Прогулка летней Одессой. Въезд через руины.

В «Бриллиантовой руке» управдом - «друг человека» просила «Семен Семеныча» о лекции: «Нью-Йорк – город контрастов». С победой «демократии» не надо за примерами плавать, «бросим взгляд» на блеск и нищету той же Одессы, сядем в поезд…

Кто торопится в современную Одессу – эту часть может пропустить, остальным предлагаю ненадолго «нырнуть» со мной в прошлое, мимо следов величия которого нас везет поезд.

За пару минут до прибытия состава на вокзал, пассажиру предстают руины. Это не Брест 1941 и не Грозный 1995, это – Одесса 2017, остатки акционерного общества «Краян» (очередных «Рогов и копыт»), а до них - некогда знаменитого завода имени Январского восстания.

Ныне это – памятник всем «эффективным собственникам» постсоветского пространтства. По окраинам Одессы – на Пересыпи, Ленпоселке, Заставе подобных промышленных развалин – черное (не по названию, по сути) море, но здесь, почти в центре Южной Пальмиры они смотрятся символом всей «прихватизации».

Заложил «Январку», вернее, железнодорожные мастерские на месте будущего гиганта советского машиностроения, прибалтийский барон Карл Карлович Унгерн-Штернберг. Родословную свою он вел с 13 века, за последующие семь веков более семидесяти его предков пали на полях брани. В 1277 году выходец из Венгрии Рудольф Унгерн заключил договор с магистром Ливонского ордена крестоносцев, а ровно через триста лет его потомок Юнгерн фон Унгерн в числе всадников Братства Черноголовых участвовал в обороне Ревеля от русских войск под командованием воевод Мстиславского и Шереметева.

Прошло еще два века и Карл Унгерн-Штернберг стал генерал-адъютантом Петра III, губернатором Санкт-Петербургской губернии. Впрочем, наиболее заметный след в русской истории оставил генерал Роман Фёдорович фон Унгерн-Штернберг, видный деятель Белого движения на Дальнем Востоке.

Основа же одесской «Январки» была возведена их родственником Карл Карловичем в 1883 г. Здания паровозных цехов строились из красного кирпича, близость железнодорожных колей и, как следствие, интенсивность вибраций, обусловила необходимость надежных инженерных решений, эти постройки можно отнести к лучшим образцам русской промышленной архитектуры XIX века.

Мастерские в народе стали называться «баронскими» в честь Унгерн-Штернберга. В ноябре 1923 года они были переименованы в Январские — в честь 5-ой годовщины победы советской власти в Одессе, а ровно через семь лет были преобразованы в краностроительный Завод имени Январского Восстания.

В первые дни ВОВ командование поставило заводчанам задачу: начать выпуск минометов. Не все необходимые детали можно было изготовить на одной «Январке», были привлечены коллективы других одесских предприятий, к примеру, под стволы приспособили трубы нефтеперерабатывающего завода (его «дерибан» продолжается, но завод, до Евромайдана наполнявший четверть областного бюджета, уже встал). Всего же за время обороны Одессы заводы краностроительный имени Январского восстания и сельхозмашиностроения имени Октябрьской революции («ЗОР» на Пересыпи) передали на фронт более 1 300 минометов.

Руины «ЗОРа»на Пересыпм. И это – не после войны, и это – после «прихватизации».

Под бомбежками и артобстрелами «Январка» ни на минуту не прекращала работу (это ведь война, это не «эффективные собственники»): помимо производства минометов здесь ремонтировали автотехнику, самолеты, зенитки, танки и танкетки, выпускали противотанковые «ежи». Рабочие выезжали на фронт, где собирали подбитые танки для ремонта, таким образом Отдельная Приморская армия получила 35 танков БТ-5 и БТ-7, из «январцев» зачастую и формировались их экипажи.

Для усиления обороны Одессы заводчане решили снабдить армию боевой машиной собственной конструкции — бронетрактором, а скорые на шутку одесситы тут же окрестили их танками «НИ» — «На испуг».

 Здесь выпускали танки «На испуг»

Для их вооружения использовались любые пулеметы, какие только удавалось раздобыть, чаще всего - со сбитых немецких самолетов, но некоторые оснащались огнеметами одесской конструкции.

Тогда же на заводе вспомнили о старом мастере Колягине, который весной 1919 года строил в Одессе бронепоезд для борьбы с петлюровцами. Под его руководством летом 41-го паровоз, тендер, вагоны и платформы обшили корабельной сталью, поставили пулемёты «Максим» и орудия. 11 августа 1941 года «январцы» на своем бронепоезде отправились защищать родной город, отправились в вечность. Мы о них помним, а кто вспомнит о нас?

Еще шла война (война ведь не «прихватизация»), но менее чем через год после освобождения Одессы, в январе 1945 года на «Одесском заводе имени Январского восстания» изготовили первые семь трёхтонных кранов на шасси автомобиля ЗиС-5В, а уже через три месяца начался выпуск 10-тонных железнодорожных кранов. Позже тоннаж «январских» кранов вырос десятикратно, продукция стала всемирно известной.

После распада СССР завод был «прихватизирован» и переименован в «Краян», а вскоре предприятие пало очередной жертвой «эффективных собственников» на радость европейским и азиатским конкурентам, коллектив уволили. Типичная постсоветская «промышленная» история, типичные заводские судьбы эпохи «первоначального накопления капитала». Руина началась в 90-е, продолжается сейчас, через нее мы и въезжаем в Одессу.

Здания заводоуправления (70-80-х годов) городская власть Одессы теперь планирует использовать под муниципальные службы, на их (админзданий) ремонт намечено истратить из городской казны рекордную для постмайданной Украины сумму в более чем 120 млн. грн. Производственные же корпуса «Январки» пустыми глазницами выбитых окон смотрят на нас, не сумевших сохранить то, что создавалось и защищалось прежними поколениями одесситов.

Вокзал и Дом профсоюзов

Пара «январских» минут при въезде в Одессу пролетели, выходим на вокзале и поодиночке отправляемся еще к одному скорбному месту - на Куликово поле, находящемуся под круглосуточным надзором. В подземном переходе приобретены цветы, возложены под оградой места массовой казни одесситов. Через площадь спешат горожане и туристы, жизнь продолжается.

Куликово поле, вид от Дома профсоюзов

Какова эта жизнь? Попробовать разобраться? Но именно сейчас «оно нам надо»? Ведь «погодка шепчет на пляж»! Туда направляются приезжие с остатков Украины. Россиян, которым, помимо моря, была нужна историческая Одесса с ее пушкинскими, катаевскими, бабелевскими, ахматовскими, бунинскими, утесовскими местами нет, а местные жители, зная «чистоту» одесской морской воды, по возможности (которой, правда, все меньше) предпочитают загородный отдых в Затоке, Грибовке, Санжейке...

Мы теперь тоже «приезжие». Так может, и нам - к морю, а потом уже все остальное, совместить, так сказать, «приятное с полезным»? Ответим себе по-одесски (вопросом на вопрос): «Почему нет?»

На «Привоз», зажатый торговыми центрами, решили не идти – от него мало что осталось. Итак, план прогулки Одессой таков: утром на побережье, которого не видать за высотками «новых одесситов», днем – в исторический центр, вечером – в гости, поговорить «за жизнь», про то, что будет с Одессой и с нами.

Но об этом в следующих частях «Летней прогулки».

Куликово поле. Вид из Дома профсоюзов.

Фотографии взяты с одесских ресурсов "Таймер", "Архив Одессы" и других.