МСТИСЛАВ КЕЛДЫШ - ОТ ФЛАТТЕРА И ШИММИ ДО КОСМОСА, ЯДЕРНОГО И ГИПЕРЗВУКОВОГО ОРУЖИЯ (часть 2)

137 24323

КЕЛДЫШ И СОЗДАНИЕ АТОМНОГО ОРУЖИЯ

В 1946 г. возникло грозное противостояние между недавними странами-победительницами − ведущими странами Запада во главе с США, с одной стороны, и СССР с другой. В Советском Союзе, только что пережившем четыре тяжелейших года войны, была карточная система и разруха во многих отраслях народного хозяйства. Во многих районах страны люди вели полуголодный образ жизни, сельское хозяйство надо было восстанавливать. В то время гарантией безопасности СССР было укрепление его оборонной мощи. Требовалось создание атомного оружия и реактивной авиационно-ракетной техники. В связи с этим перед отечественной математикой возникла насущная необходимость решения небывалых по сложности расчетных задач. С именем М.В. Келдыша связано возникновение, на базе классической математики и современных вычислительных средств, новой науки – вычислительной математики. Вот как вспоминает об этом директор МИАН И.М. Виноградов: «Вскоре после войны пришли ко мне Ю.Б. Харитон и другие физики. Просили порекомендовать математика, который мог бы поставить расчеты по атомной тематике. Я им сказал взять Келдыша, он в любом приложении математики способен разобраться лучше всякого. Келдыш им понравился» (15). В МИАН был организован под руководством М.В. Келдыша отдел, в котором начались расчетные работы для проектов по созданию ядерного оружия. В многотрудной работе по решению атомной проблемы на долю его коллектива пришлось ее вычисли-тельное обеспечение. Фактически была инициирована область научной деятельности, которая определила 

дальнейшее развитие вычислительной математики.

Удостоверение №7М.В. Келдыша, заведующего отделом МИАНим. В.А. Стеклова,1946-1948 гг.

Процессы создания ядерного оружия обусловлены многими факторами и, в первую очередь тем, что ход ядерных процессов невозможно было воспроизвести в лабораторных условиях. Т.е. решение задач овладения ядерной энергией было затруднено недостатком возможностей проведения экспериментов. Таким образом, для изучения явлений, сопутствующих ядерным реакциям, потребовались новые методы научного исследования и, прежде всего, эффективные вычислительные методы. М.В. Келдыш принимал участие в этой работе государственного масштаба и как руководитель большого коллектива ученых, и как автор многих идей и вычислительных методов. Для решения задач ядерного взрыва также была создана группа математиков в Геофизическом институте − Лаборатория №8 во главе с А.Н. Тихоновым. Этой же проблемой в Институте физических проблем АН СССР занималась группа Л.Д. Ландау. В группе А.Н. Тихонова были разработаны сложнейшие модели численной оценки мощности ядерного взрыва. Для расчетов по атомной проблеме М.В. Келдыш привлек в МИАН группу математиков во главе с И.М. Гельфандом. До 1954 г. включительно огромный объем вычислений выполнялся бригадами организованного М.В. Келдышем и К.А. Семендяевым Расчетного бюро. Работа велась круглосуточно на электромеханических машинах «Мерседес» и «Рейнметалл». Бригады сменяли одна другую, передавая по сменам специально оформленные планшеты, заполненные множеством цифр. Была налажена настоящая «фабрика счета», эффективно действовавшая вплоть до ввода в эксплуатацию первой советской серийной ЭВМ «Стрела». Ее установка и наладка начались в ОПМ в 1954 г. Никто тогда не думал о том, что рождается новое научное направление − вычислительная математика. Главным было обеспечить расчет задач по атомной тематике. Кстати, многое из того, что было отработано ранее на примитивных (по сравнению с ЭВМ) электромеханических калькуляторах, пригодилось в виде методик проведения расчетов позднее, при переходе на ЭВМ. В 1954 г. группой авторов, в число которых входил и М.В. Келдыш, был подготовлен отчет по расчету на электромеханических машинах одного из вариантов термоядерного заряда.

А.Н. Тихонов. Конец 1970-х г

Ученые КБ-11 (так тогда называлось предприятие с условным названием «Арзамас-16» − сейчас РФЯЦ «ВНИИЭФ») еще до создания ОПМ МИАН работали в тесном сотрудничестве с отделом М.В. Келдыша в МИАНе и коллективом А.Н. Тихонова в Геофизическом институте и группой Л.Д. Ландау в ИФП АН СССР. В 1953 г. согласно Постановлению СМ СССР под руководством М.В. Келдыша было организовано Отделение прикладной математики МИАН (ОПМ МИАН) на правах самостоятельного института для решения вычислительных задач по атомной и ракетной проблематикам (17). В первые годы своего существования ОПМ МИАН был максимально закрытой организацией, чис-лившейся под безликим названием п/я 2287. Продуктивное сотрудничество в деле создания ядерного оружия со сверхсекретными ядерными институтами (ныне РФЯЦ «ВНИИЭФ» и РФЯЦ «ВНИИТФ») сохранилось и после объединения коллективов В.М. Келдыша и А.Н. Тихонова в виде одной организации ОПМ МИАН. У М.В. Келдыша были самые тесные деловые контакты с руководителями этих ядерных институтов − Ю.Б. Харитоном и Е.И. Забабахиным.

Семипалатинский ядерный полигон

Конкретным результатом совместной работы стало осуществление 22 ноября 1955 г. на Семипалатинском полигоне взрыва нового вида ядерного оружия, полностью сконструированного на основе предварительно разработанных математических моделей физических процессов. На этих испытаниях помимо физиков-атомщиков присутствовали ученые из ОПМ во главе с М.В. Келдышем и А.Н. Тихоновым.

М.В. Келдыш. [Начало 1950-х гг

В 1955 г. Андрей Дмитриевич Сахаров в научном отчете по совершенствованию водородной бомбы написал: «В разработках столь сложных систем особенно велика роль математических расчетов. В ряде случаев расчеты уравнений в частных производных кардинально исправляли наши представления о работе того или иного узла, или о роли того или иного изменения в системе. Эти расчеты проводились в основном в Отделении прикладной математики МИАНа АН СССР под общим руководством Мстислава Всеволодовича Келдыша и Андрея Николаевича Тихонова».

ВНИИЭФ и ВНИИТФ организовали у себя свои математические подразделения, а в 1956 г. там были установлены собственные ЭВМ «Стрела»; сотрудники этих ядерных центров с помощью и при постоянном консультировании коллег из ОПМ МИАН, стали самостоятельно производить необходимые расчеты. И в этом еще одна большая заслуга ОПМ МИАН.

Коллектив ОПМ МИАН был основным центром, который успешно обеспечил математическую поддержку советского атомного проекта, а его директор был признан первым главным математиком Минсредмаша.

ВКЛАД КЕЛДЫША В ОСВОЕНИЕ КОСМОСА

Работа М.В. Келдыша во второе пятнадцатилетие его научно-организационной деятельности (с 1946 г. по 1961 г.) осуществлялась по трем основным направлениям. Первое – работа в НИИ-1. Второе – вычислительные работы для создания ядерного оружия и ракетно-космической техники. Третье – координация научных исследований по изучению ближнего и дальнего космоса. Оно возникло перед запуском искусственного спутника Земли (ИСЗ) и определило ту область науки, в которой ракеты являются лишь средством доставки научных приборов к исследуемым космическим объектам.

Во второй половине ХХ в. многие достижения фундаментальных наук обязаны новой науке, возникшей в 1950-е гг. – вычислительной математике.         

М.В. Келдыш. [Начало 1950-х гг

                                                                                                                                                           В 1953 г. вышло Распоряжение СМ СССР, в котором Академии наук СССР было предложено образовать в МИАНе отделение прикладной математики (ОПМ) и назначить руководителем на правах директора института М.В. Келдыша. Таким образом, группы, которыми руководил М.В. Келдыш в МИАНе, и Лаборатория №8 под руководством А.Н. Тихонова образовали единый институт. В 1954 г. Постановлением Правительства перед ОКБ-1 (ныне Ракетно-космическая корпорация имени С.П. Королева) была поставлена задача создать баллистическую ракету, способную нести тяжелый термоядерный заряд на межконтинентальную дальность. После удачных пусков ракеты Р-7 стало ясно, что с ее помощью можно вывести на орбиту массивный искусственный спутник. Аналогичные работы проводились и в США.

В 1954 г. состоялось знаменательное совещание с участием С.П.Королева, М.К.Тихонравова, П.Л.Капицы, А.Ю.Ишлинского и других, которое собрал у себя в ОПМ М.В.Келдыш для того, чтобы обсудить вопросы проведения научных исследований с помощью искусственных спутников Земли. На этом совещании был определен перечень задач, которые можно решить с помощью ИСЗ.

