Портсмутский мир

Продолжаю выкладывать тексты, имеющие отношение к англо-русскому соглашению 1907 года.

http://ru.b-ok.org/book/323864...

ИСТОРИЯ ДИПЛОМАТИИ

Том II. ДИПЛОМАТИЯ В НОВОЕ ВРЕМЯ

1871 - 1914

Автор тома В. М. Хвостов

М., 1963

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА И ОБРАЗОВАНИЕ АНТАНТЫ (1904-1907 гг.)

<...>

Портсмутский мир

Японское правительство назначило своими уполномоченными на предстоявшей русско-японской мирной конференции министра иностранных дел Комура и посланника в США Такахира.

Дзютаро Комура

Инструкция, данная японским представителям, различала три категории условии мира. Первую составляли «безусловно обязательные». Сюда входила вся сумма японских домогательств, за исключением тех, которые были выделены в две другие категории. Ко второй относились такие, удовлетворение которых должно было быть обеспечено делегацией в зависимости от обстановки. Сюда относились уплата контрибуции, выдача русских военных кораблей, интернированных в нейтральных портах, захват Сахалина, получение рыболовных прав у русского дальневосточного побережья. Всецело на усмотрение делегации предоставлялись требования о разоружении Владивостока и его превращении в чисто коммерческий порт, а также об ограничении военно-морских сил России на Тихом океане2.

Сергей Юльевич Витте

Царь, перебрав несколько кандидатур, назначил своими уполномоченными Витте и посла в Соединенных Штатах Розена. Витте пришлось, таким образом, расхлебывать результаты той самой дальневосточной экспансии, инициатором которой в 1895—1896 гг. он сам явился и которая до конца оставалась его политикой, хотя безусловно и была осложнена вопреки его воле захватом Порт-Артура, а затем предприятиями Безобразова. Инструкции, полученные русской делегацией, запрещали ей соглашаться на уже известные четыре требования японцев. В остальном же они предоставляли делегации значительную свободу инициативы. 26 июля 1905 г., т. е. непосредственно после бьёркского свидания, русская делегация отплыла из Шербура в Нью-Йорк.

Рузвельт принял обе делегации — русскую и японскую — на борту президентской яхты. Президент тщетно убеждал

*********************

2 R. H. Akagi. Japan's foreign relations. 1542—1936. Tokio, 1936, p. 252; о Портсмутской конференции см. А. Добров. Дальневосточная политика США, стр. 292—317 и Л. Кутаков. Портсмутский мирный договор, стр. 28-8 6 .

588

Витте, что России необходимо согласиться на уплату контрибуции. Японским делегатам он советовал не предъявлять требование о разоружении Владивостока. Японцы послушались этого совета.

9 августа 1905 г. в курортном городке Портсмуте, на Атлантическом побережье США, открылась мирная конференция. На первом заседании были согласованы только некоторые вопросы процедуры. В качестве официальных языков были приняты два — французский для русской делегации и английский для японской! Это было новшеством в дипломатической практике того времени: до того в ней обычно применялся один французский язык. Фактически Витте говорил по-французски, иногда восполняя по-русски недостававшие ему французские слова. Комура изъяснялся по-японски.

На следующий день, на втором заседании, японские представители вручили русской делегации текст японских условий мира. Они включали: во-первых, признание Россией преобладающих политических, военных и экономических интересов Японии в Корее и обязательство не препятствовать «мерам руководства, покровительства и контроля», которые Япония сочтет необходимым предпринять в этой стране. Иначе говоря, японцы требовали, чтобы Корея была отдана им на разграбление.

Второе требование предусматривало полную эвакуацию Россией Маньчжурии. В свою очередь Япония обязывалась возвратить Маньчжурию Китаю, но при условии установления там хорошей администрации. Это требование, очевидно, было рассчитано на то, чтобы обеспечить Японии постоянный повод для вмешательства в дела «возвращаемых» Китаю провинций.

Обе договаривающиеся стороны должны были обязаться «не препятствовать никаким мерам, которые будут общими для всех наций и которые Китай предпримет для торгового и промышленного развития Маньчжурии». Этот пункт (четвертый) был включен японцами ради обеспечения благоволения американского империализма. Он содержал то немногое, что осталось от первоначальных замыслов Рузвельта относительно нейтрализации Маньчжурии под совместным контролем великих держав.

