В 2006 году я ездил в Сирию автостопом... Кинул вещи в багажную кладовку отеля в Анталии, где останавливался уже не первый год и рванул в направлении границы на попутных машинах. Впрочем, я это подробно описывал в своей давнишней статье "О Сирии и сирийцах". Этот пост вызвал, в свое время, огромный интерес у читателей https://cont.ws/@lovejoy777777...
А сегодня я хочу рассказать о том, как я встречал рассвет в Пальмире...
Пустыня, пустыня, безлюдная пустыня. Водитель-балагур, который не знает ни слова по-английски(да и по-русски тоже). А я - по-арабски - лишь пару десятков слов. С любопытством поглядываю вокруг, но взгляду просто не за что зацепиться. Да еще старенький джип водителя так немилосердно пылит, что...
Вдруг шофер бросает на меня победоносный взгляд и, вытягивая руку вперед восклицает:
- Тадмор!
А я, приподнимаясь на сидении вглядываюсь в белесую муть за стеклом и машинально повторяю название населенного пункта по-английски:
-Палмайра!
На вьезде - чудо-шатер. Там я покидаю приветливого водителя, и ... меня встречает хозяин шатра - продавец сувениров и по, совместительству - главный турэксперт по Пальмире, немилосердно,как две капли похожий на печально известного лидера Ирака. Я так и прозвал его про себя - Саддам Хуссейн. С благодарностью принимаю из его рук пиалу с молоком, и внимая каждому его слову, вскоре узнаю, что главное, что должен совершить каждый путешественник в Пальмиру, это встретить рассвет на развалинах древнего города.
- Ты не забудешь этого никогда! - заявляет с загадочной улыбкой "Саддам", а я лишь скептически качаю головой.
- Можешь переночевать прямо здесь! - с напомнившим мне кавказца азартом гостеприимства вдруг взмахивает рукой хозяин шатра.
- Ладно, договор! - и мы бьем по рукам...
А потом были прогулки по восхитительно-загадочным развалинам старого города, и удивительное в своей простоте местное изобретение - коктейль: банан с молоком( и немного сахара). А вкус - сказочный!
И поездка на верблюде имело место.
А еще был разговор с местными жителями. И музей Пальмиры. И остатки храма Ваала, куда меня, недотепу, неопытного в духовных делах, занесло. Да еще странно-пронзительный взгляд местного хранителя бывшего языческого капища - черного ворона. Он как будто ждал, выдержу ли 50-градусный июньский зной или нет...
Рано утром я очнулся от толчка в плечо. "Саддам", улыбаясь, пожелал мне доброго утра и протянул чашку кофе. А потом, откинув полог шатра, я шагнул в серую предрассветную тишину...
Я не знал, не ведал, не подозревал, что солнечный свет можно поглощать небольшими глотками, подобно утреннему кофе, через чуть приоткрытые веки. Что можно облачаться в утреннее сияние, подобно нашим прародителям, Адаму и Еве, которые были одеты, правда, Божественным Светом.
И - Чувство, необычайное Чувство Масштаба Времени и Истории. Мне вдруг чуть-чуть приоткрылось, вот в эти поразительные моменты рождения нового дня, когда первые, пронзительно яркие лучи брызнули, осветив древние руины, я на какие-то доли секунды ощутил Разумность человеческой истории, непостижимую закономерность течения Реки Времени, Величие и Мудрость Божественного Промысла...
Вспыхнуло, осветило, проникнув в самые замшелые уголки души и исчезло, оставив легкое мерцание. Как в тумане услышал чей-то окрик: это некая туристка попросила меня сфотографировать ее. А потом она щелкнула на мою камеру и меня, что было для меня подарком судьбы: ошалевший и потрясенный я бы о съемке и не вспомнил бы.
Несколько часов я безуспешно пытался поймать машину на выезде из Пальмиры. И лишь когда солнце, то самое удивительное солнце, подтянувшись к зениту не начало по-отечески грозить мне, мол, не шути, парень, иди-ка подобру поздорову, я отправился искать автобус в Дамаск.
Около полудня, под шум старенького мотора покидая древнюю Пальмиру, я все еще прислушивался к отголоскам того необыкновенного Чувства, посетившего меня в то самое впечатляющее утро в моей жизни... Я и не подозревал тогда, что в этот древний край скоро придет Война и Смерть. И не поверил бы, если бы мне сказал об этом тогда какой-нибудь прорицатель, что седой Пальмире, как и всей дружелюбной, простодушной Сирии выпадет на долю такое страшное испытание. История, на изломах своих, пытается донести до нас некие послания. Но вот только дано ли нам их услышать?
Оценили 775 человек
845 кармы