1."Дело было не в бобине..."
На написание этого очерка, меня подвиг спор о причинах победы Красной армии над Белой в Гражданской войне. Частенько спорщики указывали на то, что операции РККА планировали штабы, в которых работали многочисленные военспецы. Особо подчеркивалось, что Чапай или Фрунзе конечно самородки, но без помощи опытных офицеров-генштабистов ничего хорошего у них бы не вышло. Выглядит логично. Но так ли это? Положено думать, что так оно и есть. Сомнения в этом воспринимаются как ересь. Поэтому у читателя складывается впечатление: В РККА боевыми действиями руководили "самородки" из народа, а помогала им в этом деле вся элита Российской Императорской Армии. Зато у "белых" командовали замшелые "дубы" и офицерский корпус был представлен серыми окопными сидельцами, которых пришлось массово использовать в роли рядовых солдат. А ведь это не так. Была военная элита и у "белых". Генералы Корнилов, Деникин и Алексеев - это офицеры Генерального штаба. А если учесть то, что генерал Алексеев обладал опытом планирования боевых действий сразу пяти фронтовых объединений? Таким опытом к 1918 году не обладал ни один из офицеров Генерального штаба. А еще можно вспомнить Дроздовского, Каппеля, Слащева. Эти ребята армейский уровень никогда не выходили. Их уровень: дивизия-корпус. Вот только военные таланты их не вызывают сомнения ни у кого. Но может быть это единственные представители записных армейских интеллектуалов? Проверим.
Берем данные, которые представлены в статьях В.В. Каминского "Русские генштабисты в 1917-1920 годах. Итоги изучения" (I) и "Брат против брата: офицеры-генштабисты в 1917-1920 годах" (II)
Что мы видим? В 1918 году в РККА служило 679 офицеров Генерального штаба. А у "белых"?
- В армии А.В. Колчака на 24 февраля 1919 года - 289 человек
- В Вооруженных Силах Юга России (у А.И. Деникина) - не более трехсот, включая сюда выпуски 1917-18 годов.
- Данные по Северо-Западной армии Н.Н. Юденича и Северному фронту Е.К. Миллера не приводятся.
Итого у "белых как минимум служило 648 выпускников Николаевской АГШ. Это все? Нет не все. Немало лиц "фазаньего" сословия служило в разного рода национальных армиях. Например, в украинских. Только там служило порядка 50 человек. В ходе войны, многие из них плюнули на свое сомнительное украинство и перешли на службу к "белым".
Но это преуменьшенные данные. На самом деле на Юге России в составе белых армий Деникина и Врангеля находилось по меньшей мере 467 выпускников АГШ, включая сюда и слушателей ускоренных курсов. Да и с армией Колчака не все четко. По данным других исследователей, у Колчака служило 113 офицеров Генштаба, 178 выпускников ускоренных курсов АГШ и 152 офицера, окончивших ускоренный курс Академии в Томске.
На Севере у Миллера служило 22 офицера Генерального штаба, а у Юденича не менее 26 выпускников АГШ и ускоренных курсов.
То есть, преимущество в количестве лиц "фазаньего" сословия было на стороне "белых". Более того, в ходе войны, превосходство "белых" в этом показателе только росло. К весне 1923 года в РККА состояло на службе лишь 365 офицеров Генерального штаба, не находившихся в годы Гражданской войны на службе у "белых". Куда девались остальные? Некоторых пришлось расстрелять, за саботаж и вредительство. Но это составило малую часть убыли. Большинство же дезертировали из РККА и перешли служить к белогвардейцам.
А может быть белогвардейцам достались неопытные кадры, а "красным" наоборот? Не скажите. В эмиграции (данные 1924 года) оказалось 375 генштабистов в чине генерал-майора, генерал-лейтенанта и генералов от кавалерии, инфантерии и артиллерии. И большинство их приняло участие в борьбе с большевиками. Только их было больше, чем "фазанов" разных званий, остававшихся в РККА на конец гражданской войны.
Прослеживается интересная закономерность: чем больше было у "белых" офицеров Генерального штаба, тем хуже шли их дела. Зато у "красных" все наоборот. Уже это говорит о том, что дело было не в количестве "моментов". А может дело было в качестве кадров? Ну типа к "белым" ушли сплошные идиоты, а у "красных" прям как в Армении - сплошные гении! Вряд ли. Боевой путь Каппеля, Дроздовского и Слащева говорит о том, что дураков как и гениев, у воюющих сторон было поровну. Так что не в "моментах" было дело. И даже не в самородках. Такие у "белых" тоже имелись. Основные причины победы "красных" названы давно и неоднократно, причем даже самими белогвардейцами. Чисто военные инструменты ведения войны тут играли хоть и важную, но не основную роль. Но вот то, что на поле боя чаще проигрывал тот, на чьей стороне было больше офицеров Генерального штаба, меня насторожило. Ведь по идее должно быть все наоборот. Но если такое произошло, значит эта армейская элита была не столь хороша, как принято о ней думать. Я не записываю всех скопом в идиоты. Просто судить о сословии, изучая характеристики его представителей - неправильный путь. Изучать нужно ту структуру, которая объединяет группу людей. В качестве примера: летчиков объединяет вместе авиация, моряков флот, а разведчиков - разведка. Можно иметь посредственно подготовленных летчиков и отличную авиацию, как и наоборот. Какая структура объединяет офицеров Генерального штаба? Правильно! Их объединяет Генеральный штаб! Это очевидная истина и в пояснении не нуждается. А как у нас обстояли с этим дела? Вы удивитесь, но Генерального штаба в Российской Империи не было. Его пытались создать, но не преуспели в этом. Имевшийся в наличии Главный штаб - это совсем не то, что требовалось. Более того, в РККА до 1945 года тоже не было Генерального штаба. Вернее была контора, носящая такое название. То, что на клетке с буйволом написано "слон", не превращает буйвола в слона. К концу первого месяца Великой Отечественной войны, И.В. Сталин понял, что ему подсунули "липу". Что Генштаб НКО СССР - это обычная бюрократическая контора, к управлению войсками имеющая весьма отдаленное отношение. Пришлось в течении всей войны потихоньку разгонять эту "лавочку" и под чутким присмотром вождя делать из нее нечто приличное. К концу войны с этой задачей в основном справились. А до этого, было непонятное сборище хорошо образованных специалистов. Ну прямо как летчики без авиации или моряки без флота.
2.Зачем нужен штаб?