30 августа 1955 г. в Академии наук СССР собрались ученые и ведущие специалисты по ракетной технике. На этом заседании С.П.Королев сообщил об испытаниях ракеты, способной вывести груз значительной массы на околоземную орбиту. М.В. Келдышу поручили курировать программы проведения научных исследований с помощью ИСЗ.

Запуск ракеты МБР УР-500 "Протон". 1960-е гг

В 1955 г. С.П.Королев, М.В.Келдыш и М.К.Тихонравов обратились в Правительство СССР с предложением о выведении в космос ИСЗ. В 1956 г. эта идея была одобрена, а М.В.Келдыш был назначен председателем Специальной комиссии Президиума АН СССР по ИСЗ (комиссия по объекту «Д»). Это означало, что именно он становился ответственным за подготовку научной аппаратуры и программ космических исследований с помощью ИСЗ. Впоследствии комиссия М.В. Келдыша решением ЦК КПСС и СМ СССР была преобразована в Межведомственный научно-технический совет по космическим исследованиям при Академии наук. Совет М.В. Келдыша должен был координировать взаимодействие большого числа министерств, ведомств, НИИ и КБ для эффективного развития ракетной техники и проведения космических исследований. Важным было осуществление экспертизы предлагаемых проектов и принятие решений об использовании тех или иных изделий. В частности, современникам памятен случай, когда М.В. Келдыш практически в одиночку отстоял «право на жизнь» ракеты «Протон», сыгравшей впоследствии огромную роль в освоении космического пространства. Здесь, с одной стороны, еще раз проявилась научная дальновидность М.В. Келдыша, его умение видеть лучше и дальше других. С другой стороны, в случае с «Протоном» проявилась научная принципиальность М.В. Келдыша, когда он становился несгибаемым, если был уверен, что отстаиваемое им решение принесет пользу науке и государству.

Работа созданного М.В. Келдышем ОПМ МИАН делится на два периода – до запуска первого ИСЗ и после него. Вначале его деятельность была ориентирована на помощь в создании межконтинентальных баллистических ракет: отрабатывались оптимальные соотношения их структур, управление их движением, учет подвижности жидкости в топливных баках и т.д. Это были обстоятельные исследования, существенно повлиявшие на выбор многих космических конструкций.

На полигоне Байконур, 3 ноября 1957

С октября 1957 г. после запуска первого ИСЗ в отделении прикладной математики МИАН под руководством М.В. Келдыша развивается новое научное направление − слежение за спутниками и прогнозирование их траекторий. В программу работ входило также баллистическое проектирование межпланетных полетов.

Грандиозные достижения СССР в космической сфере явились результатом масштабной и напряженной работы коллективов ученых и специалистов, объединенных в целую сеть КБ, НИИ, испытательных полигонов, лабораторий и т.д. По сути, в стране была образована новая индустрия – ракетно-космическая промышленность. В СССР, наряду с С.П. Королевым, М.В. Келдыш был основным инициатором всестороннего изучения ближнего и дальнего космоса, а в последующем и одним из главных руководителей этих работ. С наступлением космической эры именно Главный теоретик космонавтики М.В. Келдыш определял в СССР, какие исследования проводить в космосе. Он координировал деятельность большого числа научных и конструкторских организаций и решал куда, зачем, на чем и как лететь в космос.

М.В.Келдыш и С.П. Королев в гостях у И.В. Курчатова, 1959

В 1959 г. М.В. Келдыш и С.П. Королев подали руководству страны докладную записку «О развитии научных исследований и опытно-констукторских работ по освоению космоса» , в которой были сформулированы магистральные направления развития космических исследований . В рабочем кабинете С.П. Королева не случайно висела фотография трех «К», трех корифеев – Курчатова, Королева и Келдыша, которые были настоящими друзьями и соратниками. Знаменательны слова М.В. Келдыша о С.П. Королеве: «Преданность делу, необычайный талант ученого и конструктора, горячая вера в свои идеи, кипучая энергия и выдающиеся организаторские способности академика С.П. Королева сыграли большую роль в решении сложнейших научных и технических задач, стоящих на пути создания ракетной и космической техники. Он обладал громадным даром и смелостью научного и технического предвидения, и это способствовало претворению в жизнь сложнейших научно-технических замыслов».

Тренировка космонавта на центрифуге. Начало 1960-х г

М.В. Келдыш считал необходимым присутствовать на полигоне при подготовке космических пусков. Он контролировал подготовку к пуску ракеты-носителя, регулярно участвовал в заседаниях госкомиссии и в различных оперативных совещаниях. Находясь на космодроме, он вместе с С.П. Королевым вдохновлял всех участников пусков – от рядовых инженеров и техников до разработчиков отдельных подсистем.

30 марта 1961 г. в ЦК КПСС под грифом «Совершенно секретно» (см.ниже) была подана записка, которую Мстислав Всеволодович подписал вместе с Министрами СССР Д.Ф. Устиновым, К.Н. Рудневым, В.Д. Калмыковым, П.В. Дементьевым, Б.Е. Бутомой, маршалами К.С. Москаленко и К.А. Вершининым, генералами Н.П. Каманиным и П.И. Ивашутиным, Главным конструктором С.П. Королевым. В ней содержится просьба разрешить «пуск первого советского корабля-спутника с человеком и одобрить прилагаемые проекты сообщения ТАСС».  

Перед полётом. Слева от Ю.А.Гагарина - М.В.Келдыш, справа Н.П.Каманин. 

ЗАПИСКА Д. Ф. УСТИНОВА, К. Н. РУДНЕВА, В. Д. КАЛМЫКОВА

30 марта 1961 г. Сов. секретно экз. № 1 ЦК КПСС

Докладываем:

В соответствии с постановлением Центрального Комитета КПСС и Совета Министров Союза ССР от 11 октября 1960 года о подготовке и запуске космического корабля с человеком к настоящему времени закончены все необходимые работы по обеспечению полета человека в космическое пространство. С этой целью был проведен большой объем научно-исследовательских, опытно-конструкторских и испытательных работ как в наземных, так и в летных условиях. Результатом работ является создание космического корабля-спутника «Восток-3А», предназначенного для полета человека. Корабль, его системы, аппаратура и агрегаты прошли все стадии наземной и летной отработки как автономно, так и в комплексе с ракетой-носителем. В летных условиях были проверены система вывода на орбиту, системы, обеспечивающие жизнедеятельность человека в герметической кабине корабля, системы ориентации и торможения, спуска с орбиты и возвращения на Землю спускаемого аппарата и космонавта и отработка поисково-спасательных средств. Всего было проведено семь пусков кораблей-спутников «Восток»: пять пусков объектов «Восток-1» и два пуска объектов «Восток-3А» [успешные пуски кораблей "Восток-1" без человека на борту произведены 15 мая, 19 августа и 1 декабря 1960 г. При двух других подобных пусках их программа не была выполнена. Пуски кораблей "Восток-3А" были осуществлены 9 и 25 марта 1961 г. Из пяти пусков кораблей спутников «Восток-1» три были удовлетворительными и дали большой материал для обеспечения в дальнейшем нормальных полетов космических кораблей. Два последующих пуска кораблей-спутников «Восток-3А», конструкция которых полностью соответствует конструкции кораблей, предназначенных для полета человека, прошли успешно. Отработано взаимодействие технических средств Ракетных войск, Военно-Воздушных Сил, Военно-Морского и Морского флотов, Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР и Противовоздушной обороны страны для обеспечения системы обнаружения и поиска космонавта. Одновременно велась подготовка космонавтов. Для этого по специальной программе в условиях, максимально имитирующих условия полета, проводились всесторонние тренировки космонавтов. Результаты проведенных работ по отработке конструкции корабля-спутника, средств спуска на Землю, тренировки космонавтов позволяют в настоящее время осуществить первый полет человека в космическое пространство. Для этого подготовлены два корабля-спутника «Восток-3А». Первый корабль находится на полигоне, а второй подготавливается к отправке. К полету подготовлены шесть космонавтов. Запуск корабля-спутника с человеком будет произведен на один оборот вокруг Земли с посадкой на территории Советского Союза на линии Ростов - Куйбышев [ныне г. Самара] - Пермь. В герметической кабине корабля-спутника будут находиться средства обеспечения жизнедеятельности космонавта (система регенерации воздуха, десятидневный запас пищи и воды и др.), пульт пилота, средства ручного управления посадкой корабля, регистрирующая и другая аппаратура, а также средства двухсторонней радиотелефонной связи космонавта с Землей в ультракоротковолновом и коротковолновом диапазонах. Кроме того, в кабине корабля-спутника установлена телевизионная аппаратура для наблюдения за космонавтом в пределах прямой видимости корабля с территории Советского Союза. При выбранной орбите корабля-спутника, в случае отказа системы посадки корабля на Землю, обеспечивается спуск корабля за счет естественного торможения в атмосфере в течение 2-7 суток, с приземлением между северной и южной широтами 65°. В случае вынужденной посадки на иностранной территории или спасения космонавта иностранным судном космонавт имеет соответствующие инструкции. Кроме десятисуточного запаса пищи и воды в кабине космонавт снабжен носимым аварийным запасом пищи и воды, рассчитанным на 3 суток, а также средствами радиосвязи и передатчиком системы «Пеленг», по сигналам которого будет определяться место приземления космонавта. На корабле-спутнике не предусматривается установка системы аварийного подрыва спускаемого аппарата. Запуск первого советского корабля-спутника с человеком намечается осуществить между 10 и 20 апреля сего года. Первое сообщение ТАСС о запуске корабля-спутника с человеком считали бы целесообразным опубликовать немедленно после получения данных о выходе корабля-спутника на орбиту. Второе сообщение ТАСС опубликовать после возвращения космонавта на Землю. Проекты сообщений ТАСС прилагаются. Считаем целесообразным публикацию первого сообщения ТАСС сразу после выхода корабля-спутника на орбиту по следующим соображениям: а) в случае необходимости это облегчит быструю организацию спасения; б) это исключит объявление каким-либо иностранным государством космонавта разведчиком в военных целях. В случае невыхода корабля-спутника на орбиту в связи с недобором скорости он может опуститься в океан. В этом случае также считаем целесообразным опубликовать сообщение ТАСС для облегчения спасения космонавта. Проект сообщения ТАСС для этого случая также прилагается. В сообщениях ТАСС кораблю-спутнику предлагается присвоить название «Восток». Просим разрешить пуск первого советского корабля-спутника с человеком и одобрить прилагаемые проекты сообщения ТАСС.

