Октябрь 1915 г. — январь 1916 г. — Свод сведений о численном составе войск, ружьях, пулеметах и патронах и выводов из этих сведений
Источник: Военная промышленность России в начале XX века 1900-1917. Сборник документов. “Новый хронограф” М. 2004, стр. 774-792.
Архив: РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 128. Л. 444-473. Типогр. экз.
Составлен в октябре 1915 г. и дополнен в январе 1916 г. в соответствии с поступившими в Верховную комиссию сведениями и объяснениями и позднейшими работами комиссии
Б. Ружья
Количество ружей, долженствующее быть в наличности, определяется в главной своей цифре по штатам войсковых частей и мобилизационному расписанию 1910 года. Исчисление запасов военного времени и для государственного ополчения производилось по Главному управлению Генерального штаба коллегиально при участии представителей Главного артиллерийского управления и устанавливалось с утверждения Военного совета или военного министра в 1910‑1912 гг.
Сообразно сему, в ведомости, составленной в Главном артиллерийском управлении, показано, сколько ружей положено было содержать, и по каждому разряду этой ведомости приведено, сколько состояло к 20 июля 1914 г. (т. е. к началу войны)²*. Свод итогов таков:
Сверх того состояло требующих исправления:
Примечание: Недостаток карабинов в 167 602 падает главным образом на артиллерию.
Относительно берданок следует отметить, что при суждении в 1910 г. о запасах оружия для ополчения имелась в виду наличность до 810 тыс. исправных берданок с 275 миллионами вполне надежных патронов. Осенью того же 1910г. Комиссия о распределении артиллерийских запасов под председательством 1‑го обер-квартирмейстера генерал-майора Обручева (при участии чинов Главного артиллерийского управления) приняла во внимание, что за снабжением берданками предусмотренных частей ополчения в остатке будет около 400 тыс. берданок, что текущая работа на заводах ежедневно увеличивает число 3‑линейных винтовок, и в случае войны возможна выработка до 2 тыс. этих винтовок в день⁵*, и что означенные 400 тыс. берданок бесполезно загромождают и без того обремененные склады. Посему Комиссия в пункте 5 своего журнала полагала состоящие в излишке против норм берданки изъять из складов, использовав их обращением в охотничьи ружья, на вооружение русского населения на окраинах и русских стрелковых обществ и, наконец, обращением их в лом железа. Журнал Комиссии был представлен военному министру, через его помощника, при письменном докладе генерал-квартирмейстера генерал-майора Данилова от 18 ноября 1910 г. за № 413, в котором испрашивалось, угодно ли согласиться с мнением Комиссии об отказе от хранения в складах около 400 тыс. берданок; остающихся в излишке за снабжением этими винтовками всех предусмотренных частей ополчения, генерал-адъютант Сухомлинов 19 ноября 1910 г. письменно отметил на докладе свое согласие.
Из сопоставления приведенного выше количества ручного огнестрельного оружия, не исключая берданок и револьверов, с численным составом войск в первый месяц войны — видно, что всего этого оружия (около 5 млн.) едва хватало на оказавшуюся в августе 1914 г. наличность нижних чинов (4 млн. 900 тыс.), и ничтожный избыток оружия — около 100 тыс. — был совершенно недостаточен даже для ближайших призывов, в том числе сентябрьского созыва ратников и очередного осеннего призыва 585 100 новобранцев и для пополнения убыли оружия в первые же недели военных действий от повреждений во время боев и утраты на полях сражений и при захвате врагом.
Отсюда ясно, что запасы оружия на время войны были заготовлены в недостаточном количестве⁶*. Основная норма была предопределена в Управлении Генерального штаба в 1910 г. при мобилизационном расписании того времени, предусматривавшем призыв из запаса около 2 млн. 291 тыс. и ратников 1‑го разряда 242 тыс. После того в составленном по закону 1 марта 1911 г. о преобразовании государственного ополчения и высочайше утвержденном 29 января 1912 г. расписании, введенном в действие с 1 мая 1912 г., определен был призыв 707 тыс. ратников на сформирование ополченских частей. Эта перемена должна была побудить к пересмотру исчислений 1910 г. относительно оружия, причем пришлось бы также принять во внимание: а) возможное с каждым годом умножение состоящих в запасе и могущих быть зачисленными в войска, как это и оказалось при призыве по мобилизации 1914 г., и б) поступавшие в Главное управление Генерального штаба сведения о нарастании вооруженных сил ожидаемых боевых противников, вызывавшем увеличение и русских войск, и их оружия. Все это, однако, не повлекло изменения исчислений 1910 г. для заблаговременного накопления запасов оружия ко времени войны. Напротив того, под влиянием наличности оружия по нормам 1910 г. дальнейшая выделка винтовок на русских заводах была значительно сокращена в последние перед войною годы, и только на время войны было в 1910 г. предположено, что производительность русских заводов может давать до 2 тыс. винтовок почти в день.
