Всё, ради призрачной надежды

Ослеплённые почти несуществующим шансом, люди забывают, что их тяжело больной близкий человек умрёт, а им придется жить дальше.

Этот предельно откровенный пост написала врач Маргарита Алексеева:

«Ещё обучаясь в университете, я удивлялась, как много всяких болезней, напастей и неприятностей случается с человеком. Помнится, тогда мне было странно, как при таком количестве проблем на одно человеческое существо, мы умудряемся дожить до своих лет и даже родить здоровых детей.

Нам чертовски повезло. Всем нам – мне и вам, способным читать и осознавать написанное здесь. Но есть и другая категория граждан, причём, что естественно, довольно многочисленная. Это те самые, кому не повезло. Те самые, кто поймал жуткие недуги либо внутриутробно, либо сразу после рождения, либо в более позднем возрасте. Но и среди этих несчастных есть те, кому повезло больше и те, кому меньше. Есть те, кто в полной степени осознаёт свою неизлечимость либо неизлечимость своего родственника, страдает, проходит стадии умирания и горя (которых, напомню, пять по Кюблер-Росс), и, по итогу, более или менее мучительно умирает. Так вот: этим людям относительно повезло.

Я же поведу речь о тех, кому не повезло совсем, поскольку с ними приходится сталкиваться гораздо чаще. С экранов телевизоров, мониторов компьютеров, билбордов, реклам в общественном транспорте на нас смотрят их печальные, полные мольбы глаза. Хотя, вероятно, это нам так хочется думать – про печаль и мольбу.

Разумеется, большинство из них – дети, и они слабо понимают, что с ними происходит. Зато это понимают взрослые, создавшие все эти плакаты и видеоряды. Думают, что понимают. «Маленькой Алевтиночке с нейробластомой 4 стадии с прорастанием везде срочно нужна операция в Израиле». «Поможем Демиду со злокачественной опухолью ствола мозга пройти курс лечения в Швейцарии». И тому подобное…

Мы все это видели... Разные люди, разные семьи, схожие диагнозы, единственный исход. Все эти крики о помощи…

Родственники проходят те же стадии горя и умирания, что и сами умирающие. И то, что мы видим – третья из пяти.

Возможно, я прошла бы те же стадии, что и они. Продала бы квартиру, расставила ящички для сбора средств в крупных торговых центрах, писала бы слезливые посты про бешеные тысячи евро, за которые нас согласилась лечить единственная клиника на юге Германии, но… Так уж вышло, что я врач. И как врач, я прекрасно понимаю, что, например, рак в запущенной стадии – приговор. И умирают от него везде: и в России, и в Штатах, и в Гваделупе. Не верите мне – обратитесь к официальной статистике. Не верите ей – смотрите сопливые околомедицинские сериалы западного производства. Там любят обсасывать эту тему. Рак на последних стадиях – это всегда смерть, более или менее мучительная. Это всегда боль. Это всегда страдания.

И мне искренне жаль тех, кто питает иллюзии, что в Израиле смерть перестанет быть смертью.

Терминальные стадии заболеваний – это маркеры близкого завершения земного пути. И врачи во всех странах это понимают. Если умирающего согласились взять на лечение, то лишь потому, что горе и идущая с ним рядом надежда всегда были прекрасным бизнесом.

Посему лучшее, что вы можете сделать для умирающего, в том числе ребёнка – это дать ему умереть. Ослеплённые почти несуществующим шансом, люди забывают, что их тяжело больной близкий человек умрёт, а им придется жить дальше. Где жить, если жильё продано во имя Швейцарской Клиники? На что жить, если ближайшие пару десятков лет им придётся работать на раздачу долгов? Об этом не думается, такая постановка вопроса кажется кощунственной..

Всё, что вы можете – это быть рядом, пока они умирают. Всё, на что вам стоит потратить деньги – это на адекватное обезболивание (а это не так дорого, как курс бесполезного лечения в Западной Клинике). Свозите умирающего ребёнка к морю. Закажите для умирающей матери концерт её любимой музыки. Исполните мечты, которые возможно исполнить. Позвольте умирающим видеть вас, пусть и несчастными, но не за гранью разорения. Дайте им понять, что они оставляют вас не в самой тяжёлой ситуации.

И, ради всего святого, дайте им умереть. Это право так же неприкосновенно, как и право на жизнь...»

P.S. Вопрос ужасно тяжёлый. Может показаться, что есть возможность попытаться в такой ситуации рассуждать отстранённо, рационально-разумно, абстрагируясь от эмоций, но всё это только до тех пор, пока не касается вас лично, пока именно на вас не смотрят с болью и надеждой глаза…

Ооочень трудная моральная дилемма, этический выбор… Попробую примерить на себя.

