куста, трава, цветы — гитлеровца не было. Предполагая, что враг засел где-то за кустом, Сергей хотел еще немного продвинуться вперед, но замер. Метрах в пятнадцати от него у корней куста вдруг начала подниматься трава — ровный зеленый квадратик с цветочками. Разведчик понял, что это крышка с кусками дерна на ней. Приподняв крышку, немец, наверное, поставил ее на подпорку и стал наблюдать из-за ветвей за нашими позициями. Сергею захотелось броситься вперед, захлопнуть крышку.

«Не справишься, — говорил разведчику какой-то внутренний голос. — Гитлеровец сильнее тебя, он вырвется или все подорвет гранатой. Живым, только живым…»

Немец вдруг до пояса высунулся из своей норы, огромный, страшный, протянул руку, сорвал цветок, понюхал его, воровским взглядом посмотрел по сторонам и исчез. Крышка опустилась. Сергей отполз назад, забрался в канаву и, прильнув лицом к кочке, затаился.

Ровно в полдень, когда началась артиллерийская перестрелка, снова наступили очень напряженные минуты. Сергей вдруг увидел огромного немца метрах в двадцати слева от себя. Как змея, двигая по сторонам чуть приподнятой головой, немецкий наблюдатель, одетый в зеленый с желтыми пятнами маскхалат, сползал с бугра. «Уходит», — мелькнула мысль у Сергея. Разведчик чуть приподнялся, схватил автомат, прицелился в голову гитлеровца. Палец лежал на спусковом крючке — хотелось закончить тяжелый и молчаливый поединок. Глаза разведчика на какой- то миг задержались на предмете, появившемся в руке ползущего человека. Фляжка! Сергей затаился. Немец дополз до канавы, раздвинул траву, опустил голову, долго, как собака, лакал воду, потом вытер рукавом маскхалата лицо и, наполнив фляжку, пополз обратно.

Больше немец не появлялся. Когда стемнело, разведчик приподнялся на локтях, с минуту послушал, а потом выполз на сухое место. Он решил проверить, не хитрит ли враг, не уйдет ли с наступлением ночи, не испугает ли его очередь из ручного пулемета, которую даст старший сержант Савченко? В полночь, когда небо прочертили трассирующие пули, опять услышал Сергей приглушенное гудение зуммера: наверное, и о короткой очереди гитлеровец доложил на свой командный пункт. Не смог Сергей сдвинуться с места еще целых полчаса: кругом было очень тихо. Когда где-то на нашей стороне забухали пушки, Сергей отполз вниз по канаве, тихо обогнул вражеский секрет и двинулся к своим. Он боялся, как бы очереди из пулемета, которые изредка давали обеспокоенные товарищи, не насторожили, не испугали зверя. На окрик из траншеи Сергей шепотом назвал пароль и скатился на руки командира взвода.

— Что случилось? Говори же, говори, — требовал Ефремов.

— Наблюдательный пункт… Он сидит там. Пить, пожалуйста…

Сергей Зарубин, «Тропой разведчика», 1962 год.

"Падение такого мамонта в пропасть официального иноагентства, со всеми последствиями, - шаг заметный"

Переформатирование элит идет сверху донизу, обратно и во все стороны.  Если это правда - что Аллу Пугачёву признают иноагентом, то падет один из самых значимых "бастионов" отечестве...

Невоенный анализ-57. Десять поляков вышли погулять. 27 марта 2024

Традиционный дисклеймер: Я не военный, не анонимный телеграмщик, не Цицерон, тусовки от меня в истерике, не учу Генштаб воевать, генералов не увольняю, в «милитари порно» не снимаюсь, ...

Опять обманули
  • pretty
  • Вчера 14:46
  • В топе

МАЛЕК  ДУДАКОВУкраина давно мечтала заполучить что-то от замороженных активов России. Сначала ей обещали сами активы - затем только набежавшую по ним прибыль. Но и это теперь отменяется. Бельгия,...

Обсудить
    • XAH
    • 15 ноября 2019 г. 07:44
    :star:
  • :thumbsup: :thumbsup: :thumbsup: