Отечественная военная история (и не только военная) периода между стоянием на Угре и началом Смуты широким массам известна слабо. Знают, разве что, что был Иван Грозный, который со своими стрельцами Казань брал, Астрахань брал, Ревель брал, Шпака не брал - но как-то без подробностей. Ну, и ещё победа при Молодях, широко известная в наших интернетах тем, что она незаслуженно неизвестная. А за пределами этого - почти ничего.
В свете этого мне бы хотелось рассказать об одном видном военачальнике того времени, материалы по которому в сети не сказать, чтобы совсем отсутствуют, спасибо К. Жукову и прочим "пошедшим в народ" историкам, но в той мере, в какой он бы того заслуживал, не представлены. Чтобы составить более-менее полное и объёмное представление о том, что это был за человек, одной короткой статьи недостаточно, потому материал разбит на три части, по наиболее значимым эпизодам его деятельности.
Наша история начинается в 1505-м году, когда на 65-м году жизни Государь и Великий князь всея Руси Иван Васильевич, славный прекращением ордынского ига, тяжело заболел. Слух об этом разнёсся крайне широко, и достиг, в том числе, Казанского ханства. Правивший там хан Мухаммед Амин, прежде бывший фактически вассалом Ивана III, счёл, что настало время изменить сложившееся положение и вернуть ещё не до конца забытые ордынские порядки, когда Русь была обложена данью. Он жестоко вырезал присутствовавших в Казани русских купцов, после чего, призвав на подмогу ногайцев, чей хан был его шурином, отправился в поход на Москву.
Когда весть об этом достигла Москвы, к берегам Оки выдвинулось войско - да только там оно и остановилось. Великий князь умирал, и потому командовавшие войском бояре не хотели уходить далеко от столицы. В самом деле, а вдруг экстренное решение вопросов престолонаследия потребовало бы их личного присутствия, причём, с теми самыми войсками?
Впереди же, закрывая татарам дорогу к Москве, стоял Нижний Новгород. Воеводой в котором в то время служил государев тёзка Иван Васильевич Добрынский, звавшийся также Хабаром Симским - по полученному в юности прозвищу и названию родового села.
Пост городского воеводы, конечно, был почётным. Да только Нижний Новгород, учитывая, что война долгие годы приходила с запада, а не востока, считался глубоким тылом, и потому гарнизоном был укомплектован по принципу "не отправлять же эту шушеру на действительно ответственные участки". Войска там стояли немногочисленные и необстрелянные, охранявшие город не столько снаружи, сколько изнутри - чтобы не сбежали заточённые там взятые в последней войне с Литвой пленники.
И вот защищённый таким формальным образом Нижний осадило сорокатысячное татарское войско. Единственное, на что можно было рассчитывать воеводе Хабару - что татары не станут спешить со штурмом, а там и подмога из-за Оки подтянется. Но подмога медлила - государь стал совсем плох, и бояре не спешили трогаться с места. Татар бить - это же дело такое, там и убить ненароком могут. А кого убьют, тот при княжей пересменке политику делать уже не будет.
В этот момент, прослышав о бедственном положении, в которое угодил город, к воеводе обратились пленники. Мол, терять тебе, воевода, нечего, а мы вояки вполне себе справные. Так что освободи, дай оружия, доспехов - и отправь город защищать.
Решение было непростое. С одной стороны, пленники были большей частью русскими по происхождению и православными по вере - обычное, кстати, дело для восточных областей тогдашнего Великого Княжества Литовского. То есть, на фоне татар, почти своими. Но был и риск тяжело в них на этот счёт обмануться. Всё же на стороне Литвы воевали, а ну как предадут.
Время, однако, шло, осада продолжалась, а помощь всё не спешила. Понял воевода, что терять ему теперь действительно нечего. И, под свою ответственность освободив и вооружив пленников, дополнительно их простимулировал, пообещав амнистию, если получится отбиться.
