Пожилые супруги стояли перед обшарпанной дверью отеля усталые и немного растерянные. Василий Федорович, высокий худощавый, в старом плаще и берете, и Евдокия Михайловна, среднего роста, полноватая, с гладко зачесанными назад каштановыми волосами, лишь слегка тронутыми сединой.
- Не могу поверить, что мы в Париже! – воскликнула Евдокия Михайловна и схватила за ручку чуть было не уехавший от мужа чемодан на колесиках.
- Ой, - сказал Василий Федорович, - извини, задумался, что-то не похоже на отель. И почему он называется «Колесо»?
Жена ласково посмотрела на него, но не преминула ворчливо заметить:
- А ты всегда задумчивый! «Колесо» так «Колесо», мы ж только ночевать там будем.
Поездка в Париж готовилась долго и тщательно, они два годам по крохам откладывали от пенсии небольшие суммы. Увы, на две пенсии и полставки научного работника не разгуляешься. А они всю жизнь мечтали побывать в Париже. И теперь эта мечта наконец-то сбылась. Совершенно случайно Василию Федоровичу предложили перевести книгу известного французского писателя, и он справился так успешно, что заведующий редакцией пообещал по возможности подкидывать ему переводы.
Василий Федорович никогда не умел подрабатывать. Он честно трудился в научно-исследовательском институте и, как подозревала Евдокия Михайловна, выполнял такие задания, за которые более напористые и пробивные сотрудники получали премии и гранты. А когда его перевели на полставки, жить стало еще тяжелее. Евдокия Михайловна поговаривала даже, не получить ли ей инвалидность, но идти к врачу и доказывать, что она инвалид, казалось ей чем-то неприличным. Ну, побаливает там-сям, ну бывают головокружения и сердцебиения, но пока-то она, слава Богу, на ногах и может обслуживать себя и своего неприспособленного к жизни мужа, кабинетного ученого и рыцаря науки.
Гонорар пришелся как нельзя кстати.
- Ну вот, - сказал Василий Федорович, - это судьба. Поедем в Париж!
- Хорошо бы тебе что-нибудь на итальянском дали, - расхрабрилась жена, - я бы и в Рим не прочь проехаться!
Они придирчиво выбирали отель, так как собрались ехать самостоятельно, чтобы не переплачивать турагентству. Василий Федорович вечерами сидел за подаренным племянниками компьютером и изучал обстановку. Решено было снять номер в двухзвездочном отеле, и теперь предстояло найти самый дешевый, но удобный по местоположению и по возможности чистый. Василий Федорович знал три языка – английский, французский и итальянский - и с удовольствием зачитывал жене отзывы туристов о гостиницах. Он иногда не понимал, что имеется в виду, уж больно своеобразен был современный сленг. Австралийцы, шведы, украинцы, русские, израильтяне, бельгийцы, немцы, англичане и сами французы не церемонились в комментариях:
- Бегите оттуда!
- Я видел в лифте дохлого таракана!
- Туалет был такой тесный, что я садился на унитаз боком!
- Ни в коем случае не останавливайтесь здесь!
- Я заказал номер по Интернету, а, когда приехал, то он был занят, и пришлось провести ночь в машине, так как все отели вокруг были забиты! И никто даже не извинился!
- Меня покусали блохи!
- Очень маленькие номера, еле влезли две кровати!
- Там очень тонкие полотенца!
- Краны были сломаны!
- Грубый персонал!
- Это страшная дыра!
- Мой номер забыла запереть горничная! Счастье, что ничего не пропало!
- Еда отвратительная!
- Потратьте деньги на что-нибудь другое.
- Ну, ничего, люди вечно всем недовольны, а мне бы только чистый номер, удобства и кровать. Но я уверена, на дешевые гостиницы всегда спрос, - сказала Евдокия Михайловна и как в воду глядела.
Попытка заказать по Интернету умеренно охаянные бывалыми путешественниками отели закончилась неудачей. Супруги сели и еще раз посчитали затраты.
-Ой, надо еще авиабилеты и визы! – воскликнула Евдокия Михайловна огорченно.
- Ну что же, поедем в самый дешевый, с блохами, - вздохнул Василий Федорович.
- Можно и в отель с тараканом, - робко заметила Евдокия Михайловна и поежилась, - он же дохлый, значит там провели санобработку!
