"Когда человек не думает о цели и смысле жизни, он сам себя понижает: жить, чтобы есть и пить – это участь животного..."

Целью и смыслом православной жизни является Сам Бог. Не Божии дарования! Бог есть внутри человека, Он сокрыт внутри, в сердце человека. «Блаженни чистые сердцем, яко ти Бога узрят», «Царство Божие внутрь вас есть»...

1. О цели

Направление духа человека определяется целью жизни человека, ее смыслом. (Направление духовности зависит от цели жизни)

Это определяется не просто сегодняшней целью жизни (найти работу, жениться), а последней целью – что будет после этого.

Направление это и определяет мое духовное состояние. (Состояние – это степень осуществленности того, к чему я стремлюсь).

Когда человек не думает о цели и смысле жизни, он сам себя понижает до уровня животного – жить, чтобы есть и пить – это участь животного.

Если целью моей жизни является не Бог, то, даже если я буду себя вести внешне нравственно, внутренняя направленность моей духовной жизни может быть противоположной (в Евангелии Господь обличает фарисеев, называет их гробами окрашенными).

Т.е. духовность и нравственность – это разные вещи. Правильная духовность обязательно повлечет и правильную нравственность, но правильная нравственность совсем не обязательно предполагает правильную духовность.

Духовность – это вектор, который имеет определенную цель. Что же в православии является таковым?

Целью и смыслом православной жизни является Сам Бог. Не Божии дарования! Бог есть внутри человека, Он сокрыт внутри, в сердце человека. «Блаженни чистые сердцем, яко ти Бога узрят», «Царство Божие внутрь вас есть».

Здесь мы вынуждены обратиться к катафатическим определениям – это стремление человека к правде (особенно дети остро ощущают несправедливость), к любви.

Смысл жизни в православии выражается в стремлении к тому, что нам известно о Боге.

Бог есть величайшее смирение, но – какое мужественное смирение!

Адекватного образа Христа не смогли создать даже в художественной литературе (Достоевский – Идиот, Сервантес – Дон Кихот).

И вот, казалось бы, я говорю – Христос – вот смысл моей жизни, вот цель, к которой я стремлюсь.

2. О мыслях

Правильный выбор начинается с правильной мысли. Правильный ориентир жизни имеет важнейшее значение.

Вывод: мы привыкли относиться к мыслям своим – бессмысленно, мы позволяем им делать в голове что угодно. В результате мы уподобляемся пыльной дороге, на крой любая скотина оставляет свои следы. Есть мысли пустые, или пакостные, злобы, раздражения, мысли безнравственные – чего только нет!

И второе (первое – цель), на что мы должны обратить внимание, когда говорим о духовности – это мысли. Только в этом случае можно ждать какого-то начала духовности.

И св.Отцы понуждают человека к богомыслию. Молитва – это одно, Богомыслие – другое.

События в моей жизни, все, что совершается со мной – определяется степенью полезности для цели моей жизни. Иногда бывает так, что надо лечить, будет больно, но выхода нет. Это – догмат христианской жизни: со мной происходит самое лучшее, что необходимо для спасения. Это и есть Богомыслие. И мы должны мыслить, рассуждать. И Отцы говорят: нет добродетели без рассуждения, иначе сама добродетель обратится в орудие гибели. То есть, во всем нужно Богомыслие.

И нельзя к мыслям относиться, как к пустому делу, ведь мысль может и убить человека. Мыслью можно и спасти, исцелить человека. Так, есть случай, когда любовь исцелила девушку от туберкулеза (в 30-е годы).

И как нам обратить внимание на мысли, чтобы мы занялись ими в нужном направлении? Не давать свободы этой скотине, которая может бродить там и делать все, что угодно. И где нет борьбы с помыслами – никакого спасения не будет, - говорят Отцы.

Ни одно тяжкое преступление не совершается просто так – пошел и убил человека. Сначала человек в мыслях совершает грех – множество раз – 10, 100, 1000 раз. И мысль завершает поступок.

Если человек стоит на краю пропасти, он может и не упасть, но если он туда посмотрит – ему придет такая мысль, и он сразу же упадет.

Некоторые хвастаются, что мыслью могут убить даже слона. И все религии обращали на это внимание, а христианство – особенно.

Т.е.контроль за мыслями – это условие духовной жизни. С чего же она начинается?

3. О покаянии.

Часто говорится, что духовная жизнь начинается с веры, с принятия таинства крещения и т.д. Но изменений не будет, если не будет обращения к Богу, к святыни, к чистоте.

