Как группа Черного раскрыла тайну ФАУ
Военные разведчики оперативного звена с первых дней Великой Отечественной вели борьбу в тылу немецких войск. Иван Банов провел в общей сложности на оккупированной территории более двух с половиной лет: добывал ценнейшую достоверную информацию о группировках немецких войск, его разведчики проводили дерзкие диверсии, уничтожали вражеские тыловые объекты.
Иван Банов родом из станицы Тацинская Ермаковского юрта 1-го Донского округа области войска Донского. Родился в 1916-м в крестьянской семье. Детство пришлось на Гражданскую, которая на донской земле шла с наибольшим ожесточением. Затем на Дону началась коллективизация, чему местное казачество сопротивлялось. Банов окончил школу-семилетку, а в 1933 году – первый курс сельхозтехникума в Ростове. В 17 лет начал работать: достаточно образованного по тому времени парня приняли в районный комитет Российского общества Красного Креста. Но административная должность его никак не устраивала, и через год, окончив курсы радиоинструкторов, он поехал радистом на машинотракторную станцию. В 1934–1935-м был секретарем комсомольских организаций в нескольких донских колхозах.
В 1935-м Банова призвали в армию, и после года срочной службы он поступил в Орджоникидзевское краснознаменное военное училище, которое окончил в 1938 году. Первое свое назначение он получил в Белорусский военный округ, где командовал взводом полковой школы и был помощником начальника отдела штаба стрелкового корпуса.
В сентябре 1939 года лейтенант Банов участвовал в походе советских войск в Западную Белоруссию. После завершения операции в жизни краскома Банова мало что поменялось – он продолжал служить на прежней должности. Однако вскоре написал рапорт о переводе в стрелковый полк, где стал ПНШ по разведке. Силами подчинявшихся ему взводов пешей и конной разведки добывал информацию о противостоящем противнике. И так проявил себя, что летом 1940-го был направлен на учебу в Высшую спецшколу Генштаба РККА.
Отряды особого риска
С началом Великой Отечественной требования к военной разведке многократно возросли. Ставку Главного командования, штабы фронтов, ведших тяжелые оборонительные бои, нужно было обеспечивать достоверными разведданными о противнике. К решению этой крайне важной задачи привлекали все силы и средства стратегической, оперативной и тактической разведки. Основные усилия перенесли на фронтовой уровень, поскольку там было больше возможностей оперативно добывать сведения о наступавших группировках вермахта, переброске немцами подкреплений и резервов в районы боевых действий.
“ Связь с наблюдателями поддерживалась через систему «почтовых ящиков», явочных квартир и другими конспиративными способами ”
Ранним утром 25 июня 1941 года группу выпускников Высшей спецшколы, в числе которых был и старший лейтенант Банов, вызвал начальник Разведупра генерал-лейтенант Филипп Голиков и приказал убыть в распоряжение разведотдела штаба Западного фронта. Уже через два дня офицеры приступили к срочному формированию групп для боевых действий в тылу противника, куда отбирали наиболее подготовленных военнослужащих из фронтовых частей. В кратчайшие сроки их перебрасывали в немецкие тылы для ведения активной разведки, диверсий в прифронтовой зоне, создания партизанских отрядов и их подготовки к боям с гитлеровцами.
После ухода в тыл противника первых созданных Бановым групп он готовил новых диверсантов, нацеленных на действия в зонах ответственности Центрального и Брянского фронтов. Наступление вермахта, отход советских войск вынуждали сокращать время на подготовку РДГ. Несмотря на это, бойцы действовали за линией фронта достаточно результативно. На установленных во вражеском тылу минах, в засадах и налетах уничтожались солдаты и боевая техника вермахта. Диверсанты Банова пускали под откос эшелоны с живой силой и вооружением, захватывали важные документы, допрашивали пленных, что позволяло отправлять Центру ценные сведения о действиях и планах немцев.