В самой дешевой гостинице со странным названием «Колесо» места нашлись. Недорогие билеты Москва-Париж, обнаруженные на сайте солидной авиакомпании, укрепили супругов в правильности их решения. Подумав, они забронировали номер и начали оформлять документы. В институте Василию Федоровичу великодушно дали справку о нереально высокой зарплате, и спустя месяц после начала хлопот, они благополучно вылетели в Париж. Душу согревало и то, что после всех трат на руках у них осталась небольшая сумма, вполне достаточная для интересной организации досуга.
И вот, стоя перед отелем и глядя на ветхое здание и убогую вывеску, супруги нерешительно переглянулись.
- Пардон, месье! – смугловатый усатый мужчина, поскользнувшись, оперся на плечо Василия Федоровича. Тот хотел сказать, что ничего страшного, бывает, но неуклюжий человек уже исчез из виду.
- Помнишь, один турист из Новой Зеландии писал, что его в этом районе так обокрали? – спросила Евдокия Михайловна, прищурившись. – Тоже какой-то прохожий на него облокотился.
Василий Федорович ахнул и сунул руку во внутренний карман. Бумажника не было.
-Ну вот, - констатировала его жена, - хороший сайт этот «трипадвайзор». Мы правильно сделали, что положили все деньги в мою сумку.
- Сумки тоже крали, - заметил Василий Федорович, - ну да ладно, бумажник был старый.
Он вздохнул. Бумажник был, конечно, не новый, но удобный и родной, подарок коллег на 60-летие.
Супруги открыли жалобно скрипнувшую дверь и очутились в темноватом маленьком холле. Справа от входа притулилась покосившаяся стойка, заваленная газетами, рекламными буклетами и прочим барахлом. Тощий портье говорил по телефону. Как понял Василий Федорович, он обсуждал с приятелем футбольный матч.
- Заказывают номер, - соврал Василий Федорович, - придется подождать.
Евдокия Михайловна кивнула. Она не знала французского, а ее школьный немецкий сорокалетней выдержки вряд ли бы здесь помог.
Портье разразился вдруг леденящим душу хохотом. Евдокия Михайловна посмотрела на мужа и укоризненно покачала головой.
- По-моему, это не клиент, - заметила она.
Василий Федорович покраснел и придвинулся ближе к стойке. Но портье уже закончил разговор. Василий Федорович молча протянул документы, готовый к новым неприятностям, но служащий гостиницы равнодушно кинул на стойку ключ и выжидательно уставился на обескураженных супругов.
- А паспорта? Вы их нам отдадите? – спросил Василий Федорович по-французски. Он, как все люди, долго не имевшие языковой практики, говорил медленно, запинаясь, на ходу вспоминая отдельные слова
- Через час подойдите, - сказал портье и цыкнул зубом. Теперь, когда супруги адаптировались к полумраку холла, можно было заметить, что мужчина страшно бледен, а под глазами его темнеют синие круги.
- А куда нам идти? – робко поинтересовалась Евдокия Михайловна.
Казалось, что портье понял ее без перевода. Он махнул рукой куда-то в сторону и пояснил, нервически дергая головой:
- Поднимитесь на один этаж. Лифт сломан.
- Бедняга приболел, - вздохнула Евдокия Михайловна после того, как они в молчании поднялись по узкой, плохо освещенной лестнице
- Да, тут весь дом болен, - отозвался Василий Федорович, - может, он наркоман? Наверное, к лучшему, что лифт не работает. Мне только встречи с дохлым тараканом не хватало.
Войдя в номер, они поняли, что самое худшее еще впереди. Постели были не убраны после предыдущих гостей, повсюду валялись полиэтиленовые пакеты, бумажки и яблочные огрызки. Мусорное ведро, приткнувшееся к кровати, было забито пустыми бутылками. В комнате отчетливо ощущался запах перегара. Пришлось Василию Федоровичу спускаться вниз и теребить несчастного больного.
- Горничная скоро придет, - сказал он, вернувшись.
Они повесили верхнюю одежду в пыльный шкаф и подошли к окну. Еще в аэропорту супруги обратили внимание на мрачную погоду. А сейчас за окнами накрапывал противный дождь.
