«Стратегия «бумеранга»

В конце минувшей недели, заместитель главы Офиса президента Украины Руслан Рябошапка заявил о начале разработки так называемой «стратегии по реинтеграции Крыма и Донбасса».

«Среди основных идей — необходимость разработки Стратегии реинтеграции оккупированных территорий с планом действий, который бы регулярно пересматривался. С целью восстановления мира и нормальной жизни на оккупированных территориях, устранения нарушений прав наших граждан, привлечения к ответственности за совершенные преступления, возмещения убытков будет подготовлена концепция переходного правосудия, имплементированы нормы и принципы международного гуманитарного и международного уголовного права. Один из приоритетов украинской власти — наконец-то имплементировать Римский статут Международного уголовного суда», — заявил Рябошапка на своей странице в «Фейсбук». «Не имея национального опыта постконфликтного урегулирования, рабочая группа, которая, кстати, в большинстве своем сформирована из представителей общественных организаций, примет во внимание международную практику. На первом заседании Комиссии по вопросам правовой реформы должны быть представлены приоритетные направления деятельности группы, а до 2020 года — наработан первый пакет инициатив глав государства», — отметил Рябошапка.

Реакции на слова Рябошапки из ЛНР и ДНР нет, хотя шаги, о которых он рассказал, в первую очередь затронут Донбасс и даже могут помочь его жителям добиться наказания для своих обидчиков из ВСУ. Действительно, как только Статут будет ратифицирован, Россия сразу же сможет обратиться в Международный уголовный суд с заявлением о военных преступлениях на территории Украины, совершенных украинскими военнослужащими во время так называемой «Антитеррористической операции». После чего все, кто защищал с оружием в руках родину, станут потенциальными подсудными Гаагского трибунала. При этом не имеет значения, объявлялась война или нет. Статья 1 Протокола II Римского статута указывает, что он применяется ко всем вооруженным конфликтам, происходящим на территории стран, присоединившихся в Женевской конвенции. При этом не имеет значение, идет речь о Вооруженных силах государства или об организованных вооруженных группах, имеющих командование и контролирующих часть территории.

Таким образом все, что происходило на востоке Украины в условиях правового режима мирного времени под названием АТО — это сознательное грубое нарушение законов и обычаев войны. Для наказания нарушителей как раз и существует Международный уголовный суд. В том числе, украинских военных признают виновными и во взятии заложников. Именно так Международный уголовный суд может расценить обмен пленными.

Тем не менее, возможная лазейка для украинских военных преступников все же есть. Чтобы передать дело на рассмотрение Международного уголовного суда без согласия Украины (то есть по обращению из ЛНР, ДНР или РФ), нужно признание Украиной юрисдикции Гаагского трибунала. При этом, суд сможет оценивать лишь те события, которые произошли после ратификации Римского статута.

Весьма вероятно, что новые украинские власти могут организовать обращение Кабинета министров в Международный уголовный суд с заявлением о признании его юрисдикции с 2014 года. Безусловно, такой сценарий выглядит фантастически, однако, кто может сейчас дать гарантию, что такого обращения никогда не будет.