Далее следовали требования об уступке Россией Японии острова Сахалин (п. 5), арендных прав на Порт-Артур и Дальний с окрестной территорией, железной дороги Харбин — Порт-Артур, об обязательстве России использовать северную линию КВЖД (на Владивосток) исключительно для коммерческих, т. е. невоенных, целей (п. 6—8). Далее японское правительство требовало, чтобы Россия возместила Японии издержки войны, сумма которых не была, однако, названа (п.9).

589

За понятием «возмещение издержек» скрывалось требование контрибуции. Россия должна была сдать Японии все корабли, интернированные в нейтральных портах (п. 10), ограничить свои военно-морские силы в водах Дальнего Востока (п. 11) и предоставить, без взаимности, японским подданным права рыбной ловли вдоль побережья русских владений в морях Японском, Охотском и Беринговом (п. 12). Это были грабительские условия. Из первоначальных японских притязаний отпало разоружение Владивостока.

12 августа 1905 г. Витте сообщил японцам ответ русской делегации. Принимались (с оговорками) все их требования, за исключением четырех: о Сахалине, о денежном возмещении, ограничении военно-морских сил на Тихом океане и о выдаче интернированных кораблей. «Россия не побеждена», — заявил Витте. Она не станет платить контрибуции и не уступит своей земли.

Южно-Маньчжурскую дорогу русская сторона готова была отдать не до Харбина, как этого требовали японцы, а только в той части, которая фактически была захвачена ими. Относительно Кореи Витте попытался включить оговорку: те меры руководства и контроля, которые Япония будет принимать в этой стране, не должны наносить ущерба суверенным правам корейского императора. Кроме того, эти меры не должны заключать угрозы для безопасности соседней русской территории.

После этого заседание было прервано, дабы японская делегация смогла внимательнее ознакомиться с русскими условиями.

По вопросу о Корее японцы приняли предложение Витте о безопасности границы, оговорив только, что обязательство на этот счет будет взаимным. Но они решительно отказались упомянуть о суверенитете императора. Сошлись на том, что в протоколе конференции будет записано, что меры, ограничивающие суверенитет Кореи, будут Японией приниматься не иначе, как с согласия корейского правительства! Было хорошо известно, какими беззаконными методами насилия японское правительство умеет получать от правительства Кореи согласие на все, чего только Япония захочет. Впрочем, судьба Кореи уже была предрешена ранее соглашениями, заключенными Японией с Англией и США, — вторым англо-японским договором о союзе и соглашением Тафт — Кацура.

Последующие условия были согласованы без большого труда. Русская делегация настояла на своем в вопросе о конечном пункте передаваемой железнодорожной линии: она была уступлена японцам не до Харбина, а только до Чанчуня.

Трудности начались 15 августа, когда конференция перешла к рассмотрению судьбы Сахалина. Следует учитывать, что конференция работала в обстановке продолжавшихся военных

590

действий: японцы отказались заключить перемирие1. В июле они высадили войска на Сахалине. Витте заявил, что Россия не уступит этого острова. Решено было отложить этот спорный вопрос и перейти сначала к таким, по которым соглашение легко может быть достигнуто.

Такое решение было весьма удачным дипломатическим ходом Витте: если бы договориться о мире не удалось, то России было выгоднее, чтобы переговоры сорвались именно из-за наиболее агрессивных и наглых требований Японии при наличии уже достигнутого согласия по возможно большему числу статей.

Без особых трудностей были согласованы постановления о передаче Японии Порт-Артура и Дальнего — с формальной оговоркой о необходимости получить на это согласие Китая, о КВЖД, о рыболовных правах японских подданных. Русская делегация легко согласилась на последнее требование, даже не попытавшись придать этим правам характер взаимности, т. е. обеспечить и для русских аналогичные возможности рыбной ловли в японских водах.

