54% французов считают, что французское правительство дало слишком много свободы мусульманам, 70% заключённых в тюрьмах Франции составляют мусульмане. Помиом этого, во Франции в последние годы снося храмы (по плану более 2800) - на их содержание, мол, не хватает денег. Хотя большинство из них построено сотни лет назад и простоят еще сотни, если их не сносить.
Зато к настоящему времени нашлись деньги на постройку мечетей, которых во Франции уже более 2,5 тысяч.
Западные блоггеры пишут, что, согласно данным новейших опросов общественного мнения, 32% французов разделяют идеи правоцентристской партии «Национальный фронт» (лидер — Марин Ле Пен). Дело в том, что эта партия выступает за ограничение иммиграции во Францию из мусульманских стран. 54% французов согласны с тем, что правительство дало чересчур много свободы мусульманам, которые делают ислам частью общественный жизни страны.
http://cdn.tvc.ru/pictures/o/150/038.jpg
Следует учесть, что этим "новейшим" данным уже 6 лет с несколькими месяцами. Все описанное происходило ДО последней волны мусульманских мигрантов из Азии и Африки. Как видим, это не рука Москвы и не беженцы из Сирии, как нас пытались убедить в последние годы.
Парижские СМИ постоянно сообщают о беспорядках, поджогах и изнасилованиях, в которых участвуют мусульмане. Увы, женщины уже не могут ходить по улицам французских городов, не опасаясь мусульманских преследований. 70% заключённых в тюрьмах Франции составляют именно мусульмане. Между тем любой человек, заговоривший о проблемах исламизации, будет обвинён в исламофобии и нетерпимости.
А начались проблемы во Франции с особой силой после подписания Шарлем де Голлем в 1973г. так называемого евро-арабского договора сотрудничества.
В репортаже Ольги Скабеевой («Вести») рассказывается о том, что Париж меняет свой культурный облик на глазах. В аббатстве Сен-Дени два раза в неделю (в четверг и субботу) запрещено говорить по-французски. Можно только на арабском.
Частная школа для мусульман. В расписании первым уроком — Коран. И так — каждый день.
«С двух лет девочка из Марокко и все её восемь сестер носят чадру. В семье Аиши и не пытались учить французский.
Появляться в школе в джильбабах — больших бесформенных накидках, закрывающих все тело, кроме лица, — французский закон запрещает, но в этой школе светский закон не писан…».
Многие частные школы действуют подпольно. Их адресов не найти ни в Интернете, ни в справочниках. Формально они вообще не существуют.
«11-й, 18-й и 20-й муниципальные округа — это халяльное мясо на рынке, богатый выбор правоверной одежды со скидками — каждая вторая здесь ходит в бурке — и пять раз в день призыв муэдзина. В районе Бельвиль немусульман практически не осталось».
Точно сказать, сколько мусульман сегодня во Франции, никто не берётся. По данным, приводимым О. Скабеевой, не менее 10% жителей Франции совершают намаз (от шести до восьми миллионов человек). Двести тысяч мусульман в год во Францию прибывает легально, ещё столько же пересекает границу без документов. Опять же - это ДО нашествия последних лет.
По подсчётам французского Исламского совета, каждому правоверному для совершения обряда нужен как минимум один квадратный метр. И это значит, что количество мечетей нужно удвоить - довести до 5 тысяч!
Лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен бьёт тревогу — заявляет, что Франция вот-вот станет мусульманской страной. Она считает, что нужно остановить поток эмигрантов путём официального запрета въезда.
Кто эти въезжающие? 43% из них никогда не пытались работать. 19% живут за чертой бедности — на улицах, в картонных коробках. При этом на семью этнических французов в среднем приходится один ребёнок, на мусульманскую — пять. Социологи посчитали: ещё 23 года, и Пятая республика станет мусульманской.
О том, как ассимилируются мигранты во французском обществе и происходит ли исламизация Пятой республики, в интервью «Голосу России» рассказывал исследователь при Центре социологических и политических исследований города Парижа Тарик Йилдиз.<
>Тенденцию исламизации аналитик считает общеевропейской. Тому он называет две причины: миграционные потоки нескольких десятков лет и демографическая составляющая: у иммигрантов более высокая рождаемость.
