В американских фильмах ужасов непременно присутствуют:
— излишне любопытная, восхитительно тупая блондинка, подстрекающая группу на дурацкие поступки. Гибнет вся группа, выживает только тупая блондинка.
— жемчужные зубки тупой блондинки, поблёскивающие в перманентно полуоткрытом ротике. Вот кто из вас помнит несчастную гигантскую гориллу в «Кинг-Конге» 2005 года? Даже не старайтесь – зато у всех перед глазами открытый рыбий ротик ванильной Наоми Уоттс.
— домик посреди глухого леса. В домике стеклянная дверь «вэлкам, маньяк!» Задвижка устроена с максимальным удобством для убийцы – чтобы разбив стекло, он мог просунуть руку и легко открыть задвижку изнутри. Что он и проделывает из фильма в фильм.
— маньяк, которого убивают, но каждый раз не до конца. По необъяснимой причине его слегка оглушают поварёшкой по голове и убегают. После чего живучий маньяк приходит в себя и благополучно возобновляет охоту.
— женщины-детективы, которые спасают человечество от мирового Зла. Безукоризненный макияж, струящиеся волосы и свежий блеск на губах, которые сохраняются в самых невообразимых передрягах. Женщины-детективы грациозно изворачиваются от летящих пуль и автоматных очередей. Палят не целясь в матёрых бандюков и попадают с первого раза. Узко семенят по карнизу небоскрёба, лезут в вентиляционные переходы, карабкаются по верёвочной лесенке в вертолёт – всё это непременно на четырнадцатисантиметровых шпильках и в вечерних платьях декольте, с разрезом от пола до груди…
— герои на Северном полюсе, при минус 70 градусах по Цельсию, в кокетливо повязанных шарфиках, в распахнутых куртках и без шапок – чтобы ледяной ветер эффектно шевелил дивные волосы, промытые шампунем «Estel».
— пар при дыхании и разговорах у героев, запертых в морозильнике, вернее, его отсутствие. Вопреки законам физики он забывает вырываться изо рта.
— пауки, акулы, осьминоги и иные гады. Они воют, хрюкают, рычат, урчат, скрипят и издают прочие леденящие звуки даже на дне океана.
— пустые, пространные, слащавые до липкости рассуждения. В них (в рассуждения) обожают ударяться герои, оказавшись в экстремальных условиях, на краю неминуемой смерти. Например, на бочке посреди океана или в барокамере, где каждый глоток кислорода на вес золота.
— пылкие речи о спасении человечества. Утомительные признания в любви и долгие нежные поцелуи на фоне извергающегося вулкана и летящих над головой громадных пенопластовых кусков лавы. Или на краю гигантской трещины, или в метре от несущейся лавины, или под упёртым в висок дулом.
— никчёмные диалоги, похожие на подстрочник:
«– Микки, что ты делаешь?
– Я иду к тебе.
– Вау, класс! Я так рада, что ты идёшь ко мне, Микки.
– И папа рад.
– Круто! Мои родители тоже очень рады, Микки, что ты идёшь ко мне».
— вопрос: «Всё о` кей?» Обычно его с тревогой задают изрешечённому пулями несчастному умирающему, у которого вместо ног волочатся кровавые культи и которому оторвало полбашки.
— осечка пистолета, которая приходит на помощь каждый раз, когда надо спасти провисший сюжет.
— тугодумная, неповоротливая полиция. Вы думаете, самая черепашья у нас в России? Ошибаетесь. В американских ужастиках стадо полицейских машин и неотложек: тиу-тиу! – лихо приносятся ровно в тот момент, когда уже всё закончено. Либо шах умер, либо осёл издох. В смысле, либо герой погиб, либо маньяка укокошили подручными средствами. Полицейским остаётся заботливо накинуть на плечи выжившего героя плед.
— свет. Имеется в виду электричество. Когда бюджет фильма мал, и фантазия окончательно изменила сценаристу и режиссёру – его просто вырубают. Действие переносится в подвал или в пещеру, в кромешную тьму. О происходящем остаётся догадываться по скользящим теням и невразумительным звукам. И так полтора часа. Так любой дурак сможет.
— отвратительная озвучка. Картавые сипящие, гнусавые дублёры, у которых в детстве не удалили аденоиды.
Оценили 14 человек
17 кармы