- Ничего, солнышко скоро выглянет, - подбодрила мужа Евдокия Михайловна. – Весна в Париже – это что-то фантастическое. Помнишь, мы читали…
- Это вы новые постояльцы? – раздалось от двери. Маленькая крепенькая женщина с сереньким ежиком волос смотрела на них в упор круглыми темными глазами. При этом она вытирала руки о покрытый зловещего вида пятнами фартук, повязанный поверх синего тренировочного костюма.
- Вы русская? – спросила Евдокия Михайловна растерянно.
- Посторонитесь! – ответила женщина грубо и внесла в номер пластиковое ведро и швабру. Супруги переглянулись и вышли в коридор. Вокруг стояла мертвая тишина. В какой-то момент им послышался крик, доносившийся откуда-то с верхних этажей, но он тут же стих. Из номера доносилось шебуршанье – русскоязычная горничная наводила чистоту.
- Они не кажутся приветливыми, - заметила Евдокия Михайловна и ахнула, чуть не споткнувшись о тележку горничной, притаившуюся в самом темном углу.
- Беженка, наверное, - предположил Василий Федорович, - не очень-то сладко им живется!
- А это не ваше дело, как мне живется, - сказала горничная, выныривая из комнаты. Она схватила тележку и потащила ее в темноту коридора.
- Извините, – пролепетал Василий Федорович.
Сконфуженные супруги быстро зашли в номер. В коридоре хлопнула дверь.
- Ой, а мы еще ванную не видели! – всполошилась Евдокия Михайловна, - знаешь, пойди-ка пока прими душ, а я разберу вещи. Ой, нет, я помою руки, дам тебе халат и тапочки, а потом ты примешь душ.
Она решительно открыла дверь санузла и вскрикнула. Василий Федорович встрепенулся, готовый мчаться на помощь. Евдокия Михайловна высунула голову и успокаивающе кивнула.
- Таракан? – спросил Василий Федорович. - Живой?
.- Ты будешь смеяться, - медленно ответила жена, - мне показалось, что из унитаза торчит чья-то ступня… Дернулась и пропала.
- Валерьяночки? – предложил Василий Федорович.
Но Евдокия Михайловна отказалась. Начать знакомство с Парижем, благоухая валерьянкой, показалось ей неуместным.
Они быстро привели себя в порядок и, немного отдохнув, стали собираться на прогулку.
Уже на выходе из номера Василий Федорович вспомнил, что забыл в ванной очки. Он зашел в крошечный санузел и в ужасе замер. Не заметить это было невозможно. Из унитаза торчала красивая женская рука… Нежная белая кожа, тонкие аристократические пальчики с отполированными ногтями безупречной формы. На среднем пальце сияло серебряное кольцо с большой перламутровой вставкой. Василий Федорович застыл как вкопанный и смотрел, не в состоянии отвести взгляд от сюрреалистического видЕния. Послышался полувскрик-полувсхлип. В дверях замаячило бледное лицо Евдокии Михайловны.
- Она застряла, - тонким испуганным голосом сказала жена, - я видела ногу… Рука между тем изогнулась в приветственном жесте и поманила, прищелкнув пальцами. Повинуясь безотчетному желанию помочь, Василий Федорович пригнулся и протянул руку. Дамская рука схватила его и стала затаскивать в унитаз. Евдокия Михайловна с визгом вцепилась в мужа и почувствовала, как какая-то неведомая сила закрутила их и стремительно понесла вперед по радужному коридору.
- Дуся, ты как? – послышался знакомый голос. Евдокия Михайловна открыла глаза. Она сидела на чем-то мягком в светлом уютном помещении. Это был просторный гостиничный номер. Она видела две аккуратно застеленные красивыми гобеленовыми покрывалами кровати, старинное трюмо, обитые плюшем стулья, резной столик в стиле конца 19 века.
- Что такое? – испуганно оглядываясь, воскликнула она. – Нас куда-то потащило…
- Ну, ну, не надо негатива. Вы устали после перелета, а теперь отдохнули и готовы к подвигу! – серебристо рассмеялся женский голос, показавшийся Евдокии Михайловне знакомым. Она повернула голову. Давешняя горничная-беженка ласково ей улыбнулась. Теперь эта женщина была одета в строгую черную форму с кокетливым кружевным фартучком. Василий Федорович стоял рядом с ней и с довольным видом поправлял элегантный пиджак. Это был тот самый старый пиджак, в котором его затащило в унитаз, но теперь и пиджак, и брюки, и рубашка мужа выглядели по-особому модно и ново.