Как ни мала эта цифра сравнительно с количественною нуждою, нараставшею быстрее постепенной выделки нового оружия, но и в намеченном объеме ожидание не оправдалось в продолжение почти целого года войны.
Годовая производительность трех казенных ружейных заводов (Сестрорецкого, Ижевского и Тульского) была рассчитана на 525 тыс. винтовок (75 тыс.+200 тыс.+250 тыс.). Наряды заводам и количество изготовленных винтовок понизились резко с 1907 года. В последние перед войною годы⁷*, не имея значительных, а иногда и каких-либо заказов на новые винтовки, эти заводы, сверх производства пулеметов (на Тульском заводе) и рассчитанной на 1912‑1915 годы выделки измененных частей имеющихся винтовок для новой (острой) пули, были заняты изготовлением других предметов, например, взрывателей, снарядов, пик, вьючных приспособлений, котелков и т. п. Это отвлечение ружейных заводов от прямого их назначения, и притом без охранения их полной готовности к немедленному восстановлению ружейного производства, отразилось на возможности приступить к усиленной производительности новых винтовок с первых же дней наступления войны, так как потребовалось немало времени, чтобы приспособить для сего заводскую обстановку.
Ввиду сокращения заказов винтовок вследствие наличности полного по нормам количества их и при существовании предположений о новом образце автоматической винтовки⁸*, ГАУ в 1912 г. признало возможным сократить на заводах свыше чем вдвое запасы стальных ствольных болванок, установленные положением Военного совета 12 февраля 1904 г. в размере половины наибольшей производительности заводов, и впредь вместо имевшихся у них в 1912 г. 240 тыс. (в том числе 156 тыс. из наиболее пригодной упругой стали) содержать на всех трех заводах только 100 тыс. ствольных болванок (на Тульском и Ижевском по 40 тыс. и на Сестрорецком 20 тыс.). Представление Главного артиллерийского управления от 18 октября 1912 г. за № 3169 по этому предмету было утверждено положением Военного совета 27 октября 1912 г. В своем объяснении по этому вопросу от 3 января 1916 г. бывший начальник Главного артиллерийского управления генерал Кузьмин-Караваев указывает, что при осмотре в то время винтовок в округах выяснилось большое число попорченных стволов, ввиду чего он признал целесообразным излишние для заводов стволы обратить на обновление состоящих в войсках винтовок (объяснительная записка, стр. 9). Сообразно пониженной норме сокращены затем и запасы березовых ложевых болванок, а также ствольных накладок⁹*. Таким образом, вследствие осуществления вышеуказанных мер ко времени объявления войны имелось на заводах очень ограниченное количество перечисленных болванок для изготовления новых винтовок. По объяснению генерала Кузьмина-Караваева от 3 января 1916 г., Ижевский завод мог изготовлять до 650 тыс. ствольных болванок в год, для удовлетворения потребности всех трех ружейных заводов (объяснительная записка, стр. 5). По поводу этого объяснения нельзя, однако, не заметить, что обеспечение заводов болванками более надежно, если таковые в достаточном количестве хранятся на самих заводах, чем в том случае, если болванки подлежат доставлению на заводы по мере изготовления их Ижевским заводом. Согласно заявлению председателя Особого совещания по обороне государства А. А. Поливанова в письме председателю Верховной комиссии от 16 августа 1915 г. за № 7099 и по словесному разъяснению в заседании Комиссии посетившего Тульский завод генерала Мышлаевского, уменьшение на этом заводе запаса ружейных болванок, предназначавшегося для производительности завода на случай войны, угрожало задержанием непрерывности работы означенного завода во время войны вследствие всякой случайности замедления в перевозке болванок с Ижевского завода. Сам генерал Кузьмин-Караваев в записке, представленной Верховной комиссии 3 января 1916 г., указывает, что когда выяснилась необходимость усилить производство винтовок для выполнения «большой программы», то ГАУ должно было предпринять изыскания по заказу черновых стволов на частных заводах (объяснительная записка, стр. 5), и далее генерал отмечает, что приходила мысль, что в первый год войны заводы могли бы изготовлять до 860 тыс. ружей, если бы в 1912 г. не были сокращены запасы черновых стволов (там же, стр. 8).