А зачем вообще нужны эти штабы? Попробую объяснить на пальцах. И начну с элементарного.
Давно замечено, что для того, чтобы встретиться с противником на поле боя, до него нужно хотя бы дойти. Но пройти из пункта "А" в пункт "Б" , не так просто как кажется. В первую голову нужно знать местность. Проводники из местных жителей хороши не всегда. Жертвы "дружеских услуг" Ивана Сусанина вам это с того света подтвердят. Дорогу нужно уметь находить самостоятельно. Хорошо было Яну Жижке, он родную Чехию знал настолько хорошо, что даже став слепцом в поводырях не нуждался. Но Иван Сусанин и его бы завел в болото, если бы тот вздумал сунуться в окрестности Костромы. Большинство людей, попав в незнакомые места, вряд ли смогут самостоятельно найти дорогу, если в их руках не окажется карты. Но прежде чем карта окажется у вас в руках, ее нужно получить у специально обученных этому людей. И храниться карты должны там, где ее и враг не выкрадет и мыши не съедят. Речь идет не о топографах. Речь идет о штабе. Именно туда топографы в итоге несут результаты своей работы. Именно штаб и обеспечивает командиров разного ранга нужными картами. Если какой-то карты нет - штаб закажет ее у топографов.
Чудесно? Конечно! Теперь ваши разведчики не заблудятся, ибо прежде их, в заданном квадрате побывали топографы и все-все-все тут изучили. Но это еще не все. Может случиться так, что карта окажется в руках призванного из запаса филолога, страдающего к тому же топографическим кретинизмом. Куда он заведет вверенное ему подразделение - не ведомо даже господу богу. И таких "филологов" может оказаться много. Кто их направит на путь истинный? Конечно же штабной офицер, уверенно читающий карту. Это их первейшая обязанность. Недаром ведь кода то АГШ называлась простенько и со вкусом: Школа Колонновожатых. Правда, указанием пути, функции штаба не ограничиваются. Пути ведь могут быть разные. Да и скорость движения у разных подразделений разная. По-идее, все это может продумать и сам командир, вот только ему помимо раздумий, нужно еще много бегать и всюду сунуть свой нос. Доверяй но проверяй! Поэтому решением подобных задач занимается штаб. Именно он планирует марш.
Ладно, худо или бедно, но до противника дошли. Что дальше? А дальше командирам нужно знать обстановку на поле боя. Знание обстановки - понятие обширное. Это и сведения о противнике, и о собственных войсках и о том, что творится у соседей и в собственном тылу. Обстановка меняется постоянно и доклады об этом тоже следуют постоянно. Они идут с линии соприкосновения войск с противником, что-то приносит в "клювике" разведка, О чем то сообщают соседи, а еще поступает информация сверху. Но кому они должны докладывать? Непосредственно командиру? А как они его найдут? Его как и волка ноги кормят. То он принимает прибывшее пополнение, то его вызвало вышестоящее начальство, то он проводит рекогносцировку переднего края, то присутствует на тренировках личного состава... Вы уже догадались о том, что требуется круглосуточно действующий центр, куда будет стекаться вся поступающая информация. Там она накапливается, анализируется и офицерами, которые обучены правильно точить карандаши, в графическом виде отражается на картах. И стоит во главе этого центра человек, именуемый начальником штаба. Вот поэтому, на вопрос: где командир может ознакомиться с обстановкой: - следует отвечать: в собственном штабе.
Начальник штаба - это самый информированный в данном "хозяйстве" человек. И роль его не пассивная. Чтобы добыть информацию, он сам, по умолчанию организует все виды разведки и наблюдения за противником. Он доводит до собственных, приданных, поддерживающих и взаимодействующих с ними частей и подразделений всю необходимую информацию.
Сразу вопрос: Раз он самый информированный, то не стоит ли его ставить во главе подразделения, части, соединения? Типа пусть он управляет всем дистанционно. Хорошо бы, но не выйдет. Я про чисто дистанционное управление. Один из источников информации - доклады с мест. А на местах обстановку оценивают по-разному. В том числе и неверно. Кто-то преждевременно впадает в панику и требует подмоги, ну а другие наоборот, опасно благодушествуют. Издалека это не всегда поймешь. А даже поняв, все-равно не сможешь правильно оценить то, что нужно видеть своими глазами. Обычно обстановку на местах оценивает сам командир и ознакомившись с ней, должен доложить ее начальнику штаба. Обратите внимание: начальник докладывает обстановку подчиненному. Это важный момент. У К.Симонова как то упоминалось, что в начале войны, кое кто из генералов считал ниже своего достоинства так делать. А некоторые, которые во всю дурь баре, чтобы узнать обстановку, вызывали начштаба к себе. Ходить между блиндажами с охапкой секретных рабочих документов - не лучший выход. Война избавила людей от неуместного на ней барства. Поумневшие начальники стали сами заходить в штаб и там вникать в текущую обстановку.
Как мы видим, штаб занят в основном информационным обеспечением ведения боя. Поэтому разведка и связь - это святое. Эти службы всегда рядом со штабом. Чтобы не искать друг-друга. В этом есть и другой смысл. Охрану штаба осуществляет конечно комендантское подразделение. Но случись что - разведчики рядом. Да и связистов не стоит сбрасывать со счетов. Ну а раз они для штаба самые важные, то и подчиняются они не кому иному, как начштаба. Именно он их дрючит и кормит, ставит задачу и требует ее выполнения.
Но информационная составляющая войны сбором и анализом сведений не исчерпывается. Планирование боя - это тоже работа с информацией. Основной замысел - это от командира. А вот проработка деталей замысла - это штаб. И опять упираемся в людей, умеющих правильно точить карандаши. На стадии планирования у них забот полон рот. И одними теоретическими расчетами дело тут не ограничивается. Параллельно они осуществляют проверку исполнения задуманных мероприятий. Разъясняют подчиненным командирам то, что те плохо или не до конца поняли.
Но вот начался бой. Чем занят во время боя штаб? Прежде всего он продолжает отслеживать обстановку на поле боя и следит за тем, чтобы задуманные штабом мероприятия осуществлялись правильно и без нарушения разработанных графиков. А если все пошло не так? Нужно импровизировать. Конечно, импровизация - дело командира. Но и штабным работы хватает. Они в этот момент заняты внесением корректив в прежний план и контролируют выполнение принятых командиром решений. В общем штаб - это не простой информационно-аналитический центр. И даже не орган планирования. Это в первую очередь орган управления войсками. Поэтому если командир выбыл из строя, его немедленно должен заменить начальник штаба. Он лучше всех знает обстановку, он более подробно осведомлен о замысле командира, он лучше прочих знает войска. Так поступали всегда и везде. Если вспомнить содержание романа Н.В. Гоголя "Тарас Бульба", то можно понять: главного героя не просто так казаки выбрали наказным атаманом.