И духовная жизнь начинается с осознания, с чувства, что я совсем не тот, кто я должен быть. Она начинается с покаяния.

И вера только тогда оказывается действенной, когда духовная жизнь начинается с покаяния. С проповеди о покаяния начинает и св.Иоанн Креститель, и Сам Христос.

Человек должен увидеть, что вся жизнь, как он живет – совсем не та, один мусор с пустотой. Если этого в человеке нет – никакой духовной жизни не будет. Все могу делать, как положено (молиться, поститься, ходить в храм, заказывать записки и т.д.) – но не может быть изменений там, где я удовлетворен своим настоящим состоянием. Если у меня все есть, и мне ничего на свете не надо – «всегда доволен сам собой, своим обедом и женой» - это состояние абсолютной неспособности к какому-либо духовному движению. Это та мертвенность, о крой сказал Христос – пусть мертвые погребают своих мертвецов.

Если я не такой, какой должен быть – то отсюда начинается поиск – где мне увидеть ту норму, тот путь духовной жизни?

Из видения своей греховности и проистекающего из него покаяния – только из этого возникает вера во Христа. Какие гадости, подлости я делал, как у меня душа болит – вот только откуда может возникнуть вера во Христа – Спасителя, на Кого я надеюсь.

Игнатий Брянчанинов – «начало обращения ко Христу заключается в сознании своей греховности... Не сознающий своей греховности, своей погибели – не может принять Христа, уверовать во Христа, не может быть христианином. К чему Христос для того, кто сам и разумен, и добродетелен, и признает себя достойным всех земных и небесных наград и добродетелей?».

Вот откуда проистекает вера во Христа – «не здоровые имеют нужду во Враче, но больные». И пока человек не осознал себя больным, а думает, что здоровый, ни к какому врачу он не пойдет.

Вот где начало духовного процесса – духовная жизнь начинается тогда, когда человек, внимая себе, увидит свои грехи.

4. Парадокс в том, что я не вижу ни своих личных грехов, ни пораженности человеческой природы.

Отсюда проистекает следующий момент – речь идет о следующем парадоксе.

Я верю, что я грешный, но я не вижу. Всюду во мне болезни – самолюбие, тщеславие, зависть, лицемерие – все во мне есть, полный мешок, и я могу убедиться в этом. Но по существу я сознаю себя нормальным, духовно здоровым человеком. Это состояние преп. Симеон Новый Богослов назвал состоянием жестокой прелести всего человеческого рода.

Первой задачей духовной жизни является задача познать самого себя.

Еще на Дельфийском храме была такая надпись – гнофи сеавтон – познай самого себя. Но в христианстве речь идет о другом: открываются две вещи человеку -

1) сознание личных своих грехов, личной неправды,

2) сознание того, что сама природа моя больная, повреждена.

Эти две вещи являются фундаментом, на котором строиться дальнейшая духовная жизнь.

5. Выход – принять твердое решение жить по Евангелию, отречься от сатаны и всех дел его.

Преп. Симеон Новый Богослов – «тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи». Можно сказать и так – понуждение себя к тщательному исполнению заповедей Христовых открывает человеку его немощи – и в его личном произволении, и в его природе.

Т.е.надо принять твердое решение – жить по Евангелию.

Мне кажется, что человека надо бы крестить только тогда, когда он принял такое твердое решение. А у нас крестят во младенчестве, и надеются, что человек уже принял такое решение. Кто может принять за меня обещаться и поручаться на всю жизнь, за меня отречься от сатаны?

То есть, у человека должно быть твердое решение начать такую жизнь, и тогда человеку постепенно будет открываться, кто я есть.

И самое трудное дело – это человеку увидеть, что он действительно грешный, больной, что он сам по себе, только своими собственными усилиями не может достичь спасения.

Итак, начало духовной жизни –

Первое – это внимание к внешней форме поведения. Внимание к внешнему поведению – это начальная точка: одежда, отношения с людьми, отношение к вещам, домашняя обстановка, опрятность, аккуратность и порядок. Это помогает уму быть тоже в порядке.

Одинаковое облачение у монахов – чтобы ничем не выделяться. Простая и строгая одежда. Отношение с людьми, разговор с людьми – тоже должен быть простой.

Одежда христианина не должна выделяться из окружающих, и должна быть всегда скромной. Выделение в одежде – сразу уже признак развращения.

Запрещается панибратство, вольное обращение с ближним, т.к.оно приводит к расхолаживанию духа, рассеивает, делает безответственным.

Поставить себе задачу начать христианскую жизнь в тех условиях, в каких ты сейчас находишься.