С изданием закона 24 июня 1913 г. об отпуске средств на восстановление ружейных заводов было начато рассчитанное на 1913‑1916 гг. переустройство заводов для упорядочения и расширения их действий, причем также осталась не охраненной готовность этих заводов, несмотря на начатое переустройство, вырабатывать потребное вследствие войны количество ружей. Война застала заводы в периоде переустройства, и усиленное производство винтовок не могло начаться в ближайшие месяцы.¹⁰*
На запрос бывшего начальника Штаба верховного главнокомандующего генерала Янушкевича от 30 июля 1914 г. начальник Главного артиллерийского управления 2 августа за № 2696 ответил, что артиллерийское ведомство может изготовить к 1 января 1915 г. от 75 тыс. до 100 тыс. пехотных винтовок, в том числе до 50 тыс. новых и до 50 тыс. исправленных, что приняты меры к поднятию производительности заводов и что ожидается после 1 января выпуск оружейными заводами до 20 тыс. винтовок ежемесячно.¹¹* Ввиду такого ответа военный министр, ссылаясь на установленную в 1910 г. Комиссиею о распределении артиллерийских запасов военного времени норму ежемесячного выпуска 60 тыс. винтовок (см. выше, стр. 6), 9 августа 1914 г. за № 6269 предписал начальнику Главного артиллерийского управления немедленно принять исключительные по энергии меры по увеличению производительности оружейных заводов с тем, чтобы суточная их производительность была доведена до установленной в 1910 г. нормы — 2 тыс. винтовок.
Застигнутое войною после ряда лет приостановки выделки ружей и среди переустройства заводов, ГАУ с возникновением войны стало принимать меры к ускорению работ по начатому переустройству и к восстановлению заводской производительности: занимались механизмами и станками всякие пригодные помещения, ремонтировались и ставились вновь под приводы механизмы, которые за выбракованием были предназначены в слом, скупалось все пригодное для оружейных работ, установились работы в две-три смены, введены работы по праздникам.
К изготовлению отдельных частей винтовок были привлечены ижевские фабриканты охотничьего оружия (сверление стволов), завод Айваз (штыки)¹²*, завод Буман в Финляндии (ложи), мелкие мастерские, ремесленные училища.
Этими мерами постепенно увеличивалась производительность трех казенных заводов, но к норме изготовления 2 тыс. винтовок в день заводы приблизились только к апрелю 1915 г.
В августе и сентябре 1914 г. изготовлено лишь 33 тыс. новых винтовок.
С сентября 1914 г. начали поступать из Московского и Казанского округов сообщения о недостатке трехлинейных винтовок для прибывающих ратников и новобранцев и для направляемых в армии маршевых команд. Отзыв Главного артиллерийского управления от 2 октября 1914 г. № 3778 и отметка помощника военного министра на депеше 12 октября № 17292 свидетельствуют, что винтовок нет.
14 октября 1914 г. ГАУ в докладе за № 3990 военному министру заявило, что обнаружилась уже потребность в винтовках в количестве 870 тыс.¹³*, в том числе 585 тыс. для новобранцев призыва 1914 г., 170 тысяч для пополнения требований с фронтов, 93 тысячи для запасных батальонов и 22 тысячи для вновь формируемых маршевых эскадронов и разрядов казаков.
26 октября 1914 г. за № 526 Главное управление Генерального штаба докладывало военному министру, что с фронтов требуется скорейшая высылка пополнений армиям, что пополнения должны высылаться вооруженными, но по необходимости пришлось высылать маршевые роты с 50 % и даже 25 % винтовок и в крайности придется высылать пополнение пехоты вовсе без винтовок. На этом докладе военным министром 27 октября отмечено: «Приходится делать то, что возможно». Начальник артиллерийских снабжений армий Юго-Западного фронта телеграфировал начальнику Генерального штаба 30 декабря 1914 г., что в тыловых складах нет ни одной винтовки и армия крайне нуждается в них, а 5 января 1915 г. — что для вооружения пополнений, поступающих в армию в январе, необходимо около 150 тыс. винтовок кроме тех, которые исправляются (приложение к сообщению главнокомандующего Юго-Западного фронта от 5 ноября 1915 г. № 2944).