Численность мусульман, вероятно, будет продолжать увеличиваться. Но всё же демография мусульман, указывает Тарик Йилдиз, всё больше походит на демографию коренных французов: дети из многодетных семей сами заводят лишь двоих детей.
Во Франции была реализована особая идея мультикультурализма. Долгое время французская модель заключалась в ассимиляции, продолжает исследователь. То есть приезжающие во Францию могли вливаться во французское общество. Но в последние тридцать, даже двадцать лет произошёл переворот: под влиянием Евросоюза к иммигрантам появились некоторые требования, а заодно требования «адаптироваться к иностранцам» появились и к государствам. Но получилось так, что на практике людям не дали возможности «хорошо влиться в общество».
Общественное мнение сегодня восстаёт против иммиграции и интеграции. Исследование «Ipsos» уже констатировало несовместимость мусульманской религии и Французской республики.
«Я считаю, что в интересах государства урегулировать эти вопросы, поддерживать свою модель и не давать развиваться салафитским радикальным движениям, но принимая при этом толерантные движения, которые приспосабливаются к французской реальности»
Большая часть мусульман, по мнению аналитика, исповедует религию сдержанно. Эти люди «абсолютно не проблематичны с точки зрения интеграции». Существующие в обществе проблемы они переживают очень болезненно: ведь этих людей смешивают с радикальными исламистами. Но ведь они же в первую очередь и критикуют этих исламистов.
Наряду с ними существует другая часть иммигрантов, в которую входят те, кто склонен к салафизму. Эти люди финансируются из Саудовской Аравии или из других стран Персидского залива. Они находятся в открытом противостоянии с государством и не признают французскую модель.
Чтобы учитывать эти нюансы на государственном уровне, нужно отвечать на любой зашедший слишком далеко случай: например, когда салафиты не позволяют мужчине-врачу осматривать их жён. Государство не должно пропускать таких случаев, считает аналитик.
Тарик Йилдиз даёт на ближайшую перспективу пессимистичный прогноз: для изменения ситуации нужна политическая воля. Изменить ситуацию можно, «но нужно захотеть».
На сайте «Слово без границ» еще 22 февраля 2013 года был опубликован фрагмент статьи Майи де ла Баум из «Нью-Йорк Таймс», посвящённой вопросу изменения исламской культурой облика Франции.
Правительственные борцы с терроризмом, пишет автор материала, не устают предупреждать, что обратившиеся в ислам граждане «представляют собой ключевой элемент террористической угрозы в Европе» — ведь они имеют западные паспорта и не выделяются внешним видом. Что касается французских мусульман, то последние считают подобные высказывания проявлением нетерпимости со стороны властей.
Так это или не так, но ислам во Франции принимают всё чаще. «Явление это приобрело впечатляющие масштабы, особенно с 2000 года», – говорит отвечающий за религиозные вопросы в МВД Бернард Годар. Мусульманские ассоциации утверждают, что число принявших ислам во Франции достигает 200 тысяч. Впрочем, точных статистических данных не существует. Главное, по мнению Годара, бывшего офицера французской разведки, здесь то, что сегодня изменилась сама «природа перехода в ислам».
Раньше ислам принимали, чтобы жениться или выйти замуж. Теперь всё иначе: молодёжь видит в этом средство социальной интеграции, особенно в мусульманских районах. Возник и термин: «обратная интеграция».
Ислам стал не только доминирующей социальной нормой, но и альтернативой окружающей бедности и страданиям — в первую очередь в пригородах.
Имам Хассен Чалгуми из парижского пригорода Дранси полагает, что распространению ислама способствует также официальный атеизм Франции, порождающий «духовную пустоту». «Секуляризм стал антирелигиозным, — говорит Чалгуми. — Таким образом, он создал противоположное явление. Это позволило людям открыть для себя ислам».
