Совсем другой менталитет. Преступления США. Глава 2

Из дискуссии по материалу: "11е Сентября - Третья Правда." 

zar → ВИВас вчера в 20:45

И ещё (пожалуй главное) - для нас, россиян, угробить тысячи или миллионы ради цели (даже и благой) - дело привычное. Там погибло свыше 3 тысяч американцев. Да если б были хоть малейшие сомнения - там бы полетело столько голов, что мама не горюй. Совсем другой менталитет - а вы всё меряете по себе (по нашему менталитету).

Начало здесь:

Глава 1. Национальная идея и смыслы американизма

Глава 2
Начало «славных» дел. Геноцид индейцев

Преступлениям белых колонизаторов против коренного населения Америки посвящено немало исследований, скрыть факт геноцида, то есть намеренного, тотального истребления целых народов, англоязычные «цивилизаторы» никак не могли и не смогут. Хотя вашингтонская «демократия» и стремилась приуменьшить масштаб бедствия индейцев, снизить оценки численности их населения в момент «открытия» этих земель англичанами, представить все так, будто и индейцы виноваты в произошедшем. Ох, какие только гадости не сочинялись про коренных жителей Америки!

Индейцев называли то «злыми» и «кровожадными», то «равнодушными ко всему на свете», утверждали, что они невосприимчивы к образованию, «невероятно ленивы», «коварны», «нечистоплотны» и т.д. Да, ни одного дурного свойства не забыли приписать им расисты. Немецкая исследовательница Липе нашла одну весьма типичную «характеристику» индейцев, написанную архаичным языком XVII века: «Индейцы почти поголовно дурные и грубые или заслуживающие презрения, медлительные, тупые, недалекие и ничтожные люди, как и сами евреи». Старый расист говорит здесь то, что в Соединенных Штатах некоторые люди будут еще слово в слово повторять в просвещенном XX столетии. В республиках Южной и Центральной Америки антииндейский расизм хотя и существовал, но не декларировался официально и тем более не был как-либо узаконен. Да это было бы и трудноосуществимо в странах, где лица индейского происхождения подчас составляют большинство населения. На севере Америки еще в пору колонизации положение было совершенно иным. Колониальные власти нередко объявляли индейцев неполноценными язычниками. Создание Североамериканской демократической республики не принесло бесправным индейцам сколько-нибудь существенных перемен к лучшему, а лишь усугубило их незавидную участь. Об этом свидетельствует хотя бы уже то обстоятельство, что более 150 лет индейцы не считались гражданами США, и делать им в Америке, по сути, было нечего, они были непрошеными иностранцами [10 - Стингл М. Индейцы без томагавков. Пер. с чешского. М., Прогресс, 1984, с. 347.].

Про «злокачественность» индейской породы писались книги, ее использовали в «вестернах», она служила оправданием «похода на запад», этого наглого шествия новой «свободной нации Линкольна». Короче говоря, режим американизма включал все ту же пластинку «информационной» войны, которая знакома нам и сейчас, в самых разных «модификациях», вернее, в данном случае это была обычная пропаганда, распространяемая с целью отвлечения внимания от самого факта - преступления против человечности. А сейчас запущена более хитрая программа: индейцев карикатуризируют, делают их проблему неким давно прошедшим явлением, не замечают их требований, замалчивают их главную проблему, которой я коснусь во второй части данной главы.

А были ли иные оценки индейцев, их национального характера, их сущности? Положительные, восторженные отклики? Да, разумеется, были, но принадлежат они, как правило, не американцам, то есть не тем горлохватам, которые сами себя называют американцами, а, к примеру, английскому писателю Чарльзу Диккенсу, которого я уже цитировал в предыдущей главе. Диккенс назвал США лжереспубликой. А встречу с коренным американцем, которая произошла во время путешествия по реке Огайо из Цинциннати в Луисвилль, описал следующим образом:

«Случилось так, что на борту судна, помимо обычной унылой толпы пассажиров, находился некто Питчлин, вождь индейского племени чокто; он послал мне свою визитную карточку, и я имел удовольствие долго беседовать с ним.

Он превосходно говорил по-английски, хотя, по его словам, начал изучать язык уже взрослым юношей. Он прочел много книг, и поэзия Вальтера Скотта, видимо, произвела на него глубокое впечатление, - особенно вступление к «Деве с озера» и большая сцена боя в «Мармионе»: несомненно, его интерес и восторг объяснялись тем, что эти поэмы были глубоко созвучны его стремлениям и вкусам. Он, видимо, правильно понимал все прочитанное, и если какая-либо книга затрагивала его своим содержанием, она вызывала в нем горячий, непосредственный, я бы сказал, даже страстный, отклик. Одет он был в наш обычный костюм, который свободно и с необыкновенным изяществом сидел на его стройной фигуре. Когда я высказал сожаление по поводу того, что вижу его не в национальной одежде, он на мгновение вскинул вверх правую руку, словно потрясая

неким тяжелым оружием, и, опустив ее, ответил, что его племя уже утратило многое поважнее одежды, а скоро и вовсе исчезнет с лица земли; но он прибавил с гордостью, что дома носит национальный костюм.

Он рассказал мне, что семнадцать месяцев не был в родных краях - к западу от Миссисипи, - и теперь возвращается домой. Все это время он провел по большей части в Вашингтоне в связи с переговорами, которые ведутся между его племенем и правительством, - они еще не пришли к благополучному завершению (сказал он грустно), и он опасается, не придут никогда: что могут поделать несколько бедных индейцев против людей, столь опытных в делах, как белые? Ему не нравилось в Вашингтоне: он быстро устает от городов - и больших и маленьких, его тянет в лес и прерии.

Я спросил его, что он думает о конгрессе. Он ответил с улыбкой, что в глазах индейца конгрессу не хватает достоинства.

Он сказал, что ему очень хотелось бы на своем веку побывать в Англии, и с большим интересом говорил о тех достопримечательностях, которые он бы там с удовольствием посмотрел. Он очень внимательно выслушал мой рассказ о той комнате в Британском музее, где хранятся предметы быта различных племен, переставших существовать тысячи лет тому назад, и нетрудно было заметить, что при этом он думал о постепенном вымирании своего народа.

Он был замечательно красив; лет сорока с небольшим, как мне показалось.