Второе – это наблюдение за умом и сердцем. Тот, кто дает полную свободу своим мыслям, уподобляет себя пыльной дороге, на крой любая скотина оставляет свои следы. Особенно за двумя мыслями – 1) тщеславие. Тщеславие как преддверие гордыни – особенно сильно подрывает основу души. 2) нечистые, блудные помыслы.

С этими помыслами надо бороться по известному псалму – Блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень, немедленное отвержение. Допущение этих мыслей необычайно разрушает душу изнутри, делает гнилым деревом, хотя бы снаружи человек и казался праведником.

Аскетика как наука – что она считает первой важнейшей задачей – это познание самого себя.

Разница между психологической любовью и духовной – в смирении.

Я начинаю с великодушием относиться к грехам и немощам других людей только если я сам вижу собственные грехи и немощи. Пример – больница, там никто друг друга не осуждает за болезнь, а помогают друг другу. Это аналогия того, что происходит и в нашем духовном мире. Человек становится способным к любви, состраданию, сочувствию к другому человека.

Из смирения проистекает начало христианской любви – равной и ровной ко всем.

Закон такой – нет любви там, где нет смирения. Степень любви при этом соответствует степени смирения, степени осознания своих грехов – т.е.степенью познания самого себя, своего ветхого человека.

Любая наша добродетель, любые добрые дела - лишь в той мере приносят нам плод духа, в какой они приносит нам смирение.

“Несчастен тот, кто удовлетворен собственной человеческой правдой. Ему не нужен Христос. Таково свойство всех внешних добрых дел и подвигов, ...и они могут соделаться родителями душепагубной гордости” - св. Игнатий Брянчанинов.

Истинный труд не может быть без смирения, а если иначе – то он суетен и не вменяется ни во что.

Бог ставит каждого человека на полезное ему место. А в чем заключается эта польза? На каждом месте, в каждый момент нашей жизни эта польза заключается в том, чтобы мы – понемножку – но познавали себя. Тот, кто не познал своего ветхого человека в себе, не познал самого себя. Если человек не понял, что он погибает, ему не нужен Спаситель.

Все наши добродетели могут быть и полезными, и крайне вредными – все зависит от того, с какой целью они совершаются, в каком ключе.

Задача аскетики – увидеть скрытую внутри нас болезнь, грех.

Св.Игнатий Брянчанинов – без того, чтобы увидеть свою болезнь, грех, нельзя совершить ни одной добродетели… подвижник, как начнет исполнять их, увидит, что исполняет их недостаточно, нечисто. Исполнение заповедей он признает искажением и осквернением их. Поэтому святые омывали свои добродетели как грехи потоками слез.

Без такой фразы невозможно понимание духовной жизни. Если кто-то видит в своей добродетели что-то великое и значимое – значит, он стоит на скользкой дороге. «Сам дрянь дрянью, а все твердит – несмь, якоже прочии человецы».

Это и есть изображение самой сути духовной жизни - … Святые омывали добродетели как грехи потоками слез. Никто из нас не вздумал каяться, что он милостыню подал нищему, огород вскопал, и т.д. А святые каялись – они видели, что ко всем нашим добрым делам примешивается обман, и все это искажает душу, наносит ей раны.

Закон духовной жизни – о сродстве между собою как добродетелей, так и пороков.

Например, страсти рождают одна другую – когда денег уже много, нужна власть. Во всем здесь идет взаимообусловленность, страсти одна обуславливают другую.

Игнатий Брянчанинов – «По причине этого сродства подчинение одному благому помыслу рождает подчинение и другому благому помыслу. Одна добродетель вводит в душу и другую добродетель. Напротив, произвольное подчинение одному злому помыслу влечет подчинение и другому».

Самый страшный грех – тот грех, который я совершаю добровольно, имея силы не совершать его, когда я свободен. Этот грех и является источником порабощения человека. Уничтожается сила воли в человеке, человек становится безвольным, беспомощным. Сам Бог не может коснуться свободы – таково величие этого дара.

Совершая грех как акт духовный – этим актом духовным мы свободно соединяемся с соответствующими духами-мучителями.

Почему христианство проповедует добро, кротость – только по любви к человеку, чтобы человек себя не мучил; нельзя этого нарушать, иначе будет плохо.

И по закону о сродстве пороков – даже мелкие грехи, совершенные свободно, приведут затем к трагичному концу.

Ефрем Сирин – что преждевременная добродетель является ехидной. Должно быть строгое соблюдение закона последовательности.

А.И.Осипов