Как слабости Америки способствовали успехам России.

Автор: Мэтью С. Мюлбауэр (Matthew S. Muehlbauer). 

Рассмотрим фразу «соревнование великих держав». Хотя этот и аналогичные термины довольно распространены сегодня в кругах национальной безопасности, как часто они использовались 20 лет назад? А к каким «конкурентам» они относятся? Китай и Россия. Первый - это неудивительно; его растущая экономическая мощь и потенциал её для использования в политических и военных целях стали очевидны на рубеже тысячелетий. Но Россия? Могли ли вы в 2000 году предвидеть её возвращение к «статусу великой державы»? Тот факт, что она начала это делать, является свидетельством таланта и организаторских способностей президента России Владимира Путина.

Россия научила остальной мир использовать возможности 21 века для усиления власти и влияния. Наиболее очевидными примерами этого являются кибератаки , информационная война и ”вооружение” социальных сетей. Причем именно то, как их использование в сочетании с другими средствами, например, интеграция информационных операций с использованием вооруженных сил для вмешательства в Грузии, оказалось столь эффективным. Более того, российские операции обычно отражают осознание как возможностей так и стратегических ограничений этих возможностей. Фраза «конфликт на пороге войны» на самом деле банальная фраза; на протяжении всей истории можно найти случаи политического насилия, происходившего с уровнем интенсивности ниже западных норм обычной войны. Эта фраза подтверждает осознание современной Россией того, когда и где она может применить силу, не вызывая ответных реакций.

Однако величайшее стратегическое достижение России не потребовало физического применения силы. Это было вмешательство России в выборы 2016 года, избрание Дональда Трампа президентом США. Конечно, вмешательство России было не единственной причиной его избрания, но, учитывая особенности избирательной системы США - в частности, Коллегию выборщиков - российские информационные агенты разжигали и усугубляли существующие поляризацию и разногласия, в масштабах достаточных для того, чтобы помочь Трампу добиться победы. И для России награда за эти усилия была огромной, - не больше не меньше, как парализация политической эффективности их главного противника. В большей степени, чем все предыдущие президенты, Трамп ослабил мировой порядок, отражавший американские и западные ценности, создав для Путина возможности для усиления и продвижения российского влияния .

Более того, как свидетельствуют новости о крупнейшем взломе информационных систем США - недавнем взломе SolarWinds - использование Россией киберопераций демонстрирует их способность предвидеть и реагировать на меняющиеся стратегические обстоятельства. Задолго до президентских выборов 2020 года, российские оперативники, очевидно, получили доступ к важнейшим государственным системам США. Неясно, какую информацию они получили и как эти системы могут быть скомпрометированы; масштабы взлома не могут быть достоянием широкой публики. Но они, тем не менее, поставили администрацию Байдена в невыгодное стратегическое положение. Джо Байден ясно дал понять, что намерен вернуть и укрепить мировое лидерство США - задача, которая сейчас сильно затрудняется российскими информационными операциями.

И здесь успехам России способствовали слабости Америки - в данном случае разросшийся характер американской бюрократии, проблема усугублялась недостаточностью высшего руководства во время администрации Трампа. Но даже до 2017 года кибернетические и информационные операции страдали от распыления сил обязанностей и ответственности среди многочисленных гражданских агентств и военных организаций, у большинства из которых были другие основные функции и обязанности.

Однако, помимо кибернетических и информационных операций, США не уделяли постоянного внимания стратегии. Примером может служить одержимость армии крупномасштабными боевыми операциями (LSCO). Одним из оправданий для увеличения объема обучения и планирования LSCO является необходимость подготовки к «худшим сценариям» без какого-либо очевидного признания того, что ресурсы и время, выделенные на это, не могут быть использованы для устранения более вероятных непредвиденных обстоятельств. Во-вторых, такое обучение удерживает противников от рассмотрения возможности использования LSCO. Но в случае с Россией возникает вопрос: зачем ее сдерживать? Зачем России нужен LSCO для достижения своих стратегических целей, если она уже может эффективно противодействовать политическим действиям США?

Вместо этого должен быть поставлен вопрос: каковы стратегические и оперативные возможности правительства США, чтобы наилучшим образом противостоять России и другим политическим противникам? Более того, как следует организовать правительство США, чтобы наилучшим образом развивать и использовать эти возможности? Ответы могут радикально отличаться от существующих, но вопросы нужно задавать.

Еще одно ключевое различие между Россией и США - автократический характер первых, и приверженность вторых правам человека и их защите. Это дает путинской России огромное преимущество в ее способности действовать; ему не нужно устранять юридические и бюрократические препятствия, с которыми сталкиваются администрации США. Эти препятствия необходимы для обеспечения того типа правительства, которого хотят и в котором нуждаются американцы, но они не должны быть серьезным препятствием для согласованной стратегической политики и действий. Для укрепления американского стратегического потенциала требуется бросить вызов давним бюрократическим структурам и функциям, гражданским и военным; инвестирование в более качественную и безопасную связь; и лучшее информирование должностных лиц о вариантах стратегических и оперативных действий, включая их издержки и выгоды.

Только тогда Америка будет обладать сообществом профессионалов, которые смогут разработать и поддерживать стратегию, которая является последовательной и достаточно эффективной, чтобы противостоять вызовам 21 века. Нам нужно действовать быстро, потому что наши противники уже обладают - и применяют - эффективную стратегию.

Примечание: Мэтью С. Мюлбауэр (Matthew S. Muehlbauer) преподавал военную историю в Вест-Пойнте и в настоящее время работает в профессиональном военном учебном заведении США. Мнения, выраженные здесь, являются его собственными и не отражают взгляды Министерства обороны США или правительства США.

Переведено. Источник публикации: https://thehill.com/opinion/na...