30.III.61.

Д.Устинов, К. Руднев, В.Калмыков, П. Дементьев, Б.Бутома, М.Келдыш, К.Москаленко, К.Вершинин. Н.Каманин, П.Ивашутин, С.Королев

Опубл: http://epizodsspace.airbase.ru... "Известия ЦК КПСС" 1991 год, №5   

                                                                                     
Мечтатели воплотившие  в реальность свою заветную цель...  М.В.Келдыш, Ю.А.Гагарин, С.П.Королёв
У космического корабля "Восход-2"

Тем самым, М.В. Келдыш взял на себя вместе с упомянутыми выше лицами всю полноту ответственности по обеспечению запуска в космос первого космонавта планеты. В записке докладывалось о тех научно-исследовательских, опытно-конструкторских и испытательных работах, которые были предварительно проведены. Отдельно отмечалась проблема подготовки космонавтов в условиях, максимально приближенных к условиям космического полета. Говорилось о мерах, которые предусмотрены в случаях отказа системы посадки или возникновения других аварийных ситуаций. В конце делался вывод, что «результаты проведенных работ по отработке конструкции корабля-спутника, средств спуска на Землю, тренировки космонавтов позволяют в настоящее время осуществить первый полет человека в космическое пространство». М.В. Келдыш принял активное участие в подготовке исторического полета в космос корабля «Восток» с Юрием Алексеевичем Гагариным на борту.

 За обеспечение полета Ю.А. Гагарина М.В. Келдыш был награжден высокой правительственной наградой наряду с другими семью тысячами человек – от высших руководителей СССР (Н.С. Хрущев, Л.И. Брежнев, Д.Ф. Устинов, Ф.Р. Козлов и другие) до рядовых военнослужащих и рабочих.

Большая беда -смерть первого космонавта...М.В.Келдыш в скорбной процессии

М.В. Келдыш глубоко переживал трагическую гибель Юрия Гагарина в 1968 г., роль которого в освоении космоса он оценивал очень высоко. На траурном митинге 30 марта 1968 г. он сказал: «Подвиг Гагарина явился громадным вкладом в науку, он открыл новую страницу в истории человечества – начало полетов человека в космос, дорогу к межпланетным сообщениям».

Лунный грунт в приемной лаборатории АН СССР. 27.04.1972.
Луноход-I на Луне (рисунок)   19.11.1970.

В ОПМ МИАН СССР осуществлялись исследования по определению орбит космических аппаратов и баллистическому проектированию. Важной работой было планирование полета к Луне, ее облет, фотографирование обратной стороны, посадка спускаемых аппаратов, забор лунного грунта и возвращение на Землю. Намечались полеты к другим планетам Солнечной системы. Задачи стояли многоплановые: М.В. Келдыш регулярно организовывал совещания, на которых формировались космические идеи и программы, и обсуждались различные эксперименты в космосе. Надо было спроектировать и сделать научную аппаратуру так, чтобы она надежно работала, потребляла мало энергии, переносила все космические "неожиданности" и т.д. М.В. Келдыш много сил тратил на то, чтобы создать и сплотить творческие коллективы. Он старался каждое новое дело всегда доводить до конца. М.В. Келдыш вложил немало сил и таланта в то, чтобы такие области науки, как внеземная астрономия, физика планетных атмосфер и межпланетной среды, космическая навигация, космическая метеорология и другие дисциплины были самыми передовыми именно в СССР.

По воспоминаниям коллег, на полигоне М.В. Келдыш вел себя как очень скромный человек, несмотря на то, что был вторым лицом после С.П. Королева, и только в нужный момент решительно вмешивался. Об интересном случае рассказал космонавт А.А. Леонов: «Я присутствовал на Байконуре, когда космический корабль был выведен на орбиту неточно. Потребуются коррекции, но сколько? В.П. Глушко (он тогда был главным) приказал своему баллистику пойти просчитать это на компьютере. Тот ушел. Мстислав Всеволодович вынул из кармана коробку папирос «Казбек», что-то пером на ней прикинул и через полминуты сказал тихим спокойным голосом: "Двадцать коррекций". Глушко на него мельком взглянул, но не прореагировал. Через полчаса, примерно, вернулся баллистик. "Ну, сколько вы там насчитали?" – спросил В.П. Глушко. – "Двадцать коррекций, Валентин Павлович"».

С начала космической эры М.В. Келдыш принимал непосредственное участие в решении многочисленных научных и организационных проблем. Его дружба с С.П. Королевым оказалась плодотворной для практического решения множества проблем в высших политических сферах.

Вклад Мстислава Всеволодовича Келдыша в становление и развитие космической науки и техники в СССР и в мире чрезвычайно велик. В Советском Союзе магистральные направления освоения космического пространства в значительной степени определялись его инициативой, его особым талантом и его поддержкой. Он ясно видел открывающиеся возможности и горизонты, и многое мог предвидеть, организовать и скоординировать.

Преждевременная смерть  друга и соратника С.П.Королёва буквально подкосила М.В.Келдыша. Он в один момент лишился друга, единомышленника, соратника по  большому, важному делу, делу всей  жизни...

РОЛЬ КЕЛДЫША В РАЗВИТИИ ВЫЧИСЛИТЕЛЬНОЙ ТЕХНИКИ

Активное участие М.В. Келдыша в создании электронной вычислительной техники в СССР началось с первых шагов ее становления. Как говорил М.В. Келдыш, «импульсом для создания первых быстродействующих электронных вычислительных машин явилась необходимость проведения сложнейших технических расчетов, прежде всего для атомной техники, авиации и ракетной техники».

Академик С.А. Лебедев.

В 1951 г. он узнал, что в Институте электротехники АН УССР небольшим коллективом лаборатории под руководством С.А. Лебедева конструируется Малая электронная счетная машина (ЭВМ «МЭСМ»). М.В. Келдыш познакомился с этой разработкой и по достоинству оценил ее значение. 26 ноября 1953 г. М.В. Келдыш в письме на имя директора Института электротехники АН УССР А.Д. Нестеренко выразил благодарность сотрудникам лаборатории С.А. Лебедева за участие в период с ноября 1952 г. по июль 1953 г. в важной вычислительной работе. Решение уже первых задач с помощью ЭВМ показало огромные преимущества их использования. М.В. Келдыш был одним из первых, кто понял огромные возможности ЭВМ. По существу, вычислительная математика, использующая зарождающуюся отечественную вычислительную технику, стала связующим звеном в вычислительном деле по советским атомным и ракетным проектам. Руководимый М.В. Келдышем ОПМ, в 1950 е гг., собственно разработкой ЭВМ не занимался, но был той организацией, без которой в СССР это связующее звено – вычислительная математика, было бы невозможно, а следовательно, были бы невозможны и последующие успехи как атомных, так и ракетно-космических проектов.

МЭСМ (Малая электронная счётная машина)

С первых лет своего существования ОПМ МИАН был одним из основных заказчиков ЭВМ в стране. М.В. Келдыш лично вложил много сил в их становление и развитие. Академик И.М. Виноградов вспоминает: «Приезжали к нам (в МИАН – В.К.) М.А. Лесечко с Ю.Я. Базилевским, тогда они делали первую советскую вычислительную машину. Келдыш вошел в курс всего этого дела. Поехали мы с ним раз на совещание. Там главным специалистом по ЭВМ считали И.Е. Тамма. Его спрашивают, а он все объясняет приблизительно. А Келдыш все цифры знал досконально, все мог объяснить».

