Рось, Русь и Раша - одно и то же!

Данные компаративистики и палеолингвистики позволяют ут­верждать, что  этноним росы является не заимствованным из других язы­ков, а древним самоназванием, закрепившимся за нашими предками предположительно во II тысячелетии до н. э. Это слово сохранилось не только в русском языке, но и в санскрите — одном из древнейших языков индоевропейской семьи. В языке росов уже после ухода арьев из Восточной Европы значение этнонима: росы — это “свои люди”, живущие на своей древней земле, это — “мы” (в отличие от “не мы”, “чужие”).

Глубокая древность росов подтверждается и удивительным сходством русского языка с санскритом, особенно древнейших слоев его лексики, от­носящейся к эпохе формирования семьи и рода, а также местоимений, слов, обозначающих действие или состояние, явления природы и т. д. По­скольку санскрит является языком древних арьев, отмеченное явление сви­детельствует о длительном соседстве этих двух народов, что могло иметь место в эпоху, предшествующую уходу последних из Восточной Европы, то есть до конца III - начала II тысячелетия до н. э.

Таким образом, можно утверждать, что этногенез древних росов про­текал одновременно с этногенезом древних арьев и историко-этнические корни русского народа уходят в глубь тысячелетий.

Санскрит донёс до нас древнее название этой территории - в русском варианте это Роса, Росия, которую древние росы считали своей материнской землёй.

Само слово «родина» входит в группу однокорневых слов: родитель, природа, рожать, урожай, родня, народ. Но народ – это большая группа людей (вспомним санскритское «raci»), близкие и далекие родственники, родившиеся и живущие на родной, рсной земле (на Рсии-Руси), то есть это рсы.

Во-первых, здесь мы сталкиваемся с довольно распространенным в санскрите явлением чередования звуков s(с) и (ш), получившим название «шатва». Подобное явление характерно также и для русского языка (например: краска– крашу, носить– ноша, сягать – шагать). Кстати, в некоторых похожих словах на месте русского с в санскритском языке произносится (ш) и наоборот. Например: кашлять – kas.

Звуки а и ш/ш’ в названии русского народа сохранились в некоторых других индоевропейских языках. Например, они произносятся в английском «Russia».

Одна из исторических областей Сербии называется Рашка, а ее жители – расции.

В Ветхом Завете древние росы называются именами Тирас (Быт.) и Рош (Иез.).

Новгородские летописи жителей Старой Руссы называют рушанами.

Во-вторых, санскритские звуки c и иногда также чередуются. Например: kоca и koa (казна, сундук, кладовая, ср.: русское «своекоштный»); parici (окружать) и pari'ad (окружающий).

В-третьих, на месте санскритского c (как и на месте ) в русском языке тоже часто произносится с (например: cvet'a – светлый, c'uka – сухой, cvcru – свекровь).

Следует также заметить, что для системы гласных санскрита характерно преобладание гласного а (как долгого a, так и краткого a), поскольку в индоиранских языках общеиндоевропейские гласные e, e, o, o и некоторые другие совпали с a, a.     Поэтому русское «нос» соответствует санскритскому «nasa», «дом»– «dama», «тот» – «tat», «тогда» – «tada» и т. д. И поэтому же санскритское слово «raci» (в значении «большая группа, толпа») можно рассматривать как некую аналогию русскому «росы» в его самом архаичном значении.

С наступлением резкого по­холодания начинается массовый отток индоевропейцев с Европейского Се­вера. И в это время происходит ещё более широкое расселение древней­ших росов по Восточной и Средней Европе. Расселение древнейших росов по обширной европейской территории, соприкосновение и столкновения с иноязычными народами, а зачастую и жизнь в иноязычном окружении обусловили появление этнического термина “словене”, образованного от лексемы “слово” и нёсшего в себе семантическую нагрузку со значением “единословники”, “говорящие на одном языке”, “понимающие друг друга”.

