О ПРИВАТИЗАЦИИ ч.5

Третий этап приватизации в РФ: Золотой век или Великий грабёж?

Вторая половина 1990-х годов в России стала временем одного из самых драматичных и спорных экономических преобразований – залогового этапа приватизации. Если первые этапы (1992-1994) был посвящены в основном малой приватизации (магазины, сфера услуг) и ваучерной приватизации крупных предприятий, то этот этап (1995-1997) имел принципиально иную цель и механизмы: пополнение бюджета и передача под контроль частных инвесторов ключевых сырьевых и промышленных гигантов страны.

К 1995 году российское государство столкнулось с критическими проблемами.

Прежде всего - это бюджетный кризис. Огромный дефицит бюджета, нехватка средств на самые базовые расходы, включая выплату зарплат и пенсий.

Следующая проблема -это низкая эффективность госсектора. Многие крупные предприятия, формально акционированные в ходе ваучерной приватизации, оставались под контролем государства или красных директоров, их управление было неэффективным, инвестиции отсутствовали.

Политическая нестабильность. Перспектива победы коммунистов на предстоящих в 1996 году президентских выборах пугала как правительство Ельцина-Черномырдина, так и зарождающийся крупный бизнес. Требовались срочные меры для стабилизации ситуации.

Необходимость завершения формирования класса собственников. Первый этап создал массового собственника (владельцев ваучеров), но не эффективного стратегического собственника для предприятий.

Главным инструментом этого этапа стали Залоговые аукционы. Эта уникальная и крайне спорная схема была разработана под руководством Анатолия Чубайса (на тот момент вице-премьер) и Владимира Потанина (глава ОНЭКСИМ-банка). Суть ее была такова.

Государство не продавало пакеты акций стратегических предприятий напрямую. Оно передавало их банкам в залог под кредиты для федерального бюджета.

Банки участвовали в конкурсе, предлагая сумму кредита, которую они готовы дать государству под залог пакета акций (обычно блокирующего или контрольного). Побеждал банк, предложивший максимальный кредит.

Государство обязывалось через год (к 1 сентября 1996 г.) вернуть кредит с процентами. Если оно этого не делало (а оно заведомо не могло этого сделать из-за дефицита бюджета), заложенный пакет акций переходил в собственность банка-кредитора.

Ключевые Сделки. Рождение Олигархов.

В течение 1995-1997 годов через залоговые аукционы (и некоторые прямые продажи) под контроль узкого круга финансово-промышленных групп перешли жемчужины российской экономики:

Норильский никель (ОНЭКСИМ-банк В. Потанина)

ЮКОС (МЕНАТЕП М. Ходорковского)

Сибнефть (Нефтяная финансовая компания Б. Березовского и Р. Абрамовича)

Сургутнефтегаз (контроль сохранили менеджеры во главе с В. Богдановым, но через сложные схемы)

ЛУКОЙЛ (частично через продажи, контроль у менеджмента В. Алекперова)

Новолипецкий металлургический комбинат"(В. Лисин).

Крупные пакеты акций в телекоммуникациях, судостроении и многое другое.

Цены, по которым формально закладывались (а фактически продавались) эти активы, были крайне низкими по сравнению с их реальной рыночной стоимостью и будущими доходами. Это стало главным предметом критики.

Достигнутое и Цена Успеха.

Провозглашенные цели второго этапа (в основном) были достигнуты.

Бюджет получил средства. В него поступили миллиарды долларов (хотя и меньше, чем могли бы получить при честной продаже), что помогло смягчить кризис и профинансировать избирательную кампанию Ельцина в 1996 году.

Сформирован класс стратегических собственников. Крупные предприятия перешли под контроль частных владельцев, которые начали их реструктуризацию, инвестиции (хотя и выборочно) и интеграцию в мировую экономику.

Политическая стабилизация. Передача контроля над ключевыми активами лояльным олигархам укрепила позиции ельцинской администрации и обеспечила его победу на выборах 1996 года. Олигархи получили огромное политическое влияние.

Однако цена этих достижений оказалась чрезвычайно высокой!

Великий Передел и Рождение Олигархии.

Третий этап приватизации привел к беспрецедентной концентрации национальных богатств в руках узкой группы лиц (олигархов), получивших контроль над сырьевыми отраслями за бесценок. Это породило глубокое социальное расслоение и чувство всенародной несправедливости.

Непрозрачность и Коррупционные Риски.

Схема залоговых аукционов была крайне непрозрачной. Конкурсы часто носили характер договорняка, круг участников был ограничен, а реальная конкуренция отсутствовала. Это породило обоснованные подозрения в коррупции и сговоре.

Недополученные Доходы Бюджета. Государство продало ключевые активы по ценам, многократно заниженным по сравнению с их реальной стоимостью и будущими доходами. Это означало гигантские недополученные доходы для бюджета и общества в целом.

Проблемы Корпоративного Управления.

Новые собственники часто были больше заинтересованы в быстром извлечении прибыли и выводе активов, чем в долгосрочных инвестициях и развитии предприятий (хотя были и исключения).

Долгосрочное Разрушение Легитимности Частной Собственности.

Способ приобретения этих активов навсегда подорвал общественное доверие к легитимности крупной частной собственности в России, особенно в сырьевом секторе. Тень залоговых аукционов лежит на отношениях власти и бизнеса до сих пор.

Оценки и Наследие.

Третий этап приватизации остается одним из самых противоречивых событий новейшей российской истории.

Сторонники (включая Чубайса) утверждают, что это было необходимое зло в критических условиях. Быстрое создание класса крупных собственников, лояльных рыночным реформам и политически Ельцину, спасло страну от возврата коммунистов и полного коллапса. Они подчеркивают, что предприятия все равно были недооценены рынком, а бюджет получил столь необходимые средства.

Критики называют его великим грабежом и сговором власти и капитала. Они видят в нем ключевую причину обогащения кучки олигархов за счет народа, источник тотальной коррупции и нелегитимности крупной собственности, а также фундаментальную социальную несправедливость, последствия которой Россия расхлебывает до сих пор.

Мой вывод.

Третий этап приватизации в России решил краткосрочные политические и бюджетные проблемы середины 1990-х, формально завершив переход ключевых активов в частные руки. Однако он сделал это ценой колоссальных социальных издержек, создания олигархической системы и глубокого подрыва доверия общества к справедливости экономических преобразований и легитимности крупной частной собственности. Его наследие – это не только трансформированная экономика, но и незаживающая социальная рана и вечный вопрос о цене, которую Россия заплатила за свой переход к рынку. Как метко выразился один из участников событий, это был акт капитализма для своих, последствия которого продолжают влиять на экономическую и политическую реальность современной России.

Продолжение следует.