Академики М.А. Лаврентьев и С.Л. Соболев в Президиуме собрания Сибирского отделения АН СССР. 1958

 В середине 1950-х гг. академики М.В. Келдыш, М.А. Лаврентьев и С.Л. Соболев обратились в Политбюро ЦК КПСС. В этом письме говорилось, что жизненно важным для решения проблемы разработки ядерного оружия является создание в СССР электронных вычислительных машин. Как раз в тоже время, в 1954 г. в СССР вышел в свет Философский словарь, в котором кибернетика называлась наукой мракобесов. Тем не менее, было принято решение о разработке двух проектов: первого – в ИТМиВТ АН СССР (руководитель – С.А. Лебедев), второго – в секретном СКБ-245 (руководители – Ю.Я. Базилевский, Б.И. Рамеев). При Первом главном управлении был создан возглавляемый М.В. Келдышем Межведомственный комитет по вычислительной технике. 

Коллектив инженеров ЭВМ Стрела-1 во главе с А.Н. Мямлиным

В вопросе конкуренции между «БЭСМ» и «Стрелой» М.В. Келдыш встал на сторону «Стрелы», которая и стала первой советской серийной ЭВМ. Семь выпущенных экземпляров ЭВМ «Стрела» были установлены в ОПМ МИАН, ВЦ-1 Министерства обороны СССР, НИИ «Алмаз», ВЦ АН СССР, НИВЦ МГУ, КБ-11 (РФЯЦ ВНИИЭФ – «Арзамас-16»), НИИ-1011 (РФЯЦ ВНИИТФ в г. Снежинск – Челябинске-70). Эта ЭВМ обладала быстродействием в 2000 машинных команд в секунду и содержала 8500 электронных ламп и порядка 100000 диодов. Теперь можно было решать задачи атомного проекта и ракетно-космической отрасли гораздо быстрее. М.В. Келдыш добился того, чтобы первый экземпляр «Стрелы» был установлен в возглавляемом им ОПМ МИАН. Научный руководитель Вычислительного центра №1 Министерства обороны СССР А.И. Китов так же добился того, чтобы один из семи экземпляров «Стрелы» был установлен в ВЦ-1 МО СССР – первая ЭВМ, установленная в организациях Министерства обороны СССР. В 1950-е гг. М.В. Келдыш регулярно встречался с А.И. Китовым для обсуждения вопросов эффективного использования «Стрелы». 

Коллектив инженеров ЭВМ Стрела-1 во главе с А.Н. Мямлиным

Как пишет известный специалист в области программирования А.М. Бухтияров, «для меня и некоторых моих товарищей являются памятными на всю жизнь встречи с известнейшими учеными, на которые А.И. Китов брал нас с собой: с М.В. Келдышем в ОПМ МИАН, с А.А. Дородницыным в ВЦ АН СССР и другими». Помощь, которую Вычислительный центр МО оказал ОПМ МИАН, была довольно ощутимой, учитывая большое количество специалистов, работавших в этом военном вычислительном центре (несколько крупных отделов инженеров-электронщиков и около двухсот программистов и аналитиков). Руководители ОПМ МИАН и ВЦ-1 МО СССР организовали взаимодействие так, чтобы их сотрудники часто встречались друг с другом для совместного решения множества вопросов по эксплуатации «Стрелы» и программированию на ней, работали совместно по ряду расчетных проектов. В частности, по расчету орбит первых советских ИСЗ и пилотируемых космических аппаратов . Инженеры по наладке и программисты из ОПМ МИАН постоянно приезжали к своим военным коллегам. Между двумя организациями установилось хорошее сотрудничество в части эксплуатации далеко не всегда надежной «Стрелы». А.А. Ляпунов, в 1953 г. начав работать в ОПМ МИАН, в 1954 г. перешел работать заведующим лабораторией в ВЦ-1 МО СССР в возглавляемый Н.А. Криницким отделе программирования.

А.А. Ляпунов.

М.В. Келдыш всегда учитывал мнения, которые высказывали заведующие отделами ОПМ, а затем ИПМ. Их ежемесячное совещание было главным коллегиальным органом, определяв-шим ключевые вопросы научной деятельности коллектива. В 1960-е гг. среди сотрудников института очень востребованной была ЭВМ «БЭСМ-6». Происходили даже разбирательства с участием директора между отделами за первоочередность права пользоваться ее машинным временем. Как пишет А.К. Платонов, «Мстислав Всеволодович был человеком, который никогда не повышал голос. Если он говорил жесткие слова, то говорил их тихо. Я однажды сам их услышал. Он вызвал меня в кабинет и сказал: «Вы освободите БЭСМ-6, не мешайте Михаилу Романовичу (М.Р. Шура-Бура) делать ОС ИПМ» (ОС – операционная система). А мы в то время готовились к пуску на Луну, соревнуясь с американцами, причем это было трудно. Я, конечно, оторопел и попытался что-то горячо возразить. Он сказал: «Вы не спорьте, Вы выполняйте!» .

А.Н.Мямлин

С появлением ЭВМ возможности вычислительного моделирования сложных процессов, сопровождающих термоядерные реакции, существенно возросли. С годами усложнялись и сами вычислительные модели и алгоритмы, которые разрабатывались для все более детального изучения этих процессов. М.В. Келдыш был не только руководителем этой сложной работы, но и сам был автором создаваемых методов и алгоритмов. Из-за того, что ЭВМ «Стрела» содержала огромное количество электронных ламп, работала она крайне ненадежно. Поэтому М.В. Келдыш, приезжая на работу в ОПМ ровно в 9.00, первым делом шел в машинный зал «Стрелы», и если ЭВМ была исправна, то становился весел и благодарил дежурных инженеров. Если же нет, то молча обходил машинный зал и, убедившись, что все заняты делом, уходил. Его молчаливый упрек действовал на инженеров сильнее, чем любые выговоры. Низкая надежность «Стрелы» была серьезной проблемой при выполнении расчетов государственной важности, и М.В. Келдыш разрешил провести работы по ее усовершенствованию. Причем в жестко установленный срок – в течение двух недель. Предварительно был согласован почасовой график работ. Каждый день М.В. Келдыш выслушивал доклад начальника отдела ЭВМ А.Н. Мямлина о том, как идут дела по модернизации «Стрелы» и нужна ли помощь. И то, что «Стрела» опять заработала ровно через две недели, явилось лишним доказательством организаторского таланта М.В. Келдыша и его умения подбирать сотрудников.

Один из основоположник отечественного программирования Михаил Романович Шура-Бура

М.В. Келдыш приглашал к себе в ОПМ высокопоставленных советских чиновников, показывал им работающую ЭВМ и призывал их не жалеть государственных средств на создание таких машин. Так, в середине 1950-х гг. он демонстрировал руководителям Госплана СССР работающую в ОПМ МИАН «Стрелу».

Как вспоминает один из основоположников отечественного программирования М.Р. Шура-Бура, «начальный период развития ЭВМ в нашей стране совпал с одной из многих кампаний борьбы с «враждебными» идеологиями и носителями таковых. С легкой руки проходимцев от науки и с благословения вождей, ЭВМ оказались под подозрением, а кибернетика – бранным словом. Мстислав Всеволодович знал цену таким кампаниям и руководствовался интересами конкретных дел».

В 1956 г. публикуется статья М.В. Келдыша «Математические вопросы теории счетных машин», написанная им совместно с А.А. Ляпуновым и М.Р. Шура-Бурой.

Во второй половине 1957 г. была создана комиссия АН СССР в составе М.В. Келдыша, М.А. Лаврентьева, С.А. Лебедева, С.Л. Соболева и других ученых для изучения причин отставания от США и стран Запада в области вычислительной техники, а также для разработки предложений по устранению этого отставания. По итогам работы данной комиссии было принято решение информировать Президиум ЦК КПСС о совершенно неудовлетворительном состоянии дел в области проектирования, производства и использования электронных вычислительных машин (ЭВМ). В письме АН СССР приводилось сравнение работ в СССР и США в этой области. Письмо готовилось при активном участии М.В. Келдыша, что лишний раз характеризуют его как принципиального ученого и патриота, искренне переживающего за отечественную науку.

М.В. Келдыш, осознавая ключевой характер проблемы использования ЭВМ в работах своего института, постоянно держал ее в поле зрения. В частности, упомянутая ЭВМ «М-20» создавалась в тесном сотрудничестве с ОПМ МИАН. Позднее, уже в 1960-е гг. М.В. Келдыш санкционировал разработку в ОПМ МИАН ЭВМ «Восток».