Бывший начальник Штаба верховного главнокомандующего генерал Янушкевич в своих объяснениях свидетельствует, что в действующей армии вопрос с винтовками обострился до невероятности. Каждую часть сопровождало обычно большое количество безоружных, ожидавших винтовок от убитых и раненых товарищей и в то же время мало подготовленных к употреблению огнестрельного оружия. Недостаток винтовок вызывал необходимость позаимствований из запасных батальонов, вследствие чего число винтовок в этих последних падало до ¹/₁₀ и даже до ¹/₂₅. Восстановление некоторых наших корпусов, а равно формирование польских, латышских и других дружин задерживалось по той же причине. Недостатком ружей обусловлено переформирование полков в трехбатальонные.¹⁴*
С октября 1914 г. по март 1915 г. (за 6 месяцев) заводская производительность дала около 215 тыс. новых винтовок. С апреля 1915 г. изготовлялось свыше 50 тыс. винтовок в месяц и в июле 1915 г. с лишком 66 тыс.
В общем итоге с августа 1914 г. по июль 1915 г. (за 12 месяцев) работа трех заводов доставила несколько более 479 тыс. новых винтовок. Эта годовая цифра далеко не достигает нормы, указанной в 1910 г. (2 тыс. в день). Для сопоставления с этою нормою едва ли можно принимать в расчет количество винтовок, исправленных заводами в продолжение тех же 12 месяцев (около 230 тыс.), так как задание 1910 г. имело в виду полную выработку винтовок, а не исправление изношенных или поврежденных ружей.¹⁵*
При обнаружившейся недостаточности винтовок, заготовленных до войны и выделываемых во время войны на трех казенных заводах, и при оказавшемся огромном размере потребности в добавочных винтовках как на фронтах военных действий, так и для снабжения оружием новобранцев и ратников, призванных в большем против предусматривавшегося числе, и для дополнительно сформированных в крупном составе запасных воинских частей, ГАУ, в сознании невозможности быстрой выделки винтовок в империи, принимало с сентября 1914 г. меры к приобретению винтовок где можно, причем первоначально предполагало поступиться удобством единства калибра ружей.
Военный министр в октябре 1914 г. высказал, что невозможно допустить на одном театре военных действий смешение различных калибров, которое приведет к путанице при питании войск патронами и грозит катастрофой (письмо начальника Канцелярии Военного министерства начальнику Главного артиллерийского управления 6 октября 1914 г. № 3080). 15 декабря того же года генерал Янушкевич телеграфировал военному министру, что государь император повелел, не стесняясь единством патронов, имеющим теперь второстепенное значение, купить винтовки, предлагаемые за границею, имея в виду при больших партиях использовать их в отдельных районах, например, на Кавказе и в указанных в депеше армиях.
Приобретение винтовок за границею признано было необходимым еще в сентябре и началось в Японии при содействии командированного туда генерал-майора Гермониуса.
Некоторые предложения были отклонены. Так, в октябре 1914 г. ГАУ донесло военному министру, что предложение военных агентов: а) в Бордо — на миллион однозарядных винтовок Ветерли и б) в Риме — на 400 тыс. винтовок системы Ветерли‑Витали с магазином на 4 патрона не были приняты вследствие устарелости системы. Было предложение приобрести 400 тыс. американских винтовок Краг Юргенсона представителем одной американской фирмы, но оно еще в октябре 1914 г. было отклонено ввиду предупреждения российского посольства о ненадежности этой фирмы; продолжавшиеся с другими фирмами и лицами переговоры об этих ружьях не привели к получению их за отсутствием разрешения американского правительства на вывоз их из Северо-Американских Соединенных Штатов. В феврале 1915 г. доверенный Роберт Доллар Компании Е. Е. Хау предлагал винтовки системы Спрингфильд со сдачею, начинающеюся через 6 месяцев со дня заключения контракта и оканчиваемою в течение одного года. Это предложение 19 марта 1915 г. отклонено августейшим председателем Особой распорядительной комиссии. По поводу винтовок системы Спрингфильд бывший начальник хозяйственного отдела Главного артиллерийского управления генерал-лейтенант Смысловский объяснил, что винтовки, предложенные Хау, могли поспеть лишь после окончания войны. Между тем ввиду состоявшегося заказа фирмам Ремингтон и Вестингауз больших заграничных заказов на винтовки, притом еще не нашей системы, давать не предполагалось. Основанием для отказа послужило и отсутствие уверенности в серьезности предложения¹⁶*. В отчете Особой распорядительной комиссии по артиллерийской части, доставленном Верховной комиссии в январе 1916 г., указано, что 8 февраля 1915 г. чрез военного агента Франции поступило предложение на 340 тыс. американских винтовок Спрингфильда с 1 тыс. патронов на винтовку. Несмотря на то, что августейший председатель Комиссии признал это предложение желательным, таковое принято не было, ибо телеграммою 12 февраля ГАУ уведомило военного агента, что каждая партия не наших винтовок должна, во избежание разнородности, быть не менее 500 тыс., предлагаемая же партия равнялась только 340 тыс.