- Я пойду, если что-то надо, звоните! – услужливо сказала горничная и удалилась. Василий Федорович указал на стол – там, на серебряном подносе, стояла корзинка с фруктами, маленькая бутылка шампанского и два бокала.
- Это от администрации, - радостно объяснил он, - сейчас выпьем и пойдем на прогулку.
- По-моему, нам дали другой номер. Как бы доплачивать не пришлось! – ошеломленно протянула Евдокия Михайловна. - Слушай, а это не сон?
Василий Федорович легкомысленно махнул рукой и откупорил бутылку.
По пути к выходу супруги с удивлением обнаружили, что новый у них не только номер. Коридор сиял матовыми светильниками изысканной формы, пол устилала палевая ковровая дорожка с умеренно пышным узором. Они вошли в сияющий зеркалами лифт, который сразу тронулся с места и плавно доставил их в холл.
Тот же портье, но уже вовсе не бледный, больной и угрюмый, а вежливый, улыбчивый и жизнерадостный, с поклоном вручил супругам паспорта и пожелал приятной прогулки.
- Вася, - шепотом сказала Евдокия Михайловна – ты правда видишь то, что вижу я?
- Знаешь, - ответил на это муж, - я тоже терялся в догадках и мучился разными мыслями, но потом решил, что все что ни делается, то к лучшему. Если судьба посылает нам подарки, даже такие необычные и невероятные, надо их принимать. А, если это помрачение рассудка, так пусть таким и остается. Давай радоваться жизни, мы так давно этого не делали!
- Хорошая мысль, - осторожно произнесла Евдокия Михайловна.
На улице стояла прекрасная погода, сияло солнышко, дул легкий теплый ветерок.
- Вот и весна в Париже! – обрадовался Василий Федорович.
- Пардон, месье! – послышался вкрадчивый голос. Смуглый вор с усами, прижимая одну руку к сердцу, другой протягивал Василию Федоровичу украденный бумажник.
- Это вы кошелечек потеряли? – почти промяукал он. – Гости Парижа всегда немного рассеянны. Будьте осторожны!
Василий Федорович взял бумажник и хотел поблагодарить, но вор или благородный прохожий уже спешил по своим делам.
Евдокия Михайловна вытянула кожаный кошель из рук мужа и открыла его. Внутри лежала толстая стопка евровых купюр.
Дальнейшая неделя пронеслась как в сказке. Милые французские ресторанчики, замки Луары, Версаль, Музей импрессионистов, Лувр два дня подряд. Почему-то супругов совсем не удивило, что им даже в очередях стоять не пришлось. Каким-то волшебным образом для них открывались все двери, в магазинах находились нужные товары и подарки для друзей и родных. Обсуждать это не имело смысла. Они столкнулись с чудом и понимали это.
В день отъезда они со слезами на глазах прощались с симпатичным портье и приветливой горничной. Провожать гостей вышла сама хозяйка – моложавая седая женщина с видом императрицы. Василий Федорович поцеловал ей руку и тепло поблагодарил за прекрасный отдых.
- Иногда человек должен получать то, что заслужил, - лукаво сказала хозяйка, - подержание баланса между хорошим и плохим осуществляется иногда весьма странным образом.
Портье энергично кивнул:
- Места знать надо, где хорошо!
- На том стоим, - добавила горничная.
Хозяйка поправила воротничок шифоновой блузки, блеснуло серебряное кольцо с перламутровой вставкой на среднем пальчике ее аристократической руки.
- До свидания, мадам… - попрощались озадаченные непонятными намеками постояльцы.
- Мадам Фортюн к вашим услугам, приезжайте еще! – доброжелательно улыбнулась хозяйка, и дверь отеля закрылась за ними.
Подъехало такси, но Василий Фёдорович не спешил уезжать. Задрав голову, он изучал вывеску с названием отеля.
- Смотри-ка, в Интернете ошибка, и мы тоже почему-то не заметили…
Евдокия Михайловна проследила за его взглядом и ахнула…
- Да, Ру дё Фортюн, - сказал задумчиво муж, – «Колесо Фортуны».
Оценили 18 человек
38 кармы