У него были длинные черные волосы, орлиный нос, широкие скулы, смуглая кожа и очень блестящие, острые, черные, пронзительные глаза. В живых осталось всего двадцать тысяч чокто, сказал он, и число их уменьшается с каждым днем. Некоторые его собратья-вожди принуждены были стать цивилизованными людьми и приобщиться к тем знаниям, которыми обладают белые, так как это было для них единственной возможностью существовать. Но таких немного, остальные живут, как жили. Он задержался на этой теме и несколько раз повторил, что если они не постараются ассимилироваться со своими покорителями, то будут сметены с лица земли прогрессом цивилизованного общества» [11 - Диккенс Ч. Американские заметки. М., Художественная литература, 1971.].

Разговор писателя с индейским вождем происходил тогда, когда основная часть индейцев уже была уничтожена, а тех немногих, кому повезло выжить, ждала, в лучшем случае, ассимиляция, то есть полное «растворение» в среде непрошеных пришельцев, но и она была еще не так страшна, ведь до конца XIX века многие борцы за «национальные интересы», выступали с требованиями немедленного и полного физического уничтожения всех индейцев, причем это печаталось во вполне себе официальных изданиях, автором таких настойчивых прокламаций был, к примеру, Уильям Эмори.

А поначалу-то, когда история «империи добра» только начиналась, когда сия держава была колонией, вернее - берегом пиратских опорных пунктов, агрессивно расширявших захват земель, никакой печати еще не существовало, никаких законодательных ограничений. Идейные предшественники Уильяма Эмори уничтожали индейцев с той истовостью, на которую только были способны.

Собственно говоря, преступления «белых колонизаторов» периода раннего американизма заложили основы многого из того, что проявлялось потом, в течение всей истории США; легкая «победа» над миром индейцев создала эффект наглой безнаказанности, который нередко делает подонка из трудного подростка. Вот и с американцами, похоже, случилось нечто подобное.

Коренными американцами и американцами вообще на самом-то деле могут и должны считаться лишь настоящие, исконные жители этой части света, хотя, к сожалению, они составляют нынче лишь незначительное меньшинство граждан США, к остальным же вполне применим термин «колонизаторы» или «оккупанты». Однако само слово «америка» является европейским наименованием, происходит от личного имени, принесено на континент европейцами и к исконному американизму отношения не имеет, следовательно, в определенном смысле оно может-таки считаться корректным применительно к обозначению той политики, которую вели и ведут вашингтонские деятели, и синонимичным словосочетанию «вашингтонский режим».

Первые столкновения с индейцами, вернее, агрессия против коренного населения, начались сразу же, как только англичане попали в Северную Америку, и хотя большинством первой волны переселенцев были пуритане и прочие «беженцы», спасавшиеся от религиозных гонений, бушевавших в Англии, где лились реки крови, однако и эти богобоязненные пришельцы почти с первого дня своего пребывания в Новой Англии (так они назвали территорию, находящуюся на северо-западе современных США) начали уничтожать индейцев, сгоняя их с исконных родовых земель.

В 1620 году «цивилизованность» англичан познали на себе индейцы племени пекотов, на землях которых была основана английская колония Плимут. Колонизаторы искали лишь повод, чтоб начать бойню. Подобно задиристым подросткам, они провоцировали индейцев, и стоило кому-то из аборигенов отреагировать, против его рода тут же разворачивали карательную операцию, жестоко «мстя». И этакий праведный гнев англичан в весьма короткие сроки уничтожил почти всех индейцев, обитавших прежде на побережьях Новой Англии, хотя, по оценкам нынешних исследователей, коренное население этого региона составляло не менее восьми тысяч человек, проживавших в 21 населенном пункте.

С середины семнадцатого века в Северную Америку начинается массовый приток англичан, которые орудовали тут по-хозяйски. Однако нужно отметить, что первыми колонизаторами были не они, а голландцы, основавшие здесь свой Новый Амстердам, нынче известный нам под «псевдонимом» Нью-Йорк. Почти сразу после голландской колонии возникла шведская (по иронии судьбы заселенная в основном финнами, становища которых переходили из рук в руки, потому финны сначала вынуждены были перейти на шведский язык, потом их заставили выучить нидерландский, поскольку голландцы, расширив свои владения, захватили шведские колонии, затем им пришлось разучивать корявые английские слова, теперь уж навсегда, ведь англосаксы пришли всерьез и надолго).

Английская орда шла мощно, нагло, энергично, она давила любого, кто хотел помешать ей или кого можно было заподозрить в намерении помешать англичанам. Кому-то может показаться, что сыны Туманного Альбиона презирали в основном индейцев и негров, а к европейским переселенцам испытывали нечто вроде «белой солидарности», но это не совсем верное мнение, поскольку были периоды, когда англичане давили и уничтожали всех, невзирая на лица, ради выгод и успехов, казавшихся им важными, и если это был швед или финн, то и его могла постичь участь не намного более лучшая, чем ожидала индейца. Хотя, разумеется, к индейцам применялись поистине чудовищные подлости!

Перво-наперво от индейцев «очистили» атлантическое побережье, потом двинулись дальше, в глубь материка. Апофеозом «победоносной кампании» изгнания индейцев из Новой Англии стала так называемая «пекотская война», в результате которой англичане, воспользовавшись восстанием индейцев против несправедливостей отношения к ним, провели карательные рейды, перебив около десяти тысяч человек. Вождь племени был убит, тело его осквернено и, обезглавленное, повешено на дереве, а голову водрузили на кол и поставили отдельно, для обозрения и устрашения. Жену и детей вождя продали в рабство.

Но и этого «цивилизаторам» показалось мало; спустя недолгий срок они решили окончательно решить «индейский вопрос» в Новой Англии и свезли всех оставшихся аборигенов на Олений остров в Бостонской бухте, где пленники, практически лишенные пищи и крова, были обречены на медленную мучительную смерть.

В настоящее время этот случай рассматривается некоторыми исследователями как первый в истории концентрационный лагерь смерти, куда заточили людей по национальному признаку.

Англичанам же данный опыт показался исключительно удачным, и они развивали и дальше подобную практику, сгоняя индейцев на территории, малопригодные для выживания.

