Василиса - Андрей Авдей

Под стрекот кузнечиков и лягушачье многоголосие опускалась ночь. Укрыв землю темным бархатом, она с усмешкой наблюдала за молодой луной, нетерпеливо ожидающей, когда заходящее солнце последний раз мигнет багряным светом и скроется за горизонтом. Ночному светилу хотелось поскорее искупаться в небольшой речушке, бережно укрытой густыми зарослями прибрежного камыша.

Где-то самозабвенно трещали цикады, ухал филин и пищали летучие мыши. А здесь, у реки, старательно прокашлявшись, многоголосый лягушачий хор затянул свою бесконечную песню. Мириады звезд любовались отражениями в темной воде, невозмутимо перекатывавшей на гребнях волн серебряные блики. В этом пейзаже было что-то по-настоящему сказочное.

Прибрежные кусты, залитые потоками лунного света, и дремлющие березы, потревоженные легким ветерком, нехотя шевелили ветвями, создавая в зыбком призрачном свете удивительные картины. Мелькнула хитрая рожица Луговика, протопал вечно озабоченный Леший, а две подружки – кикиморы, хихикая, что-то увлеченно рассказывали друг другу. Тени появлялись и исчезали под всплески волн и тонкое зудение.

Это измученные дневным светом, радостно гудели комары, неторопливо облетая берег в поисках очередной жертвы. Тем более одна из них позволяла себя кусать абсолютно безнаказанно.

Николай вздохнул про себя: «Если вернусь, комполка одной пачкой «Казбека» не отделается, только за комаров двойная норма положена». Борясь с диким желанием прихлопнуть очередного крылатого наглеца, офицер напряженно вглядывался в противоположный берег.

Задача была проста и понятна. Разведчикам незаметно форсировать реку и вырезать всех: артиллерийские расчёты и пулеметчиков, обитателей дзотов и блиндажей. Причем сделать быстро и, главное, тихо. Иначе…

***

- … завтра вода в реке станет красной, ты понял, лейтенант? – полковник в упор смотрел на командира разведвзвода, - от твоих головорезов зависит, сколько штаб оформит похоронок. Справишься – всем ордена. А тебе лично от меня – пачка «Казбека», берег для особого случая.

Командир полка встал и подошел к офицеру:

- Готовность на том берегу – две зеленые ракеты. Собьем фрицев с толку (зеленая ракета – сигнал «прекратить огонь» у войск вермахта, - авт.). Начало операции – в пять ноль-ноль. Даже если ты сигнал не подашь. Отправляю на смерть, понимаю, но иного выхода нет. Ты постарайся, Николай, я не приказываю, прошу.

И, крепко пожав руку, полковник добавил:

- Удачи, лейтенант.

***

Легко сказать – постарайся. Весь день, неподвижно сидя в камышах, взводный наблюдал за противоположным берегом. Тщательно контролируя каждое движение, чтобы не выдать себя, лейтенант смотрел и слушал. Любая деталь была важной – и шевеление кустов, и случайный лязг металла, и приглушенные команды.

Очень кстати опустившийся на воду густой туман наконец-то дал возможность размять затекшее тело и спокойно проанализировать детали. Итак, три пулемета, судя по всему, позади есть минометный расчет, плюс дзоты. Их два. Укрепили берег серьезно, мышь не проскочит. Если заметят – никто не доберется и до середины реки.

- А добраться нужно до берега, - прошептал Николай и посмотрел на часы: 00-05, через сорок минут подойдут бойцы и вперед, на смерть.

- Зачем себя раньше времени хоронишь, - неожиданно раздалось справа.

Лейтенант вздрогнул и резко выхватил пистолет. Инстинкты разведчика мгновенны, иначе ему не жить, поэтому ствол оружия смотрел точно в середину лба… девушки?

- Настоящий воин, - хмыкнула гостья, - ты в меня ещё гранату брось.

Николай смущенно опустил пистолет. Окутанная клубами серебристого тумана, перед ним, абсолютно не скрываясь, стояла гибкая стройная девушка в мокрой ночной рубашке. Ослепительно белая кожа, безукоризненно четкие линии бровей и длинные золотистые волосы завораживали своим совершенством. А темные блестящие глаза (почему-то Николай был уверен, что они зеленые) смотрели спокойно и открыто.

Гостья без тени смущения рассматривала растерявшегося лейтенанта и улыбалась:

- Так ты никогда не женишься, если судьбе своей ко лбу пистолет приставлять будешь, все девки разбегутся.