Остались спорные вопросы — о Сахалине, о контрибуции (именуемой «возмещением»), об ограничении военно-морских сил России, о выдаче интернированных кораблей. В этих вопросах русская делегация не уступала. Витте ловко использовал американскую печать, с которой сумел завязать интенсивные связи. Он активно готовился возложить на Японию всю ответственность за срыв переговоров перед мировой общественностью Витте инспирировал сообщения о том, что конференции грозит срыв из-за притязаний Японии на чужую территорию и на грабительскую контрибуцию.

Во время конференции общественное мнение США заметно охладело к Японии. Это было вызвано не столько распространившимся сознанием агрессивной природы ее требований, сколько страхом перед усилением нового и опасного империалистического конкурента Америки на Дальнем Востоке. Поворот в общественном мнении начался в тихоокеанских штатах и быстро распространился с запада на восток. Этот поворот создал, конечно, не Витте, однако русский дипломат очень умело его использовал и содействовал его усилению. Витте искусно разыгрывал роль человека демократических взглядов и манер: он жал руку паровозному машинисту, который его вез, охотно и много общался с журналистами и т. д. Напротив, японские делегаты держали себя чопорно и замкнуто.

*********************

1 АВПР, фонд Секретный архив, д. JVs 089/731, л, 6. Депеша Роаена № 3 от 14(1) июля 1905 г.

591

На заседании 18 августа 1905 г. Комура выступил с предложением компромисса: Япония откажется от притязаний на ограничение морских сил России и на выдачу  интернированных кораблей. Но за это русские должны выразить готовность решить «в примирительном духе» вопросы о Сахалине и о денежном возмещении

Выслушав это, Витте удалил секретарей, и около часу четверо уполномоченных проговорили одни. Результаты этого секретного совещания были отрицательные: японская делегация выразила, правда, готовность «отказаться» от уплаты военных издержек, но при условии, что Японии будет уступлена южная половина Сахалина и что за сохранение северной части острова Россия выплатит Японии колоссальную сумму — один миллиард двести миллионов иен, что по курсу составляло приблизительно такое же количество рублей. Нетрудно видеть, что японцы теперь протаскивали требование контрибуции под видом уплаты за Северный Сахалин. Предложение Комура было продиктовано финансовой нуждой. Японии необходимы были деньги и она вознамерилась получить их с России. Витте платить отказался наотрез. Конференция зашла в тупик.

В тот жe день, 18 августа 1905 г., американский президент предпринял вмешательство в русско-японские переговоры. Он пригласил в свою летнюю резиденцию Ойстер-бэй посла Розена — второго русского уполномоченного на мирной конференции.

Рузвельт принялся убеждать его в необходимости отдать Японии Сахалин. Вопрос же о денежном возмещении он советовал передать на предварительное заключение двух лиц, из которых одно было бы представителем страны, дружественной России, а другое — страны, дружественной Японии. Мотивированное совместное заключение этих двух персон было бы потом рассмотрено обоими правительствами — тоже совместно.

Все это заняло бы много времени; по мнению Рузвельта, было маловероятным, чтобы Япония решилась на возобновление войны явно из-за одних только денег.

Иначе говоря, Рузвельт хотел, чтобы Россия отдала весь Сахалин в обмен всего лишь за отсрочку решения вопроса о контрибуции. При этом русская делегация должна была бы отказаться от своей принципиальной позиции — категорического отказа что-либо платить (кроме возмещения за содержание военнопленных).

Оба предложения, и Комуры и Рузвельта, были переданы русской делегацией в Петербург по телеграфу. 22 августа 1905 г. оттуда пришло в Портсмут указание о прекращении перегово-

*********************

1 «Протоколы Портсмутской мирной конференции». Спб., 1906, стр. 61.

592

ров ввиду безнадежности довести их до удовлетворительного завершения 1.

Японское правительство тоже стояло перед трудным вопросом: продолжать ли войну ради контрибуции и захвата острова Сахалин? Правительство неоднократно обсуждало создавшееся положение. 22 и 23 августа Рузвельт направил одно за другим два письма барону Канэко, японскому финансовому агенту и руководителю японского бюро печати в Соединенных Штатах. Барон руководил японской пропагандой в США и пользовался в Токио значительным влиянием. Президент настаивал, чтобы Япония отказалась от контрибуции. «По поводу продолжения войны из-за удержания Сахалина, — писал Рузвельт Канэко 23 августа, — я не говорю. Это, мне кажется, было бы правильным. Но я говорю о продолжении войны ради получения от России крупной суммы денег, что было бы, по моему мнению, неправильным»2. Президент просил Канэко передать его мнение японскому правительству.

