Мясо

"Здесь вам не тут! Здесь вас быстро отвыкнут водку пьянствовать и безобразия хулиганить!"

Период в июле, когда молодые отроки сдают экзамены в училище традиционно называется «абитурой». На абитуру съезжался народ со всей необъятной Родины. Кстати, и не только. Так как в бывших советских республиках еще не было окончательного порядка в паспортной системе, то у нас было очень много поступающих из тогда еще Украинского Крыма. Встречались и из Казахстана.

Вообще, весь июль – это период Анархии, когда с толпой приезжих абитуриентов не могли справиться даже самые матерые офицеры. Да они и не особо усердствовали. Все прекрасно понимали, что из тысяч кандидатов 80 % отправятся обратно домой.

Всю эту пеструю массу можно было условно разделить на несколько групп.

Первая и основная – это приезжие. Большинство из этой группы прибыло из морских городов (военно-морских баз). «Северяне» были из Мурманска, Северодвинска и Североморска. «Южане» в основном из Севастополя. Небольшие группы были и из Центральной России.

Вторая группа – это местные. Они не жили во время вступительной сессии на территории училища и приходили только в дни сдачи экзаменов.

"Нахимовцы" на Параде в Москве

Третья группа – это «питоны» (жаргон от слова "воспитанник-восПИТОН"). На этой публике я бы остановился поподробнее. Эти ребята свое полное среднее образование получают не в школе, а в Нахимовском военно-морском училище. Мы их называли «мальчиками с загубленным детством». С малолетства они живут в казарме и их жизнь и учеба полностью соответствуют воинским уставам вооруженных сил. По выпуску из Нахимовского училища они имеют приоритетное право выбора военно-морского училища без экзаменов. Они себя считали уже матерыми морскими волками, еще не зная, что их ждет в училище.

Четвертая группа была самая малочисленная. Это были действующие военнослужащие, которых так и звали «вээсы». Здесь были и ефрейторы из Пехоты, и старшины из ВМФ. Редко встречались молодые мичмана и прапорщики. Все они сдавали экзамены с общей группой, и не всем им везло в поступлении. Как правило, с мозгами у большинства из них были явные проблемы.

В общем, на абитуре собралась самая пестрая и разношерстная толпа. Среди нас были все представители молодежи. И малолетние ботаники-фетишисты. И фашисты, которые только недавно свели свои сраные руны. И обычная уличная шпана, которая еще вчера бомбила ларьки и машины. Были спортсмены и интеллигентные парни. Короче, были Все. 

И из всего этого «человеческого мяса» должны были вылупиться Офицеры. Гордость и Белая Кость Нации!

Из воспоминаний моего деда:

Война ускорила наше возмужание. Еще два года перед этим мы по-детски воспринимали военные события на Дальнем Востоке, отображали их в детских играх… Мальчишки того времени увлекались героическими подвигами летчиков, об этих подвигах читали в книгах и газетах, смотрели в кино, и большинство учеников мечтало летать на самолетах. Я тоже хотел стать летчиком. В седьмом классе по заданию учительницы литературы я написал стихотворение «Моя мечта». Записываю его по памяти, некоторые строчки забылись (стихотворение напечатали в районной газете):

«Мечтаю стать я летчиком, мечтаю стать бойцом, Мечтаю я подраться с ненАвисным врагом. Я предан своей Родине, я Родину люблю, Роскошные богатства, прекрасную землЮ. И если враг посмеет на Родину напасть ………………………………………………………………..…………………. поднИмусь в облака, Оттуда с силой сталинской бить буду я врага».

Что сказать об этом стихотворении? Неправильные ударения? Так мы по-русски говорили только в классе, а вне школы говорили по-украински и не всегда чувствовали , правильно ли ставим ударения. Наивное стихотворение? Конечно! Но написано от души, я писал, как думал, хотя были и казенные фразы. Началась война, за селом разместился аэродром, мы увидели нелегкие будни летчиков, но мечта летать только усилилась.

Летом 1943 года дошел до меня слух, что в Сухотине записывают старших школьников в военное училище морских летчиков, и я без раздумий решил подать заявление. Единственное, что меня останавливало, это мамина реакция, я знал, что она не одобрит мой выбор, поэтому я долго замалчивал свое решение. Тайком вступил в комсомол, так как принимали только комсомольцев, прошел медицинскую комиссию (для меня это было нелегко, потому что была проблема с обонянием). Дома признался, что я собираюсь стать курсантом, когда меня уже зачислили. Ясно, что мама восприняла новость со слезами.

Мне шестнадцатый только шел… Среди моих друзей я первый пошел в армию.

Моя курсантская жизнь началась в Сухотине, когда на нас надели солдатскую форму и началась муштра. Я лишь пару раз всего на несколько часов прибегал домой…

А перед отъездом нас опустили на четыре дня, и все четыре дня я копал в сенях погреб, потому что до сих пор погреб у нас находился далеко во дворе, зимой добираться к нему было трудно.

Мы отъезжали как военные, проблем с билетами не было, но не было и мест в вагоне, третьи полки – это наши места. Забросил я вещевой мешок на верхнюю полку и пробился сквозь толпу в тамбур к двери, увидел маму и брата. Только покидая дом, я заметил, какая мама измученная и как она постарела. О чем она думала? А я думал о недовыкопанном погребе, о недопривезенном сене, думал, что теперь это только мамина забота, помощника не стало…

Поезд тронулся. Мама плакала….