Чередование о – у, которое иногда выражает смысловое различие, а иногда нет, прослеживается, например, в таких русских словах, как: ковать – кую, строгать – стругать, строганина – стружка, стопа– ступня, мошка– мушка, дух – задохнуться и т. д. В «Словаре русского языка XI–XVII вв.» приводятся в качестве равноправных в употреблении варианты слов «муравей» и «моравей», «мурoванный» и «морованный», «морошка» и «мурошка» и др.

Кроме того, в русских говорах разных областей зачастую отмечается «укание» вместо «окания» или «акания».

Например, в ряде деревень Новгородской области говорят: «Утуйди ут муего угуроду» («Отойди от моего огорода»).

В Смоленской губернии был записан заговор, применявшийся при лечении лихорадочных больных: «Пресвятая мати Бугуродица, пасаби у маим нагавари, аб чом тибе буду прасить, буду малить. Пумяни, госпади, отча Аксентия у царства нябесным…» . Как видно, фонетическая запись заговора также отразила употребление у на месте о.

Владимир Даль, характеризуя наречия русского языка, отмечал, в частности, что в Тверской губернии вместо «ховать» говорят «хувать» , в Костромской губернии говорят «ут» вместо «от», «удеяло» вместо «одеяло»; в Рязанской – «уставили» вместо «оставили», «ухота» вместо «охота», «углобли» вместо «оглобли» . В своем словаре он приводит также двоякое написание слов «ропак» и «рупак» (торос, нагромождение льдин), «рохоба» и «рух» (сполох, шум, суета), «стопка» и «ступка» (маленькая кружка, стаканчик, чарка), слово «сyковица» поясняется им как «березовый сок».

Ю.П. Миролюбов отмечает, что в Антоновке, на юге России, говорили иногда «скот», а иногда «скут», и приводит поговорку: «Скутына ходила по полю, траву щипала, а до дому попала, тай пропала».

Составитель русской грамматики, изданной в 1696 г. в Оксфорде, Г.В. Людольф в свою бытность в Москве имел возможность ознакомиться с разными слоями живой русской речи, образцы которой он привел в приложении к своей грамматике. И среди них тоже встречаются отдельные примеры «укания»: «Для чево ты вчерасъ не ку мн пришолъ» (вместо «не ко мн»), «То их убычеи» (вместо «обычаи»).

Взять хотя бы русское слово «стул». В других славянских языках стул очень часто называется словом, восходящим к общеславянскому *stolъ: в болгарском языке – «стол», в словенском – «stol», в верхне– и нижнелужицком – «stol», в польском – «stolek».

В общеславянском слове *stopa (рус. «стопa») корень *stop – тот же, что (с назализацией) в общеславянском же *stpati (рус. «ступать», «ступня»).

Русскому слову «кол» соответствует польское «kоl» (читается: кул), чешское «kul»; русским «твой», «бобр» – польские «twоj», «bоbr» (читается: твуй, бубр); русскому «тупость» – словенское «topost».

Русскому «ковать» соответствует украинское «кувати», польское «kuc», русскому «кузнец» – украинское «коваль», сербо-хорватское «ковaч»; однокорневым с ними является и русское «козни»; чередование о и у в этих словах наблюдалось уже в общеславянскую эпоху: *kovati – *kuti– *kovaljь – *kuznь.

По наблюдениям А.А. Аникина, к праславянскому *rugja восходят русские слова «наружность», «рожа» и встречающееся в диалектах «ружь» (со значением: внешность, образ, облик).

Глубокая древность лингвистического явления о: у подтверждается также тем, что в разных языках, относящихся к индоевропейской группе, имеется довольно много слов, обозначающих одинаковые или схожие понятия, в которых в одном языке звучит о, в другом – у.

Например: дочь (рус.) – dukte (литов.) – духт (тадж.), ноль и нуль (рус.) – nulles (латин.) – noll (швед.) – null (фран. и англ.), тумба (рус.) – tumba (латин.) – tomba (итал.) – tombe (фран.), шкура (рус.) – scorum (латин.) – *scora (о.-с.) и т. д.