В США имелись опасения по поводу того, что Япония затратит полученные с России деньги на усиление своего флота, которого в Америке стали побаиваться. «В Америке, — сообщал Витте 17 августа 1905 г., — серьезные люди и газеты признают требование уплаты расходов войны неправильным. Что же касается Сахалина, то, по-видимому, общественное мнение склонно признавать... что Японии... трудно будет отказаться от того, что приобретено успехами ее флота» 3.

Сами японцы, видимо, предпочитали обратное — лучше отказаться от Сахалина, чем от денег, если уже не удавалось получить и то и другое. Об этом говорил премьер Кацура английскому послу в Токио 4.

Двумя днями позже, 25 августа, на Японию было оказано и другое воздействие, еще более эффективное, чем демарш американского президента. Банкир Якоб Шифф направил Такахире многозначительное письмо. Шифф предупреждал, что в случае, если война будет продолжаться, Россия сможет ис-

*********************

1. «Сборник дипломатических документов, касающихся переговоров можду Россией и Японией о заключении мирного договора («Оранжевая книга»)*. Спб., 1906, док. № 147, стр. 167—168; АВПР, фонд «Справочник», д. № 44, л. 154—155. Отчет секретаря Портсмутской конференции Плансона.

2. АВПР, фонд Секретный архив, д. № 689/731, л. 25—29, 31—33. Копии писем Рузвельта Канэко от 22 и 23 августа 1905 г. Письма опубликованы в кн.: Т. Dennett. Roosevelt and the Russo-Japanese war. N. Y., 1925, p. 268-269, 2 74-275.

3 АВПР, фонд Канцелярия, «Портсмут», д. № 91, л. 354. Телеграмма Витте от 17 (4) августа 1905 г.

4 «British Documents», vol. IV, № 95, 96, p. 102—104; Б . А . Р о м а н о в . Портсмутская мирная конференция, «Исторические записки», 1954, № 40, стр. 107.

593

пользовать свой огромный золотой запас. С другой стороны, банкир выражал опасение, что денежные рынки Америки, Англии и Германии не склонны будут дальше финансировать Японию в сколько-нибудь значительном размере 1.

В те же дни Рузвельт еще раз оказал давление на царское правительство, стараясь склонить его к уступкам. 22 августа, в тот же день, когда президент отправил письмо Канэко, он передал Витте послание Николаю II. Одновременно он сообщил текст своего послания по телеграфу послу Мейеру, поручив ему лично вручить текст царю. Президент настойчиво советовал Николаю принять японское предложенде — уступить половину Сахалина и уплатить возмещение за сохранение другой половины.

Без флота, доказывал Рузвельт, Южного Сахалина все равно не вернуть. Затяжка войны, уверял он, может стоить России потери Восточной Сибири. Так запугивал Рузвельт царя.

Вслед за этой телеграммой 24 августа президент направил Витте вторую: он разъяснял, что в его предложении речь идет не о возмещении военных издержек, а о выкупе территории.

Всей этой бурной деятельности Рузвельту показалось недостаточно. Он в тот же день еще раз телеграфировал Мейеру, поручая сообщить царю, что согласно американскому предложению размер возмещения пока остается неопределенным. Мир может быть заключен при наличии одного лишь принципиального согласия России что-то уплатить. Определение «разумной» суммы будет делом уже последующих переговоров.

Рузвельт и на этом не успокоился. 26 августа Мейер получил новую телеграмму — все о том же. Следуя велению президента, посол потребовал новой аудиенции у царя. На этот раз Ламздорф не вытерпел и отказал пазойливому американцу.

Таким образом, советуя японцам отказаться от своих денежных домогательств, Рузвельт одновременно с необычной настойчивостью требовал от царского правительства согласия на уплату денег Японии2.