Вот, например, у нас в семье было несколько случаев, которые прошли у меня на глазах – с нами вместе в квартире жили и умерли: прабабушка, дедушка, двоюродная тётя, отчим… Первые трое были очень пожилыми, а отчим умер от рака в запущенной форме в 39 лет (долго не шёл в больницу, занимался самолечением язвы, а оказался рак желудка в итоге). Во всех случаях я был ещё маленький и плохо понимал происходящее, лучше всего запомнил реакцию своей мамы – она относилась философски и не собиралась продавать квартиру, чтобы оттянуть неизбежное…

Сейчас у мамы сахарный диабет, и она уже перешла на инсулин. Всем прекрасно понятно, чем это заканчивается, и тяжесть течения поздних стадий этого заболевания зависит только от того, насколько долго она проживёт… Вот как с этим смириться?

Недавно произошёл ещё один случай, спровоцировавший аналогичные размышления: мама мужа моей сестры (не знаю, как точно называется данный вид родственной связи, но, надеюсь, вы меня поняли) попала под машину. Она уже пожилая, перелом костей таза, значительная травма мозга, кома… В больнице состояние стабилизировали, но долго держать не хотят, так как нет прямых угроз жизни, а перспективы и варианты лечения отсутствуют – выписывают. Встал вопрос с уходом. Я высказался цинично: «Человек в коме, умрёт неизбежно, смысла бросать кому-то работу ради постоянного ухода нет – надо нанять женщину, которая будет приходить 2-3 раза в день в квартиру к больной и убирать/ухаживать + вы один раз в день». При этом, надо понимать, что «мама мужа сестры» не парализована – то есть она в беспамятстве двигается и её надо фиксировать… Ну, привязывать к кровати, проще говоря – к чему тут экивоки… По-моему, была бы у нас эвтаназия, то это был бы самый лучший для всех выбор. Да, это очень жёстко, но я искренне не вижу никакого рационального разумного смысла в трате ресурсов на поддержание работоспособности медленно разлагающегося тела. Мозг фактически мёртв, и даже если она выйдет когда-нибудь из комы, то уже никогда больше не будет нормально соображать – изменения в мозге и сознании необратимые. Даже если она очнётся, то это будет полузомби. При этом, она может несколько лет просуществовать в подобном состоянии, так как в общем организм в довольно хорошем состоянии находится… И какой особый сакральный смысл в поддержании функционирования тела с отсутствующим сознанием? Это требуется делать из-за… Из-за чего?

На самом деле, если вдуматься, вся эта наносная якобы «милосердная» шелуха очень показательно стремительно осыпается при первых же значительных трудностях, когда людям приходится делать выбор: или – или.

Например, во время боёв, если раненых очень много и госпиталь не справляется, то врачи оперируют в первую очередь всегда раненых средней тяжести, так как легко раненные могут подождать, а оперировать тяжело раненных в первую очередь смысла нет, так как вероятность их излечения низкая, а вот время для помощи тем, кто имеет ранение средней тяжести, может быть упущено. Да, цинично и жёстко, но смысл здесь только в поиске рационального и наиболее эффективного решения поставленной задачи – максимальное количество спасённых жизней, места эмоциям и ложной жалости уже нет.

Или, например, всем известное правило: если происходит разгерметизация самолёта, то в первую очередь каждый взрослый должен одеть кислородную маску себе и только потом уже своему ребёнку или помочь другому рядом сидящему. Потому что главное здесь – целесообразность, а не следование правилам морали, которые требует помогать прежде другим, в том числе своим детям, и уже только потом заботиться о себе. Поэтому здесь это не эгоизм, а здоровая и единственно верная рациональность.

Но, конечно же, показательнее всего проступает неприглядная честность целесообразности, когда случается что-то экстраординарное – стихийное бедствие, голод, военные действия и т.п.

Весь наш нерациональный гуманизм – он только от излишества. Понятно, что способность к помощи нуждающемуся – это как маркер общества: здоровое оно или больно. Но если встанет вопрос: кому больше требуется финансовая помощь и уход – неизлечимо больному ребёнку в Москве или умирающему от банального голода в Африке, то какой будет ответ? Вот так всё и встаёт на свои места. Понятно, что своя беда более понятна, чем что-то абстрактное и далёкое. Тем не менее, задумайтесь…

Так есть ли настоящий глубокий сакральный смысл в трате, пусть даже, допустим, не последних, но значительных ресурсов на заведомо бессмысленные цели, на оттягивание неизбежного? Например, даже в заботе о могилах предков есть определённый смысл – психологический – память об ушедших, напоминание себе о тлене… А есть ли смысл в перекачивании ресурсов от тех, кому они действительно могут пригодиться прямо сейчас или в обозримом будущем, в пользу больниц, аптек и разного рода шарлатанов, успешно паразитирующих на ложных надеждах людей

https://zsbooka.livejournal.com/105742.html