Серые вороны- солнцепоклонницы. - Ирина Пичугина

Вчера мы с маленькой Олей стали свидетелями необычного и удивительного поведения ворон в нашем лесу.

Серые вороны гнездятся у нас именно в дубраве и их можно (хоть с натягом), но назвать лесными.

Сколько раз я наблюдала по весне, как одна, хорошо по приметам знакомая мне пара ворон летает в хлопотах с веточками в клюве. Капительный ремонт гнезда на новый сезон.

Затем у ворон начинается реальный ужас.

Выводятся воронята.

И сколько же любителей полакомиться чужими детьми!

Белки, оголодавшие и отощавшие за бескормицу зимы.

Настоящие лесные чёрные вороны. Бородатые и басовито-хриплые. Пара их живёт в чаще и вылетает на охоту к нам в дубраву. Какой тогда поднимается крик и галдёж! Серые вороны, родители, и соседи их - взрослые дети из прошлых выводков, гнездящиеся рядом, все накидываются на агрессора, покусившегося на самое святое для любого живого существа, на детей!

Сколько раз я видела, как стая ворон гнала чёрного ворона прочь, провожая не выход из дубравы.

Но есть и другие.

Соколки. Те незаметной, тихой серой тенью мелькнут - и нет птенца! И серой матери-вороне остаётся только накрыть собой оставшихся в гнезде воронят. Поздно! Трагически поздно!

Наша соседка по улице, древняя старушка, от одиночества прикормила эту старую пару серых лесных ворон. Сколько раз, идя на работу или возвращаясь, я наблюдала такую картину:

- старушка сидит на завалинке а рядом - две серо-чёрные птицы. Едят хлеб у неё из рук.

Я подходила, заводила с ней беседу. Старушка была очень словоохотлива и доброжелательна. С такой соседство - одно удовольствие! А во время нашего с ней разговора почти ручные вороны прислушивались к словам и не забывали глотать поднесённое угощение...

Потом старушка умерла. Легко и в одночасье, как и положено хорошим и добрым людям - не мучилась долгой и тяжёлой болезнью. Просто однажды утром не проснулась. Её престарелые дети рассказывали, что на лице её застыла умиротворённая улыбка.

После похорон осиротели и старые вороны.

Стали прилетать к нам. Мы оставляли им хлеб на лавочке, но мы все - занятые работой люди. Никто не сидит часами на завалинке, никто не беседует с воронами, рассказывая о своём...Некого стало воронам слушать, заинтересованно и сочувственно каркая в нужном месте разговора...

Вороны стали искать других собеседников.

Участок напротив купили зажиточные люди.

Началась "всероссийская" стройка. Строительный вагончик населили люди из тёплых стран ближнего зарубежья. Вороны ликовали!

Они нашли привет и кормёжку пополам с участливыми беседами на странном, округлом языке, в чём-то сродни их, вороньему говору. Не крику, нет, тому картавому и мягкому, на котором вороны беседуют друг с другом.

Но вот, прошло полтора года - стройка окончена. А хозяева не спешили справлять новоселье. Пока в имении проживал только сторож. Вернее, два сторожа. По-сменно.

Один из сторожей был добрый, другой, как положено по сказке, злой.

Один продолжал кормить пришедших в расстройство и недоумение ворон.

Другой - прогонял.

Однажды утром я увидела такую картину. Увидела, нет, скорее - услышала. По сонной утренней улице раздавался громкий стук. Как будто кто-то тарабанил в дверь, прося впустить. Я оглянулась. Пара ворон стучала клювами в забранное щитом окно имения. Была смена дежурства доброго сторожа...

Стук продолжался долго. Пока я шла по улице, вороны всё стучали... Доброго сторожа не оказалось в смену. Видимо, его уволили.

С добрый десяток дней старые вороны всё стучали по утрам...ждали доброго друга... Не дождались. Потихоньку отвыкли или просто поняли, что опять остались сами-по себе.

Это лето основательно выросшая в численности лесная стая встречалась нам то тут, то там, в разных участках дубравы, на просёлочной дороге, окружающей лес. Занимались своими вороньими делами.

Всё знойное лето люди поили лесных обитателей. Возле беличьей столовой всегда сидели и вороны. В отдалении, выжидали момент ухватить кусок хлеба или боком подскочить к тазу с водой, спрятанному от жарких лучей солнца под кустом.

Но вот зной спал. Пришла осенняя пора. Пора сытости и довольства. Добрых два месяца длилась Золотая осень.

Заморозки пришли в конце ноября.

Голый, просвечивающий лес, пышная перина палой листвы, всё покрылось инеем. Ночной мороз, хоть и не столь жестокий, как зимой, всего минус 7-8 градусов, но после ленивой поры чудесной осени - пробирает до кости.

Снег пока не идёт, ждёт, чтобы заморозки простудили землю, чтобы упасть и остаться, не стаять.

Но изморось, превратившаяся в длинные белые иглы, особенно на берёзах, так и заставляют восторженно декламировать Есенина.

Белая берёза

Под моим окном

Принакрылась снегом

Будто серебром...

Холодно... весь день вчера и сегодня ниже нуля. Промозгло . Но вдруг в полдень выглянуло солнышко. Низкое, неякое, но такое нужное! Осветило верхушки заиндевелых берёз. Густой лазурью заиграло безбрежное небо, весь лес стал голубым с золотом. Весело!

Мы идём с маленькой Олей по лесной дорожке. Оля удивляется белым цветам, расцветшим на каждой сухой былинке, смеётся солнышку. Внезапно с вершины огромной берёзы раздался шум и гам. Оля подняла головку - наша стая серых ворон с карканьем подлетала и опускалась на верхние веточки этой берёзы. Устраиваясь и покачиваясь на тоненьких берёзовых насестах вороны подставляли под тёплые лучи солнышка свои замёрзшие бока, суетились, перепархивали. Оленька наблюдала, округлив глазки, в восторге подхватывая вместе со стаей: - "Каг-ка-каг!"

Солнце припекало, и пала тишина... стая замерла на вершине...

Неожиданно все вороны повернулись головой навстречу солнцу и дружно поклонились, одновременно издав мощное : "Каррр!"

Мы с Олей онемели от удивления. Поклонились вороны солнышку и поблагодарили за тепло, за ласку...