О чем говорила вся эта беспокойная и, казалось бы, противоречивая деятельность президента? Она свидетельствовала о том, что дальнейшая затяжка войны с точки зрения правительства США стала нежелательной и что соображения престижа заставляли Рузвельта заботиться об успехе его посредничества.

*********************

1 Б. А. Романов. Очерки дипломатической истории русско-японской войны, стр. 566—567.

1 «Сборник дипломатических документов, касающихся переговоров между Россией и Японией о заключепии мирного договора», док. № 163, 165, стр. 179—181; АВПР, фонд «Справочник», д. № 44, л. 168—170, Отчет Плансона.

594

Но каковы же были результаты давления, оказанного Рузвельтом?

23 августа 1905 г. Николай II принял американского посла — дело было, следовательно, еще до получения второй телеграммы президента. Сначала царь в беседе с наседавшим на него послом занял непримиримую позицию. Николай заявил, что он публично обязался не платить контрибуции и не уступать земли. Около двух часов собеседники горячо спорили.

И в конце концов Николай трусливо сдался по вопросу о Сахалине. Царь дал согласие американскому послу отдать врагу русскую землю.

На уплату японцам каких-либо денег, кроме содержания военнопленных, согласия с русской стороны не последовало. Поток рузвельтовских телеграмм в этом смысле оказался безрезультатным. В инструкциях японским уполномоченным Сахалин не значился в числе требований, абсолютно обязательных. Его поручалось добиваться лишь в зависимости от обстановки. Ясно, что если бы царь и его дипломаты проявили должную выдержку, то можно было бы Сахалин отстоять. Но антинародный царский режим был неспособен защищать интересы страны.

Согласятся ли японцы заключить мир без контрибуции? Вот в чем заключался теперь основной вопрос.

26 августа утром Витте приказал секретарю делегации расплатиться за гостиницу в предвидении отказа японцев. Возможно, что это было со стороны Витте рассчитанным дипломатическим жестом в целях демонстрации решимости покинуть Портсмут, более ни в чем не уступая. На заседании этого дня Витте объявил японским уполномоченным об отказе от дальнейших уступок. Японцы попросили отложить дальнейшие переговоры на два дня.

В Токио вследствие разницы во времени телеграмма Комура с сообщением о последнем слове русской делегации прибыла уже 27 августа. Тотчас же было созвано заседание правительства и совета генро. Оно затянулось до поздней ночи.

Принято было решение не настаивать на уплате контрибуции. На следующий день в присутствии императора собралось объединенное совещание совета генро, правительства и высшего командования. Это высокое собрание согласилось с решением правительства. Соответствующая инструкция была тотчас же послана Кацуре в Портсмут 1.

Утром 29 августа возобновилась работа конференции. Этого заседания с напряжением ожидали во всем мире. Печать была полна самых разнообразных прогнозов. Едва открылось засе-

*********************

1 Л. В. Кутаков. Портсмутский мирный договор. М., 1961, стр. 72 — 73, 76.

595

дание, как японская делегация сообщила о принятии последних русских предложений: уступка половины Сахалина и полный отказ от выплаты денег, за исключением только обоюдного возмещения за содержание военнопленных, на что было дано согласие с самого начала переговоров.

После этого стороны договорились о взаимной гарантии свободы плавания в Лаперузовом и Татарском проливах.

Несколько дней ушло на работу экспертов по редактированию договорного текста. 5 сентября 1905 г. Портсмутский мирный договор был подписан уполномоченными России и Японии.

Его содержание уже ясно из изложения тех переговоров, результатом которых он явился. Россия признавала Корею сферой исключительного влияния Японии. Ст. 2 Портсмутского договора гласила: «Российское императорское правительство, признавая за Японией в Корее преобладающие интересы политические, военные и экономические, обязуется не вступаться и не препятствовать тем мерам руководства, покровительства и надзора, кон императорское японское правительство могло бы почесть необходимым принять в Корее» 1.

Ст. 3 содержала взаимное обязательство о полной и одновременной эвакуации Маньчжурии обеими сторонами и ее возвращении в «исключительное управление Китая» — кроме Ляодунского полуострова.

