Мы из будущего - 3

14 июля 1941 года. Украина. Район городка Попельня, поле возле села Голубятин…

Хотя, нет – эта история началась в далеком… 2017 году.

Кто-то принес экспериментальный образец машины времени на расширенное заседание СНБО Украины. Ну, а товарищ Кличко решил заглянуть в завтрашний день…

Удар был сильным. В глазах потемнело, в ушах засвистело. Петр Алексеевич стремительно валился в бездну. Где-то кричал Турчинов, выл Парубий, повизгивал Вятрович, что-то кричал про «ж*дів» Тягнибок…

- О! О це дило! Поповнення прибуло! – радостно проговорил незнакомый человек в грязной, поношенной гимнастерке и серой щетиной на сером лице, глядя на вываливающихся из временного портала здоровых, упитанных мужиков.

– Добре! Так, хлопцы, вы пока стройтесь, а я пойду командира покличу. Он тут – недалечко, в окопчику прикорнув... – Хто тут у вас за старшого? Товаришу командир!

-Я-я-я-... - Виталя, мать твою, ты что нажал? - задыхаясь, только и смог выговорить Петр Алексеевич, с тоской глядя, как временной портал с тихим шипением закрылся за вывалившимся с дикими глазами Гройсманом.

- Доброго дня, товарищи! Вы нам на смену? – стараясь казаться бодрым, произнес еще один - измученный до серости человек - с капитанскими петлицами на солдатской гимнастерке.

- Вы кто? – все еще дико вращая глазами, произнес Гройсман.

- Я-то? Я – начальник 1-й комендатуры 94-го погранотряда НКВД капитан Середа! Можно, просто – Иван, стало быть, Михайлович, - добавил командир.

- Ы-ы-ы-ы... – сумел выдавить из себя Тягнибок и стал бочком, бочком отходить.

- Не рекомендую, товарищ Тягнибок, - произнес капитан, красноречивым жестом поправляя кобуру с наганом. – Вы, вон, у товарища Петренко лучше «Дегтяря» примите. К нему патронов, правда, немного. Но вам, на последний, как говорится - решительный бой хватит...

- Ка-к-к-к-к-ой бой? – спросил Петр Алексеевич, краем глаза увидев, как Яценюк сбледнул лицом и стал медленно и грациозно оседать в траву.

- А все просто, - тихо и очень спокойно произнес капитан Середа, поглядывая, как его бойцы обступают прибывшее пополнение.

– Вы здесь, немцы там, - указал он на близкий лесок. - Вчера наш погранотряд немцы сильно потрепали. А мы и так – с непрерывными боями, от самой границы. Был приказ отойти на новый рубеж. А вы будете прикрывать отход товарищей. Стоять насмерть... Впрочем, это уже лирика. Вот так...

- Как прикрывать!? Как насмерть!?– пролепетал Вятрович, стараясь поддержать вдруг ослабевшего Гройсмана.

- Ну, товарищ Вятрович! Товарищ Гройсман! Вы же украинцы? Вот! Как говорится – за вами Киев! Столица, значит, Украинской ССР! Это же ваша земля! Ни шагу назад… ну, вы это все знаете...

- Вы, главное, - стараясь не смотреть на всхлипывающего Кличко, как-то хитро улыбнулся капитан, - до проспекта Шухевича не отступайте... А то потомки смеяться будут. Вы тут, на поле устраивайтесь... по-простому... без „покращень”.

- А, а, а…. а вы? – сдавленно произнес Парубий, на которого кто-то уже навесил противотанковое ружье и вещмешок с гранатами.

- А что мы? – как-то грустно произнес Середа. - Нас же не было. Да, товарищ Вятрович? Мы же – выдумка советской пропаганды. Мы же… это… Нас на войну палками гнали…

– Так что, вы уж сами! - любовно глядя, как на Турчинова прилажывают станину от «Максима», произнес капитан. – А мы в тыл. Отдохнем, пополнимся. А там, глядишь, может и отпуск дадут. Семью разыщу. Я ведь сам из Сумской области. Тоже, как и вы – украинец. Из слободы Великая Писаревка. Слыхали?

- П-п-п-п-ослушайте, Ив-в-в-в-в-ан Мих… Михайлович, это какая-то ошибка! – жалостливо произнес Петр Алексеевич из-под наехавшей на глаза каски. – Мы, мы… правительство Украины…

- Все, разговор окончен! – утеряв былую мягкость, стальным голосом произнес Середа.

– Равняя-я-я-йсь! Сми-и-и-и-рно! Слушай боевую задачу!

….

*************************************************************

P.S. 14 июля 1941 года, капитан Середа Иван Михайлович был найден на поле боя немецкими автоматчиками. На поле, где остались лежать 152 бойца 94-го пограничного отряда, политрук комендатуры Колесниченко и сам капитан. Он был контужен. Его расстреляли на том же поле. Труп капитана облили бензином и сожгли…

Но для своей Родины он не герой. Его именем не называют улицы…

Его же не было.

Алексей Куракин