Но и начальника штаба должен кто-то заменить. У самого Тараса Бульбы для таких дел был есаул Товкач. В те времена, есаул - это не просто чин. Как раз есаул и исполнял обязанности начштаба в конкретном казачьем подразделении. Позже, есаулы стали обычными строевыми офицерами, но изначально все было не так. Ну а в более поздние времена, когда военное дело усложнилось, начальнику штаба стало невозможно справляться со своими обязанностями в одиночку. И даже наличие помощников не всегда помогало делу. Требовались помощники особого рода. Специально обученные. И такие со временем появились. Но каким требованиям должен удовлетворять штабной офицер? Тут все зависит от военачальника. Каков поп, таким станет и приход. Не сомневаюсь, что в штабе у А.В. Суворова были достойные офицеры. Ну а у долбомяса, все согласно бородатому анекдоту:
"Умных послали к умному, а меня к тобе!"
Первейшим качеством штабного офицера, безусловно являются храбрость и честность. Это важнее всего прочего. Храбрость для того, чтобы ничто не мешало ему выполнить порученное дело, невзирая на разного рода опасности. Ну а честность подразумевает то, что он о положении дел доложит все как есть, даже если придется докладывать о вещах неприятных. А еще честность подразумевает отсутствие лизоблюдства. Без этих двух качеств он не добьется уважения к себе. Ни со стороны начальства, ни со стороны коллег, ни со стороны строевых офицеров. Человека, который честно выполняет свой долг не боясь ни врага, ни собственного начальства, уважать будут все достойные люди.
На втором месте - профессионализм. Причем не только в своем деле. Военная судьба переменчива. Жизнь на войне может сложиться так, что тебе внезапно придется вести в бой людей, чьи командиры выбыли из строя. Какие при этом нужно проявить качества - понятно всем. Ныть при этом что ты штабная сволочь и взводом в бою никогда не командовал - чревато потерей уважения, а следовательно и всего в жизни достигнутого. В жизни конечно бывают непотопляемые фрукты, которые подобно известной субстанции никогда не тонут. Но разговор идет не о них.
На третьем месте - аккуратность во всем. Ты не имеешь права делать свое дело кое-как. Любая, самая пустяковая бумажка, должна быть написана так, чтобы текст ее не был превратно истолкован. А что уж тут говорить о более важных документах, от содержания которых зависят судьбы людей? Штабная культура - это вещь великая.
И последнее по значению - особый штабной лоск. Это конечно не главная доблесть, но пренебрегать им не стоит. Правда на людей это производит разное впечатление.
"Опять щтабной? Прислали водки лучше бы"(с)
"Штабной в отряде - скверная примета"(с)
Это примеры реакции бывалых фронтовиков на лощеных идиотов. Бывалые фронтовики, много раз бывавшие под богом, как правило нутром чувствуют, что за "чудо" такое их посетило. Если за внешним лоском нет стоящего дела, то не будет и уважения. Такой щеголь будет только раздражать бывалых людей. И уж настоящего доверия к нему точно не будет никто испытывать.
В противоположность этому типу, дельный штабной встречает в войсках совсем иной прием. Тот же лоск воспринимается по-другому. А что еще можно ждать от исправного служаки? И раз сей достойный человек находит время тщательно следить за собой, значит дела обстоят неплохо.
Как вы уже заметили, только одно из четырех качеств является результатом специального обучения (профессионализм). Прочие - результат воспитания. Но есть еще одно требование, которое на первый взгляд обязательным не является: наличие качеств лидера. Для строевых офицеров это обязательное требование, а вот для штабных - вопрос конечно интересный. С одной стороны, штабной не командует личным составом и вообще вся его служба может пройти в штабе. Вот только в нормальной армии есть требование - чередование командной должности со штабной. Это делается для того, чтобы офицер не терял командных навыков. Поэтому работы с личным составом ему не избежать. А личный состав это вещь в себе. Безвольный рохля никогда не сможет им успешно командовать. Могут и под монастырь подвести. Поэтому те, кто этого боится, предпочитает уютных мест не покидать. Но в итоге, таким как правило не доверяют ключевых штабных должностей. А значит прощай и слава, да и успешная карьера. Повторяю: такие порядки в серьезной армии. Там же, где залогом карьеры является умение "ловить момент" да тщательное вылизывание начальственной задницы, может быть по-всякому. Идеальных армий, как и идеальных штабов на свете не бывает, но крайние случаи вообще то редки.
То что я сейчас описал, относится к работе войсковых штабов. Компетенцией этих штабов является бой, сражение, битва и максимум военная компания. Но вот выигрывать войны эти штабы не обучены. Этим уже занимается инстанция более высокого ранга - Генеральный штаб. Вот и поглядим на то, что он из себя представляет, каким он должен быть в идеале и почему в настоящее время ни одна страна мира его не имеет.
3.Предшественники
Мысль о том, что неплохо бы спланировать всю войну, а не только отдельные сражения или даже компании, посетила светлые головы военных всего мира достаточно рано. За все страны говорить не буду, но в России это пытался сделать Петр Первый. Результатом такого планирования явилась "Нарвская конфузия". Вот в чем не упрекнешь Петра, так это в отсутствии должной настойчивости. Раз первый блин комом, значит нужно печь второй - такова была логика этого человека, не привыкшего останавливаться на половине пути. Со второй попытки был выпечен новый "блин": собрание разного рода штабных чинов. Сборище это обозвали Генеральным штабом и заявили, что это есть хорошо. Оказалось однако, что не очень и даже совсем нехорошо. Почему? А как еще можно назвать собрание разного рода руководителей комиссариатов, полицейских, прокурорских и провиантских служб? Которых к несению квартирмейстерской службы и на пушечный выстрел нельзя было допускать? Тем не менее, в таком виде Генеральный штаб существовал до 1763 года и подтвердил свою ненужность во время Семилетней войны.