В 1976 г. М.В. Келдыш со свойственной ему прямотой говорит: «Плохо у нас с периферийными устройствами ЭВМ и, может быть, еще хуже с их математическим обеспечением». Далее он продолжает: «Надо, мне кажется, подготовить и поставить вопрос об изменении порядка создания электронных машин. Должна существовать одна организация – объединение или министерство, – которая с участием Академии наук будет разрабатывать в комплексе современные электронные машины, потому что дальнейшее отставание в этом отношении недопустимо».

Тем самым, М.В. Келдыш прямо поддерживает предложения, высказанные еще в 1959 г. тогдашнему главе СССР Н.С. Хрущеву. До последних дней своей жизни он уделял постоянное внимание вычислительной технике руководимого им института. За несколько дней до своей кончины утвердил Техническое задание на объединение всех ЭВМ, находящихся в ИПМ, в единую компьютерную сеть.

До своего избрания на высокий пост президента Академии наук СССР М.В. Келдыш выполнял ряд важных обязанностей в области организации научных исследований в стране и их оценки.

В 1947 г. М.В. Келдыш назначается членом Государственного комитета по Сталинским премиям, в котором он состоит до 1953 г.

В 1953-1955 гг. М.В. Келдыш является Академиком-секретарем Отделения математики АН СССР.

В 1953-1960 гг. М.В. Келдыш – член Президиума АН СССР. В 1956 г. назначается председателем Специальной комиссии при Президиуме АН СССР по искусственным спутникам Земли (позже – Межведомственный научно-технический совет по космическим исследованиям при АН СССР).

В 1956–1978 гг. работает в Комитете по Ленинским и Государственным премиям при СМ СССР (член Комитета, член Президиума, а с 1961 г.– председатель Комитета).

В 1960 г. М.В. Келдыш избирается вице-президентом Академии наук СССР.

М.В. Келдыш на открытии Общего собрания АН СССР.1970 А.П. Виноградов, М.Д.Милионщиков. А.М.Румянцев

С 19 мая 1961 г. по 19 мая 1975 г. М.В. Келдыш – президент Академии наук СССР.

М.В. Келдыш принял на себя обязанности президента АН СССР в век научно-технического прогресса, когда наука и техника настолько тесно переплелись между собой, что уже не могли существовать друг без друга. М.В. Келдыш это прекрасно понимал и всемерно развивал этот союз науки и техники. Это была основная причина, почему он настойчиво привлекал в Академию наук СССР исследователей, являвшихся по своей сути, носителями технического прогресса. И в этом своем убеждении он был тверд, несмотря на то, что неоднократно слышал упреки в свой адрес по поводу слишком технократического оттенка деятельности Академии наук СССР. М.В. Келдыш всегда с с воодушевлением приветствовал и поддерживал новые ценные научные предложения. Среди коллег М.В. Келдыш выделялся острым умом и способностью разглядеть развитие той или иной научной области на далекую перспективу. Будучи президентом АН СССР, М.В. Келдыш заслужил глубокое уважение научной общественности также тем, что мог понять задачи, проблемы и нужды ученых самых разных, далеких друг от друга направлений.

М.В. Келдыш после оппонирования на защите докторской диссертации В.Б. Лидским, 1959

 Современников восхищала его чрезвычайная скромность, деликатность, интеллигентная манера руководства и повышенная щепетильность при определении научного вклада каждого из его подчиненных и коллег в выполненных проектах. Возглавляя Академию наук, М.В. Келдыш оказывал всемерную поддержку развитию в СССР новых направлений современной науки, таких как кибернетика, квантовая электроника, молекулярная биология и генетика. В период президентства М.В. Келдыша осуществляется строительство комплекса биологических институтов в г. Пущино. По его инициативе состоялась серьезная всесторонняя проверка деятельности отрицавшего генетику Т.Д. Лысенко. В списке членов АН СССР был посмертно восстановлен Николай Иванович Вавилов, и получили подтверждение его большие заслуги в развитии биологии и сельскохозяйственной науки.

Под его руководством выполнялись масштабные международные проекты по программе «Интеркосмос», состоялся совместный полет космического корабля «Союз» и американского аппарата «Аполлон». Развивая космические исследования, М.В. Келдыш являлся основным инициатором создания Института космических исследований (ИКИ) и Института медико-биологических проблем (ИМБП) АН СССР.

Над прибором (А.А. Дородницин и Б.М. Вул,Литва 1962г.

М.В. Келдыш активно влиял на вопросы организации и финансирования научно-исследовательских работ в республиканских академиях наук, институтах, высших учебных заведениях и проектно-конструкторских организациях. По его инициативе созданы крупные академические научные центры на Урале, Дальнем Востоке и в Подмосковье. Значительное развитие получило Сибирское отделение АН СССР. М.В. Келдыша отличали удивительная добросовестность, принципиальность и независимость при принятии решений, настойчивость в достижении поставленных научно-технических целей. Его высокий авторитет ученого и организатора науки позволил в короткие сроки создать в СССР уникальную экспериментальную научную базу – гигантские ускорители заряженных частиц, нейтринные фабрики, большие оптические и радио телескопы, специализированный флот морских научно-исследовательские судов, межпланетные космические аппараты и т.д.

Келдыш на строительстве кольцевого радиотелескопа специальной астрофизической лаборатории АН СССР в Зеленчуке. 1971

С первых месяцев своего четырнадцатилетнего президентства М.В. Келдыш отводит кибернетике, автоматизации и вычислительной технике первостепенную роль. 12 июня 1961 г. он говорит об этом в своем докладе «Советская наука и строительство коммунизма», прочитанном им на 1-м Всесоюзном совещании научных работников в Кремле: «Создание быстродействующих ЭВМ открыло широкие возможности в области автоматизации». Он определяет для ученых многих областей науки базовый вектор дальнейшей деятельности: «Вычислительные машины открывают неограниченные возможности для расширения поля применения математических методов в физике, химии, технике, экономике, биологии и даже в таких областях, как языкознание, способствуя превращению этих наук в так называемые «точные»».

Высокий авторитет М.В. Келдыша в советском обществе и в мире базировался не на многочисленных званиях и наградах, которых он был удостоен, а, прежде всего, на высочайшем авторитете его личности, его ярком таланте ученого, истинной интеллигентности, глубочайших знаниях во многих областях науки, техники, литературы и искусства. Его окружала некая аура исключительности, и многие попадали под его обаяние и испытывали трепетное уважение к его личности. Однажды в День космонавтики М.В. Келдыш стоял в комнате отдыха президиума торжественного собрания. Будучи уже серьезно нездоровым, он, как и все, ожидал приглашения идти садиться в президиум. В какой-то момент в помещение с шумом вошли члены Политбюро во главе с Л.И. Брежневым. Увидав М.В. Келдыша, они стали вести себя тише и с почтением подошли с ним поздороваться. Как указывает Ю.А. Осипьян, «было видно, что в данный момент, в данном собрании, именно М.В. Келдыш является самым главным лицом». По словам главного ученого секретаря АН СССР Г.К. Скрябина, в Президиуме Академии наук М.В. Келдыша многие побаивались. Он приучал к порядку и не терпел пустословия и очковтирательства, умел быстро разобраться в сущности обсуждаемых проблем, найти главное звено, отбросив все второстепенное. Его требовательность к другим сочеталась с высокой требовательностью к себе. Как подчеркивает Г.К. Скрябин, «о некоторых говорят, что они мягко стелют, но жестко спать. О Келдыше я бы сказал: он жестко стелит, но мягко спать».

В 1963 г., продолжая оказывать всевозможную поддержку кибернетике, М.В. Келдыш в своем выступлении «Все силы науки – строительству коммунизма» на Пленуме ЦК КПСС говорит: «Кибернетика вносит принципиальные изменения в процессы производства и управления, в условия жизни общества. Как в свое время переход от ручного труда к машинному открыл новую эру, так и сейчас возможность решения задач с помощью автоматов и других машин нового типа уже не в области физического труда, а в реализации ряда логических процессов или, в более широком плане, того, что раньше относилось к умственной деятельности, открывает грандиозные перспективы и должна быть правильно осмыслена с диалектико-материалистических позиций» . Многих его коллег, сотрудников Президиума АН СССР и подчиненных из руководимого им ИПМа поражал уникальный дар М.В. Келдыша вникать в существо дела буквально «на ходу». Он умел четко сформулировать исполнителям задачу и при этом наметить путь к ее решению.

