Билет.

Билет у меня билет был, прямоугольная картоночка такая с отверстием посередке. Зачем, кстати, дырочка была, а?

Так вот стою я на платформе Каменская, жду Ростовского в Москву с билетом в зубах и сумками в руках. В сумках козинаки из семечек. В Каменск друзьям апельсинов, а в Москву друзьям козинаков.

Билет, кстати, шиш, извините, возьмешь в кассе. Нет билетов. О! Сейчас расскажу.

Академик и дважды герой социалистического труда Борис Петрович Жуков, руководитель нашего предприятия, судьбу имел фантастическую, крут был необычайно, решения его исполнялись молниеносно не сколько от страха, сколько из уважения. Как-то на совещании он немного задумался и спросил:

- Где у нас товарищ N?

- В командировке, в Каменске, Борис Петрович, - ответил начальник этого самого N.

- Вызвать его сюда немедленно, - сказал Жуков и опять задумался.

Через пять минут на химкомбинат ушел телетайп: «Товарищу N незамедлительно отбыть из города Каменска к месту работы. Жуков».

Через пятнадцать минут, товарища N вызвали к директору завода, вручили телетайп, вернули справку по форме два и попрощались, а N потопал на вокзал. Билетов не было. На неделю. Он зашел в переговорный пункт и позвонил своему начальнику.

- Билетов нет.

- Сейчас узнаю.

- Борис Петрович, билетов на поезд нет, что делать?

- Самолетом.

Через час выяснилось, что на самолет билетов тоже нет.

- Борис Петрович! На самолет тоже билетов нет.

- Любым видом транспорта, дайте «красную» телеграмму и не морочьте мне голову.

И «красная» телеграмма с любым видом транспорта улетела на химкомбинат. N нашли в городе и вручили бумагу, как особую ценность. Сунувшись в кассы уже с телеграммой и не найдя понимания, N потопал в агентство Аэрофлота. Там тоже понимания ситуации не нашлось. Тогда несчастный командировочный купил себе билет на экскурсионный пароход и поплыл в сторону своей малой родины.

Плыл две недели и явился на предприятие. За это время Жуков, вообще забыл не только за чем ему был нужен N, но и вообще о его существовании. Но N-то не забыл и поперся под ясные очи.

- Чем обязан? – спросил отвлеченный от дел академик, тоном не предвещавшим ничего хорошего.

- Выполнял ваше указание, Борис Петрович, а мне отчет не подписывают о командировке, - сказал N и протянул Жукову бумаги.

- Из Каменска. Теплоходом. Две недели. Любым видом транспорта. Незамедлительно прибыть, - прочел академик и поднял глаза на N, - знаешь что? Иди-ка ты отсюда.

И расписался в отчете.

- Экие у меня люди работают, - пробурчал Жуков, - глядя в спину N. Исполнительные. Свинтусы.

И вот похожий свинтус, но с билетом. Пытается сесть в Ростовский, но двери в вагоне закрыты. В соседнем тоже. И времени всего две минуты. О! Открыто.

- Девушка, милая, можно я тут сяду?

- Отправляемся!

- Можно, нет?

- Лезь давай, отправляемся, осторожно!

В нужном вагоне в купе проводников два человека. Господи, научи меня так надираться от Ростова до Каменска. Чтоб за такое время и до такой степени.

- Люди! Мое место занято! Я спать хочу.

- Ну и ложись вон. у нас полка свободная. А мы все равно на работе. Стаканчик выпьешь? – твердой рукой стакан из пятилитровой бутыли, как в кино.

- Ну и ладушки.

На подъезде к Москве меня разбудили.

- Слышь, пацан, червонец гони.

- У меня билет есть.

- А. Ну тогда билет давай. Отмечу.

А в специальной тканевой штуковине, куда проводники вставляли билетный картон, где червонец торчит, где билет/

© Dernaive