- Если найдется та, что не побоится ночью рядом оказаться перед пулеметами и пушками, то никуда не убежит, - лейтенант улыбнулся в ответ, - значит, сама меня искала.

- Искала, - кивнула головой девушка, - потому и пришла.

Даже в зыбком лунном свете было видно, как покраснели щеки офицера.

- Ой, вы только посмотрите, - заливисто рассмеялась гостья, - смутила бравого воина.

Она тряхнула головой и золотистые локоны засияли, щедро посеребренные молодой луной.

- Пригнись, дура, - лейтенант рывком схватил её за руки и усадил на землю.

Глядя в смешливые глаза, он прохрипел:

- Жить надоело? Как вообще ты здесь оказалась?

- Отпусти.

- Нет.

- Отпусти, я сказала.

- Если пообещаешь не высовываться.

- Обещаю.

Офицер нехотя отпустил холодные ладони, со вздохом признавшись, что делать это ему совсем не хотелось, наоборот, он был готов вечно смотреть в бездонные глаза и слушать мягкий смех этой удивительной незнакомки. Глядя, как девушка, насупившись, поправляет растрепанные волосы, Николай рассмеялся.

- Что смешного? – фыркнула гостья.

- Ты как маленький ребенок, у которого отобрали игрушку, - улыбнулся лейтенант, - кстати, меня Николаем зовут.

- Василиса, - зеленые глаза озорно блеснули, - русалка.

- К-кто? – заикаясь, переспросил офицер.

- Р-русалка, В-василисою звать, - передразнила девушка, - испугался?

- С чего вдруг, - Николай внимательно посмотрел на собеседницу, - только разве…

- Хвоста нет, - перебила девушка, - волосы не зеленые, губы не синие, под воду не утаскиваю, сказки это. Бабы мужиков отговаривали ходить на реку и красотою девичьей любоваться, вот и понапридумывали небылиц всяких. Я, Коленька, самая настоящая русалка, зря ты переживал, нас сейчас никто не видит и не слышит, туман оберегает.

- Эх, - мечтательно улыбнулся лейтенант, - нам бы этого тумана, на всю реку, хоть на часик.

- Нельзя, - вздохнула русалка, - и рада бы помочь, да только сила моя не безгранична.

- Жаль, - Николай посмотрел на собеседницу и подмигнул, - тогда жди своего жениха, красавица. Если нас заметят, встретят таким салютом, что, глядишь, я к тебе…

- Молчи, - холодная ладонь прикоснулась к губам офицера, - не нужен ты воде, ты земле нужен.

Василиса поднялась и с улыбкой посмотрела на лейтенанта:

- Кто врага побеждать будет, если вы на дне прохлаждаться будете? Потому я и пришла, чтобы помочь. У того берега есть огромный валун, ты его видел. Держитесь левее, вправо – минное поле. А будете плыть, не волнуйся, река вам поможет, обещаю. Ну, мне пора.

- Подожди, - Николай не хотел верить, что девушка уйдет просто так, - мы еще увидимся?

- Кто знает, - рассмеялась русалка, - говорят, каждый в этом мире с двойником. Возьми, на память.

Девушка протянула немного вытянутую жемчужину.

- Она будет твоим оберегом. А как встретишь суженую – дари смело, не теряйся.

- Такую, как ты, я не найду, - вздохнул лейтенант.

- Придет время, обязательно встретишь. Только пистолетом не размахивай.

Василиса рассмеялась.

- Спасибо, - лейтенант взял жемчужину и сжал в кулаке, - она теплая.

- Не потеряй, - девушка с грустью посмотрела на офицера, - удачи тебе и прощай, Коленька.

Туман закрутился густыми клубами, сквозь которые на секунду сверкнули огромные девичьи глаза, и все исчезло.

***

Офицер вздрогнул и посмотрел на часы: 00-20.

«Я уснул?».

Вспоминая этот удивительный сон, Николай улыбнулся и разжал кулак: на ладони мягким светом сияла продолговатая речная жемчужина…

***

00-40.

- Готовы?

- Так точно, товарищ лейтенант.

- Валун на том берегу все видят? Берем левее, вправо – минное поле. Ну что, мужики, вперед.

***

00-45.

