Уренгой Третьего рейха

В декабре 2017 года я опубликовал на Конте наброски рассказа, который, как я тогда заявил,  "никогда не допишу до конца, возможно по малодушию своему. Ибо страшно... " Однако с той поры немало воды утекло, и в блогосфере снова стали поднимать головы те, кто ставит под сомнение и величие подвига нашего народа в борьбе с фашизмом и значимость личности Сталина  в отечественной истории. Посему я передумал и решил дописать свой рассказ, который я решил назвать 

               Уренгой Третьего рейха

6 ноября 1941 года, ближайшее Подмосковье

-Михаил Николаевич, а вы уверены, что выступить необходимо именно завтра? - хитрый прищур генерала Павлова выдавал таки нешуточную тревогу и сомнение в глазах командующего.

Тухачевский резко развернулся на каблуках и острым взглядом оглядел всех присутствующих. Взгляд этот, словно клинок дамасской стали проник через густые клубы табачного дыма, которым была полна неприметная избушка на окраине Москвы, где решили провести свое финальное совещание заговорщики.

-Нет, Дмитрий Григорьевич, другого такого шанса не будет.- Тухачевский сжал зубы и поиграл желваками.

- Коба фактически проиграл войну. Группировка наших войск под Вязьмой полностью окружена и разгромлена. Жуков молчит как рыба, но уже понятно, что у него решений нет. Завтрашний парад - это единственная возможность для нас выступить и победить.

- Я -за, - неприметный человек, сидящий в углу, блеснул стеклами очков и поднял вверх руку.

- Я всегда был уверен в вас, Андрей Андреевич, - легким кивком поприветствовал решение Власова Тухачевский. -Так вы с нами, Дмитрий Григорьевич? -испытующий взгляд вонзился в нахохлившуюся фигуру генерала. Тот, взглянув задумчиво исподлобья, после короткого раздумья произнес:

-Я - с вами, товарищи...-Ну, что ж, - облегченно расправил плечи Тухачевский. - давайте еще раз проговорим наши с вами роли и задачи в предстоящем выступлении...

Наши дни

Шуплая фигурка подростка шестнадцати лет маячила высоко наверху, освещаемая фарами стоявшего неподалеку вездехода. Суровый арктический ветер безжалостно бросал пригоршни снега на бедолагу мальчугана в грязном ватнике, пытающегося, вцепившись в поручень высокой стремянки одной рукой, другой, окоченевшей, приладить на прежнее, законное место заглавную золотистую букву, с которой начиналась исполненная напыщенного пафоса фраза, начертанная на высоком гранитном обелиске:

"Gewidmet den deutschen Eroberern der Arktis vom dankbaren Vaterland 1944-1949"( Германским покорителям Арктики от благодарного Отечества 1944-1949)

Под надписью красовалось внушительное фото первого фюрера Германской нации, Адольфа Гитлера, мечтательно устремившего свой отрешенный взгляд вдаль. Сухой треск немецких фраз раздался неожиданно, как автоматная очередь и заставил мальчика выронить букву. Та, хаотично вращаясь в воздухе, нырнула в снег.

- Ты что там возишься, доннерветтер! Ты понимаешь, что завтра сюда явится начальство из Геринга, - шарфюрер Ральф Зоннерман указал рукой в перчатке из хорошо выделанной кожи в сторону сияющих огней прячущегося у горизонта в арктических сумерках города. - То что мне не поздоровится, это понятно. Но за твою шкуру я пока не дам и ломаного гроша.

Мальчишка тем временем вихрем слетел со стремянки и лихорадочно шарил в снегу заиндевевшими ладонями, пытаясь найти потерянную букву. Страшной силы удар пришелся на его затылок. Несчастный подросток кубарем полетел в сугроб.

- Все развлекаешься, Ральф? - услышал потирающий ушибленное ребро ладони шарфюрер Зоннерман за спиной знакомый голос. Его коллега и соратник по службе в СС в аналогичном звании, Герберт Хох, как всегда неслышно подошел сзади.

- Как зовут этого унтерменша, все время забываю? -худощавый шарфюрер, в отличие от своего товарища, коренастого Зоннермана, с любопытством посмотрел на катающегося по снегу очумевшего от боли подростка.