Осенью 1941-го Банову поручили готовить партизан-диверсантов в Курске, на подступах к которому красноармейские части вели тяжелые оборонительные бои. Кандидатов перед заброской в тыл противника учили обращению с взрывчаткой, установке мин, особенностям подрыва мостов и железнодорожных путей. Группы выводились в районы, занятые немцами, в основном пешим порядком, когда диверсанты переходили линию фронта через разрывы между наступающими германскими и красноармейскими частями. Баннов, неоднократно рискуя жизнью, подбирал наиболее подходящие для этого участки на переднем крае. А в ходе Елецкой наступательной операции Юго-Западного фронта в декабре 1941 года сам ушел в тыл противника во главе сформированного им диверсионного отряда. Перед ним поставили задачу нарушить переброску в районы боевых действий немецких подкреплений, наладить постоянное минирование дорог и железнодорожных путей, подрывать мосты и устраивать засады. Кроме того, группа должна была находить и уничтожать тыловые склады военного имущества и боеприпасов, выводить из строя немецкие линии связи. Одновременно группа Банова вела разведку, вскрывала направления перемещений танковых и артиллерийских частей, делала все для того, чтобы определять с максимальной точностью дислокации штабов, гарнизонов и частей вермахта.
Партизанский остров
В июне 1942-го после успешно проведенных операций отряд старшего лейтенанта Банова вышел в расположение наших войск. Долго отдыхать не пришлось. В августе его, уже капитана, вызвали в Разведупр РККА, где поставили новую задачу: создать в одном из белорусских партизанских отрядов оперативный центр, организовать агентурную разведку в районе крупного железнодорожного узла. Народные мстители проводили результативные акции на коммуникациях, но сбор информации о противнике не вели. А Центру требовались разведданные из оперативных тылов немцев, в первую очередь о перебросках крупных резервов.
Капитану Банову, получившему оперативный псевдоним Черный, предстояло десантироваться в район партизанского формирования Григория Линькова. С сентября 1941 года его отряд проводил боевые операции на востоке Белоруссии. К середине 1942-го отряд стал крупной партизанской группировкой, наносившей существенный урон немцам и их оккупационной администрации. Основные силы линьковцев по приказу из Москвы совершили переход в западном направлении и разместились близ города Барановичи, представлявшего большой интерес для развертывания диверсионной и разведывательной деятельности.
В конце августа Черный и несколько его разведчиков десантировались с борта самолета Московской особой авиагруппы относительно недалеко от базирования отряда Линькова. Приземлились успешно, в сопровождении встретившей группы партизан добрались до базы, располагавшейся на островке на лесном озере, что обеспечивало большую безопасность при внезапной атаке карателей.
После представления Линькову и знакомства со штабом партизанского отряда Черный приступил к выполнению задания. Прежде всего детально разобрался в оперативной обстановке и в том, какими возможностями располагают немцы для противодействия советской разведке. Все определялось тем, что в 1942 году немецкая оккупационная администрация и командование их тыловых районов в Белоруссии стали принимать жесткие меры контрпартизанской борьбы, стараясь добиться полного уничтожения народных мстителей. Действовали карательные отряды вермахта, против партизан пустили зондеркоманды СД и группы вспомогательной полиции, набранные из предателей. В лесах регулярно проводились рейды и облавы, под гребенку, что называется, прочесывая местность. На возможных путях партизан и помогавшим им местных жителей также выставлялись засады.
“ Наибольший интерес в Москве вызвала переданная Бановым информация о падении на территории Польши «летающих торпед» ”
С партизанской разведкой боролись развернутые в городах и крупных населенных пунктах отделения гестапо, тайной полевой полиции и военной контрразведки абвера, велись поиск и пеленгация выходящих в эфир партизанских радиостанций и отдельных разведгрупп. Во многих деревнях имелась агентура полиции, которая фиксировала и контролировала всех приходящих из леса. Все это создавало большие трудности для разведработы.
