Государство глухо, причем сразу на оба уха: докричаться до высоких ветвей власти простым людям невмочь. От их имени могли бы докричаться СМИ, но они давно скуплены на корню олигархами, считающими себя приватизаторами государства, да и заняты СМИ только тем, что производят деньги из событий. А события они лепят, как пирожки, из скандалов, отвлекающих от тех проблем, которые нарастают в обществе, как Эверест...
29 ноября Президент России Владимир Путин выступил на съезде Общероссийского народного фронта. Мероприятие было посвящено разработке эффективных инструментов народного контроля за реализацией 12 национальных проектов, определённых майским указом...
Сначала несколько слов о моём личном отношении к Общероссийскому народному фронту. Многих его сторонников и организаторов лично знаю и глубоко уважаю, а временами - искренне сочувствую им.
Но на этом моё благостное отношение исчерпывается, а если взглянуть на это движение беспристрастно и со стороны, то сразу появляется больше вопросов, чем ответов. И действительно, где проходит линия реального фронта (или фронтов) и по какую его сторону стоит ОНФ?
Что он представляет собой, каков его статус и какое место он занимает в политической системе нашей страны? Вопросы не из простых, согласитесь. И они - лишь надводная, видимая часть айсберга проблем, стоящих перед фронтом и перед всеми нами...
Лучше всего или, во всяком случае, доступнее всего, на них отвечают организаторы ОНР, которые сообщают нам, что это «общественное движение, созданное по инициативе президента в 2011 году с целью объединения активных и неравнодушных жителей страны».
Не всех, конечно, активных граждан: фронт - не фронда какая-нибудь, он объединяет выборочно и исключительно лишь тех, кто является последовательными сторонниками лидера страны и его курса. А всегда быть «в курсе» постоянно меняющегося политического курса - дело не самое простое и требует немалого искусства как от навигаторов, так и от рядовых членов движения.
А кроме искусства лавирования нужны и знания - не столько отвлечённые, сколько предельно конкретные, основанные на достоверной и зачастую закрытой, инсайдерской информации. Не всем это по плечу, по способностям, да и по рангу. Здесь мало личной преданности делу - даже самому важному и нужному.
К тому же и влияние ОНР на события в стране и общественный климат прямо пропорционально той поддержке, которой пользуется лидер в каждой отдельной социальной группе и в каждый конкретный отрезок времени. А сейчас - не лучшее время для излишне оптимистических прогнозов.
Резкое падение рейтинга властей всвязи с их жесткой и однозначной позицией в момент принятия пенсионной реформы, загнало фронт в крайне незавидное положение - он был вынужден ограничиться паллиативными предложениями о смягчении очевидных негативных последствий реформы.
А это, в свою очередь, лишило его многих потенциальных сторонников и, по моим наблюдениям, поставило под вопрос само его существование: крайне неудобно будет впредь защищать интересы подавляющего, но плохо организованного большинства, находясь по другую линию фронта - в одном строю с хорошо организованным меньшинством. Насколько это противоречие ситуативно, а насколько фатально - покажет время.
По какому ведомству прописать фронт - задача не самая простая. С одной стороны, к госорганам он вроде бы не относится по определению, хотя обладает достаточно большими полномочиями, в чём-то схожими с Общественной палатой, о расплывчатом и не вполне определённом статусе которой я уже не раз говорил на Русской народной линии - смотри хотя бы: Общественная палата - не фикция, но и не прямая демократия.
Среди этих функций - и контроль за органами власти в целях борьбы с коррупцией, и поиск «неисполнителей указов», где бы они ни окопались. С другой стороны, его трудно назвать и гражданским обществом, хотя фронт заявляет себя как защитник основных интересов большинства, качества жизни всего народа.
Причислить ОНФ к гражданскому обществу мешает тот факт, что эта организация возникла не «снизу», что было бы характерно для народной инициативы. Она построена по плану, спущенному «с самого верху», в строгом соответствии с нашей иерархией власти и старой русской традицией, по которой для «исправления нерадивых бояр» создавались аналогичные отряды из «простонародья» с особыми правами и режимом благоприятствования.
Кроме того, структуры гражданского общества держатся, как правило, на авторитете собственных лидеров - признанных общественных деятелей, а среди организаторов фронта нет ни явных лидеров, кроме самого президента, ни аутсайдеров, хотя он включает известных деятелей культуры, ничем не запятнавших себя.
Поэтому и отношение к Фронту двойственное. Он, безусловно, выполняет важную миссию, выступая в качестве своеобразного средостения между государством как бездушной машины, не способной ни чувствовать, ни тем более сопереживать и сострадать, и гражданами, интересам которых оно призвано служить, но не может при всём желании.
Во-первых, государство глухо, причем сразу на оба уха: докричаться до высоких ветвей власти простым людям невмочь. От их имени могли бы докричаться СМИ, но они давно скуплены на корню олигархами, считающими себя приватизаторами государства, да и заняты СМИ только тем, что производят деньги из событий. А события они лепят, как пирожки, из скандалов, отвлекающих от тех проблем, которые нарастают в обществе, как Эверест.
Где же собственные «уши» ведомств и министерств? Даже если оснастить их «наушной» техникой и хорошенько прочистить- это всё те же маленькие и прижатые ушки чиновников, для которых существует только один сакральный принцип: «без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек», как говорил когда-то Лебедев-Кумач - тот самый, что написал «Легко на сердце от песни веселой...».
