Картина. dernaive

Жили-были (спроси у отца - подтвердит, если в разуме, силе) три великих преглупых глупца...

Ну не таких уж и глупца, правда. Не семи пядей, прямо скажем, но и не сосем уж. Да и не три вовсе, а два. Целых два, или двое прапорщиков советской армии. Жили, служили, дружили семьями и сами по себе. Глупцами не были. Просто так говорят: жили-были. Хотя, не всегда, если честно. Но по пьяному делу обязательно. И на службе еще немного. А если совместить то вообще.

Они и совместили. Выпили по чуть-чуть, где-то по восемьсот на прапорщика и решили со службы трубу домой притащить. Сотку. Три метра всего. У прапорщиков мысли с делом не расходятся: раз решили значит несут. По тропинке среди березок. Серега трубу на плече несет, Сашка оставшийся литр сзади тащит. И отхлебывает по чуть-чуть. Серега слышит, что булькает что-то. Знакомое такое, - просто до боли. Водка, то есть.

- Ну-ка, дай я теперь хлебну, - поворачивается Серега с трубой.

И Сашке аккурат по челюсти. Трубой. Не специально, нет, - как в немых комедиях: ненарошно. Но крепко. Очень. Сашка аж бутылку в траву выронил. Серега трубу бросил, бутылку подобрал, отхлебнул, посмотрел, как Сашка за челюсть держится и говорит:

- Теперь ты трубу неси, а я бутылку понесу, а то ты у меня из доверия вышел. Эвон сколько отхлебнул в одно рыло.

Не поспоришь. В бутылке грамм двести не хватает уже, а полная была, когда вышли. Взял Сашка трубу. Идут. Серега сзади с бутылкой, Сашка с трубой впереди. Челюсть болит. Но слух не отбило. Слышит он, что булькает что-то. Знакомое. И ничего не говорит, потому что челюсть болит. А оборачивается с трубой на плече.

И Сереге. По челюсти. Не специально, нет, - нечаянно. Но сильно.

Спрятали они трубу среди березок и в травмпункт поехали. Рентген, перелом, операция. У обоих. Челюсти. Хорошо, что на челюсти гипс не накладывают. Их по-другому фиксируют: без гипса. Но рот не откроешь, болтать нельзя и есть можно только жидкое, то что через зубы просачивается. Сереге хорошо у него переднего зуба не было. Даже макароны всасывались, о вермишели я уж и не говорю. Страдали они так целых два дня. На больничном же. Скучно. А чего делают два здоровых прапорщика, когда скучно? Правильно.

Они делом решают заняться. Нужным. А у прапорщиков мысли с делом не расходятся. Опережают правда иногда. Но ненадолго. В общем поехали они к Сереге в сад. Самогон гнать. Брага как раз у него подошла. Установили аппарат на конфорку, змеевик, охлаждение проточное водой из колодца. Все честь по чести. Закапало. Хороший аппарат, хороший напиток капает. Душистый. Сил нет терпеть и слюна к горлу. И не сплюнешь ведь. Ну, если Серега только в щелку от зуба. Решили все-таки попробовать. Тепленький. Сереге еще ничего, а Сашке только через соломинку. Зато быстрее даже чем у Сереги получается. Поэтому Серега тоже соломинку взял.

Прапорщики самогон через соломинку. Как культурные люди. И так эти культурные люди насосались, что заснули.

Клапана на аппарате не было. Газ горел исправно. В общем через час. Каак даст. Аж на другом конце садового товарищества услыхали. И милицию вызвали. Сами не решились посмотреть. Мало ли чем там прапорщики занимаются.

Милиция быстро приехала. В домик ворвалась. Вдруг чего. А там среди всеобщего разгрома и заляпанных стен. В плетеных креслах. Два здоровенных, насосавшихся, как комары прапорщика спят и торчащими изо ртов соломинками посвистывают. Такая, в общем картина.

Картина. Но не вся. Следующим днем, молча написав объяснительные в милиции, прапорщики вспомнили про трубу. И решили дотащить. Потому что не привыкли бросать дело на полдороге.

Серега закинул в миксер десяток соленых огурцов, Сашка добавил туда несколько помидоров: кусать они не могли, а закусывать как-то привыкли. Взяли с собой литруху самогона, случайно уцелевшую при взрыве, и пошли. Травмоопасную трубу несли вдвоем. До, пересекающей тропинку, железнодорожной ветки. Положили трубу поперек рельсов и уселись на нее "перекусить". В смысле поесть. Через соломинку. Поезда там все-равно раз в неделю ходят. Переезд автомобильный, правда, недалеко, но и фиг с ним. Серега еще ящик подходящий еще в кювете подобрал. На нем и расположили. Пузырь, банку с "микшированными" огурцами и два стакана. Сидят пьют. И "закусывают" через соломинки. Увлеклись. Разговаривают только молча, как настоящие мужики. Чего непонятно жестами поясняют. Через час смотрят, к ним два человека бегут и на ходу тоже что-то неприличное руками машут.

Добежали и сразу в крик спрашивают. Какого черта два прапорщика на рельсах сидят и движение на переезде останавливают. Молчат прапорщики. Соломинки из ртов не выпускают и удивляются. Руками только показывают, что "где тот переезд и где они". Ни при делах, мол. Отдыхаем просто.

Подбежавшие тоже удивляются. Не каждый день двух немых прапорщиков встретишь на рельсах и с соломинками. Удивляются, но по стаканчику приняли. За компанию. Потом все степенно объяснили. Про автоматический переезд и красный семафор. Срабатывают они если две рельсины трубой замкнуть. На том переезде с каждой стороны машин по пятьдесят собралось. И что если трубу с рельсов прям сейчас не убрать водители тех машин могут прапорщиков немного побить. И не посмотрят, что они немые и с соломинками.

Трубу до дома прапорщики бегом тащили. Все пять километров. А чуть погодя в городе слух пошел. Что если водку через соломинку пить, то сильнее забирает. Даже в ресторанах мода пошла к водке соломинки спрашивать. Такая вот картина. Окончательная.

А за безкавычную цитату из Высоцкого я прошу меня простить, если что. Очень мне эта песня нравится.

© dernaive