В 1763 году состоялось второе издание этого заведения. На этот раз были собраны не кто попало, а квартирмейстерские чины. Их тоже обозвали Генеральным штабом, подчинили Военной Коллегии и поручили в мирное время заниматься подготовкой новых войн. При этом, во время войны их и близко не подпускали к Действующей армии. В итоге, они занимались написанием одних планов, а главнокомандующие на театре боевых действий руководствовались своими собственными планами. И этот "блин" вышел комом. А раз так, то едва вступивший на престол Павел Первый, разогнал эту лавочку к чертям собачьим. А кому нужны прожектеры? Нужно заметить, что шаг этот был вполне оправдан. Русские военачальники задолго до Наполеона прекрасно понимали, что подробные планы ведения войны действенны лишь до первого выстрела и неприязненно относились к попыткам столичных шелкоперов хоть как-то управлять ими не покидая Петербурга. Ну а планы текущих кампаний они умели и сами составлять. Второй причиной, заставившей Павла так поступить, была крайняя коррумпированность центрального военного аппарата. Да и штабы действующих армий тоже не были безгрешны. Умением продвигать "нужных людей", генералы Екатерины Второй мало отличались от более поздних генералов.
Взять к примеру такой трюк. Согласно существующему обычаю, реляцию о одержанной победе поручали отвезти наиболее отличившемуся в сражении офицеру. Доставивший ко двору такую реляцию офицер, производился согласно обычаю в следующий чин. Но ведь кто именно отличился больше всех, решает командующий, а не офицерское собрание. И как тут не порадеть своему человеку, чья сестра давно является фавориткой генерала? И радели. В итоге, офицер, не знавший иной службы кроме курьерской, рос в чинах настолько быстро, что товарищи по полку не успевали обижаться на явную несправедливость. При Павле с этим обычаем было покончено, а доставкой военной корреспонденции занялась фельдъегерская служба. Примерно так же поступили и с липовым Генштабом. Синекуру эту разогнали, а вместо нее возникла Свита Его Императорского Величества по квартирмейстерской части.
Смыслом этого нововведения был отрыв квартирмейстерской службы от старых корней и коррупционных связей. Теперь вся работа этого нового органа производилась под непосредственным руководством самого императора. Задачи ей правда ставили более скромные, зато более нужные: изучение театра военных действий в мирное время и служба колонновожатыми в военное время. Вот это уже был прогресс! Но недостаточный. Наступали совсем иные времена.
Лазар Карно - родоначальник научного подхода в планировании боевых действий
Великая Французская революция вызвала к жизни массовые армии. В самый опасный для Республики момент, на фронтах войны действовало одновременно аж 14 армий! Управлять такими огромными вооруженными силами старыми методами, да еще во время войны - та еще задача. Старое Военное министерство с этой задачей явно не справлялось. И даже гильотина не могла исправить ситуацию. Чтобы выправить положение, Комитет Общественного Спасения поручил военному инженеру и незаурядному ученому Лазару Карно, заняться вплотную делами на важнейших из фронтов. Карно конечно сперва был обычным комиссаром в привычном для нас значении этого слова. Более того, он сам принял участие в создании института военных комиссаров Республики. Но в первую очередь он был военным инженером и ученым. А потому в планировании, подготовке и проведении военных операций старался применять научный подход.
В таких вопросах как инженерная подготовка ТВД, работа интендантской службы, организация связи, топографическое обеспечение... он стремился любую импровизацию поверять алгеброй. Это дало свои плоды. Армии Республики стали лучше управляться, нежели армии их противников. Не выиграв ни одного сражения лично, он тем не менее заслужено носил титул "Отца побед". Следует обратить внимание на то, что благодаря его стараниям, военное искусство стало превращаться в военную науку. Оставалось сделать еще один шаг: сформировать такой орган управления войсками, который смог бы им управлять на научной основе. Наверное Карно мог прийти к такому решению и все бы у него получилось. Но став политическим оппонентом Наполеона, он в октябре 1800 года вышел в отставку с поста военного министра.
Александр Бертье
Дело его конечно не пропало зря. Частичную замену Карно, Наполеон нашел в виде генерал-майора Александра Бертье. Таланты этого человека стоит по достоинству оценить. Он был никаким полководцем благодаря своему нерешительному характеру. Но зато он был идеальным начальником штаба при сильной личности. Сын учёного-географа, с малых лет привыкший работать над картой, Бертье до сближения с Бонапартом (1796) прослужил штабным офицером в войнах двух революций - американской и французской. Уже там он показал себя весьма способным штабным офицером. К моменту прихода Бонапарта к власти Бертье дослужился до звания генерал-майора. В 1798 году, назначенный главнокомандующим в Италии, Бертье 13 ноября вступил в Рим и провозгласил там республику. Экспедицию в Египет он совершил в звании начальника штаба. В 1799 году, возвратившись с Бонапартом во Францию, он после 18 брюмера стал военным министром, а в 1800 году в звании начальника штаба опять принимал выдающееся участие в переходе через Сен-Бернард и в победе при Маренго. Бертье внёс существенный вклад в планирование практически всех военных кампаний Наполеона вплоть до 1814 года. Однако особой заслугой Бертье следует считать грандиозный марш-бросок 9 гигантских корпусов Великой Армии осенью 1805 года от берегов Ла-Манша до австрийских равнин. Итогом этого броска стала знаменитая битва при Аустерлице (2 декабря 1805 года). Наполеон высоко ценил способности Бертье как штабного начальника. Предаваясь воспоминаниям на о. Св. Елены о поражении при Ватерлоо, он заметил:
"Будь у меня Бертье начальником штаба, я не проиграл бы битву".
Несмотря на имеющиеся недостатки, Бертье тоже мог стать организатором исправно действующего Генерального штаба, но при жизни он успел лишь заложить основы, необходимые для организации принципиально нового органа НЕПОСРЕДСТВЕННОГО управления войсками. Мог, но не успел. А необходимость в этом была. Уходил в прошлое мануфактурный период и присущие этому периоду армии. Наступал новый, индустриальный период. Для одержания побед в войнах нового времени недостаточно было сколь угодно сильной армии. Быстро растущая промышленность европейских стран позволяла вооружать и использовать на войне громадные массы народа и преимущество начал получать тот, кто мог задействовать в деле больше людских и материальных ресурсов. Вместе со старой эпохой уходило и время, когда войны выигрывали великие полководцы. Резко возраставшие боевые возможности армий индустриального периода требовали совершенно иного качества управления войсками. Тем более, что технический прогресс этому способствовал. Но это произошло не сразу. Обаяние наполеоновских войн еще долго имело власть над умами европейских генералов. Впрочем, это еще не значит, что они ничему не научились или мало что поняли. Более того, они поняли гораздо больше самого Наполеона. Поэтому прогресс в военном деле со смертью Наполеона не остановился. В тактике правда произошло мало изменений, зато в оперативном искусстве и стратегии они произошли.