Академики Келдыш и Лаврентьев

Исходная доброжелательность и интеллигентность не мешали ему быть порой довольно жестким. Так, М.Р. Шура-Бура вспоминает случай, который произошел во время большого межведомственного совещания по вычислительной технике в Президиуме АН СССР. В совещании принимали участие ведущие ученые и специалисты страны по вычислительной технике. Тогда, «во время выступления кого-то из военных» в зал вошел один из руководителей АН СССР. Выступавший замолчал, но М.В. Келдыш сказал ему: «Продолжайте, пожалуйста», а с вошедшим даже не поздоровался. Но тот подошел и сел рядом с М.В. Келдышем, который даже не обернулся в его сторону. Прослушав выступление военного кибернетика, Келдыш начал задавать ему подробные вопросы. А вошедший, как вспоминает М.Р. Шура-Бура: «посидел, посидел и вышел, не солоно хлебавши. Принцип – занимаемся делом, кто не приглашен, не приходи – Мстислав Всеволодович соблюдал неукоснительно». М.В. Келдыш, как главный организатор всей советской науки, продолжает находить время для ключевых направлений, определяющих развитие технического прогресса, каким в данном случае являлась вычислительная техника.

После 1946 г. характер деятельности М.В. Келдыша существенно изменился, приобретя в большей степени научно-организационный уклон. Но это не значит, что М.В. Келдыш встал на стезю чисто административного руководства. Он всегда оставался творческим научным руководителем, был носителем актуальных проблем, автором разнообразных научных идей и часто сам генерировал методы их решения. М.В. Келдыш обладал важным качеством руководителя: ему можно было все объяснить. При этом он терпеливо, не перебивая, выслушивал изложение возникших проблем – и после этого принимал решение. Коллективы, работавшие в области космических исследований, в значительной мере были определены им. При планировании крупных научных исследований довольно часто возникали противоречия между конкурирующими подразделениями и персональные конфликты. А М.В. Келдыш умел находить подход к людям и добивался, чтобы они в конце концов работали согласованно. М.В. Келдыш не любил проигрывать и своеобразно вел себя при этом. На памяти коллег было несколько случаев, когда М.В. Келдыш понимал, что задуманное не будет поддержано и говорил: «Я вопрос снимаю». Таким образом, Келдыш никогда не уходил с совещаний побежденным.

М.В. Келдыш во время выступления в Доме ученых на Общем собрании АН СССР, посвященном полету человека в космос.

М.В. Келдыш обладал широчайшей эрудицией, глубоко вникал в гуманитарные проблемы, его авторитет и в этих кругах был исключительно велик.

Н.А. Пилюгин был поражен и восхищался М.В. Келдышем: «Где и когда М.В. Келдыш находит время, чтобы подготовиться по вопросам, в которых я лично ничего не понимаю?!».

Многих подчиненных и коллег поражало то уважение, которое М.В. Келдыш завоевал не только среди ученых, но и среди руководителей конструкторских бюро и ведущих предприятий самых различных отраслей промышленности. Он обладал свойством задать тот единственный главный вопрос, который сразу прояснял рассматриваемую задачу.

Такт и интеллигентность ничуть не изменили М.В. Келдышу – президенту Академии наук. Посещая собрания Отделения математики АН СССР, в котором он состоял, М.В. Келдыш всегда старался показать, что сейчас он является просто членом Отделения математики, а отнюдь не руководителем всей Академии наук СССР. Как подчеркивает выдающийся математик П.С. Александров, «разговаривая со мною лично, он иногда даже находил уместным слегка подчеркивать, всегда в очень деликатной и тактичной форме, что из двух собеседников я являюсь старшим, а он младшим».

М.В. Келдыш последовательно продолжал внедрять в сознание руководителей СССР идею целесообразности широкого использования кибернетики и вычислительной техники. В 1962 г. в своей речи на четырнадцатом съезде ВЛКСМ он говорит: «Я хотел бы остановиться еще на одном направлении развития науки, которое, несомненно, в годы создания коммунистического общества будет оказывать первостепенное влияние на весь уклад нашей жизни. Это кибернетика – наука о процессах управления и их реализации». Следующий случай подтверждает уникальную способность Мстислава Всеволодовича быстро понять и поддержать прогрессивную идею. Известно, что осенью 1959 г. в ЦК КПСС на имя Н.С. Хрущева был представлен проект создания в СССР на основе ЕГСВЦ (Единой государственной сети вычислительных центров) общегосударственной автоматизированной системы управления двойного назначения – для управления экономикой страны в мирное время и ее Вооруженными силами в особый (военный) период. Одной из целей проекта было преодоление отставания от США в области создания и внедрения ЭВМ. Несмотря на горячую поддержку со стороны ряда ученых, данный проект был отвергнут, а его автор А.И. Китов подвергся несправедливым гонениям. В начале 1960-х гг. идею создания в СССР общегосударственной автоматизированной системы управления подхватил академик В.М. Глушков. В ноябре 1962 г. М.В. Келдыш, оценив важность предложений по перестройке управления советской экономикой (как говорил А.И. Китов, «обогнать США не догоняя»), представил В.М. Глушкова заместителю Председателя СМ СССР А.Н. Косыгину, который дал «добро» на развертывание работ по автоматизированным системам управления.

В 1966 г. М.В. Келдыш публикует в журнале «Коммунист» программную статью «Естественные науки и их значение для мировоззрения и технического прогресса». М.В. Келдыш формулирует, что есть две области науки, которые «внесли наиболее существенный вклад в современный прогресс и которые дали окраску развитию не только науки, но и техники, и производства в нашу эпоху». Эти две области современной науки – физика и кибернетика. Далее им выделяется четыре перспективных направления развития науки: физика, освоение космоса, кибернетика и биология. Он утверждает, что в настоящее время экономическая наука уже не может существовать «без новейших математических методов и вычислительной техники», и, что «областью, развитием которой характеризуется современная научно-техническая революция, является кибернетика». Президент Академии наук СССР М.В. Келдыш продолжает настойчиво говорить о неудовлетвори-тельном состоянии дел с производством и использованием ЭВМ. В начале апреля 1966 г. в своей речи на XXIII съезде КПСС он прямо указывает, что «достигнутый у нас уровень развития электронной вычислительной техники и ее внедрение являются недостаточными».

БЭСМ-6

24 мая 1966 г. М.В. Келдыш пишет письмо А.Н. Косыгину – тогда уже Председателю СМ СССР. Письмо предваряет сравнительную справку о сравнении уровня развития ЭВМ в СССР и за рубежом. В справке М.В. Келдыша приведены ошеломляющие данные: «на 1-е января 1966 г. общее количество ЭВМ, выпущенных в СССР за все годы их производства, достигло 1300, что в 23 раза меньше, чем в США… Годовой выпуск ЭВМ в 1965 г. в США составил 9000 машин, что в 30 раз больше, чем в СССР. Еще значительнее (более чем в 100 раз) разрыв в объемах производства ЭВМ в денежном выражении, что связано в основном с более высоким техническим уровнем американских машин, их лучшим оснащением внешними устройствами (ввода, вывода и хранения информации), а также более развитым математическим обеспечением». Отмечается особенно тяжелое положение дел с применением вычислительной техники при решении экономических задач, когда наши ЭВМ, вследствие их невысокого быстродействия, малых объемов памяти и низкой надежности, уступают произведенным в США, даже не в 100 раз, как это следует из формальных сравнений, а в несколько сотен раз! Отрадная информация о том, что в 1966 г. в СССР должна вступить в эксплуатацию ЭВМ «БЭСМ-6» с быстродействием около миллиона операций в секунду и оперативной памятью объемом в 32 тыс. чисел, тут же сопровождается указанием на еще один недостаток наших ЭВМ: «Отечественные вычислительные машины не имеют развитой системы математического обеспечения и имеют до предела ограниченный набор внешних устройств, что делает процесс подготовки задачи для решения на машине чрезвычайно трудоемким и требующим высокой квалификации».

Глубокая обеспокоенность М.В. Келдыша сложившимся катастрофическим положением с отечественными ЭВМ сквозит буквально в каждом абзаце документа, посланного им А.Н. Косыгину.

В 1967 г. на юбилейной сессии Общего собрания АН СССР, посвященной 50-летию Октябрьской революции, в докладе «Октябрьская революция и научный прогресс» М.В. Келдыш провидчески утверждает: «Появление вычислительных машин наложит не меньший отпечаток на рост производительных сил, чем это было вызвано распространением станков и машин в эпоху промышленного переворота».

В 1971 г. в речи на XXIV съезде КПСС М.В. Келдыш осторожно отмечает наметившиеся сдвиги в развитии вычислительной техники. В то время СССР начал производить ЭВМ Единой серии (ЕС ЭВМ) путем копирования архитектуры ЭВМ американской серии «IBM/360» и при этом использовать заимствованное у этой фирмы системное программное обеспечение. Последующие годы показали неочевидность выбранного советским правительством пути развития отечественных ЭВМ. В том же году в своем выступлении перед студентами М.В. Келдыш пророчески говорил о том, что «основы вычислительных машин теперь необходимы каждому так же, как основы арифметики» и что «созданная за последнее десятилетие вычислительная техника, которая открыла огромные возможности активизации различных процессов, многие из которых казались раньше специфичными лишь для интеллектуального труда. И это одна из характерных особенностей современной научно-технической революции».