По темной речной глади беззвучно скользили небольшие плоты, за которыми изредка мелькали головы разведчиков. Бойцы неотрывно смотрели на тот берег и ждали. Заметят или нет? Каждый понимал, что малейшая оплошность и…

Метрах в ста правее раздался громкий всплеск. Ещё один. И ещё. На берегу раздались гортанные команды, вверх с шипением полетели осветительные ракеты.

- Быстрее, - сквозь зубы прошептал Николай.

Но разведчики и сами понимали, что сейчас каждая секунда может оказаться решающей.

Берег ощерился огненными трассами.

- Пум, - где-то еле слышно ухнуло.

- Значит, не ошибся, - подумал лейтенант, - он есть.

- Пум, пум, пум, - соглашаясь, засипел миномет.

Поднятая разрывами вода рассыпалась на тысячи брызг. Грохот заглушил все звуки: и лягушачьего хора, и писка летучих мышей. Даже ночь, ослепленная ракетами, взмывающими над рекой, испуганно сдернула покрывало. Но это было там, в стороне.

А здесь до берега оставалось не более двадцати метров.

Николай посмотрел вправо.

Ему показалось, что среди взбудораженной воды мелькнула девичья голова.

- Василиса?

То исчезая, то появляясь, девушка непостижимым образом увертывалась от пулеметных трасс и разрывов.

- Пум.

Лейтенант до рези в глазах вглядывался в поднятую разрывом воду. Есть! Уходи влево, Василиса, мы добрались, уходи.

Словно услышав, русалка резко повернула к берегу.

- Пум.

Николаю показалось, что он услышал приглушенный взрывом крик.

Скрипнув зубами, лейтенант выскочил на берег:

- Вперед!

Черные тени беззвучно обогнули валун левее и, как демоны, влетели в окоп. Разведчики без единого звука втыкали ножи в тех, кто минуту назад самозабвенно поливал огнем реку. Николай не слышал сипения и бульканья перерезанных глоток, хруста шейных позвонков и испуганных воплей. В его ушах звучал предсмертный девичий крик, а перед глазами стояла стройная гибкая девушка с огромными, он был в этом уверен, зелеными глазами.

Как две ракеты, с шипением взлетевшие над рекой.

***

Солнце, зевнув, выглянуло из-за горизонта, осветив небольшую речушку, через которую по наведенному саперами понтону торопливо бежала пехота, натужно гудя, полуторки тащили орудия. Изредка, погромыхивая гусеницами, катились легкие танки.

А на берегу, не обращая внимания на комаров, молодой лейтенант, командир разведвзвода, молча смотрел на водную гладь, крепко сжимая в кулаке немного вытянутую речную жемчужину.

***

Июнь 45-го. Где-то в Германии.

Виллис лихо развернулся у штаба, подняв тучу пыли.

- Жди здесь, - капитан, звеня целым иконостасом медалей и орденов, выпрыгнул из автомобиля.

Сержант-водитель кивнул и полез в карман за кисетом.

- Слышь, земляк, табачком не угодишь, - к джипу подошел пожилой старшина.

- Держи, - сержант протянул кисет.

- Угрюмый? – старшина кивнул в сторону штаба.

- Он самый, - согласился водитель, - наш командир разведроты, лихой мужик. Сколько мы с ним пережили, одному Богу известно.

- За что прозвали так?

- Не улыбается никогда, - сержант вздохнул, - было дело. В сорок третьем. Чтобы переправу обеспечить, нам приказали немцев почистить на другом берегу. Все прошло без сучка и задоринки, а вот с командиром неладное случилось. Что и как, никто не знает. Мужики говорили, после боя он долго на берегу сидел и звал кого-то. С тех пор не улыбается.

- Война не одну душу покалечила, - согласился старшина, - даст Бог, еще будет весельчаком. Спасибо за курево, земляк, удачи.

- И тебе, - сержант крепко пожал протянутую руку, - скоро дома дымить будем.

Из штаба выбежал капитан:

- Поехали.

***

- Куда прешь, пехота, - водитель беззлобно переругивался с проходящими мимо бойцами, - жить надоело?

- Глаза разуй, не танк, свернешь, - под хохот ответил кто-то из красноармейцев.

- Ишь, разухарились, победители, - сержант улыбнулся, - нам куда?

- На перекрестке направо, - думая о чем-то своем, ответил Николай.

- Товарищ капитан, а вы как, скоро домой? – повернув, водитель просигналил проезжавшей мимо полуторке с солдатами.

- Вот сдам все дела и… Стой!

Сержант не успел нажать на тормоз, а Николай уже бежал назад.