Впрочем, лишние три сотни бойцов, пусть и отличных, в глухой обороне погоды не делали - татар всё едино было больше. Так что просто поставить их на стены вперемешку с гарнизоном хорошей идеей не было. Хабар это понял, и нашёл им намного лучшее применения.
Первой же ночью после освобождения бывшие пленники вышли из города и, напав на татарский лагерь, посекли около полутысячи басурман, многих ранили и пожгли подготовленный к штурму инвентарь, после чего организованно отступили за стены. Готовившийся штурм этой вылазкой был сорван, и следующие двадцать дней Мухаммеду Амину пришлось бездействовать. Зато не бездействовали в гарнизоне Нижнего Новгорода, выдумывая способы отражения следующего приступа. И выдумали.
Стоило татарам приблизиться к стенам для нового штурма, как по ним тут же ударили слитным залпом все имевшиеся в городе пушки и пищали. Тут же после этого была предпринята новая вылазка - вновь с печальными последствиями для штурмового инвентаря. А ночью - ещё одна, в которой было взято множество знатных пленников. И следующей ночью тоже, а потом и вовсе среди бела дня - чтобы жизнь мёдом не казалась.
После этого Мухаммед Амин стал осторожничать, опасаясь новых каверз со стороны осаждённых. И потому было решено его спровоцировать.
Взятых во время вылазок пленников в клетках свесили с городских стен. Что, наверное, по современным меркам выглядит жестковато - но такое уж было время. И те ведь пришли нижегородцев отнюдь не пряниками угощать.
Татары ринулись освобождать товарищей - и получили залп из всего наличного огнестрела в упор. Попытались ещё раз - новый залп. Ещё попытка - тот же результат. Закончилось всё тем, что Мухаммед Амин велел сидевших в клетках пленников перестрелять, чтобы не мучились - что и было выполнено.
После этого татары прекратили активничать и стали ждать каких-либо перемен, которые бы вывели ситуацию из ступора. Дождались. Только их это совсем не порадовало.
В один из дней ногайский хан, шурин Мухаммеда Амина, собрал всю верхушку своей орды и поехал с ними осмотреть городские укрепления и посовещаться на тему того, как их лучше штурмовать.
Со стены компактную группу хорошо одетых и богато одоспешенных всадников заметил один из бывших пленников, по специальности - пушкарь. И подумал: а чего бы, собственно, и нет? Дал команду заряжать, навёл пушку - и пальнул. Видимо, хороший это был пушкарь, или как минимум очень удачливый - всё верховное командование ногайцев полегло с одного выстрела.
Рядовые ногайцы, лишившись всех своих вождей разом, после этого решили, что участвовать в настолько провальном набеге им более неинтересно. И засобирались домой, в родные степи. Мухаммед Амин от такого рассвирипел, и заявил, что всех дезертиров он вырежет к шайтановой бабушке. Ногайцы на это устроили казанцам превентивную резню, после чего всё-таки ушли. Вскоре пришлось, скрипя зубами, уйти и Мухаммеду Амину - слишком уж его войско было обескровлено.
В этот момент - о, чудо! - проснулась совесть у стоявших за Окой бояр. Стремительным маршем они подошли к Нижнему Новгороду... И с немалым удивлением обнаружили, что на драку они капитально опоздали. Ни одного татарина под стенами города уже не было. А стоявшие на стенах нижегородцы встретили их, вместо цветов и фанфар, крайне обидным хохотом и оскорбительными комментариями.
Ставший новым государем Василий III, в чём надо отдать ему должное, рассудил всех по совести. Медлительные интриганы-бояре полетели со своих высоких постов со свистом. Воевода Хабар, напротив, стал расти в чинах, постепенно становясь одним из главных защитников восточных рубежей.
Что же до героических трёх сотен пленников, то им великий князь не только предоставил обещанную свободу, но и пригласил к себе на службу на весьма хороших условиях. Большинство княжье приглашение приняли. Оставшиеся же были отпущены домой без каких-либо препятствий.
Продолжение следует...
Источник. https://zen.yandex.ru/media/kl...
Оценил 31 человек
62 кармы