Посреди соснового леса — сфагнумовое болото, поросшее клюквой. Посреди него — небольшое озеро. Над ним — энергетика Божественной Нежности, излучаемой Махадублем ранее незнакомого нам светловолосого Божественного Учителя.
Здесь — место силы: развитое духовное сердце как бы «самопроизвольно» отделяется от тела и заполняет обширное пространство над озером, оттуда легко смотреть глазами сознания в сторону стоящего на берегу собственного тела. Отличное место для тренировок начинающим ученикам!
Он представляется:
— Радэк Волынский, поляк в последнем воплощении.
Просим Его рассказать о Себе.
— Да, жил и здесь. В этих местах была наша семейная дача — в те времена, когда здесь ещё была территория Финляндии. Давнишняя дача!… Вначале — Моего отца, а потом — Моя личная.
Гармония и красота природы, жизнь в лесу у этого прекрасного озера — в сочетании с искренней «набожностью» Моих родителей — создавали удивительную атмосферу нашего дома, существовавшего тогда здесь.
Вечерами все собирались у камина. Матушка музицировала. Затем читали вслух книги или рассуждали о смысле жизни, о Боге. Были вечера, наполненные разговорами об Иисусе. Удивительные по яркости образы вставали тогда перед Моим внутренним взором! Иисус бывал в такие вечера с нами.
Духовная культура семьи в те ранние годы позволила Мне тогда легко выйти на ту «площадку», где Бог вновь стал видимой и осознаваемой Реальностью.
— Какие духовные практики Ты использовал?
— Ничего такого не делал. То, что вы видите, — наработки от ещё предыдущего воплощения.
— Где оно было?
— В Германии. Там была Школа йоги — древняя алхимическая школа.
— Чему нас научишь?
— Разве что анахату притяну над болотом, начинающим ученикам будет полезно… — шутливо скромничает Радэк.
— Ты был связан со школой Штайнера?
— Нет. Поклонником учения Рудольфа Штайнера был Мой отец в польском воплощении. Идеи Штайнера он пытался применять и при Моём воспитании на природе, в окружении гармонии.
— Расскажи, пожалуйста, больше о Себе, Радэк!
— Очень значимым для развития души было Моё ещё более раннее воплощение в Индии. Тогда была освоена раджа-йога. Были усвоены многие нравственные устои, включая вегетарианство, которые стали не правилами, за неисполнение которых наказывают, а сутью, внутренними устоями души. Тогда, к сожалению, ничего большего Я не постиг, хотя возможность была.
И вот, следующим было воплощение в средневековой Германии.
Мой отец был владельцем скотобойни.
… Радэк показывает грубый и грязный быт, наделённого грубой личной силой отца, сломленную им, потухшую, угасшую и «посеревшую» женщину — свою мать.
— Отшатнувшись от этих ужасов, Я убежал из дома. Меня подобрал человек, который и стал Моим Учителем, Моим Мастером. Именно Ему Я обязан тем, что постиг Единого Отца.
Он тогда привёл Меня к Себе домой, где всё было чисто и окутано тайной. Он был учёным, врачом и духовным подвижником, который сумел-таки выйти на Истину, «запрятанную» под словом «алхимия»! Он занимался, разумеется, не созданием золота, но алхимией внутренней: преобразованием души человеческой — в Душу Божественную.
У него было всего несколько учеников, которых он посвящал в глубинный пласт знаний. Я не сразу попал в их число. Вначале Я был просто растирающим порошки и моющим посуду.
Расскажу вкратце о том, как алхимики работали с энергиями внутри тела. Это, как вы понимаете, есть только начальные этапы алхимических преобразований.
Тело сопоставлялось с устройством, в котором возгоняют вещества и — через это — отделяют тонкие субстанции от грубых.
В нём выделялось несколько последовательных уровней, которые соответствовали чакрам, если использовать индийскую терминологию.
Для того, чтобы сделать возможным движение тонких субстанций через все уровни, ученик должен был вначале очистить последние от наслоений тёмного «шлака», который засорял эти уровни.
Это достигалось через возжигание «огня» внутри каждого такого уровня. «Огонь» надо было разжигать всё сильнее — и распространять его, начиная от центра, на весь объём уровня, чтобы с его помощью «расплавить» тёмные наслоения и вытолкнуть их за пределы тела.
После того, как все уровни были полностью очищены, становилась возможной работа собственно с «возгонкой». Она заключалась в продвижении «исходной субстанции» снизу вверх — последовательно через все уровни. При этом возникало чёткое ощущение изменения состояния на каждом уровне «возгонки». Целью такой работы было выделить и ощутить в теле наиболее тонкую «субстанцию», которая не изменяет своего состояния, проходя через все уровни.
… Однажды прислужники инквизиции, всегда интересовавшиеся Моим Учителем, схватили Меня, пытаясь что-либо выведать. Мне удалось прикинуться деревенским дурачком, и они Меня отпустили.
Я предупредил Учителя, и мы все покинули город…
Тогда-то и началось Моё настоящее ученичество. Я бы хотел потом рассказать об этом подробнее в небольшом рассказе, который мог бы называться, например, так: «Аптекарь, или повесть о философском камне».
В том германском воплощении Я почти достиг Слияния с Отцом. Не хватило совсем немного: радости, гармонии и покоя — чтобы врасти в те состояния, которыми Я овладевал. Наша жизнь под постоянной угрозой пыток и костров инквизиции была не лёгкой. Да ещё осталась в самых глубинах души тоска по несбывшемуся в той жизни: по дому, в котором все друг друга любят, по ласковым рукам матери, по доброму, всё понимающему отцу…
Мой Учитель, однако, любя нас всей душой, очень редко проявлял нежность снаружи. Он был суров с нашими пороками, торопясь «переплавить» нас как души: изъять шлаки, чтобы осталось только «живое золото» — сияющая любовью и безупречностью душа.
… После Его ухода стало и вовсе нелегко…
И вот, для того, чтобы смыть эту последнюю «окалину» с души, и было задумано Богом Моё польское воплощение.
Оно было не длинным: Я быстро всё вспомнил — и вернулся Домой!
http://ru.philosophy-of-religion.org.ua/t_radek_volynsky.html
Оценил 1 человек
1 кармы