Летопись агрессивных кампаний «белых колонистов» вся испещрена подобными случаями, она, пожалуй, была бы скучна своей однообразной жестокостью, если б «цивилизаторы» материка не прибегали порой к остроумным издевательствам и убийствам. К примеру, прознав об отсутствии иммунитета у аборигенов к европейским вирусным болезням, предприимчивые англосаксы развели широкую торговлю одеялами. Но нежная забота о краснокожих не была бы английской, коль одеяла не оказались бы заражены оспой. Укрывшись теми одеяльцами, обитатели индейских деревень довольно быстро откидывали мокасины на радость «новым хозяевам земель». Но помершим-то еще везло, ведь они отходили в мир иной, испытывая меньше мук, чем те, которым суждено было выжить, поскольку наступающие англичане сжигали деревни вместе с их обитателями.

К чести индейцев, нужно заметить, что, несмотря на все «остроумие», несмотря на всю «смекалку» англоязычных колонистов, были племена, которые продержались довольно долго, неся значительные потери, сражаясь за свои земли, но не спеша отдавать их в руки «новых хозяев». С вождями этих народностей вашингтонская администрация подписывала договора, клялась, что не тронет больше, но всякий раз нарушала свои обязательства, как только набиралось очередное подкрепление, способное уничтожить сопротивление индейцев.

Учредив Соединенные Штаты, англоамериканцы выпустили закон, который утверждал, что индейцы не являются гражданами этой страны, и закон этот оставался в силе до самого 1924 года! Так нужно было для «национальной безопасности».

Племена и народности на территории нынешних США обитали, надо сказать, довольно разные, часть из них оставалась кочевниками, часть полукочевниками, были оседлые этнические группы, которые довольно успешно перенимали черты европейской жизни, стремились к миру с непрошеными соседями, надеялись на исполнение договоров; к таким народностям принадлежало пять так называемых «цивилизованных племен», которые вполне себе были договороспособны.

Порой могло сложиться впечатление, будто «белые люди» собирались сотрудничать с этими племенами, но по мере того как из Англии валило все больше и больше новых нагловатых джентльменов удачи, «цивилизованным племенам» все же пришлось испытать на себе все благородство сынов Туманного Альбиона.

Одно из самых многочисленных племен - чероки жило на территории нынешнего штата Виргиния, обеих Каролин, Джорджии и Алабамы, занимая обширную полосу между горами и морем. С 1721 года «белые» колонисты стали активно теснить общины этого племени на запад, оставив в конце концов небольшой клинышек на исконных землях чероки. В 1791 году вашингтонский режим навязывает вождям племени договор о выкупе 8 миллионов акров земли по 50 центов за акр. Позже эти земли продавались золотодобытчикам по 30 тысяч долларов за акр.

Провернув сделочку с вождями племени чероки, им оставили небольшую часть земель, которая, в обмен на сговорчивость, объявлялась их «неприкосновенным имуществом».

За несколько лет на маленькой оставшейся территории это племя достигает больших успехов. Чероки открывают собственные школы, их поля возделываются лучше, чем поля европейских поселенцев. Более того, племя быстро развивается не только экономически, но и в культурном отношении. Из его рядов выходит несколько деятелей культуры. В числе их был и создатель черокского алфавита Секвойя. В 1828 году начала выходить первая черокско-английская газета «Черокский Феникс», а затем и другие издания, печатавшиеся уже только по-черокски, - «Чероки мессенджер», «Черокский альманах» и т. д. [12 - Стингл М. Указ соч., с. 331.]

Однако радоваться и этому индейцы не смогли, ведь уже через считаные десятилетия оккупационная политика ужесточается, при военном министерстве США создается управление по делам индейцев. Понятное дело, что подведомственность этой структуры военному управлению означала подготовку к большой войне против аборигенов. Все так и вышло.

Фанатичным расистам штата Джорджия, где в начале XIX века жило подавляющее большинство племени чероки, неугодны были когда-то «воинственные индейцы». Теперь же им стали неугодны и мирные чероки, хозяйственные успехи и культурный прогресс которых буквально приводили их в бешенство. Они требуют от федерального правительства изгнать индейцев. В 1828 году, когда президентское кресло в Белом доме занял ярый ненавистник индейцев Эндрю Джексон, план изгнания индейцев проводится в жизнь. Жертвой его в первую очередь становятся те, кто поверил торжественно данному слову и сменил оружие на плуг [13 - Там же.].

Пяти крупнейшим племенам восточной части нынешних США объявили о том, что они будут переселены на запад, в пустынные районы. Как можно догадаться, энтузиазма у индейцев это вызвать не могло, началось нечто вроде войсковой операции, индейцев гнали под угрозой расправы, грабили их имущество, отобрали скот, не давая взять с собой почти ничего.

Лидеров племенных общин снова вынудили подписать договор, но эта фикция удостоверяла лишь печальный факт, что у индейцев окончательно отбирают последние земли, а именно - около 80 млн акров возделанных земель.

Во время «переселения» погибла значительная часть депортируемых, дорога, по которой гнали этих людей в малопригодные для жизни и ведения хозяйственной деятельности районы, получила название Тропа слез. Из 14 тысяч участников этого марша смерти только 10 тысяч кое-как преодолели путь, остальные погибли, в основном это были дети и подростки, то есть по генофонду индейцев был нанесен очередной, расчетливый удар.

Тогда, в первой половине XIX века, граница Соединенных Штатов проходила, собственно, по Миссисипи, все, что простиралось дальше, на запад, было «ничейной территорией», которую власти США «обменяли» на восточные территории, заключив «вечные и нерушимые» договора, по которым индейцы получили право жить на этих землях.

Но и за великой рекой простирались огромные территории, где индеец, как заверяли его столь многие договоры и столь многие правительства, был единственным и полновластным хозяином. Здесь тянулись безбрежные прерии, и теперь, после того как на востоке Северной Америки индейцев почти не осталось, здесь жила главная масса оставшегося в живых индейского населения Северной Америки (около 280 тысяч человек). Прерии являли собой также уникальную продовольственную кладовую Дальнего Запада - миллионные стада бизонов. И если среди индейцев были оптимисты, они могли утешать себя мыслью, что еще не все потеряно, что если они и утратили половину своей земли, то другая, западная половина дорогой их сердцу отчизны останется в их владении. Столько они получили обещаний, столько раз белые люди давали торжественные заверения... Позднее прославленный вождь североамериканских индейцев Сидящий Бык скажет американской правительственной комиссии: «.. .Белые люди не выполнили ни одного договора, заключенного с нами». Но тогда, в первой половине XIX века, многие индейцы еще не утратили веры. А между Миссисипи на востоке и Скалистыми горами на западе пока что лежала свободная индейская земля (за Скалистыми горами была Калифорния, и она тоже оказалась в руках завоевателей) [14 -Стингл М. Указ. соч., с. 334.].