Много таких случаев прослеживается на примере санскрита и русского языка: ubha – оба, utpad – отпадать, bhru – бровь, cvcru – свекровь. Наконец, чередование о-у свойственно самому санскриту. Например: ruh– rohati (расти, подниматься), rud– roditi (рыдать), budh – bodhati (будить, пробуждаться) и т. д.

Монография “Имя твое — рос (историко-этнические корни русского народа)” написана серьёзным учёным, доктором исторических наук, специ­алистом по древней истории русского народа Ю.Д.Акашевым. Он в 2000 г. блес­тяще защитил по этой проблеме докторскую диссертацию, которая получила высокую оценку Экспертного совета по историческим наукам Высшей атте­стационной комиссии и была отмечена в числе наиболее удачных и интерес­ных научных исследований последних лет. Исследователь опирается на обширный круг самых разнообразных источников.

В проблеме происхождения русского народа одним из главных является вопрос о происхождении его имени.

Проанализировав целый ряд письменных источников, в том числе и не­которые священные книги, автор пришёл к выводу, что древнейшие росы были известны среди других народов древнего мира и играли определённую роль в их истории.

Их имя оказалось зафиксированным в этнографической таблице Книги Бытия — Первой книги Моисеевой из Ветхо­го завета. Текстологический анализ этой таблицы, наблюдения над особен­ностями древнееврейского письма позволяют утверждать, что имя народа Рос здесь употреблено по отношению к младшему сыну Иафета — третьего сына Ноя, в форме вирас (Тирас, Тирос), в которой начальный элемент ти- (ви-) является древнерусским указательным местоимением (по типу летописного “ти Словене”), сросшимся с этнонимом Рос (Рас).

Имя народа Рос (в фор­ме Рош) называет и пророк Иезекииль, живший в VI в. до н. э., книга кото­рого также вошла в состав Библии. В том, что это слово в книге пророка оз­начает имя народа Рос (а не “голова” или “глава”, как оно переведено в Вульгате), убеждают те факты, что в переводе Библии на греческий язык, осуществлённом семью веками раньше Вульгаты, оно писалось как этноним РШ и в более поздних средневековых источниках ассоциировалось с рус­ским народом. Идентичным библейскому имени Рос (Тирас, Рош) является и этноним ар-Расс, упоминаемый в Коране среди древнейших народов, ко­торых жестоко покарал Аллах.

Сообщения о древнейших росах встречаются также и у позднеантичных и средневековых авторов (как европейских, так и восточных). Вполне воз­можно, что роксоланы (светлые аланы), которые упоминаются древними ис­точниками, были частью росов, увлечённых потоком арьев на юг и давших начало Приазовско-Причерноморской Руси. Византийские авторы, сооб­щавшие о нападении росов на Византию в V и IX вв., видели в этом осуще­ствление пророчества Иезекииля о народе Рос (Рош).

Своё более древнее видовое имя Росы/Русы, о своих русских корнях долгое время знали и помнили и остальные славяне. Этот факт, например, отражён в “Хронике” польского историка XVI в. М. Стрыйковского, который всех древних славян именовал “русацами”, или “русскими славянскими на­родами”. Это подтверждают и многочисленные данные топонимики и этно­нимики.

Внимательное прочтение русских летописей (Лаврентьевской, Густинской, Иоакимовской, Псковской 1-й, Софийской 1-й, Воскресенской и др.), изучение легенд, данных ономастики, геральдики, антропологии, сравнительного языкознания позволяют с твёрдой уверенностью заявить, что “варяги-русь”, о которых идёт речь в русских летописях, — это славяно-росы, жившие вдоль южного побережья Балтийского моря; что рассказ о при­звании на княжение в Новгородскую землю в 862 г. Рюрика и его братьев не есть выдумка летописца, а он основан на вполне реальных исторических со­бытиях; что имена Синеуса и Трувора вовсе не следствие неверного перево­да летописцем шведских слов, но они являются русскими эпитетными име­нами.

Ю. Д. Акашев экспериментальным путём подтвердил идею о сущест­вовании у древних росов своей оригинальной древнейшей письменности.

 Источник: Акашев Юрий "История народа Рос. От ариев до варягов".