4.Чем занят Генеральный штаб?
Как я уже говорил, главной заботой Генерального штаба является подготовка к войне и руководство вооруженными силами государства во время войны. Что он для этого должен уметь? В первую очередь тоже самое, что и нижестоящие войсковые штабы. Но этим дело не ограничивается.
Первая его забота - подготовка театра военных действий к предстоящей войне.
Для этого нужно понять, на какой территории, с кем и какими силами будут вестись боевые действия. Исходя из этого определяется наиболее подходящая стратегия войны, потребный наряд сил и нужное количество материальных ресурсов. Все это справедливо для начальной стадии вооруженного конфликта. Но дальнейшее развитие событий - тут есть варианты и желательно их все просчитать. Все это влечет за собой разработку конкретных мероприятий по подготовке театра военных действий к войне. А вот тут есть уже особенности. Учитывая что интересы армии и гражданского населения не всегда совпадают, Начальник Генштаба должен иметь возможность согласовывать важнейшие для армии вопросы напрямую с руководителем правительства и даже государства. Взять то же развитие транспортной сети в стране. Американцы в 19 веке отдали строительство и эксплуатацию железных дорог в частные руки. Ну частник и рванул! Он строил быстро. Насчет качества мы помолчим. Главное было то, что трассу дороги частники прокладывали, руководствуясь чисто своими соображениями. Точно так же он относился к постройке ж/д станций и строительству мостов. То есть, он сам решал, какое станционное оборудование будет и какой грузоподъемностью строить тот или иной мост. Точно так же он относился и к резерву вагонного и локомотивного парка. Как вы понимаете, тратиться на ненужные ему запас прочности и надежности работы технических систем и конструкций частник не станет. Но то американцы, которые врага, страшней собственной налоговой службы в глаза тогда не видели.
Иное дело Пруссия. Трасса Париж- Берлин - Варшава- Минск - Москва, это традиционный маршрут для вражеских армий как с запада на восток, так и с востока на запад А иногда и с двух сторон. В этих условиях пруссакам целесообразно отражать удары, используя то преимущество, которое дает маневр по внутренним операционным линиям. При этом желательно обеспечить наименьшие затраты сил и времени на переброску войск и потребных для армии грузов. Поэтому прусский Генштаб не успокоился до тех пор, пока не добился от государства выкупа всех частных железных дорог. Но этого пруссакам было мало. Отныне вопрос о строительстве новых железных дорог приходилось согласовывать с Генштабом. Как пройдет дорога? Ширина колеи, грузоподъемность мостов, характеристики подвижного и локомотивного состава, станционное оборудование и средства связи - все это железнодорожники согласовывали с начальниками соответствующих генштабовских служб. Но это только частный пример. Вопросы промышленного и сельскохозяйственного развития страны - с этими вопросами туда же. Но это еще не предел. Вопросы мобилизации - вот где можно разгуляться! А это не только наращивание численности вооруженных сил и подготовка резервов во время войны. Учитывая, что гражданская часть общества это и есть тот самый резерв, передовой военной мысли есть где разгуляться. Взять например людской ресурс. Армия должна знать, на кого она в случае нужды может рассчитывать. Слишком много людей бывает только при нехватке оружия. Но если его хватает, то лишних людей нет. Тогда каждый человек, живущий в твоей стране имеет для армии особенную ценность. Причем такую, что отныне перестают держать его во тьме и невежестве. Именно Генштаб настойчивей всех требует проведения реформы образования. И не просто требует, а еще и указывает: что кроме латыни должно быть включено в школьные и ВУЗовские программы. Как Вы понимаете, трудам Вольтера и прочих там Монтескье с Фейербахами, он предпочтения не отдает. Зато Архимеды с Лейбницами и Гауссами пользуются величайшим почтением.
А взять вопросы женской эмансипации? Известнейшие суфражистки совершенно зря эпатировали консерваторов. Толку от этого было мало и кюхен-киндер-кирхен как и встарь продолжал угнетать прекрасных представительниц передовых наций. Не тем людям девушки мозги пачкали. Следовало записаться на прием к Начальнику Генштаба и объяснить ему на пальцах, что каждая женщина, занятая в промышленном производстве, способна не только рожать будущих солдат. Она способна в самое ближайшее время освободить для службы в армии дополнительное количество сильных и умелых мужчин. С таким утверждением не станет спорить даже самый замшелый моралист. А потому, заручившись поддержкой военщины, бабенки гораздо быстрей освободились бы от "домашнего рабства". А там и до обретения столь желаемых гражданских прав недалеко. Если конечно им удастся убедить Мольтке-старшего в том, что армии от этого ничего кроме пользы не будет.
Но самый большой диктат испытывает на себе промышленность. С военной все ясно, она всегда пользовалась особой любовью у военных людей. Но ведь военную продукцию могут производить и гражданские предприятия! Тут тоже есть кого и за что строить да равнять. Промышленник, занятый производством табачных изделий отныне не сможет приобрести самое лучшее в мире специализированное промышленное оборудование. Специализация - это ересь! А вот двойное назначение - это правильно и патриотично. Поэтому оборудование мы будем производить может быть и не самое лучшее в мире, но зато фабрика, производящая папиросы, легко и непринужденно начинает выпускать патроны 7.62Х39. Конфетная фабрика имеет возможность снаряжать взрывчаткой корпуса мин и снарядов. Производство красителей это прекрасно! Но еще лучше будет, если этот химзавод сможет быстро перейти на производство взрывчатки и боевых отравляющих веществ. Перечисляя те заботы, которые свойственны Генеральному Штабу в мирное время, читатель наверняка вспомнит и о боевой подготовке в войсках. Все правильно, Генштаб о ней не забывает и не отдает ее на откуп строевым командирам. Как и чему учить войска, это тоже исходит от Генштаба. Все проекты боевых уставов, наставлений и руководств проходят через него и утверждаются им.Кто, кого и чему должен учить, определяется не отдельными творческими личностями, а серьезной руководящей структурой.