Рафаэлло Силлити, владелец небольшого магазина «Аверроэс» возле мечети в парижском пригороде Кретей, уверен, что французская культура и ислам вполне могут мирно уживаться.
Кстати, на общественные настроения влияют и новообратившиеся знаменитости, например, футболисты. Игрок французской сборной Николя Анелька принял ислам в 2004 году, сменил имя на Абдул-Салам Биляль Анелька. Игрок из северной Франции Франк Рибери принял ислам в 2006 году, чтобы жениться на мусульманке. Его стали звать Билялем Юсуфом Мухаммадом.
Несмотря на рост новообращённых и декларируемое миролюбие ислама, последний крупный опрос «Франция-2013: новый раскол» показывает: 74% граждан страны считает ислам нетерпимым и несовместимым с ценностями французского общества. 70% поддерживают утверждение, что в стране слишком много иностранцев, ещё 62% утверждают, что сегодня не чувствуют себя дома, как раньше, а 57% уверены, что нетерпимое отношение иммигрантов из бывших колоний к коренным французам стремительно набирает обороты.
Имам Хассен Чалгуми, которого французская пресса называет «имамом Республики», мусульманское сообщество — «еврейским имамом», а исламские фундаменталисты грозят ему расправой, недавно ответил на вопросы «Голоса России» о религии, ксенофобии и борьбе с расизмом.
На вопрос о недоверии коренных французов к исламу имам дал ответ:
«Нет дыма без огня. Свою роль, прежде всего, сыграла геополитическая ситуация. Арабские революции — Ливия, Тунис, Египет, война в Сирии, в Мали, бесконечные разговоры о вооруженных экстремистах. Кроме того, не стоит забывать, что 2012 год был непростым и для Франции: дело Мера, убийства, ликвидация террористических ячеек, выступления некоторых политиков, которые активно использовали ислам и его традиции в своих политических играх. Плюс публикации в СМИ в духе «Осторожно, ислам!» И вот результат: французы напуганы, и цифры соцопросов это подтверждают».
Ислам, говорит Хассен Чалгуми, — мирная религия. Политические манипуляции или использование религии экстремистами из «Аль-Каиды» очерняют ислам. В интервью имам выразил благодарность Франции за то, что она защищает умеренный ислам. Чалгуми — из тех, кто поддержал закон против ношения хиджаба.
Что касается острого вопроса о финансировании французской пропаганды радикального ислама, то имам признал: да, эта практика существует.
«Именно поэтому я пропагандирую ислам Франции. Мы пытаемся оказать давление на политиков, чтобы они взяли ситуацию под контроль, чтобы они сказали «стоп» иностранному вмешательству, чтобы они чётко дали понять, что наш ислам не продаётся. Мечети, в которых мы молимся, — это французские мечети, и если кто-то хочет оказать финансовую помощь, то пусть делает это при посредничестве государства или фондов без сомнительной репутации».
Ислам должен быть независимым, считает имам, основанным на духовных ценностях, свободным от политического влияния или внешнего вмешательства.
На вопрос о том, как примирить ислам и французов, имам ответил следующим образом. Во-первых, мусульмане должны противостоять экстремистам, осуждать действия экстремистов, открыто заявлять свою позицию. Во-вторых, Республика должна пресекать расизм. Таким образом, каждый должен навести порядок на своей территории.
Как показали прошедшие годы, это не более чем безосновательные мечты. Мусульманизация продолжается - и очень агрессивная. Кстати, только за февраль 2019 года во Франции подожгли и/или разбили-разграбили 17 христианских храмов.
Но Собор Парижской Богоматери загорелся совершенно случайно.
Многие верят. По материалам:
http://www.sedmitza.ru/text/3484242.html
https://www.mirprognozov.ru/prognosis/politics/frantsiya-islamskoe-buduschee-ne-za-gorami/
https://topwar.ru/24736-franciya-islamskoe-buduschee-ne-za-gorami.html
http://themuslimissue.wordpress.com/2013/02/11/france-54-of-french-people-believe-too-much-liberty-has-been-given-to-muslims-in-their-country/
Оценили 5 человек
8 кармы