Согласно ст. 5 Россия уступала Японии арендные права на Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним, а по ст. 6 — Южно-Маньчжурскую железную дорогу от Чанчуня до Порт-Артура. Тем самым Южная Маньчжурия фактически оказывалась сферой   влияния Японии . Ст. 7 Портсмутского мирного договора гласила: «Россия и Япония обязуются эксплуатировать принадлежащие им в Маньчжурии железные дороги исключительно в целях коммерческих и промышленных, но никоим образом не в целях стратегических». Россия уступала Японии южную часть Сахалина по 50-ю параллель (ст. 9).

На Сахалине обе стороны обязывались не возводить укреплений и не препятствовать свободному плаванию по обоим омывающим остров проливам. Согласно ст. 11 Япония навязывала России заключение рыболовной конвенции: «Россия обязуется войти с Японией в соглашение в видах предоставления японским подданным прав по рыбной ловле вдоль берегов русских владений в морях Японском, Охотском и Беринговом.

Условлено, что такое обязательство не затронет прав, уже принадлежащих русским или иностранным подданным в этих краях».

*********************

1 «Сборник договоров России с другими государствами», № 57, стр. 338.

596

Русско-японская война началась нападением Японии, но велась обеими сторонами за империалистические цели — за долю в грабеже Китая и Кореи. Завершилась она миром тоже грабительским и империалистическим. По Портсмутскому договору победивший японский империализм ограбил не только те страны Дальнего Востока, за эксплуатацию которых он боролся с царской Россией, но и побежденного империалистического соперника. Тяготы войны пали, конечно, на народы России.

Оценку Портсмутского мира дал Н. С. Хрущев в письме к Икэда: «В 1904 г. Япония вероломно напала на Россию, развязала войну, причинила много горя русскому народу, отторгла у России половину Сахалина и навязала ей тяжелые, грабительские условия Портсмутского мирного договора. Этими своими действиями Япония нарушила договоры, заключенные с Россией в 1855 и 1875 годах, и тем самым лишила себя права ссылаться на них» 1. Японские империалисты уничтожили правовую основу, на которой зиждился суверенитет Японии над другой русской землей — Курильскими островами.

В. И. Ленин дал замечательную характеристику русско-японской войны и ее исхода: «Не русский народ, а русское самодержавие начало эту колониальную войну... Не русский народ, а самодержавие пришло к позорному поражению» 2.

Заключение мира, казалось, открыло царской России возможность получить крупный заем. 13 сентября царский министр финансов обратился к Парижско-Нидерландскому банку с просьбой о размещении займа.

Вместе с тем царским правительством делались попытки освободиться от монополии французского денежного рынка. Тотчас по прибытии в Америку Витте установил связи с Морганом и Вандерлипом. Из Портсмута обратно в Нью-Йорк он прибыл в специальном поезде, любезно предоставленном Морганом. Как видно, уже завязались тесные деловые контакты!

В Нью-Йорке Витте снова встретился с Морганом. Витте спросил, как тот смотрит на размещение в США русского займа.

— Сколько? — лаконично спросил банкир.

— Около четырехсот миллионов долларов, — не моргнув глазом ответил Витте.

— Нет, — заявил Морган. — Американская публика должна сначала привыкнуть к русским бумагам. Для начала заем должен носить международный характер.

*********************

1 «Международная жизнь», 1962, № 1, стр. 5.

2 В. И. Ленин. Соч., изд. 5, т. 9, стр. 158.

597

Морган все же изъявил готовность разместить в Америке облигации на сумму от 50 млп. до 100 млн. долл.

Витте выразил сомнение в возможности привлечь к такому международному займу наряду с Францией также и Германию ввиду сложившихся между ними напряженных отношений.

— Зато, — возразил Морган, — можно привлечь Англию.

— Это было бы, конечно, очень желательно, но по политическим соображениям вряд ли возможно, — усомнился Витте.

Но Морган предложил свои услуги: «Я готов взять на себя соглашение с английскими банкирами» 1.

После заключения мира высшие представители финансовой олигархии — и не одной только Франции — направились в Петербург для совершения сделки по предоставлению займа царизму — сделки мировой реакции против русской революции.