Я упомянул не все функции Генерального Штаба. А о самой важной я промолчал Но даже то, что я упомянул, достаточно для того, чтобы сделать вывод - полноценный Генеральный Штаб, это не что иное как орган военной диктатуры в стране. Не имея официальных полномочий в сфере политики, он тем не менее обладает достаточными возможностями для того, чтобы на нее влиять. Вы можете жить в стране с самыми демократическими порядками. Но если Генеральный Штаб скажет "нет", значит действительно нет! И спорить с ним никто не станет. Даже правитель страны. Пусть даже его зовут Батрак Абрама.
В Америке это правда не прижилось, ибо военные там изначально считались третьесортными гражданами. Но Пруссия, а вслед за ней Германская империя к озвученному выше идеалу подошли достаточно близко. Пруссия и раньше, до создания Генерального штаба считалась не страной, у которой есть армия, а армией, у которой есть страна. В результате деятельности Мольтке старшего, она начала двигаться в сторону другого идеала, который озвучен был позже Людендорфом: "Германия, это не страна, у которой есть армия, а Большой Генеральный Штаб, у которого есть и армия, и сама страна!'". Вот теперь давайте и посмотрим, что из себя представляло это творение Мольтке- старшего.
5.Революция Мольтке
Хельмут Карл Бернхард фон Мольтке. Прозвище Великий молчальник
К моменту появления нашего "возмутителя спокойствия", собрания военных интеллектуалов названные Генеральным Штабом, были практически у всех ведущих держав мира. И занимались они тем, для чего и были предназначены: подготовкой к войне. Под присмотром своего Генерального штаба, происходило строительство вооруженных сил, подготовка территории страны к ведению боевых действий и подготовка к проведению мобилизации. А вот с управлением ведения боевых действий дело совсем не ладилось. В мануфактурный период этому были причины объективного характера. Средства связи и транспортные возможности были такими же, как и у древних римлян. Оперативно реагировать на изменение обстановки было невозможно. Поэтому вопросами непосредственного управления войсками на поле боя занимались исключительно полководцы при помощи своих войсковых штабов. Все изменилось когда наступила индустриальная эпоха. Армии стали массовыми, а вести согласовано боевые действия на разных ТВД стало невозможно. Даже Наполеон, успешно наступавший на Москву, не имел возможности вмешаться в ход сражений в Испании.
Но вот технический прогресс предоставил в распоряжение военных два козыря: телеграф и железные дороги. Появилась возможность мгновенно получать информацию о ходе боевых действий не покидая столицы. Кроме этого, стало возможным в приемлемые сроки производить переброску резервов и материальных средств туда, где они в данный момент нужны. В общем, новые возможности влиять на ситуацию в глобальном масштабе. Как это изменился процесс управления войсками? Радикально ничего не изменилось. Просто потому, что даже гению трудно правильно оценить то, что происходит в войсках. А если войска действуют на широком фронте? А если они к тому же действуют на разобщенных ТВД? Каким образом тот же Наполеон будет учитывать местные географические условия? Войсковые штабы конечно облегчат ему жизнь, но не намного. Тот объем знаний, что следует держать в голове, весьма ограничен, даже у Наполеона.
В итоге, на повестку дня встал вопрос о необходимости коллективного руководства. Только как это осуществить? Единоначалие придумано не просто так. Как коллективное руководство сочетать с этим принципом? Долго люди думали, но ничего придумать не смогли. В итоге все свалили на главкомов, а Генштабу определили роль организатора работы тыла. И это в лучшем случае. В худшем - чисто административные функции. И становилось это учреждение сборищем военных бюрократов напрочь оторванных от жизни.
Самым обидным было то, что это сборище было укомплектовано наиболее квалифицированными специалистами. В иной ситуации они способны были на многое, а в этой только раздражать войска своей заумью и высокомерием. Но как создать эту "иную ситуацию"? Над этим ломали головы многие, а нужное придумал человек, чьи лучшие годы прошли на службе в армии, которую в то время не бил только ленивый. Звали этого человека Хельмут Карл Бернхард фон Мольтке - потомок онемеченных славян из Мекленбурга. Последнее обстоятельство весьма важно.
Дело в том, что офицерский корпус Прусской армии из таких как Мольтке состоял изначально. Кашубы, силезяне, мекленбуржцы и померанцы - это кадровая основа Прусской армии 18 века. Семилетняя война основательно выбила офицерские кадры. И пока подрастало потомство погибших лихих вояк, свободные вакансии были заполнены "наемной иностранной сволочью" - чисто немецкими офицерами.
Вот эти природные немцы и довели некогда прекрасную армию Фридриха Великого до цугундера. Цугундер этот наступил в битвах при Йене и Аурштадте. Сохранилось достаточно свидетельств позорного поведения немецкого офицерства в эту пору. А что еще следовало от них ожидать, если патриотизм им был чужд? Возрождали Прусскую армию потомки ветеранов войн Фридриха Великого.
Именно потомки онемеченных славян вынесли на себе главную тяжесть войны 1813-14 годов. Особенно отличились "самые несчастные люди Европы" - жители Силезии. Воевали воины прусского ландштурма столь активно и доблестно, что Пруссия могла к концу войны остаться совсем без армии. И какова была благодарность? "Какие грязнули!" - презрительно отозвался прусский король, увидев под стенами Парижа своих грязных, оборванных и голодных вояк. Понятно, что для участия в параде победы, что проходил во вражеской столице их не допустили. Незачем пруссакам позорить Германию перед монархами со всей Европы!
Такое вот отношение было к этим людям со стороны собственного правителя. Ну а послевоенная эпоха только все усугубила. В моде был германский патриотизм и немцы опять вытесняли бедных пруссаков отовсюду. Ничего хорошего на прусской службе Мольтке не светило. Поэтому он пошел служить датскому королю. С 1822 года по 1835 год, перейдя на прусскую службу, он сумел дослужиться до капитана и был причислен к Генеральному штабу. Но и тут ему мало что светило. Все нормальные места обсела немчура проклятая, а потому бедному пруссаку в большие люди было не выбиться. Поэтому он и согласился стать военным советником при турецкой армии. Именно в армии-неудачнице он и приобрел практический боевой опыт. Когда он в 1855 году вернулся в Пруссию, то ничего не говорило о том, что вторая половина его сознательной жизни пройдет намного успешней. Хотя, как сказать. Революция 1848 года много чего изменила. Видимо поэтому таланты скромного военного советника нашлось кому оценить. Через три года после своего возвращения в Пруссию, он стал начальником Прусского Генерального штаба.