Первыми белыми людьми, двинувшимися за Миссисипи, были трапперы-авантюристы, богатевшие на торговле пушниной. А первой торговой компанией, которая в погоне за бизоньими и волчьими шкурами проникла в прерии, особенно в канадскую их часть, была известная Компания Гудзонова залива. Но поистине хищническое истребление оленей, бобров и прежде всего бизонов начинается в 30—40-х годах XIX века. Воротами для проникновения в прерии опять служит Миссисипи и резиденция Американской компании по торговле мехами - Сент-Луис [15 - Там же, с. 335.].

Из Сент-Луиса трапперы на больших лодках добирались до верховий Миссури. И всюду завязывали торговлю с индейцами. Здесь, на Миссури, компания стала основывать новые торговые фактории - «форты», где за водку или оружие трапперы скупали у индейцев пушнину. Пока никто не покушался на монополию компании в торговле с индейцами, все было «о'кей». Но вот однажды на Миссури появились трапперы - агенты другой фирмы и привлекли на свою сторону несколько индейских племен, главным образом черноногих. Компания решила наказать «неверных» индейцев. В 1837 году на пароходе был отправлен в факторию Форт-Юнион человек, больной оспой, а предупрежденный управляющий факторией созвал в Форт-Юнион 500 лучших охотников из числа тех, кто сдавал пушнину конкурирующей компании. В фактории всем им ввели кровь оспенного больного, а затем управляющий распрощался с ними. За две недели все племя было заражено оспой. Сохранился рассказ управляющего факторией Форт-Маккензи, который посетил одну из деревень черноногих, чтобы выяснить, как действует инфекция. Вот что он увидел: среди вигвамов валялись сотни трупов. И лишь две еще оставшиеся в живых индианки пели погребальные песни. Компания таким способом не только отомстила черноногим, но сумела еще и нажиться на гибели своих жертв. Агенты компании сняли с покойников одежду, сшитую из отборных бизоньих шкур, и отправили ее в лавки фирмы, торговавшие в городах [16 - Там же.].

В 1862 году правительство американской Унии издает знаменитый Закон о заселении Запада: каждый, кто переселится за Миссисипи, слывшую до той поры The last frontier - «последней границей», получит от правительства США безвозмездно «160 акров хорошей земли в постоянную собственность» (это примерно 65 га). Да, земля была действительно хорошей. Только принадлежала она не правительству Унии, а индейцам, и никто не давал этому правительству права наделять индейской землей поселенцев. Так в конце концов и Миссисипи перестала быть «последней границей»! Безземельные белые с американского востока, тысячи и тысячи переселенцев из Европы переправляются через Миссисипи и в своих крытых фургонах едут осваивать Дальний Запад. Но у Far West и у 160 акров земли есть еще пока законный хозяин - индеец. И вот новый поселенец, сам, быть может, недавний полураб европейского феодала, помогает отвоевывать у индейцев Дальний Запад! Теперь должны заговорить ружья. Но перестрелять 280 тысяч индейцев не так-то просто. Легче, и главное безопаснее, истребить бизонов - важнейший для них источник пропитания. И завоеватели Дальнего Запада набрасываются на бизонов. Их в прериях пасется 50 миллионов. Значит, достаточно 50 миллионов выстрелов, и индеец умрет с голоду. Так началось поголовное истребление бизоньих стад то с определенным умыслом, то просто ради доллара за бизонью шкуру (мясо бизонов, миллионы и миллионы тонн мяса, было брошено на съедение птицам) [17 - Стингл М. Указ. соч., с. 336.].

Все эти действия были законными не только с точки зрения ярых расистов, но и с точки зрения американского права. Существует любопытный пример, как законодательное собрание штата Колорадо совершенно серьезно обсуждало законопроект, по которому на всей территории штата предполагалось истребить скунсов и индейцев. Да-да, именно так, через запятую. «Белые цивилизаторы» могли как угодно глумиться и издеваться над индейцами, ведь федеральные вашингтонские власти выпустили закон, согласно которому земли принадлежат тем, кто их «открыл», а если на этих территориях и живут какие-то «дикие люди», то они в определенных случаях могут продолжать обитать, но не имеют никаких прав и относиться к ним следует как к животным.

Однако на животных-то они не походили, ведь те же чероки, пока их не депортировали в холодные каменистые пустыни, составили собственную конституцию, заменили старые племенные советы двухпалатным парламентом. Свои законы они объединили в несколько законодательных сводов. Но органы Унии и штата Джорджия отменили эти черокские законы и изгоняли настоящих хозяев американской земли [18 - Там же, с. 332.].

Миф о дикости, неуживчивости, отсталости индейцев, умело распространенный английскими колонистами, проникший и в литературу, и в массовое сознание, лжив, как и многие другие измышления представителей англоязычной братии. Индейцы способны были к развитию и цивилизованности едва ли не в большей степени, чем сами жители Англии, которые, если вспомнить историю, очень долго оставались дикими, двигаясь к восприятию высокой культуры, доставшейся Европе от греко-римского наследия, но все же веками пребывали в варварском, отсталом состоянии, потому, погрязнув в долгих междуусобицах, не в какие-то древние времена, а уже в позднем Средневековье вынуждены были стать объектом нормано-французского завоевания и культурной экспансии, которая и сформировала во многом ту «английскую нацию», которая потом явилась миру. Но самое главное, в чем всегда могли преуспеть англо-сакские племена, - в уничтожении ближних: на Британских островах они с упоением, веками, уничтожали коренное население - кельтов, в Америке столь же истово умерщвляли индейцев.

