Ясный день, украшенный солнцем, казался беззаботно-счастливым и очарованным радостью. Лето всегда прекрасно. Особенно для ребенка, в очередной раз отправившегося искать приключения.
- Ваня! – женщина вышла во двор, и, прикрыв рукой глаза, пыталась кого-то увидеть, - Ваня, ты где?
- На речку убежал, - ворча, отложил корзинку дед, - и Михалыча не видно, значит, оба там.
- Пусть только появятся, всыплю и одному, и второму.
- Дочка, - усмехнулся старик, - себя вспомни. Вечно пропадала где-то, а мы с матерью себе места не находили.
- А теперь я не нахожу, - она вздохнула, - кстати, а Семён куда запропастился?
Вдалеке раздался гул моторов.
- Иди, я здесь присмотрю, - кряхтя, старик поднялся и посмотрел на дорогу, - немцы?
В деревню, поднимая клубы пыли, въехали несколько грузовиков. Выпрыгивая на ходу, гитлеровцы рассыпались по улице. Раздались гортанные команды, звон разбитого стекла, крики, плачь.
- Уходите, немцы, - во двор, запыхавшись, влетел Семен.
- Не успеем, - увидев, как резко взметнулось пламя над одной крышей, женщина в изнеможении присела на порог, - Семен, дружок, послушай меня, беги к реке, там Михалыч с Ваней. Уведите ребенка в лес. Пожалуйста, спасите его. Вы сможете.
Калитка слетела с петель под мощным ударом сапога.
- Беги!
Короткая очередь, предсмертный крик, яростные вопли на незнакомом языке, удар и кровавая пелена перед глазами: все смешалось в доли секунды.
Она не чувствовала запаха бензина, не слышала торопливой молитвы своего отца и пьяного смеха на улице. Она лишь тихо шептала:
- Пожалуйста, спасите моего сына.
А потом взметнулось пламя.
***
- Михалыч, не бойся, - Ваня стоял по колено в воде и смеялся, - не утонешь.
- Мне и здесь неплохо, - буркнул Михалыч, - пора домой, мама заругает.
- Смотри, кого я поймал, - ребенок вышел на берег и протянул руку, в которой обреченно трепыхался маленький карасик.
- Настоящий рыбак, - улыбнулся Михалыч, - пора возвращаться. Иначе за нами Семена отправят.
- А вот и он, легок на помине, - улыбнулся ребенок.
Глядя на запыхавшегося друга, Михалыч почувствовал неладное:
- Что случилось?
- Уходим, быстро! Ты первый, я сзади. Скорей!
***
Где-то за холмом клубился дым, и в безумном вальсе кружила смерть. А здесь было тихо. И безопасно.
Солнце нежно поглаживало ребенка лет пяти, тихо сопящего под стогом сена, и сидящих невдалеке друзей.
Которые, не обращая внимания на окружающую красоту, оживленно спорили.
- Сам виноват.
- А кто-то не понимает шуток, - хмыкнул Михалыч, - и на будущее, Семён, запомни, – бить по ушам некрасиво. Во-первых, это очень больно, во-вторых, царапины на ухе остались.
- Благодари, что только по ушам, - друг отмахнулся от надоедливой мухи и продолжил, - вечно тебе неймется. То курей взбаламутил, то с Ваней на речку сбежал. Мать с ума сходит, а они мальков ловят.
- И бабочек.
- А мне вас ищи, - огрызнулся Семён, - как будто других дел нет.
- Ладно, ладно, извини.
Но тихое ворчание продолжалось:
- То пропадаешь где-то, не докричаться, то…
- Если бы я не пропадал…, - резко перебил Михалыч.
Не сговариваясь, они обернулись и несколько секунд молча смотрели на клубы дыма, поднимавшиеся из-за холма.
- Как думаешь, кто-нибудь выжил? - тихо спросил Семён.
- Нет, - Михалыч вздохнул, - вряд ли. А ты молодец. Очень больно?
- Ерунда, - Семён посмотрел на запекшуюся рану и улыбнулся, - зацепило немного, а притвориться убитым было несложно. Ты побудь с Ваней, я дорогу разведаю. Одна нога здесь – другая там.
- Смотри, не заблудись.
- Дать бы тебе в глаз, - хмыкнул Семён, - только некогда. Я быстро.
Друг растворился среди деревьев, а Михалыч, вздохнув, подошел к ребенку. Наверное, во сне он обнимал свою маму, ловил мальков на речке и, радостно смеясь, убегал от беззлобно ворчащего деда. А может, сидя на печи, с замиранием сердца перебирал мешочек со старыми пуговицами?
Той жизни больше нет, нет никого и ничего. Осталось только пепелище и разбитая колесами земля. Им повезло. Очень повезло. Только им, к сожалению.
Будто соглашаясь, лес грустно зашумел. Наступит вечер, и на каждый трепещущий листок упадут слезы, собранные ветром по хатам. Слезы тех, кто навсегда остался за холмом. А сейчас…
***
- Есть, - Семён незаметно вынырнул из-за стога, - километра четыре, сторожка охотничья, значит, там заночуем. Надо идти.
- Ваня, просыпайся, - Михалыч осторожно толкнул ребенка в бок, - Ваня.
- Отстань.
- Поднимайся.
- Еще минуточку.
- Пойдем, пойдем, - друзья с трудом растолкали сонного ребенка, - немного осталось.
***
Лесную тишину то тут, то там нарушал хруст сухих веток. Деловитый еж, сосредоточенно фыркая, собирал листья. Где-то попискивала синица, делясь новостями с корольком.
А по малоприметной тропинке смело шагал пятилетний Ваня. Ему не было страшно, ведь рядом шли самые лучшие друзья, ставшие его ангелами - хранителями. Семён и Михалыч.
Огромный пес с подсохшей раной на боку и рыжий кот с поцарапанным ухом.
Оценили 16 человек
25 кармы