Должность эта хоть и была высокой, но не совсем престижной. Иметь под началом сборище штабных штрюлей, это совсем не то, что командовать гвардейской частью или на худой конец захудалым полком. Отношение к ним со стороны строевых офицеров было не просто ироничным. А как еще можно относиться к офицеру, который не только не воюет сам, но даже и не командует никем? Вот так и относились. Но как говорится, не место красит человека.
Мольтке серьезно взялся за дело, превращая военно-бюрократическую контору в орган управления войсками. На это до него замахивались многие, но не преуспели. Прежде всего он "перебрал людишек" в своем хозяйстве. Не всякий штрюль ему подходил. Но Мольтке прекрасно знал, кто его устроит и решительно избавлялся от безвольных эрудитов. Тут вот в чем дело. Офицер обязательно должен иметь качества лидера. Неважно, врожденные они или приобретенные, но без этого успешным он быть не может. Таких офицеров в прусской армии хватало. Но ему требовалось больше - наличие у подчиненных качеств, свойственных обычно диктаторам. Посланный в войска с поручением офицер Генерального штаба, должен уметь добиться своего не взирая на сопротивление авторитетных и амбициозных командиров. В принципе, эта работа была сродни работе наших комиссаров времен Гражданской войны или работе представителей Ставки времен Великой Отечественной войны. Именно тогда прусский Генеральный штаб стал органом военной диктатуры в войсках, а корпус офицеров-генштабистов пророками его. Обламывать строевых командиров пришлось долго и не сразу Мольтке добился желаемого. Но добился. Ибо посылал в войска не тупых самодуров, а грамотных и компетентных людей, чьими умениями невозможно было не восторгаться. Вот вам пример: Описывая работу офицеров прусского генштаба во время франко-прусской войны, русский военный наблюдатель при ставке Вильгельма Первого упоминает о том, что в число достоинств этих офицеров, входит умение составить расписание движения поездов. Насколько успешно они это делали, иллюстрирует один бородатый анекдот:
"Германия: Пассажир спрашивает начальника станции, не задержится ли прибытие поезда?
- Ни в коем случае! Ведь сейчас идет война!
Россия: Та же самая ситуация.
- А бог его знает голубчик! Ведь сейчас идет война!"
И не стоит это приписывать каким-то особым природным свойствам немцев. Немцы той поры были теми еще анархистами. Такое идеальное воспитание - плод работы сложившейся системы, а не врожденное качество коренного населения страны. Система долго приучала к этому пруссаков, а уж пруссаки потом долго тиранили самих немцев, прежде чем сделали из них людей. За это пруссаков ненавидели в первую очередь сами немцы, а потом уже все остальные. И не случайно Э. Манштейн, который вообще то был Левински жаловался в своих мемуарах после войны на то, что Бундесвер утратил "прусский дух". А что он еще мог ожидать от немцев? Но во времена Мольтке с этим был полный порядок.
Но если бы он сделал ставку только на волевые и интеллектуальные качества своих подчиненных и на том успокоился, то изменить радикально ситуацию не получилось бы. Решать с помощью своих людей великое множество частных задач, оперативно вносить коррективы в план в случае возникновения непредвиденных обстоятельств и при этом не отвлекаться от главной цели и это в условиях когда информация поступает непрерывно... Как тут суметь вычленить главное и отбросить несущественное? Нет такого гения, который сумел бы подчинить ход событий своей воле. Не справится мозг отдельного человека с таким! Тут есть еще одна проблема: рутина. От нее никуда не денешься. Что предусмотренные заранее, что непредвиденные частные задачи необходимо решать. И количество этих задач огромное. Можно конечно тупо увеличить корпус офицеров генштаба. Но где предел этому? И не превысит ли в один прекрасный момент количество "штрюлей" численность самой армии? Кроме того, громадные учреждения быстро вырождаются в чисто бюрократические конторы, чья бурная деятельность не имеет ничего общего с той задачей, ради чего они и создавались. Мольтке такие вещи понимал.
Мысль о том, что неплохо бы задействовать суперкомпьютер его не могла посетить лишь потому, что о компьютерах он ничего не знал. И все-таки он выход нашел! Он начал превращать Генеральный штаб в систему искусственного интеллекта, элементной базой для которой послужили те самые "штрюли" которых он усиленно дрессировал. И теперь было неважно, насколько умен конкретный исполнитель его воли, потому что со временем все они стали частичками сверхразума. Последнее конечно преувеличение, но свойства коллективного разума Прусский Генеральный штаб приобрел. Теперь он мог качественно управлять войсками и не молить бога о ниспослании сверхгениальных полководцев. Они просто становятся ненужными, когда есть совершенная самообучающаяся система искусственного интеллекта.
Конечно, не все сразу стало здорово. Неудачи на этом пути у Мольтке были. Но когда началась Франко-прусская война, главное было сделано - система искусственного интеллекта была построена, ее работа была отлажена и сбоев в программе не наблюдалось.
- Наконец-то я смогу отдохнуть! - заявил творец в первый день войны.
А вот отдохнуть творцу не пришлось. Сколь бы совершенной не была созданная им система управления, пригляд за ней все-равно требовался. Тем более, что первый бой должен стать экзаменом для всех его соображений и расчетов. Не выдержать этот экзамен - значит провалить все эти соображения, а вместе с тем и доказать несостоятельность его детища. Что в итоге вышло? Как и в прежние времена, все разработанные планы были хороши лишь до первого выстрела. Сюрпризом это для него не было:
"Ни один план не переживает встречи с противником".
"Ни один план операции не может определенно предвидеть развитие событий, которые произойдут после первого столкновения".
Сюрпризы посыпались на тех, кто привык полагать собственные замыслы безупречными:
"Обычно оказывается, что из трех возможных способов действий противник выбрал четвертый".
Так было и на этот раз. Французы были далеко не просты и сюрпризы преподнести умели. Кроме всего прочего, увлекшись стратегией и оперативным искусством, Мольтке упустил из виду тактику. А она была изрядно устаревшей и даже гибельной в тех условиях. Применение плотных и громоздких построений, в условиях, когда возросла плотность огня и дальность поражения, могло дурно кончиться для пруссаков. К их счастью, французы оказались в этом плане ничуть не лучше. Но вот что у пруссаков не отнять, так это умения учиться на ходу. Попавшие под плотный огонь штурмовые колонны не побежали от огня, а продолжили натиск, но уже в рассыпном строю.