Точно так же как англичане воспользовались культурой более высокоразвитых народов романского юга, индейцы могли бы воспринять европейскую культуру, создать свой

вариант культуры, но новому «демократическому» государству США были не нужны индейцы. «Белые американцы» понимали, что коль рядом будет существовать индейское государство или хотя бы полноценная индейская автономия, рано или поздно придется ответить за скотства, к которым прибегали первые колонисты, да и их последователи. «Индейский вопрос» нужно было решать кардинально, индейцев необходимо было уничтожать, лишать даже гипотетической возможности и способности когда-нибудь призвать к ответу подлую массу зарвавшихся чужеземцев, бывших на своей родине отбросами общества, пиратами, мошенниками, но создавшими в Америке «независимое государство», где принялись эксплуатировать рабов и рассуждать о свободе.

Между тем для поддержания мифа о естественной цивилизационной отсталости индейцев США, об их органической неспособности иметь собственное государство и сейчас делается все возможное. Нынче осуществляется очень хитрая программа действий, призванная задавить нарождающийся протест нескольких чудом выживших индейских сообществ, которые пытаются бороться за широкую автономию, а как максимум федеральный центр ставит целью спровоцировать окончательную деградацию индейцев. Производится это очень тонким, дьявольским способом: федеральное правительство нарочно сует индейцам денежные подачки, одновременно изолируя индейцев, стопоря развитие общественных институтов, системы образования, производства и прочего в районах компактного проживания индейцев. Индейцев поддерживают в состоянии намеренного неразвития, архаичности, ведя против них умелую информационную войну (внушая им ложные установки, к которым им нужно стремиться), но в то же время власти не препятствуют, а скорее способствуют распространению алкоголизма и наркомании, ведь сделать это очень легко.

Быть может, вашингтонская власть реализует все ту же стратегию, которую в XIX веке сформулировал федеральный поверенный по делам индейцев, который больше всех других в государстве должен был заботиться о достижении взаимопонимания с индейцами. И этот господин через год после принятия закона о резервациях (в отчете за 1872 год) так характеризует цели и идеалы официальной «индейской политики»: «Необходимо отчетливо сознавать, что в отношениях цивилизованного государства с дикарями не может стоять вопрос о чести нации. С дикими людьми нужно обращаться так же, как с дикими животными. Это значит держаться с ними так, как в данной ситуации проще и выгоднее: воевать, нанести им поражение или, наоборот, спасаться от них бегством. Индеец должен себя чувствовать в резервации до такой степени хорошо, а за ее границами до такой степени плохо, как это будет угодно правительству. Те из них, кто окажется послушными, получат еду и государственную охрану. А тех, кто будет вести себя плохо, необходимо незамедлительно покарать или уничтожить...» [19 - Там же, с. 346.]

И уж государство старалось, очень рьяно старалось, чтоб сделать жизнь индейцев поистине невыносимой, а главное - разрушить их национальное и моральное единство. Резервации на каменистых землях, в холодных предгорных районах в первые десятилетия их организации оказались перенаселены, в результате возник голод, которому власть и «белые колонисты» радовались, пожиная плоды своих «усилий».

Но тех индейцев, которые все же выжили, стремились сделать пестрой мешаниной разрозненной массы аборигенов, а не представителями какой-то определенной национальной группы. Для разобщения народностей в резервациях намеренно соединили представителей разных племен и даже различных языковых групп. А крупные племена были рассредоточены и расселены по разным резервациям. Так некогда могущественные дакоты оказались в одиннадцати резервациях двух разных штатов, а племена, составлявшие лигу ирокезов, были расселены по пяти резервациям.

Хотя акт о переселении касался, главным образом, племен североамериканского юго-востока, изгнания не избежали также шауни, оттавы, делавары и многие другие племена. По закону, написанному для индейцев, ни один из них не имел права покинуть резервацию. Известен случай, когда 29 декабря 1890 года безоружные дакоты тайком собрались у речки Вундед Ни для исполнения ритуального обряда. Белые расисты напали на них и убили более 400 человек, в том числе десятки индейских детей. На каком основании? Индейцы исполняли свой танец за пределами резервации. А ведь, согласно существующим предписаниям, индеец ни на шаг не смел преступить ее границу! Кровавая американская Лидице - Вундед Ни - вызвала бурю протеста со стороны честного большинства нации Линкольна. Прошел только год после Вундед Ни, и индеец отважился перейти рубеж «концентрационного лагеря», вступить на территорию своей родины, на землю Америки, где теперь разрешалось жить только белым людям. Звали этого индейца Стоящий Медведь. Министр внутренних дел приказал немедленно арестовать его.

На некоторые уступки правительство США согласилось лишь когда бесчинства, творимые по отношению к индейцам, стали предметом возмущения и «белой» части общества, той прослойки американцев, в душах которых была какая-никакая гуманность.

Так, 3 мая 1901 года «пять цивилизованных племен», живущих на Индейской территории, получили американское гражданство. По другому закону право гражданства предоставлялось индеанкам, вышедшим замуж за гражданина США. Но унизительное запрещение покидать резервацию оставалось в силе. Из резерваций индейцы вышли фактически только в годы Первой мировой войны, когда Америка нуждалась в каждом солдате, даже «краснокожем». Их призвали в армию защищать под Верденом и на бельгийских границах свободы своей «родины». И тем индейцам - ветеранам войны, которым удалось пережить ее ужасы, конгресс вместо медалей и пенсий по инвалидности также «даровал» американское гражданство (в соответствии с законом от 6 ноября 1919 года) [20 - Стингл М. Указ. соч., с. 349.].

Затем наступает Вторая мировая война. 25 тысяч молодых индейцев опять уходят воевать за Соединенные Штаты. Многие из них в годы войны стали национальными героями США (например, крик Эрнст Чилдерс, лейтенант Джек Монтгомери из племени чероки, индеец племени пима Аира Хейес и др.). Однако более всего победе Соединенных Штатов, а следовательно, и делу союзников способствовали 3600 навахов, прикомандированных ко всем боевым соединениям, сражавшимся с японцами в Тихом океане. Они служили в подразделениях связи и передавали на своем родном языке нешифрованные приказы и сообщения. Японская разведка и служба подслушивания до последних дней войны ломали голову, тщетно пытаясь расшифровать перехваченные тексты на никому не известном языке индейского племени. С окончанием Второй мировой войны, собственно, и завершается хотя и краткий, но весьма важный период новейшей истории североамериканских индейцев - 12 лет пребывания у власти правительства Рузвельта. За эти годы индейцы достигли в резервациях относительно больших успехов, которые, однако, можно считать прогрессом лишь в сравнении с бедствиями предшествовавших десятилетий [21 - Там же, с. 350.].