Вникнув в ситуацию, Банов начал организовывать конспиративное проникновение в города и населенные пункты, где стояли германские гарнизоны и находились железнодорожные узлы. Под особым вниманием были Барановичи – именно там следовало найти и привлечь к сотрудничеству агентов, способных добывать нужные Центру сведения.
Обстоятельства вынуждали местных жителей искать любую работу, устраиваться в немецкие оккупационные органы, на предприятия, в том числе железнодорожные депо. Да и немцы не могли обходиться без обслуги, которая таким образом получала доступ к важной информации. Разведчики Черного стали устанавливать связи, что вскоре дало результаты. Слесарь из паровозного депо Барановичей после проведенной с ним активной работы согласился сотрудничать с партизанской разведкой: Банову становилось известно все, что происходило на железной дороге. Появились и другие источники в Барановичах, на ближних станциях. Эти контакты позволили расширить поток информации, которая незамедлительно уходила в Разведупр. Банов сообщал о количестве прошедших через Барановичи эшелонов с живой силой и военной техникой, создании укреплений в районе действий его группы.
Он продолжал целенаправленно искать новые источники, агентурная сеть расширялась. От местного жителя, работавшего на аэродроме вблизи Барановичей, Банов получил сведения, что это крупная база люфтваффе: там находились около 100 боевых самолетов, в том числе бомбардировщики, совершавшие налеты на Москву и Ленинград. Другим оперативным успехом Черного стало привлечение к сотрудничеству коменданта особого участка полиции, находившегося в трех километрах от Барановичей. Он приносил данные о расположении в городе объектов оккупационной администрации, планируемых полицейских облавах, арестах подозрительных лиц. А также передавал разведчикам пропуска и другие документы, позволявшие относительно безопасно перемещаться в его зоне ответственности.
В распоряжении Черного находилась радистка, которая на малогабаритной радиостанции «Север» все чаще связывалась с Центром, передавая добытую информацию. Пеленгаторы военной контрразведки установили место работы партизанского передатчика. Отряд карателей попытался захватить разведчиков, но Черному и его группе удалось уйти в лес.
Банов организовал круглосуточное слежение за железнодорожными перевозками через Барановичи. В результате в Центр поступала полная информация о перебросках войск и военных грузов для группы армий «Центр». Связь с наблюдателями в ключевых точках на железной дороге, в паровозном депо и на других объектах поддерживалась через связных, систему «почтовых ящиков», явочных квартир и другими конспиративными способами.
В декабре 1942-го Банов, ставший к тому времени майором, вступил в командование партизанским отрядом, но по-прежнему возглавлял оперативный центр РУ. Не ослабляя внимания к разведпоиску, он объединил несколько партизанских формирований, действовавших в этом районе Белоруссии, в крупное соединение. Вскоре боевые операции развернулись не только в Барановичах, но и в Пинской, Брестской областях. Под управлением Банова началась масштабная рельсовая война, уничтожались линии связи, устраивались засады. Партизаны нападали на небольшие воинские гарнизоны фашистов.
С декабря 1942-го по ноябрь 1943-го соединение майора Банова подорвало 457 эшелонов, полностью вывело из строя 184 паровоза и повредило 122, уничтожило 163 вагона с боеприпасами, 335 – с войсками, 277 – с продуктами, 94 – с техникой, пять – с самолетами. При нападениях и диверсиях убиты и ранены 13 733 немецких военнослужащих, в том числе пять генералов, взорвано 25 железнодорожных мостов, сожжено на немецких складах до 900 тонн хлеба, отбито у фашистов и возвращено населению 537 голов скота.