Но это была хоть и неприятная, но частность. Найденные опытным путем способы решения этой проблемы получили должную оценку и почти мгновенно были узаконены. Столь же оперативно вносились необходимые коррективы в разработанные планы. Но последнее у Мольтке всегда было процессом непрерывным.
"Планы - ничто, планирование - все".
Именно этой фразой он выразил самую суть того, чем занималась на войне его квартирмейстерская служба. Гораздо большую неприятность им доставили французы в плане стратегическом. То, что французы не имели в тот момент системы искусственного интеллекта, еще не означало, что у них вообще отсутствовали мозги. В тот момент, когда Франция была полностью дезорганизована, оставшись без армии, без оружия и крепостей, нашелся человек, который сумел переломить ситуацию на полях сражений. Леон Мишель Гамбетта, так звали этого человека, применил широко разрекламированную либералами стратегию - закидывание врага трупами. Ну а если без ерничанья, то под его руководством начала осуществляться перманентная мобилизация. Эрудиты знают в чем ее суть, а для прочих читателей я расшифрую это понятие позже. Важно то, что Гамбетта ("сволочь одноглазая"), облечённый диктаторскими полномочиями, за месяц организовал оборону. Собранная им армия в течение четырёх месяцев выдерживала натиск превосходящих германских сил. Мольтке такая стратегия весьма не понравилась. Противопоставить ей можно было только стратегию "тотальной войны". Но как раз к этому не готова ни Пруссия, ни ее германские союзники, ни сам Генштаб. Да и вообще никто в мире. Пришлось заключать мир, так и не сумев окончательно сломить могущество Франции.
Несмотря на достигнутые на поле боя успехи, почивать на лаврах творцу не довелось и после войны. Возникновение Германской Империи меняло в той жизни многое. Соседи от этого никакой радости не испытывали. Скорее наоборот. Но не радовался и свежеиспеченный германский император. "Бедная Пруссия! Она стала Германией!" - примерно такими словами охарактеризовал изменения в собственном статусе Вильгельм Первый. Уж он то знал, что говорил. А для Мольтке наступила пора новых забот - требовалось превратить сборище союзных армий разной степени боеспособности в единый боевой организм. Менять приходилось буквально все. В том числе и систему управления войсками. В итоге, Прусский Генеральный штаб был превращен в знаменитый Большой Германский Генеральный штаб.
А какова была реакция в мире на "революцию Мольтке"? Его детище оценили по достоинству все. И естественно, что захотели иметь то же самое у себя. Но тут возникли два серьезных препятствия. Подготовка страны к войне, вопрос настолько серьезный, что приходится жертвовать своими интересами буквально всем. Я уже писал о том, как Генштаб диктует свои условия частникам. В результате выполнения его требований по подготовке страны к войне, частник рискует недополучить часть прибыли. Это уже повод для недовольства. Но и государственные учреждения теряют при этом часть своей самостоятельности. А каково разного рода парламентариям, чьи начинания тоже зарубаются на корню. Даже правители государств рискуют попасть под мощный пресс "военного Молоха".
А что делать? Генштаб по сути своей и является органом военной диктатуры. В специфических условиях Пруссии, ничего ужасного в этом правители не видели. Зато в других странах... Представьте себя на месте французских или английских Ротшильдов, которым собственный Генштаб запретит делать выгодные инвестиции в германскую промышленность. А еще постарайтесь понять французских республиканцев, которым вояки мешают зарабатывать на забастовках. Да и британский парламент становится полным ничтожеством. А уж про то, что великокняжеской своре в России не придется получать откаты от строительства портов в Либаве, Порт-Артуре и Дальнем, я уже молчу. Такие проекты вменяемый Генеральный штаб зарубит на корню. В общем, делиться властью и терять возможную прибыль никто не хотел. Поэтому собственным Генеральным штабам урезали полномочия. Уже это сильно снижало их эффективность. Правда, во время Первой Мировой войны все это выплыло и полномочия пришлось добавлять. Но это ненадолго. Когда наступил мир, правители не просто взялись за старое. Они пошли намного дальше.
Как мы знаем, эту мировую бойню развязали торговцы резаной бумагой. Но разве все эти Ротшильды с Рокфеллерами и прочие Шиффы с Вандербильдтами такое поставят себе в вину? Виновные в развязывании войны были назначены. Ими внезапно "оказались" Генеральные штабы всех стран - участниц Первой Мировой войны. Чтобы не допустить Второй Мировой войны, было принято решение о дальнейшей кастрации полномочий этих учреждений. На пользу делу это не пошло. Более того, вред от этого был очевиден даже пацифистам. Потому '"Версальские мудрецы" решили подстраховаться - согласно их протоколам, Германии запретили иметь свой Генеральный штаб. Считалось, что этого будет достаточно для мира и безопасности во всем мире. Вот только "Версальские мудрецы" упустили из виду, что Япония кастрировать свой Генштаб отказалась, а с Советской Россией подобное соглашение заключить не догадались. А это могло изменить всю картину мира гораздо радикальней, чем она изменилась впоследствии.
Вторым препятствием, благодаря которому Большой Германский Генеральный штаб оказался вне конкуренции, явилось полное отсутствие программистов в остальных странах. Про программистов я конечно шучу. Просто никто не понял главного секрета Мольтке. Все видели на что способен его "компьютер". Все видели как он работает. Из этого секрета никто и никогда не делал. Но никто так и не понял, как это все сделано. В итоге, все армии мира занялись внешним подражательством. Копировали буквально все: программы обучения, организационную структуру, нормативную базу... и в итоге получали совсем не то. Вместо дееспособного органа управления войсками, выходило собрание эрудированных бюрократов. В мирное время они еще худо-бедно справлялись с работой. Зато в военное они не оправдали возлагавшихся на них надежд. Все, что удавалось этим "контрафактным изделиям", так это более-менее сносно наладить работу тыла да составить планы проведения стратегических операций. Но вот осуществить непрерывное и твердое управление ведением боевых действий у них не вышло. Пришлось воевать по старинке: делать ставку на полководцев. То есть, на особые качества отдельных личностей. Что при этом выходило, всем известно. Превзойти немцев в качестве управления войсками никто тогда не смог. Победа над ними была одержана за счет кратного общего превосходства в задействованных ресурсах. Вот почему победители и запретили иметь Германии Генштаб: ведь его наличие давало немцам такие преимущества, которые позже давало монополия на владения ядерным оружием.
Оценили 5 человек
7 кармы