-Kolja, - хмуро бросил в ответ Ральф. - Разве запомнишь их собачьи имена? Ведь говорил твари, чтобы не только на гвозди, но и на специальный клей цеплял, не слышит, тупой подонок.

-Kolja, это Klaus что ли?

- Еще Санта Клаус скажи! У меня сразу начинают болеть старые американские раны. Да, угадал,Klaus, Nikolas...

- А у меня во Франции была сказочная девчонка, Николь ее звали...

-Ох, уж мне твои любовные похождения, Герберт. А насчет имен, ты, я знаю, интересуешься этимологией. Знаешь, как называют местные туземцы наш родной Геринг?

-И как же? -заинтересованно прищурился, прикуривая папироску от любезно протянутой Зоннерманом зажигалки шарфюрер Хох.

- Выренгой или Уренгой. - Вот уж тарабарский язык, -покачал головой Хох. - Это по-ненецки.

- Да, этих-то совсем мало осталось в здешних краях, несколько сотен всего. А русских знаешь сколько, в немецких землях, ну и вообще, значит, осталось?

-Ну, и сколько?

-Тринадцать миллионов!

- Тринадцать? -ахнул Хох, - Так еще лет пять назад было двенадцать!

- Размножаются, сволочи. -хохотнул Зоннерман. -Наш новый фюрер Либерман полностью соответствует своей кличке. Либерал, туда ж его.

Хох сделал большие глаза и поднес указательный палец к усатому рту. Вдали вдруг раздался рев двигателя и оба шарфюрера с недоумением посмотрели в сторону приближающегося в вихрях снега незнакомого вездехода.

- Японцы!- с удивлением воскликнул Зоннерман, разглядев на приблизившемся и затормозившем в нескольких метрах от них транспортном средстве знакомый красный кружок, вписанный в белый прямоугольник.- Тут же больше 80 километров от границы с ними!

Дверь вездехода, тем временем, открылась и в образовавшемся проеме показалась невысокая фигурка, облаченная в овечий тулуп и унты. Следом за гостем из вездехода степенно выбрались две рослые фигуры арийских солдат в зимней форме рейсвера. Незнакомец в тулупе приблизился и, сверкнув из под шапки-ушанки раскосыми глазами отрапортавал на хорошем немецком языке, обращаясь к Зоннерману:

- Майор Хиросуки. Прибыл в ваше распоряжение, герр шарфюрер, в связи с поиском бежавших из нашей зоны русских заключенных. Их двое, они вооружены автоматическим оружием и очень опасны.

- Здравия желаю, господин майор!- отсалютовал в ответ Зоннерман и со скрытой усмешкой воззрился на японского гостя.

- Где учили немецкий, коллега?

-В Шанхайском университете, герр шарфюрер, - охотно сообщил японец и широко улыбнулся. -Пол мира говорят по-немецки, как-никак.

- И то верно, - небрежно кивнул Зоннерман. - Кстати, обратился он к стучащему зубами от холода подростку. -Ты, возможно, слышал что-то о беглых. У тебя есть что сообщить господину Хиросуки?

- Мне нечего сообщить господину Херо ...суки, - исподлобья с вызовом взглянул на японца пацан.- Нечего и ничего сообщать я и не стал бы ... Его сородичи убили мою мать! - последние слова подросток бросил в лицо Хиросуки, срываясь на крик.  Японец, хорошо понимавший русскую речь побледнел, яростно сжал губы и разразился тирадой на японском языке.

Шарфюрер Зоннерман тем временем молча достал пистолет и в упор выстрелил мальчику в голову. Тот, дернувшись, осел в снег. Хох лишь удивленно поднял бровь. Хиросуки же, казалось, потерял дар речи от произошедшего.

- Если бы вы не церемонились с ними и поддерживали на должном уровне дисциплину, таких фактов как сегодняшний побег было бы намного меньше, - внушительно поведал оцепеневшему японцу Зоннерман.- А теперь, - шарфюрер широким жестом указав  гостю на служебный автомобиль, - я хотел бы пригласить вас на ужин в Геринг. Там все и обсудим, майор.

lovejoy7777777 2017-2019 г (cлава Богу, нашего мира)