Заграничные покупки и заказы ружей в первый год войны таковы:
1. В Японии в сентябре 1914 г. были приобретены 20 350 винтовок и 15 050 карабинов мексиканского типа с 11 млн. 300 тыс. патронов. От японского правительства разновременно получено 400 тыс. винтовок с 57 млн. 500 тыс. патронов боевых, 20 млн. патронов без пороха и 8 млн. патронных обойм, а также 5 тыс. пистолетов с 1 млн. 150 тыс. патронов. Мексиканские и японские ружья большею частью заменили во второстепенных войсковых частях, в Заамурском округе пограничной стражи, в полиции и во флоте имевшиеся там трехлинейные винтовки, которые затем вошли в состав ружей, отпущенных на фронты, в запасные батальоны и новые воинские части; около 10 тыс. мексиканских ружей остались неиспользованными за недостатком патронов.
2. По договору, совершенному в ноябре 1914 г., заказаны 100 тыс. винтовок Винчестера, переделанных под русский патрон, сдача началась лишь с мая; прибыло к сентябрю 1915 г. 39 тыс. винтовок; тому же заводу через британское правительство в мае 1915 г. заказ увеличен еще на 200 тыс.
3. По договору 26 января 1915 г., а затем дополнительно по договору, заключенному русским военным агентом в апреле 1915 г., завод Ремингтон в Америке обязался сдать 1 млн. 200 тыс. винтовок; начальный срок поставки в ноябре 1915 г.; по донесению генерала Сапожникова из Америки, завод, вероятно, опоздает на месяц.
4. Через британское правительство заказано заводам Вестингауз в мае 1915 г. 1 млн. и в июле 800 тыс. винтовок со сроками: начальным — в ноябре 1915 г. и конечным — к марту 1917 г.
По двум последним заказам поставка должна начаться небольшими количествами и в течение нескольких месяцев постепенно увеличиваться, достигая высшей месячной цифры с 5‑го или 6‑го месяца.
ГАУ в своих ожиданиях относительно времени получения из-за границы ружей прибавляет к договорным срокам 2 месяца на доставку в Россию.
Сверх состоявшихся заказов велись еще в августе переговоры о трех поставках американскими заводами до 4 млн. винтовок в 1916 и 1917 гг. (ведомость при представлении управляющего Военным министерством от 23 августа 1915 г. № 4801 в Государственную думу).
ГАУ не ожидало, по бывшим уже примерам, пользы от привлечения русских частных механических заводов к выделке ружей, требующей подготовленного рабочего кадра, дисциплинированного на работах по лекалам для достижения взаимозаменяемости всех частей ради возможности сборки винтовок из частей, изготовленных на разных заводах, и замены в испорченных винтовках негодных частей другими на местах, без пересылки на заводы. В виде примера указывается, что в 1912 г. для замены прицелов в винтовках (вследствие введения острой пули) были привлечены и частные заводы, но завод Петроградский механический и литейный и завод Барановского, не установив дела и просрочив несколько контрактных сроков, отказались от заказа. Только завод Айваз, хотя и с опозданием, но выполнил заказ и во время войны помог, выпуская в месяц до 120 тыс. прицелов. На этом заводе, как указано выше (стр. 12), были заказаны и штыки.
