Предновогодинки.

Снежинки.

Что снежинки — это чудо,
Знали вы в далёком детстве
(Было время рассмотреть их),
А теперь, с теченьем лет,
Всем понятно, что откуда,
И проблемы снежных бедствий
Стали хуже горькой редьки.
А чудес пропал и след.

Но известно вам навряд ли,
Что зимою, год за годом,
В час, когда снежок колючий
Укрывает всё подряд,
Звёзд сверкающие капли,
Обрываясь с небосвода,
Разбиваются о тучи
На снежинок миллиард! 

Зимник.

Чёрный бархат истыкан звёздами –
Смотрят холодно, как из танка.
Вот и я к ним пришёл. Не поздно ли
Внутриклетием наизнанку
Выворачиваться пред этими
Беспристрастными, что погосты,
Света многотысячелетьями?
Но чего уже – лучше поздно…
В жизни многого не хотел я, но
Молча делал, какая жалость.
Ещё больше того не сделано,
Не свершилось, хотя мечталось.
Да и думалось очень разное, –
Время сзади не хуже шила, -
Покуражилось мыслепазлами
И картинку почти сложило
Чтобы многое, хоть к полтиннику,
Прояснилось в тумане лени,
Чтобы кем-то промятым зимником
Я добрался до звёзд вкраплений,
Чтобы ночью предновогоднею,
Без обид и привычной фальши,
Заценил свою суть исподнюю,
И по зимнику двинул дальше.

Тайна.

Изменился мир в короткий миг!
Хоть зима сковала полпланеты,
Солнце засияло, точно летом,
А в груди томленья ком возник.
Стужа растеклась по декабрю,
Я же холодов не замечаю.
Ощущаю взмахи за плечами
И, порою кажется, парю.
Словно чуда, жду я новый день,
Чтобы вновь понять – не показалось!
Как же возросла былая малость,
Мысли лихо сдвинув набекрень!
Найден мною перемен исток,
Только, напрямки сказать не смея,
Тайну эту передам тебе я
Узелками слов на нитях строк.

МОлодец Мороз.

Кто придумал, что Мороз – древний дед?
Согласиться с этим я не могу:
У него ж забот каких только нет,
Не управиться со всем старику.
На такой размах нужён богатырь,-
Вахту зимнюю стоять – выбор лих! –
Белизною скрыть осеннюю сырь,
Сотни выковать доспехов речных.
Удалой Мороз весёл и мордаст,
Молодецкий в нём главенствует дух:
То гуляке-мужику в ухо даст,
То за ножки ущипнёт молодух.
С тройкой наперегонки полетит
И собой усилит звон бубенца,
Печи вынудит в домах запалить
И по небу станут искры мерцать.
Он скрипеть заставит снежный паркет,
В танце за ночь обессилив пургу.
Кто придумал, что Мороз – древний дед?!
Согласиться с этим я не могу!

Я иду.

За закрытым шторой окном
Хвост поймала авто-змея,
И плывёт над ней туча-сом,
Плавниками чуть шевеля.
Мечет рыба-туча икру,
Завалив, от щедрот, спины крыш.
За окном бьётся мир-игрун.
Я, в тиши, гляжу, как ты спишь.
Ты и рядом, и - далеко , -
В беззаботном, безоблачном сне:
Средь ромашек, по-над рекой,
Улыбаешься, знаю – мне,
И зовёшь: "Мой сон пригуби,
Проходи в этот дивный край.
Пусть провалится мир "купи",
Прихватив с собой мир "продай"!
Мы вдохнём ароматы трав,
Искупаемся в сини вод,
И, со смехом, летать устав,
В мягкий стог устремим полёт.
На двоих разделив этот сон,
Мы облегчим и жизнь наяву".
Поцелуй почти невесом.
Спи, любимая, я иду.

Пожснежники.

Радость и боль пережитые –
Всё оказалось пустым.
Мы в тёмном доме с обидою
Молча, на пару, грустим.
В окнах – морозное кружево,
Стынет в камине зола.
Ночь, разгулявшись, завьюжила.
Сказка о Месяцев дюжине
В памяти, вдруг, ожила.
Та, где капризная барышня
Хочет подснежных цветов.
Все Королевы так взбалмошны! –
Но их и любят за то!
Жжёт это чувство бредовое,-
Риск не берётся в расчёт:
Ждёт за удачи альковами,
Чаще всего, эшафот.
Губит любовь королевская,
Да – не беда, излечусь!
И доказать смогу веско я –
Мне кое-что по плечу!
Меж бурелома-валежника,
В жизни дремучем лесу,
Я раздобуду подснежники,
И коронованной неженке,
За между прочим, небрежненько,
Их средь зимы поднесу!..

В сказку.

Дорогая, был день ласков,
Видишь – вечер скользит к ночи,
Я отправлю назад в сказку
И тебя, и меня, хочешь?
Если знать, как сказать слово,
Если ведать, когда иже,
Можно там побывать снова,
Придвигайся ещё ближе.
Не кори, что тянул столько
И ничем не подал виду,
Камердинер Зимы колкой
Мне сегодня лишь всё выдал.
Ну, а что, торопясь очень,
Заповедал Зимы служка,
Новогоднею сей ночью
Я тебе нашепчу в ушко.


Новый Год.

Полночь без малого,
Снег одеяловый
Ватою звуки накрыл.
Теплится загород,
Домики табором,
Россыпи звёздной икры.

В небо глубокое
Мутной молокою
Дыма струятся ручьи.
Сутью знакомою
Тень Года Нового
Мчится на запад в ночи.

Вот пронеслась она,
Путь свой украсила
Всплеском взорвавшихся брызг.
Но тишина легко
Выпила злым глотком
Дикий петардовый визг.

Тронулась дальше жизнь.
Хитро прищурившись,
Смотрит в полглаза Луна.
Стрелки сместились и,
Спущенный с привязи,
Год завращал жернова.


Дед.

Седовлас, седобород –
В тон заснеженной природе, -
Всякий раз ко мне приходит
Старый дед под Новый Год.
В дебрях свой бросает дом
И, без просеки и тропок,
Сквозь целик, что зыбко топок,
Он шурует напролом.
Прёт, мешком худым согбен,
Цепь следов сметает шубой,
На лицо - печально-грубый
Бородатый Жан Габен.
В мешковине на спине -
Недобитые остатки
Грёз моих, когда-то сладких,
Что до сих живут во мне.
Ветх залатанный мешок,
Сплошь утраты, да потери.
«Здравствуй, дед! Оставь у двери.
Как, уже на посошок?»…

…У окошка каждый год
Жду его визит в надежде -
Лишь бы дед пришёл, как прежде.
Вон он, кажется, идёт. 

Набросок.

Не мухи белые, но белые шмели
Беззвучным роем, с лёгкою ленцой,
Сравняв углы, пространство замели.
Закинув голову, подставив им лицо,
Я заглянул в глаза белёсой тьме,
Прельстив десяток мохнокрылых тел.
Сморгнул с ресниц, вздохнул, - пора и мне.
И от шагов слой крыльев захрустел…