Но Рузвельт умер, и Колье в бюро по делам индейцев сменил другой человек. Первые послевоенные годы приносят индейцам Соединенных Штатов значительное ухудшение их положения. Индейцы снова утрачивают землю. Из 138 миллионов акров земли за Миссисипи, оставшейся у индейцев в ту пору, когда началось разделение общинной земли между «индейскими частными собственниками», к 1947 году они потеряли уже 86 миллионов акров. Но и сохранившийся небольшой земельный и лесной фонд индейских племен продолжает скудеть. Так, например, в 1947 году президент Трумэн подписал закон, по которому некое акционерное общество получило право занять обширную территорию, принадлежавшую одному из индейских племен Аляски. В Южной Дакоте само правительство США отторгло у дакотов значительные посевные площади и превратило их в военный полигон. Формально «по закону» стоимость отнятой у индейцев земли должна быть возмещена, и возмещена немедленно. Ну, а на деле было по-иному. Когда, например, у калифорнийских индейцев была отнята вся их земля, за нее была назначена до смешного низкая выкупная цена - всего 5 миллионов долларов. Это было в 1856 году. Но калифорнийские индейцы не получили ни цента [22 - Там же, с. 351.].

В нынешние же времена вашингтонская власть, играющая в «толерантность» (которая порой доходит до абсурда, становясь, как ни странно, новым инструментом дискриминации тех или иных социальных, политических или этнических общностей), публично «покаялась», будто бы признала вину перед индейцами, но из этого не последовало естественного, казалось бы, процесса - провозглашения индейского государства. Индейцам всего лишь кинули «сахарную косточку» - разрешили держать казино и игорные заведения (и сейчас на всех углах кричат о том, что этак облагодетельствовали индейцев). Заметим, индейцам разрешили завести у себя не какое-то высокодоходное производство, где могли бы трудоустроиться члены племен, получить профессию и найти занятия, а именно то, что, по замыслу Вашингтона, создаст приток «пустых» денег и будет способствовать дальнейшей деградации коренных жителей.

Неудивительно, что до сих пор безработица среди индейцев составляет около сорока процентов - это в пять раз превышает ее уровень по всей стране. Примерно четверть всех индейских семейств живет за чертой бедности. Почти все из чудом выживших в предыдущие периоды индейских языков находятся сейчас на грани исчезновения, похвастать более или менее стабильным статусом могут лишь считаные единицы.

Но для объективности допустим, что тезис о намеренном провоцировании нынешними (твердящими об уважении прав индейцев) федеральными властями США деградации индейских сообществ неверен и что у вашингтонских властей нет такого умысла, а все происходящее с индейцами, то есть продолжающееся ухудшение перспектив их выживания и сохранения их этничности, - случайность, стечение обстоятельств или вина самих индейцев.

Хорошо, давайте на минуту изменим угол зрения и предположим обратное, но ведь коль мы сделаем это, то возникает другой вопрос: «А почему во многих других странах индейцы лишь увеличивают свой потенциал и продвигаются во всех сферах жизни?» В Мексике, в Боливии, в Парагвае, в Венесуэле численность индейцев растет, они открывают школы на родных языках, добиваются признания этих языков официальными и государственными! В той же России численность большинства народностей, которых можно, пускай и с некоторой долей условности, сравнить с индейцами, лишь возрастает: чукчи, якуты, тувинцы, эвенки, коряки лишь увеличивают свое число, уровень развития их человеческого потенциала возрастает, они все более и более получают возможность не только в национальных школах учиться, но даже и высшее образование получать на родных языках, открывают театры, национально-культурные центры, получают поддержку из Москвы, их языки признаны государственными языками субъектов РФ. А ведь государство США гораздо богаче всех перечисленных стран, следовательно, и возможностей для вариативной политики у него больше. И если бы даже продолжающаяся, по сути дела, гуманитарная катастрофа индейских этносов всерьез тревожила недавно «покаявшееся» перед индейцами вашингтонское государство, то оно могло бы изменить ту политику, которая осуществляется, либо чем-то дополнить ее, сделать хоть что-то! Но оно не делает ничего иного, ничего такого, что переломило бы ситуацию, при которой индейцы обречены быть вымирающим видом, пораженным в правах, несмотря на все красивые словеса о новой, гуманнейшей политике и признании вины перед их предками.

Но все это неудивительно, ведь гипотетическое образование независимого индейского государства - страшный сон Вашингтона! Этот сон вашингтонские функционеры пытаются не допустить всеми средствами, несмотря на то что среди индейцев то и дело возникает желание провозгласить свое, по-настоящему независимое государство. Существует такая инициатива и сейчас.

Несмотря на усилия федеральных властей США по информационной блокаде и противодействию распространения информации о данном процессе, постепенно приобретает известность провозглашенная 17 декабря 2007 года Республика Лакота -государство, создаваемое группой индейских активистов во главе с Расселом Минсом. От имени Республики Лакота были выдвинуты претензии на часть территории США, которая считается родиной племен лакота, в том числе - части штатов Северная Дакота, Южная Дакота, Небраска, Вайоминг и Монтана.

В начале 1974 года активисты из племени лакота начали предпринимать шаги по обретению независимости от США. Эти шаги состояли в написании собственной декларации независимости и юридическом подтверждении своих требований с точки зрения конституции США и международного права.

При провозглашении было объявлено о расторжении договоров между народом лакота и федеральным правительством США, направлении уведомления об этом в Госдепартамент США. Делегация Свободы Лакота обратилась с просьбой о признании независимости в посольства ряда стран: Чили, Боливии, Венесуэлы (в этих странах велик процент коренного индейского населения). Существует и русскоязычный сайт, созданный в поддержку непризнанного государства Лакота, пользуясь информацией которого я узнал о борьбе этого народа и положении его дел.

Основным мотивом своих действий активисты назвали низкий уровень жизни, как сообщает информационная страничка сайта:

Продолжительность жизни мужчин лакота менее 44 лет - одна из самых низких в мире. Показатель смертности среди лакота является самым высоким в Соединенных Штатах. Уровень детской смертности лакота - на 300% выше среднеамериканского показателя. Уровень самоубийств среди подростков на 150% выше средненационального американского показателя для этой группы.