Что же касается постройки и оборудования новых ружейных заводов в России, то на устройство их, связанное с изготовлением станков, лекал, машин, потребовалось бы много времени¹⁷*, и не ожидалась своевременная помощь потребностям текущей войны. Однако предложения, связанные с созданием новых заводов, обсуждались.
В январе 1915 г. статский советник А. К. Тимрот предлагал устроить изготовление за границею трехлинейных винтовок образца генерал-лейтенанта Холодовского, а также построить в России завод для их производства. Это предложение было рассмотрено 19 января в Особом совещании под председательством помощника военного министра. Заявление А. К. Тимрота было признано не имеющим характера серьезного предложения и положено дальнейшие с ним переговоры о винтовках Холодовского вести как о возможном в будущем перевооружении армии названной винтовкой. Такое заключение Особого совещания высочайше одобрено 5 февраля 1915 г. Копии журнала Особого совещания и всеподданнейшего доклада находятся в делах Верховной комиссии.
С февраля 1915 г. рассматривалось в военном ведомстве и Совете министров предложение г. Балинского, а затем заявление Русского акционерного общества артиллерийских заводов за подписью гг. Балинского и Лесенко об устройстве в России ружейного завода.¹⁸* По всеподданнейшему докладу военного министра было высочайше поведено рассмотреть вопрос в Совете министров, который, обсудив в заседании 10 февраля 1915 г. высказанные военным министром соображения о желательности способствовать устройству частного ружейного завода, не встретил препятствий в существе одобрить задуманную военным ведомством меру с тем, чтобы ближайшие в этой области предположения, соглашенные с министром финансов в части, касающейся предстоящих новому предприятию заготовлений в Англии, — представлены были в свое время на уважение Совета министров. Об этом военному министру было сообщено председателем Совета министров 17 февраля в письме за № 1521, редакция которого была 12 февраля сообщена на предварительное ознакомление военного министра и, по сообщению начальника Канцелярии Военного министерства от 13 февраля, не вызвала возражений. Между тем 13 февраля за № 32 Балинскому, названному директором правления акционерного общества «Русский Уайтхед», препровождено было подписанное 12 февраля генерал-адъютантом Сухомлиновым заявление такого содержания: «Совет министров высказался за допущение сооружения ружейного завода, каковой признается желательным возвести в Приволжском районе; ввиду сего предлагаем Вам приступить немедленно к выдаче за границей заказов на полное оборудование завода для выделки ружей со всеми машинами, станками и т.п., а равно принять все необходимые меры к возведению в России всех необходимых для завода сооружений; договор на поставку Вами ружей будет заключен с Вами Главным артиллерийским управлением». По заявлению Балинского в начале марта управляющему делами Совета министров, Общество, основываясь на упомянутом предложении, предпринимало ряд подготовительных мероприятий, затратив на них свыше 7 миллионов, Главное же артиллерийское управление не считает вопрос окончательно разрешенным Советом министров¹⁹*. В письменном докладе генерал-лейтенанта Лукомского 29 июня назначенному управляющим Военным министерством генералу от инфантерии Поливанову значится, что когда он, генерал Лукомский, в начале апреля показал бывшему военному министру копию приведенного выше предложения его Балинскому, то генерал-адъютант Сухомлинов выразил полное недоумение и сказал: «Конечно, этого подписывать нельзя было: я виноват во всем; надо подумать, как теперь выйти из этого положения», и что генерал Сухомлинов согласился с высказанным генералом Лукомским мнением, что надо предложить Балинскому купить у него те станки, которые были им заказаны в Америке, о чем и было сообщено Главному артиллерийскому управлению. 13 мая Военный совет признал необходимой постройку четвертого казенного ружейного завода и одного частного ружейного завода. 23 мая в Совет министров внесено представление о постройке четвертого казенного ружейного завода, второго сталелитейного и частного ружейного завода. Вместе с тем было приказано Главному артиллерийскому управлению безотлагательно составить задание для устройства частного ружейного завода и это задание разослать всем предпринимателям с назначением срока представления их предложений (срок был определен на июль). Совет министров 29 мая положил: 1) предоставить военному министру войти в Государственную думу с представлением об отпуске средств на постройку и оборудование новых казенных ружейного и сталелитейного заводов до 70 млн. рублей, 2) отпустить Военному министерству из государственного казначейства 11 млн. 200 тыс. рублей на приступ в 1915 г. к работам по постройке сих заводов, 3) одобрить в существе заключение военного министра об устройстве в России частного ружейного завода с тем, чтобы предположения, по выяснении всех необходимых данных, были внесены на уважение Совета министров. Журнал Совета министров удостоился высочайшего рассмотрения 20 июня 1915 г. Во исполнение пункта 1 приведенного положения военный министр 23 августа внес соответственное представление за № 4801 в Государственную думу. Время, потребное для производства постройки и оборудования двух казенных заводов, в том числе ружейного на выделку 1850 винтовок в день, исчислено сим представлением в 3,5 строительных сезона.