В числе других в Петербург прибыл лорд Ревельсток, директор банка «Братья Бэринг». Для царского правительства впервые после долгих лет открывался денежный рынок Лондона — величайший денежный рынок того времени. Договориться, впрочем, не удалось. Банкиры прибыли на берега Невы в момент октябрьской всеобщей забастовки. В гостинице «Европейская» они сидели без электричества, при свечах. Царский трон шатался, и банкиры не решились доверить ему деньги. Главное же, французское правительство считало нужным повременить с займом до разрешения марокканского вопроса: острая нужда царизма в деньгах служила лучшим залогом, обеспечивавшим Франции его энергичную поддержку против Германии на предстоявшей конференции в испанском городе Альхесирасе.

Окончательно вопрос о займе был урегулирован только в марте 1906 г., когда директор Парижско-Нидерландского банка Нецлин вновь прибыл в Россию, а затем в апреле в Лондоне, в переговорах между французским банкиром Нецлином, Ревельстоком (дом Бэрингов) и Фпшелем (представителем берлинского Мендельсона). Из 2250 млн. франков во Франции было размещено 1200 млн., т. е. более половины, в России — 500, в Англии —330 млн., в Голландии —55 млн.

«Европейский капитал спасает русское самодержавие, — писал В. И. Ленип. — Без иностранных займов оно не могло бы держаться» 2.

Морган, однако, своего слова не сдержал. Он уклонился от участия в займе. Германские банки от участия в займе отказались по требованию правительства. Мендельсон был весьма

*********************

1 Б. А. Романов. Очерки дипломатической истории русско-японской войны, стр. 576.

2 В. И. Ленин. Соч., изд. 5, т. 9, стр. 372.

598

опечален, что из рук уплыло прибыльное дело. «Месть за Альхесирас и за сближение с Англией» 1 — заявил Витте по поводу позиции, занятой германским правительством.

Расплачиваться за победу японского империализма пришлось не только русскому, но и китайскому народу, не говоря уже о корейском. Цинское правительство признало все постановления грабительского Портсмутского договора, включая переход к Японии аренды Ляодунского полуострова с Порт-Артуром и Южно-Маньчжурской железной дороги. Правительство сделало это по договору с Японией от 22 декабря 1905 г.

По дополнительному соглашению, подписанному в тот же день, цинское правительство соглашалось на постройку Японией железной дороги от устья реки Ялу до Мукдена.

Оно обязывалось открыть в Маньчжурии 16 городов для международной торговли, включая Гирин, Харбин, Хайлар и Айгун.

Это постановление широко «открывало двери» в Маньчжурию для иностранного капитала. Но кто же мог лучше всех воспользоваться этой дверью? Американцы были уверены, что именно они. В Японии на этот счет придерживались иного мнения, но до поры до времени о нем помалкивали. Как указывал русский посол в Вашингтоне, Япония «благодаря своему географическому положению и дешевизне рабочих рук поставлена в условия, обеспечивающие за произведениями ее промышленности всякие преимущества в борьбе за завладение маньчжурским рынком»2.

Была создана компания Южно-Маньчжурской железной дороги для эксплуатации перешедших к Японии русских железных дорог, угольных копей и других предприятий в Южной Маньчжурии. Компания обладала широкими правами в полосе отчуждения. Акции ее могли находиться только в руках либо японского, либо китайского правительств или граждан этих же стран. Роль Китая на деле была номинальной. Японское правительство предоставляло компании половину акционерного капитала и обладало широкими правами по контролю над ее деятельностью 3.

*********************

1 «Русские финансы и европейская биржа», № 179, стр. 298; Б. А. Романов. Очерки дипломатической истории русско-японской войны, стр. 633 и вся гл. 17; Э. М. Розенталь. Дипломатическая история русско-французского союза в начале XX века. М., I960, стр. 164—182, 199-215.

2 АВПР, фонд Канцелярия, 1905 г., д. № 122, ч. 1. Депеша Кассипи № 53 от 22 (9) декабря 1905 г.

3 J. V. A. MacMurray. Treaties and agreements with and concerning China, vol. I, p. 549—565*