Уровень осужденных к лишению свободы детей индейцев на 40% выше, чем белых. В Южной Дакоте 21% заключенных тюрем штата - индейцы (хотя от общей численности населения штата они составляют ничтожный процент).

Следует отметить: несмотря на то что американское государство, помимо эксплуатации военных полигонов и шахт, где хранит радиоактивные отходы, разрабатывает урановые

рудники на землях племени лакота и получает большие доходы от недр, уровень жизни в резервации лакота по-прежнему остается одним из самых низких в мире; из-за плохих условий жизни в резервациях очень высока заболеваемость туберкулезом, полиомиелитом, гипертонией, диабетом. Возле урановых рудников высока заболеваемость раком.

Таким образом, положение индейцев - которые «упорствуют» и не желают окончательно раствориться в навязываемой им агрессивной среде «массовой культуры», в эфемерной «американской нации», а желают сохранить хотя бы те крохи, тот след исконной для них этничности родного духа, хотят учить родные языки, добиваться настоящей автономии, - продолжает оставаться ужасным, оно гораздо хуже, чем положение людей, живущих, скажем, в относительно бедной стране Боливии (большинство населения которой составляют индейцы, которые уже давно имеют все права, школы на родном языке, телеканалы, газеты и даже выбрали президента-индейца -Эво Моралеса), а в богатой стране США им до сих пор невозможно быть одновременно благополучным гражданином и индейцем, нужно выбирать одно из двух. Неудивительно, что индейцы Северной Америки как мечтали, так и продолжают мечтать о своем, пускай и небольшом государстве.

Но пока вашингтонский режим в силе, он пойдет на любую хитрость, на любую низость, на любую махинацию, но не допустит провозглашения индейской республики, ведь это государство, коль оно стало бы реально суверенным, явилось бы вечным укором вашингтонской Америке, положение индейцев в которой в течение долгих веков было несравнимо более худшим, чем даже в странах Латинской Америки, где многие коренные народности уже давно имели возможность жить на правах обычных граждан, по сути, равных с выходцами из Испании, Португалии и других стран, получить равное с ними гражданство; в США же вплоть до 1924 года индейцы были, по сути, иностранцами, они не имели вообще никаких прав, кроме права быть ограбленными, убитыми, униженными.

Для подавления таких инициатив, как Республика Лакота, федеральные власти США используют меры хитрого шантажа: они стремятся внести раскол в ряды активистов автономии, давая понять, что коль большинство индейцев станет на сторону решительной борьбы за реальную государственность, то им тут же перестанут выплачивать те подачки, которые «покаявшееся» государство бросает им, чтоб удерживать сообщества индейцев в «замороженном» состоянии, провоцируя их неразвитие и деградацию. Многие индейцы боятся, что коль лишатся и этих средств, то положение их детей станет вовсе катастрофическим.

Для того чтоб быть по-настоящему объективными, думаю, стоит сравнить ретроспективу отношения англоамериканских колонистов к коренным народностям Северной Америки с отношением русских к народам Сибири и прочих регионов, которые в разное время вошли в состав России.

Начать стоит с наиболее показательного момента: положения коренных аборигенов на Аляске, которая сначала была присоединена к России, и лишь потом американцы сумели подмять ее под себя путем хитроумных интриг.

Так вот, ко времени прихода русских на Аляске проживало около сорока тысяч жителей, принадлежавших к нескольким племенным группам. Русские же, как они поступали всегда, принесли с собой технологии эффективного выживания: новые породы скота, неизвестные в этих местах прежде, новые сорта растений и многое другое. В результате контактов с русскими положение коренных народов не только не ухудшилось, а стало постоянно улучшаться, они даже увеличили свою численность, и ко времени передачи земель под власть Вашингтона население Аляски составляло примерно 60 тысяч человек.

Как только регион попал в руки американского правительства, все резко изменилось, поскольку, как и во всех остальных районах Северной Америки, началось ограбление коренного населения, его лишили прав, так же как и прочих индейцев страны, и в результате этой политики «цивилизаторов» уже к 1880 году население Аляски составляло чуть менее 33 тысяч человек, то есть оно сократилось почти вдвое по сравнению с периодом русского суверенитета над этими землями. В один прекрасный момент на Аляске нашли золото, и тут уж коренным жителям и вовсе не поздоровилось, их спаивали, обманывали, убивали, то есть проводили всю ту же «политику», которая имела место и в отношениях с индейцами прерий.

Сравнивая характер колонизаторской политики США с освоением сибирских земель Россией, можно обнаружить колоссальную разницу, заключающуюся прежде всего в том, что после прихода «белых американцев» в любой регион их «новой родины» коренное население в лучшем случае резко сокращалось, в большинстве же случаев было истреблено или вытеснено, причем нет ни одного исключения! В России же не исчез ни один народ, и мало того, большинство народностей увеличило свою численность благодаря тому, что русские делились своим опытом ведения хозяйства, передавали новым соседям технологии эффективного выживания.

Важный момент состоит в том, что англичане, вернее «белые колонисты», заполучили не только северные, суровые и не благодатные земли (Канаду, Аляску, горные регионы Среднего Запада), но и вполне теплые края, где жило до их прихода несколько миллионов коренных аборигенов. Земли были плодородными, изобиловали охотничьими ресурсами и многим другим, и, для того чтоб истребить индейцев, «белым» американцам пришлось еще и попотеть, запачкать руки кровью по самые локти.

России же достались самые неласковые земли, в том числе регионы «полюса холода», и если бы у нас было бы малейшее желание очистить от аборигенов эти территории, то сделать это оказалось бы очень несложно, ведь народы были малочисленными, нарушить хрупкий баланс их жизнедеятельности не составляло труда. Но мы, русские, бережно относились не только к землям, которые стали Россией, но и к людям, которые попали в сферу нашей исторической ответственности, и потому-то даже какой-нибудь народ численностью в девятьсот человек и сейчас так и обитает там, где привык и где ему хочется. Если представители того или иного этноса желают сохранять свой традиционный быт и образ жизни, то в России у них есть возможности для этого; если же человек из этой общины хочет выбрать иную судьбу и приобщиться к цивилизации, то он получает и эту возможность, пользуясь льготами поступления в вузы, бесплатным жильем и прочим. Причем в нашей стране издавна существовала эта альтернатива для коренных народов. После установления советской власти появились еще и законодательно закрепленные автономии для этнических групп, хотя и в царское время большинство из них пользовалось особыми правами, у многих народностей были свои национально-территориальные единицы (например, так называемая Башкирская степь, где имелись элементы общинного самоуправления, Калмыцкая степь, разнообразные улусы у северных народов, в частности у якутов, широкая система этнотерриториальных единиц, которая была гибкой, учитывала интересы коренных национальных групп).