Да, ОНФ иногда пробивает глухоту власти и медийную блокаду, донося до власти немногое из того, о чём говорят и думают люди, но только в границах, определённых его, фронта, предназначением.
Во-вторых, государство - эта всего-навсего «машина», которая, как известно, хорошо смазана, то есть коррумпирована.
Её при всём желании не исправить отдельными акциями, организуемыми «фронтовиками». Кроме того, её саму требуется защищать не только от тех, кто считает госмашину своей собственностью - тех же «бояр», но и от людей, которые хорошо знают, кому она служит, и которые зачастую на порядок умнее и изворотливее любой, даже самой умной машины.
Обмануть, надуть государство, а при первой же возможности и разломать его до основания - задача, не столь не выполнимая, как кажется, если за её решения сразу возьмутся и снизу, и сверху - то есть и «новые хозяева», и народ. Оттого «машина» и не доверяет «рядовым гражданам», с нерядовыми способностями... Соответственно, и в функции ОНФ входит пропагандистская прогосударственная функция, также не свойственная институтам гражданского общества.
Именно здесь мы пошли к самой сути вопроса о том, какую же роль в гражданском обществе играет ОНФ?
Ответ будет не самым неутешительным: фронт - не что иное, как имитация гражданского общества, которое, по мнению большинства экспертов, еще не сложилось в РФ.
Но только оно занимает огромную пустующую нишу, отведенную для народной самоорганизации, и вряд ли будет способен её подменить какое-то общественное движение, даже при личной поддержке лидера. Что это за ниша? Нам даже трудно представить её масштабы.
Во-первых, по определению Гегеля, гражданское общество - это и есть то самое средостение между государством и отдельным человеком, личностью, только подлинное, естественно сложившееся. Оно выражает волю граждан, которые не в состоянии донести её до власти, хотя и имеют право на волеизъявление.
Поэтому граждане добровольно передают часть своих прав общественным структурам, которые в этом случае получают вотум доверия ценой ограничения самодеятельности людей. Таким образом, люди с разными интересами объединяются, солидаризируются благодаря многочисленным институтам гражданского общества, которые в совокупности способны противостоять госмашине, одновременно снижая риск перерастания частных и разнонаправленных, атомизированных интересов в неконтролируемую силу, способную разрушить базовые государственные устои.
Во-вторых, современность внесла свои коррективы, многократно увеличив потенциал и возможности институтов гражданского общества, сердцевиной которого в западных странах дано стали некоммерческие негосударственные организации, ориентированные не на прибыль, а на благотворительные цели и решение тех социальных задач, с которыми не справляется государство.
В обмен за это государство освобождает НКО от всех налогов при условии, если они отказываются от присвоения прибыли, занимаясь бизнесом. Но это дает НКО исключительные преимущества только при условии прогрессивного налогообложения - причем не только на реальные доходы, но и на наследование капиталов... Именно здесь и скрыта главная причина, объясняющая, почему у нас нет ничего даже отдаленно похожего на современное гражданское общество, которое по значимости с полным основание называют третьим сектором экономики ведущих западных сран - третьим после государства и крупного бизнеса!
В-третьих, гражданское общество - это первая сила по массовости, по охвату различных социальных и возрастных групп. Ничего подобного у нас пока нет и в помине: люди работают добровольно и безвозмездно. Как такое возможно?
Сие трудно представить, но, тем не менее, представить можно и даже нужно, чтобы разобраться, почему в России нет гражданского общества, как на Западе, где в деятельность некоммерческих неправительственных организациях вовлечено от половины дееспособного населения до 70-80 процентов. Согласитесь, если бы такая армия у нас занималась адресной, точечной поддержкой нуждающихся, а в некоторых странах, например, во Франции, основные каналы социальной помощи государства вообще идут именно через каналы НКО, то и «отложенная пенсия» не воспринималась бы как жизненная катастрофа...
Так кто же заинтересован в том, чтобы гражданского общества не было в нашей стране?
Те, кто очень не хочет делиться, препятствуя введению прогрессивного налогообложения. Но зачем же в таком случае богатеям в западных странах нужно гражданское общество?
Они поддерживают его не потому, что милосердны от природы, а в силу необходимости - как мощнейший инструмент стабильного развития, как самозащиту от неуправляемой стихии, от бунта.
Никому из имущих не могут нравиться налоги, которые пожирают львиную часть их капиталов, но, тем не менее, они обладают способностью просчитывать шаги на несколько ходов вперед. Когда Трамп выступил с заявлением о планируемом снижении верхней планки налогообложения для самых богатых, то именно Рокфеллеры и ряд других самых влиятельных семей, которые больше всего выиграли бы в этом случае, выступили против инициативы Трампа. Стабильность - дороже сиюминутных выгод!
Возвращаясь к Общероссийскому народному фронту, вновь повторю: я не вполне понимаю, каким образом даже такая влиятельная организация, какой является ОНФ, может заменить нам современные формы гражданского общества, независимые от власти и бизнеса, но зависимые от населения и способное регулировать отношения между государством и различными социальными группами, тем самым исправляя общество.
Я понимаю, что не следует идеализировать западное гражданское общество, но факт остаётся фактом: именно его опережающему развитию Запад обязан устойчивостью политической системы, далёкой от совершенства и социальной справедливости. А в обществе первичного накопления и «дикого капитализма» крайне важно вовремя перенять уроки тех, кто за столетия научился делиться не только добрыми намерениями, которые ведут, как известно, в ад, но и вполне реальными ресурсами, даже если они честно заработаны...
Оценили 32 человека
60 кармы