В пору своего президентства, обладая большими возможностями выделения финансовых средств, М.В. Келдыш к руководимому им ИПМ относился совершенно так же, как и к остальным организациям АН СССР – никакие особые преференции по отношению к ИПМ замечены не были. Он не построил своему институту ни нового здания, ни перехода между корпусами, говоря при этом: «Вы там обойдетесь, другим нужнее». Будучи совестливым и глубоко порядочным человеком и зная нужды многих институтов Академии наук, для своего института что-то особенное он делать не хотел.

Несмотря на огромную занятость в Академии наук, М.В. Келдыш с удовольствием продолжал руководить созданным им ИПМом. Его стиль руководства не был ни мелочным контролем, ни формальным отслеживанием выпускаемых научных отчетов. В первую очередь это было регулярное проведение заседаний Ученого совета института, на которых заслушивались отчеты заведующих отделами о выполненных их коллективами работах. Его заседания были волнующим событием для каждого из докладчиков. Многие из них начинали переживать задолго до своего выступления, т.к. М.В. Келдыш умел определять слабые места обсуждаемых работ. Как свидетельствуют некоторые сотрудники ИПМ, у М.В. Келдыша «на трех этапах его загруженности» (директор, вице-президент и президент АН СССР) были три стиля ознакомления с научными отчетами. На первом этапе (директор института) он внимательно их смотрел, перелистывая; на втором (вице-президент АН СССР) – он читал введение и заключение; на третьем (президент АН СССР) – он читал только заключение. Но никогда не подписывал научные отчеты «не глядя».

В 1970-е гг. увеличивается отставание СССР от стран Запада в области производства ЭВМ и их использования, которое стало очевидным для всех, имевших отношение к вычислительной технике. Этот факт подтачивал здоровье ученого, поскольку не в его характере было проигрывать. М.В. Келдыш, как президент АН СССР чувствовал себя ответственным за это отставание и остро ощущал свое бессилие что-либо изменить в создавшемся в СССР катастрофическом положении с ЭВМ.

М.В. Келдыш был инициатором создания ряда крупных научных центров и головных институтов по ключевым направлениям науки. Увлеченностью наукой пронизана статья М.В. Келдыша «Начинающим путь в науку», опубликованная в книге «Возраст поколения» («Молодая гвардия», 1974). Эта статья была своеобразным напутствием для научной молодежи. Если отбросить пафосно-идеологическую концовку этой статьи, то остальной текст эмоционально ярок, содержит искренние чувства увлеченного своим делом ученого и привлекает талантливую молодежь к научным исследованиям.

Предшественник М.В. Келдыша на посту президента АН СССР академик А.Н. Несмеянов говорил: «За время пребывания Мстислава Всеволодовича на капитанском мостике нашего корабля... Академия наук выросла во всех отношениях, ее авторитет неизмеримо возрос... Я бы еще сказал, что необычайно важен тот верный камертон, который Мстислав Всеволодович дает нашему академическому хору. Если попытаться выразить, что это за камертон, я бы сказал так — это развитие фундаментальной науки и через эту фундаментальную науку фундаментальный вклад в практику и экономику страны».

У геологов Камчатки, июль 1970 г.
 
Свидетельство о присвоении малой планете имени КЕЛДЫШ. 1981 

Научные достижения, грандиозная организаторская работа, образ мышления и жизненные принципы ставят его в один ряд с выдающимися учеными всех времен. Уникальный ученый и Человек, он на весь мир прославил свою страну и ее науку.

М.В. Келдыш был одним из тех, кто создал ракетно-ядерный щит СССР. При нем Академия наук стала играть существенно более важную роль в жизни страны. Он был научным лидером, и его деятельность на посту главного организатора советской науки была могучей силой, существенно поднявшей авторитет отечественной научной школы и всей страны в целом.

Научное наследие М.В. Келдыша, как и вся его самоотверженная жизнь большого ученого и истинного патриота еще долгие годы будут оказывать влияние на последующие поколения. Анализируя многолетнюю историю отечественной Академии наук, можно сделать вывод о том, что Мстислав Всеволодович Келдыш был ее великим президентом, а в мировой истории XX столетия он был одной из самых ярких личностей.


http://www.ras.ru/keldysh/6fc5...

Лунные проекты, роль Келдыша

В то время жесткие требования к системам управления для нас были новыми и трудными. Цифры отклонений, расчеты, выборы орбит, дат и времени стартов были предметами разбирательств и споров, где верховодил Келдыш . Он не был баллистиком или специалистом в области небесной механики, но быстро схватывал главную сущность проблемы. Келдыш умел совместить результаты абстрактных теоретических расчетов со здравым смыслом и вынести тому или иному варианту орбиты приговор, который никто не оспаривал. Его авторитет в этой области был непререкаем. Наибольшее сближение и взаимопонимание между Келдышем и Королевым пришлось на эпоху первых лунных аппаратов.

Келдыш взял на себя контроль за всей расчетно-теоретической частью лунных проектов. Он хотел попасть в Луну, может быть, больше Королева, тем более, что исследования по дороге к Луне велись с помощью аппаратуры и методик ученых академии. Поэтому Келдыш до поры мало интересовался проектами пилотируемых полетов, которым Королев придавал большое значение. Келдыш, в отличие от Королева, который был фигурой сверхсекретной, был частично открыт, мог общаться с иностранными учеными и выезжать за рубеж.

Тем не менее, не то КГБ, не то ЦК не разрешали связывать имя Келдыша с космическими исследованиями. Его имя также никоим образом не связывалось со сложнейшими математическими расчетами, которые делало ОПМ на первых ЭВМ для атомщиков. Не мы, а Келдыш впервые предложил несколько проектов для автоматических лунных аппаратов .

Первый имел шифр Е-1 - прямое попадание в Луну.

Второй, Е-2 , - облет Луны для фотографирования обратной невидимой стороны. (В процессе проектирования в автоматическую станцию Е-2 было внесено столько изменений, что аппарату, полетевшему к Луне, был присвоен номер Е-2а .)

Третий, Е-3 , самый экзотический, - доставка на Луну и подрыв на ее поверхности атомной бомбы - был предложен академиком Зельдовичем .

Е-4 куда-то провалился в нашей номенклатуре.

Е-5 был проектом для фотографирования с большим разрешением, чем Е-2.

Проект Е-6 , венец всей нашей лунной деятельности, предусматривал не позднее 1964 года мягкую посадку и передачу на Землю панорамы лунного ландшафта.

Программа Е-3 была придумана исключительно для бесспорного доказательства нашего попадания в Луну. Предполагалось, что атомный взрыв при ударе о Луну будет сопровождаться такой световой вспышкой, что ее легко зафиксируют все обсерватории, которые будут иметь возможность в этот момент наблюдать Луну. Мы изготовили даже макет лунного контейнера с макетным атомным зарядом. Он, подобно морской мине, весь был утыкан штырями взрывателей, чтобы гарантировать взрыв при любой ориентации контейнера в момент удара о поверхность. Обсуждение этого варианта велось в очень узком кругу. На одном из таких обсуждений Келдыш сказал, что у него нет желания предупреждать мировую ученую общественность о подготовке нами атомного взрыва на Луне. "Нас не поймут, - заявил он, - а если пустить ракету без предварительного объявления, то нет гарантии, что астрономы увидят вспышку". Кроме того, Келдыш просил Королева, пока мы сами все не обсудили, не докладывать этот вариант Хрущеву. Королев колебался.

Я, договорившись с Пилюгиным и Воскресенским, от имени всех "управленцев" довольно осторожно намекнул, что этот вариант может быть принят при непременном условии гарантии полной безопасности в случае аварии на активном участке. Келдыш подлил еще масла в огонь: "Пусть баллистики нарисуют все зоны за нашей территорией на случай, если двигатели второй или третьей ступени не доработают. Представляете, какой будет шум, если эта штука, даже не взорвавшись, свалится на чужую территорию". Вскоре идея атомного взрыва на Луне была отвергнута самими атомщиками. Келдыш специально приехал к нам в ОКБ-1. Он был в отличном настроении. Зельдович, по его словам, сам отказался от своего предложения. Подсчитав длительность и яркость вспышки в безвоздушном пространстве, он усомнился в надежности ее фоторегистрации с Земли.

Так был похоронен этот проект, опасный и по существу, и по политическим последствиям. В этой связи индекс Е-3 был присвоен следующим за Е-2 программам облета Луны с фотографированием с большей разрешающей способностью. Из 21 ракеты Р-7, затраченной на лунные программы с 1958 по 1966 год, девять ( 8К72 ) были трехступенчатыми и двенадцать ( 8К78 ) - четырехступенчатыми.