Русские не только не собирались уничтожать аборигенов, но и предоставляли многим из азиатских племенных союзов свою защиту, как, например, казахам была оказана военная помощь во время агрессии Джунгарского каганата (располагавшегося на территории нынешнего западного Китая).

И даже первоначальный приход русских в Сибирь - так называемое покорение Сибирского ханства имело довольно любопытный нюанс, ведь Ермак и его казаки свергли власть хана Кучума, который сам был пришельцем в этих местах (являлся потомком одной из чингизидовых ветвей - шибанидов), установил жесткую карательную систему власти, при малейшем неподчинении применял насилие, впрочем, как и все прочие ханы центрально-азиатского региона, от них-то он ничем не отличался. Клан Кучума опирался на мусульманское меньшинство, захватил он власть при помощи бухарских ханов, был финансируем ими, коренные же «индейцы» - предки нынешних манси, хантов, эуштинцев и прочих были под его игом, подвергались омусульманиванию, насильственному переходу в чуждый им тип жизненного уклада (тем более для севера многие исламские нормы выглядят абсурдно).

И получилось так, что русские казаки фактически стали освободителями этих территорий, а русская власть обращалась с населением этих земель гораздо мягче, чем жестокие шибаниды, удерживавшие власть в предыдущий период.

Похожая картина была и во время дальнейшего продвижения русских на восток, который Россия сумела присоединить практически бескровно, до сих пор сохраняя уникальные традиции малых народов.

Лишь кризис девяностых годов, когда была осуществлена масштабная диверсия против России, негативно повлиял на малые народы, причем было похоже, что их намеренно спаивают и лишают перспективы жизни в старинном укладе. Это единственный период истории, когда часть коренных народов нашей страны оказалась на грани вымирания. Однако в это время Россия фактически управлялась из Вашингтона, предательство Горбачева и Ельцина спровоцировало у нас повторение троянской истории, когда в город проникли диверсанты и начали вредить, как только могли. А коренные народы российского севера, испытавшие вместе с русскими все прелести американской политики «влияния», попали под воздействие тех же факторов, которые уничтожали жизнь североамериканских индейцев. По злой иронии судьбы получилось так, что вашингтонский режим приложил руку к геноциду практически всех циркумполярных народов, в том числе и тех, покой которых охраняли прежде советские законы. Хотя русским-то в девяностые годы досталось больше всех, такую психологическую войну не каждый народ выдержит, да еще с использованием новейших диверсионных технологий.

Но еще более глумливо и зло звучит тот факт, что вашингтонские деятели спят и видят получить контроль над Сибирью! Неужели не насытили свою страсть уничтожения народов? Им хочется еще и в Сибири как следует похозяйничать!

Однако если в судьбу сибирских народов американцы вмешивались лишь опосредованно, вредя им настолько же, насколько осложняли жизнь и русским, то в дела бывших союзных республик вашингтонские деятели вмешивались и вмешиваются напрямую, с давних пор радея о «независимости» от России ее бывших территорий, от Прибалтики до Средней Азии. Чем стала эта «независимость», не видит нынче лишь слепой, не стану лишний раз приводить упрямые цифры катастрофического падения всех экономических и социальных показателей, а нынче и резкое повышение наркомании вследствие осуществляемой американцами «опиумной войны», но ведь все эти гадости совершались-то под музычку борьбы за свободу для народов, подавленных «империей Москвы».

Как, наверное, издевательски звучали эти речи вашингтонских деятелей для слуха лидеров индейского сопротивления, которое сейчас поднимает голову, к примеру, для активистов республики Лакота. На территории СССР и России почти для каждого народа была своя республика или автономия, большинству народов русские лингвисты помогли создать письменность на их родном языке, систему образования, национальных театров, в США же ничего подобного было просто невозможно! И сейчас та небольшая горстка индейцев, предки которой чудом выжили во времена тотального геноцида, пытается добиться хотя бы автономии в составе США, но и этого им не позволяют! Вашингтонские политики так рьяно борются за «независимость» автономий в чужих странах, так обличают чужие порядки, но это никак не влияет на статус индейского сопротивления, оно по-прежнему вне закона. Хотя борьба Вашингтона за доминирование в Киргизии, например, приводит-то к тому же самому, что принесло с собой доминирование англоамериканцев и на землях американских монголоидов, ведь стоило военной базе США появиться в Киргизии, американскими агентами влияния тут же была спровоцирована кровавая резня между узбеками и киргизами, а истинной целью беспорядков было выдавливание остатков русского населения из республики. И на наших глазах чем более заметным становилось американское влияние в Средней Азии, тем более нестабильным становился регион, повышался уровень насилия, численность наркозависимых, проникали провокаторские экстремистские организации. Короче говоря, концепция влияния все та же - стравливание народов, создание перманентного хаоса, «опиумная» и алкогольная война - словом, все то, что издавна было орудием борьбы за «национальные интересы» США.

И потому-то «извинения» американского государства перед индейцами звучат как издевательство, ведь когда индейцы вновь пытаются добиться для себя хоть какой-то реальной республики, хоть какой-то государственной автономии, в ответ звучит лишь гробовое молчание или происходят аресты активистов, выступающих за независимость, а законы, стоящие на страже «национальных интересов» США, предполагают длительные сроки заключения; американские тюрьмы забиты индейцами! Но где, скажите мне, крики правозащитников? Почему их не слыхать? Тишина... Но это очень характерная тишина.

Территории, в которые зубами вгрызлись англоязычные «хозяева», не так-то просто у них изъять, но, несмотря на это, ячейки индейского сопротивления продолжают свою борьбу, надеясь, что скоро «долларовая пирамида» начнет разрушаться, а мощь репрессивной машины вашингтонского режима ослабнет. Вашингтон породил слишком много врагов, он обидел и унизил слишком многих, но те, кого он не успел уничтожить, собираются ему мстить.

Продолжение следует ...

Источник: http://www.e-reading.club/book...