- Ща я тебе вставлю и поедем обмывать! – этот возглас страждущего вепря раздался у нас во дворе аккурат за час до полудня. Заинтересовавшись сим интимным нюансом в аномальных с точки зрения места для любви условиях, я высунулся в окно чисто с целью пополнить свой кругозор.
Но кругозор не пополнился. И не потому, что я в поисках завораживающего зрелища, как испуганный хомяк из норы, высунулся по пояс в окно посереди северной зимы. А потому, что действие на улице, даже несмотря на витающий вокруг образ жесткой эротики, усиленно воссоздаваемой сложноконструктивными предложениями двух грузчиков, было сугубо деловое и домашнее.
Два мужика упрямо пихали диван в зад Жигулей модели номер четыре. Причем, что Жигули, что диван были раритетами, по-видимому, одного года выпуска. Если абстрагироваться от облика используемых предметов и посмотреть на все с точки зрения опытного психиатра, то казалось, что один динозавр неумело пытается полюбить другого. Причем с обоих сыплется пыль веков и ровным матом стелет по округе.
Диван не лез. Он не хотел. Он считал себя еще крепким и молодым для того, чтобы быть помещенным в самый зад какой-то Жигулятины.
Два кренделя, вожделея о грядущей выпивки, не слушая стонов дивана, судорожно толкали его в машину. В этой борьбе диван уже потерял одну коротенькую ногу, когда в приступе отчаяния попытался ухватиться ей за багажный проем, и теперь вообще собирался потерять диванную честь, поскольку его веселенькая обивка уже зацепилась за лежащий в багажнике домкрат.
- Иэээх! –применив смекалку, мужики, отойдя на метр от машины, с размаху метнули непокорную мебель в багажный проем. Озадаченный диван, на старости лет научившийся ко всем прочему еще и летать, крякнул от удивления и врезался своим многострадальным боком куда-то мимо проема. Жигули скрипнули и дернулись вперед на полметра. Мужик, проходивший спереди не ожидал от пустой машины такой пакости и поэтому, получив удар в ноги, счел за счастье преклонить колени перед нашим автопромом.
Два грузчика озадаченно почесали репы и синхронно извинились. Вот если бы они послали его по матери, он бы пошел и, глядишь, все было бы хорошо. Но они извинились.
- Ничо, ничо, бывает! – упавшее тело миролюбиво поднялось с колен. Судя по «Бывает, бывает» его не первый раз бодают машины.
- Диван грузите? – пострадавший пылал интересом. – А давайте помогу. Мужики переглянулись, и прикинув, что втроем победить упрямую мебель шансов явно больше, согласились.
- Делаем так! Ты, – вновь образованный лидер указал пальцем на одного, самого мелкого мужичка, – лезь внутрь и принимай диван там. А я вот с ним будем тебе его снаружи подавать.
Мелкий радостно закивал головой. Перспектива сидеть в машине и ждать, когда тебе подадут диванчик, выглядела намного лучше, чем на морозе корячить этот самый диван в машину. Еще и без гарантий его туда вкорячить.
В общем, дислокация – два мужика приподняли диван, который уже устал курсировать между небом и землей и мечтал только об одном: чтобы его поскорей сожрали дикие бобры, а на остатки нассали мыши. Только обязательно полевые.
А внутри, приготовившись направлять, принимать и руководить, раскорячился мелкий хитрован.
- Давай!!! – мелкий дал отмашку.
- И ррраз! – диван пошел в направлении багажника.
- И дддва!! – крякнули мужики, когда диван привычно растопырил свои конечности и, зацепившись за край проема, застонал человечьим голосом.
- Иии триии! – мужики впились копытами в землю, и диван с грустным стоном сдался. Ну как сдался. Он согласился поместиться в машину. Улыбки озарили суровые портреты мужиков, которые от напряжения уже мало чем отливались от работ Пикассо.
… А диван тем временем изящно и красиво пикировал внутрь.
Удар был мягкий, почти неслышный. И только судорожная пятерня, показавшаяся из открытой задней двери, намекала на то, что диван-то еще о-го-го! Рано его списывать!
А мужики на улице все продолжали радостно хлопать друг друга по плечам, поздравляя с удачным завершением трудной операции. Их радость продолжалась бы еще вечность, но тут внезапным диссонансом во вселенскую радость вкралось тихое, но явно противопоставляющее себя всеобщему ликованию слово. И это слово было – пидорасы. Оно тихой птичкой-синичкой вылетело из недр машины и мгновенно прервало ликующий поток других слов.
- Чооо! – мужики не поняли сей изысканной шутки. – А ну, иди сюда! – и крайний дернул торчащую руку из машины. Но несмотря на малый рост и дохлый вес, мелкий мужик сидел в салоне прочно. Он даже не пошевелился. Дабы лицезреть такое чудо, мужики лично наклонились к дверям.
А там, ласково улыбаясь удачному вечеру, на них драным боком смотрел диван. Диван торчал, как и было задумано, и даже немного поскрипывал от удовольствия, вжимая мелкого товарища, частично в пол, а частично в передние сидения. Заднее было заранее снято, отчего всем внутри стало стразу удобно и комфортно.
Но самое страшное, что для того, чтобы извлечь гражданина из-под дивана, понадобилось диван опять вытаскивать. И все бы ничего, но за минуту до этого внезапный помощник, видя такое дело, принял грамотное решение и бочком-бочком свалил от греха подальше.
Все закончилось хеппи-эндом. Мелкий мужичок видать там, в багажнике, придавил себе очень важную мозговую извилину и родил решение. И уже через десять минут я наблюдал, как на веревке за машиной, по гололеду едет диван о трех ногах, распугивая на поворотах пешеходов. И только собаки лаяли в недоумении, пристраиваясь на ходу отлить на угол дивана.
Оценили 22 человека
51 кармы