После перерыва мы продолжаем студенческий проект "Военкор", Ребята, конечно, не были в "горячих точках". Но важность и сложность такого рода журналистской работы понятна им. И мы проводим своего рода треннинг для погружения в очень опасную, очень ответственную журналистскую работу военных корреспондентов. Н.К.
В Июне 1995 года я как и многие журналисты России поехал на юг страны. Забегая вперёд скажу, что именно там я написал свой последний военный репортаж.
Среда. Вылетаем в Минеральные Воды, после два часа на машине и всем «скоростным пулом» приезжаем в самую горячую точку города, в Буденновскую больницу. На улице больше 30 градусов в тени, в заложниках около 1600 человек. Популярный чеченский террорист Шамиль Басаев выдвигает требования к властям: остановить военные действия в Чечне и провести переговоры с режимом Джохара Дудаева за отделение Чечни от России. Наша доля проста, мы всем «пулом по вызову» сидим на безопасном расстоянии от больницы и просто ждём. Когда отпустят заложников? Будет ли штурм? Увидим ли мы в наручниках Басаева? Никто не знает. И даже высокопоставленные чиновники вдруг молчат. Наверху включён режим полной секретности и порционная подача информации. Которая только усложняет процесс приготовления новостного салата. Фактов нет, комментариев нет, тишина. А ещё день громко и бесцеремонно Шамиль Басаев и другие террористы атаковали местный отдел милиции и жилые здания. Позже всех, кто попался под руку, собирали на центральной площади и колонной повели в здание Буденновской больницы. Людей буквально загоняли в неё. А кого загоняли до невозможного состояния поднимали и расстреливали. Шли дни захвата больницы, все чего-то ждали, пока наверху решали. Для переговоров террористы одобрили кандидатуру депутата Государственной думы Анатолия Кашпировского. Он зашёл в больницу в сопровождении двух никому не знакомых людей. Весь пул был уверен, что слуга народа выйдет из зданиями на руках с маленькими детьми, а за ним колонной здание покинут бережённые женщины. Но на выход попросили лишь двух сопровождающих Кашпировского, а он добровольно стал ещё одним заложником. Хитрый план? Возможно. Позже он договориться об освобождении 45 человек, пять из них беременные женщины. Дни томного и однотипного ожидания штурма прерывались пресс-конференциями и пресс-подходами. На них мы продвигали мысль о том, что все у страны под контролем.
В завершении очередной такой конференции ко мне подошёл мужчина. Да, ничего больше про него я сказать не могу, рост был у него 182 сантиметра. Всё остальную информацию о нем «охраняет» государство. Он рассказал, что за причинение вреда роженицам Шамиль Басаев пригрозил своим людям расстрелом. И что террористы действительно уйдут из больницы если руководство России выполнит его условия.
На самом деле таких «мужчин» в любых горячих точках море. Они так называемые «инфоспойлеры» отвлекают журналистов на ерунду, пока где-то недалеко происходят первополосные события.
Следующий «случайный военный» рассказал о том, что готовится штурм и действительно через 2 дня началась стрельба.
Утром 17 июня вовремя штурма погибло 30 человек, а 70 были ранены.
Далее два дня не самых лицеприятных зрелищ, больницы и госпитали. Беготня, драка за лучше место для для записи интервью и вся привычная нам «работа».
19 июня террористы после переговоров освободили оставшихся заложников, а российские власти согласились на прекращение боевых действий в Чечне и вывод войск.
Сухая итоговая сводка: «В результате теракта в Будённовский больнице погибло 129 человек, 415 ранены».
В это время террористы во главе с Шамилем Басаевым покинули больницу и вернулись в Чечню. Именно после этого был принят закон о борьбе с терроризмом. И впредь Правительство больше не собиралось удовлетворять требования боевиков.
Вернувшись в Москву я покинул пул, выбросил все свои заметки, которые писал в дни захвата и больше никогда не говорил о том, что увидел в Будённовске в дни теракта.
Дырки от пуль в стенах кафе, в которое ходили семьями. Перевёрнутую и сожженную машину, на ней ездили на рыбалку и засохшие лужи крови на асфальте всегда праздничной площади.
Я понял, что одно дело приехать работать в горячие точки Афганистана, Украины отработать и профессионально забыть эти места, а другое приехать к себе на родину.
Приехать в родной Будённовск, в котором теракт навсегда оставил свой отпечаток.
Кирилл Карпенко
Оценили 2 человека
4 кармы