Итоги отпуска ружей в войска во время войны таковы:
С начала войны до сентября 1915 г. Главным артиллерийским управлением отпущено в войска трехлинейных винтовок 1 007 041, в том числе: 1) выпущенные с заводов как новые, так и исправленные, 2) взятые из запасов для новых воинских частей, 3) замененные берданками и японскими ружьями и 4) полученные винтовки Винчестера.
Если из указанного итога выделить незначительный отпуск в июле и в августе 1914 г. (5705 ружей), то на остальное время войны — с сентября 1914 г., на 12 с небольшим месяцев приходится 1 001 336 винтовок, из которых отпущено:
Количественное значение этих цифр само по себе невелико и еще умаляется тем, что в их состав входят, во-первых, часть запаса, бывшего к началу войны и уже учтенного в исчислении наличности ружей (стр. 5 и 6), и, во-вторых, более 200 тыс. винтовок, уже бывших в войсках, но исправленных на заводах.
Воспособлением для некоторых воинских частей служили, сверх собранных на полях русских винтовок, исправленных в починочных мастерских, также и захваченные неприятельские винтовки. По свидетельству августейшего генерал-инспектора артиллерии великого князя Сергея Михайловича в его отчете от 17 августа 1915 г. о снабжении армий Юго-Западного фронта, в VIII и XI армиях было свыше 175 тыс. австрийских винтовок, часть которых была исправлена местными мастерскими, и только меньшую часть пришлось отправить в тыловую мастерскую и на заводы.
Несмотря, однако, и на этот источник получения винтовок, недостаток их в армиях возрастал с каждым месяцем, и 4 июня 1915 г. из Ставки верховного главнокомандующего генерал Кондзеровский телеграфировал начальнику Главного артиллерийского управления, что «положение с винтовками становится критическим; совершенно невозможно укомплектовать части ввиду полного отсутствия винтовок в запасе армии и прибытия маршевых рот невооруженными».
Августейший председатель бывшей в 1915 г. Особой распорядительной комиссии по артиллерийской части его императорское высочество великий князь Сергей Михайлович высказал 29 августа 1915 г. в Верховной комиссии, что ежемесячные потери достигают 200 тыс. ружей и на пополнение убыли нужно 2 млн. винтовок.
В упомянутом выше представлении военного министра от 23 августа 1915 г. за № 4801 в Государственную думу объяснено, что для восстановления естественной убыли в винтовках и для подготовки внутри Империи укомплектований необходимо выпускать не менее 200 тыс. винтовок в месяц. В приложенной к этому представлению и составленной на 1 августа ведомости ожидаемых с июля 1915 г. поступлений винтовок по нарядам и заказам предполагалось постепенное увеличение поступлений, причем с казенных заводов и по заключенным уже контрактам с заводов Винчестера, Ремингтона и Вестингауза ожидалось до апреля 1916 г. поступление еще неполного количества (в апреле 190 тыс. винтовок), а свыше 200 тыс. винтовок в месяц только с мая 1916 г.
Примечания.
²* В предшествующие войне годы из наличности было отпущено: а) Болгарскому правительству в 1912 г. 25 тыс. берданок и 50 тыс. трехлинейных винтовок, б) Монгольскому правительству в 1913 г. 9325 трехлинейных винтовок и в) в июле 1914 г. Сербскому правительству 120 тыс. трехлинейных винтовок — всего 25 тыс. берданок и 179 325 трехлинейных винтовок. (Прим. док.)
³* В том числе для государственного ополчения предназначалось трехлинейных ружей — 399 647 и 4,2‑линейных берданок 282 912, всего 682 559 ружей. (Прим. док.)
⁴* Кроме того, по заявлению бывшего начальника оружейно-патронного отделения Главного артиллерийского управления полковника Басова, в складах в округах были учебные винтовки, поступившие в запасные батальоны для обучения призванных. (Прим. док.)