Засады и торпеды
В январе 1944-го партизанское соединение Банова по указанию Москвы зашло на территорию Польши. Действовать предстояло в районах Варшавы, Люблина, Хелма, Демблина, Влодавы, Лукова. Отряд должен был установить контроль над железнодорожными коммуникациями Варшава – Брест, Варшава – Люблин – Хелм и рокадными путями Луков – Люблин и Влодава – Хелм. Освоившись на новом месте, советские партизаны начали минную войну, пуская под откос вражеские эшелоны, подрывая мосты и путепроводы. Кроме организации диверсий, майор Банов продолжал уделять особое внимание разведке: Москва требовала добывать больше секретных немецких документов. В полученном из Разведупра задании, в частности, говорилось: «Сейчас, когда штабы противника приблизились к районам ваших действий, а его коммуникации сократились, связь между войсками и органами управления осуществляется во многих случаях автотранспортом. Поэтому настоятельно необходимо использовать благоприятные условия для налета на легковые автомашины и захвата документов, а также офицеров-секретоносителей».
Разведгруппы Банова, составленные из наиболее подготовленных к ближнему бою партизан, устраивали засады на польских дорогах и перехватывали автомобили, которые в отличие от Белоруссии ездили без охраны. В результате были добыты важные документы дислоцированных в Польше штабов вермахта.
Вместе с тем насаждение агентуры в городах, как требовал Центр, проходило трудно. Среди поляков сохранялись антироссийские и антисоветские настроения, поэтому они неохотно шли на сотрудничество. Но разведчики Банова все же смогли установить контакты с группами местного сопротивления и с их помощью наладили получение сведений о германских войсках. Партизаны Банова информировали Москву о том, что в Люблине доукомплектовывались части дивизии СС «Викинг», потрепанные в тяжелых оборонительных боях на Украине. Центру также стало известно, что в Хелме расквартирован полк «Великая Германия», на вооружении которого находились «Тигры».
Наибольший интерес в Москве вызвала переданная Бановым информация о «летающих торпедах». Источники в Хелме сообщили, что туда прибыли высокопоставленные представители из Берлина, которые вели наблюдение за полетами «торпед», а затем выезжали к местам их падения.
Разведчик получил срочное дополнительное задание: «Сведения о «торпедах» получены впервые и только от вас. Приказываем приложить все усилия для выяснения типа этих снарядов, их устройства и места производства».
Группа Банова с помощью поляков вскоре затребованную информацию получила. Через две недели майор Банов радировал: «По проверенным данным воздушные торпеды, вернее ракеты «Фау», производятся на заводе Сталева – Воля. Завод построен до войны, в настоящее время расширен, выпускает пушки и другие виды артиллерийского вооружения. Ракеты «Фау» действуют на жидком горючем. По словам рабочих и охраны завода, они используются против Англии».
В начале февраля в очередной телеграмме, полученной Бановым из Центра, говорилось, что за успехи в разведывательной работе ему присвоено звание Героя Советского Союза. Тем же указом были награждены более 200 разведчиков, вместе с майором выполнявших спецзадания в тылу врага.
Активность Банова и его соратников в Польше, частые выходы в эфир их рации вынудили немцев принять решительные меры для уничтожения проникшего из Белоруссии партизанского соединения. Собрав серьезные силы, фашисты прочесывали лесные массивы, где пеленговали советский передатчик, в районы возможного дислоцирования партизан наносились артиллерийские и авиационные удары. Однако Банову удалось с минимальными потерями вывести своих людей, соединение двинулось на восток навстречу наступающим частям Красной армии. В июле 1944-го передовой дозор 260-й стрелковой дивизии 47-й армии встретился с авангардом партизан. Долгая командировка Банова на оккупированные территории завершилась.
Его отозвали в Москву, где вскоре пришлось примерять новые погоны подполковника. Больше Банова во вражеский тыл не направляли. В октябре 1944-го он стал слушателем Высших академических курсов, около года прослужил в войсках, затем поступил в Военную академию им. Фрунзе. Позже Иван Николаевич отвечал за организацию оперативной разведки, участвовал в создании подразделений специального назначения.
Оценили 11 человек
18 кармы