Из воспоминаний А.К. Платонова (ИПМ им. Келдыша)

«Известно, что Советский Союз первым в мире осуществил вековую мечту человечества и узнал, что собой представляет обратная сторона Луны, сфотографировав ее. Замечу, что сама система фотографирования Луны была фактически сделана в той же Шестой лаборатории, которая была организована Мстиславом Всеволодовичем в НИИ‑1 и где эти работы задумывались. Позже С.П. Королев перевел к себе всю команду во главе с Б.В. Раушенбахом, которая разработала способ ориентации для фотографирования. То есть и здесь прослеживается влияние Мстислава Всеволодовича.

После того, как станция "Луна‑3" 7 октября 1959 г. облетела наш естественный спутник, сфотографировав его с обратной стороны, и мы уже занимались новыми делами, Мстислав Всеволодович вдруг презентовал отделу четыре или пять бутылок вина. Почему? Оказалось, что некий французский винодел еще в прошлом веке, умирая, завещал вагон вина тому, кто узнает, какая она — обратная сторона Луны. Вагон в Советский Союз пришел, вино распределили по организациям, имевшим к полету отношение, что-то наверняка досталось С.П. Королеву и другим участникам, а часть отдали Мстиславу Всеволодовичу. Он же вино подарил нам. Это было сухое красное вино, довольно вкусное, мы с удовольствием его выпили. Нам было приятно, что человечество в лице французского винодела откликнулось на наши достижения, и приятно вдвойне, что Мстислав Всеволодович не забыл про нас. Раиса Константиновна Казакова — она мудрая женщина — была единственной из нас, которая, уходя из 26-й комнаты, пустую бутылку прихватила с собой! Эта бутылка просуществовала в нашей комнате до сегодняшнего дня. Я давно обещал ее отдать музею.»

Редкое фото семейства Келдышей, в  середине Всеволод Михайлович - глава семейства, отец Мстислава Келдыша...

Из воспоминаний В.А.Егорова «М.В.Келдыш – мой учитель»

Что говорит молва о трех принципах М.В. Келдыша.

Говорят, что М.В. Келдыш благословил академика И.Г. Петровского на ректорство в МГУ и порекомендовал соблюдать три правила, которые, как я понял, были его жизненными принципами.

(1) Не бороться со злом, а браться и делать добрые, хорошие дела.

(2) Не слушать жалобы в отсутствие того, на кого жалоба.

(3) Никому ничего не обещать, но уж если пообещал, то сделать, даже если обстоятельства ухудшились.

Говорят, что когда Петровский спросил, почему не следует бороться со злом и т. д., он ответил: потому что в этой борьбе зло использует все средства, а Вы — только благородные, а потому и проиграете, и пострадаете. Не слушать жалобы — очень полезно — сразу уменьшается число жалобщиков, а когда приходят обе стороны, то разбор дела ускоряется из-за отсутствия необоснованных претензий. Наконец, лучше не обещать и сделать то, что просят, чем обещать, но не сделать, если помешают обстоятельства.

М.В. Келдыш с сыном Петром (второй справа) и его товарищами во время службы сына в армии. 1961 г. Сын служил в обычной части, обычным рядовым солдатом. Как это непохоже на теперешних руководителей, которые тщательно стелят дорожку для  своих "птенцов"... 

Жесткость в характере Келдыша отсутствовала напрочь, он слыл очень выдержанным, корректным руководителем. И это во времена, когда нагоняи и разгоны подчиненным считались чуть ли не государственной доблестью. К тому же из-за каждой своей несдержанности Мстислав Всеволодович сильно переживал, что тоже здоровье его не укрепляло.

Редкие минуты отдыха. Пахра, 1969 г.

Академик Чазов вспоминает:

«Надо сказать, что в это время у Келдыша произошел по каким-то причинам, которые я до конца не мог уяснить, определенный психологический срыв. Будучи человеком сдержанным, даже в определенной степени замкнутым, он не очень делился складывающимися взаимоотношениями. Но то, что в определенных вопросах он не соглашался с руководством страны и отстаивал свою точку зрения, это факт. Устинов сам рассказывал о "стычках", которые у них происходили с Келдышем. Помню, как и Брежнев после моего сообщения спросил: "Он действительно серьезно болен или это его нервы?" Когда я подробно описал тяжесть болезни и, главное, возможный исход заболевания, Брежнев сказал: "Знаешь, вы, доктора, все больше запугиваете. Делайте что хотите, но Келдыш нам нужен, нужны его знания, даже его характер. Он должен жить и работать. Это уж твоя забота"

Несмотря на сильнейшие атеросклеротические изменения в нижнем отделе аорты и сосудах нижних конечностей (Келдыш просто был не в состоянии передвигаться), врачи сумели, как говорится, поставить президента академии на твердые ноги. Решающую помощь тогда оказал известный по операции на сердце Б.Н. Ельцина американский профессор Майкл Дебейки. Он не только сам принял участие в операции, но и привёз с собой своего ассистента и операционную сестру.

На корабле Тихоокеанского флота, о. Сахалин, июнь 1972 г.

Чазов вспоминал:

«В гостинице, куда мы приехали, произошел небольшой казус. Руководитель нашего международного отдела, как это и принято на Западе, решил передать де Бекки гонорар за проведение операции. Возмущенный де Бекки подошел ко мне и начал выговаривать: "Знаешь, Юджин, я приехал сюда не за деньгами – я приехал по твоей просьбе оперировать академика Келдыша. Он столько сделал для развития мировой науки, что сегодня он принадлежит не только советскому народу". Я вынужден был смущенно извиниться.

Операция продолжалась около 6 часов, проводилась в Институте сердечно-сосудистой хирургии, где был накоплен наибольший в СССР опыт лечения таких больных. Вместе с американскими коллегами в операции участвовали и советские специалисты, в частности, профессор А. Покровский.

Акадимики Келдыш и Богомолов

Закончу рассказ о Мстиславе Келдыше снова выдержкой из книги Чазова «Здоровье и власть»:

«К сожалению, его (Мстислава Всеволодовича) дальнейшая судьба была трагична. С точки зрения заболевания, в связи с которым проводилась операция, он чувствовал себя превосходно. Однако начавшийся ещё до операции психологический срыв перерос в тяжелейшую депрессию с элементами самообвинения. Несмотря на просьбы и уговоры руководства страны, он категорически поставил вопрос об освобождении его от должности президента Академии наук. Не раз он говорил нам, врачам, что наделал много ошибок и в жизни, и в работе. Все эти самообвинения были плодом его тяжелого психологического срыва. Переговоры об отставке тянулись довольно долго, но, в конце концов, в мае 1975 года Келдыш оставил свой пост. После этого он стал спокойнее, жизнерадостнее, уменьшилась депрессия. Так продолжалось три года.

…Июнь 1978 года был необычно жарким в Москве. В воскресенье 24 июня, воспользовавшись свободным днем, я уехал к себе на дачу. Солнце пекло неимоверно, стояла духота, которая обычно бывает лишь на Черном море, в Сочи. К этому времени я уже привык к неожиданным телефонным звонкам, которые несли неприятности, сложнейшие ситуации, сложные вызовы и тяжелое нервное напряжение. Так было и тогда, 24 июня, когда дежурный позвонил и сообщил, что случайно в гараже, на даче, в своей автомашине обнаружен угоревший от выхлопных газов машины с работающим вхолостую мотором М.В. Келдыш. Известный в медицине феномен "калифорнийского" отравления угарным газом в собственном гараже. Келдыша случайно обнаружил его большой друг и сосед по даче академик В.А. Кириллин...


А это уже не "мультики"... Это старт наследия М.В.Келдыша, его учеников и последователей

НАЧАЛО МАТЕРИАЛА см.    https://cont.ws/@hodanov/1373868


СПИСОК ССЫЛОК:

1) 2) http://келдыш.рф/v-v-keldysh.h...

3) http://www.stoletie.ru/sozidat...

Гидрографическое научно-исследовательское судно "Академик Мстислав Келдыш"
 
Медаль М.В.Келдыша Академии Наук
Памятник М.В.Келдышу Памятник Келдышу в Риге перед национальным латвийским университетом установлен в 1981 году.
Памятник Келдышу возле ИПМ им. М.в.Келдыша в Москве по ул.Миусская,2
Памятник М.В.Келдышу на Аллее космонавтов в Москве


«Крокус-покус» Агаларовых: здание в кадастре не числится, а работали дети и самозанятые

Многие наверняка обратили внимание на школьников, выводивших людей из «Крокус Холла» в ходе теракта 22 марта. Они прославились на всю страну и получили уже немало наград. Правда, юридич...

Русская ракета попала "куда нужно". Варшава спешно отправила в отставку инструктора ВСУ после смерти генерала
  • ATRcons
  • Вчера 20:06
  • В топе

Решение об отстранении было принято на основании данных контрразведки Польши. Кадровые перестановки в "Еврокорпусе"  Пресс-служба Министерства обороны Польши сообщает об уволь...

Обсудить