⁵* На это исчисление Комиссии 1910 г. военный министр генерал-адъютант Сухомлинов в предписании 9 августа 1914 г. № 6269 (см. ниже) начальнику Главного артиллерийского управления ссылается как на установленную норму суточной производительности оружейных заводов. На том же исчислении Комиссии 1910 г. генерал Кузьмин-Караваев основывался в своих объяснениях перед Верховной комиссией, заявляя об установлении в 1910 г., что в год войны артиллерийское ведомство должно изготовлять до 700 тыс. ружей. (Прим. док.)
⁶* В объяснительной записке, представленной бывшим начальником ГАУ генералом Кузьминым-Караваевым в Верховную комиссию 3 января 1916 г., отмечено, что в 1910 г. было приказано запас 3‑лин. ружей сократить на 338 897 шт., изъяв из Государственного ополчения 245 524 трехлинейных ружья, с заменою их берданками, а в общем итоге уменьшить число ружей запаса на 93 373. Такое уменьшение запаса ружей указывало, по мнению бывшего начальника Главного артиллерийского управления, на признанный избыток заготовленных ружей (Объяснительная записка, стр. 2).
Согласно имеющимся в делах Верховной комиссии данным, Совещание под председательством помощника военного министра по вопросу о запасах армии по новому ее устройству в журнале № 1 от 1 и 2 июня (отд. 4‑9), утвержденном военным министром 9 июня 1910 г., признало возможным совершенно отказаться от содержания оружия для маршевых команд третьей очереди. Третью очередь, если только на формирование таковой можно рассчитывать, Совещание полагало возможным снабжать оружием из числа собранного на полях сражения. Кроме того, Совещание постановило ограничить содержание в запасе 3‑лин. винтовок для государственного ополчения только тем количеством, которое нельзя вооружить винтовками, по тому соображению, что образцы винтовок непрерывно совершенствуются, а также и ввиду того, что значительная часть ополчения будет нести службу в тылу или на границах государств, сохраняющих нейтралитет (так в тексте. — Сост.). Наконец, Совещание постановило не иметь 25 % запаса ружей для государственного ополчения, который к тому времени не был еще образован, рассчитывая, что в случае формирования новых ополченских частей можно будет расходовать или 3‑лин. винтовки из общего запаса военного времени или берданки из запаса около 400 тысяч, остающиеся за снабжением таковыми ополчения.
При этом из дела не видно, чтобы вышеизложенное изменение норм повлекло за собой упразднение какой-либо части имевшихся в наличности винтовок.
Если степень достаточности запасов по исчислениям 1910 г. должна была вызывать сомнения, то уже в них заключалось настоятельное основание для своевременного пересмотра тех исчислений. (Прим. док.)
⁷* За последние перед войною три года работы заводов дали винтовок и карабинов:
⁸* По имеющемуся в делах Верховной комиссии объяснению генерала Янушкевича от 30 ноября 1915 г., вопрос о введении на вооружение нашей армии автоматической винтовки считался очередным и, по его мнению, был главною причиною понижения деятельности наших оружейных заводов перед войной. В том же смысле высказался в своем объяснении генерал-адъютант Сухомлинов, указывая, что не представлялось возможным рисковать заказом лишних, против положенного, 3‑лин. винтовок, ибо это были бы непроизводительно затраченные деньги в ущерб возможности перехода к новому ружью. (Приложение № 3 к письму генерал-адъютанта Сухомлинова на имя председателя Верховной комиссии от 16 ноября 1915 г.)
Едва ли, однако, можно признать осторожной приостановку пополнения запасов ружей вследствие одного лишь предположения о возможности перехода в будущем к автоматической винтовке, в то время как к производству этого ружья не только не было приступлено, но и самый образец не был еще установлен окончательно, причем по установлении образца потребовалось бы, вероятно, не менее года для выработки детальных чертежей всех частей ружья и для оборудования заводов соответственными станками, лекалами, машинами и поверительными приборами для начала валовой выделки, а затем еще ряд лет для выработки сколько-нибудь значительного количества новых ружей. (Прим. док.)
⁹* Из сведений и копий депеш, сообщенных главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта (5 ноября 1915 г. № 2944), видно, что в армиях ощущалась потребность в ствольных накладках; так, по одной из ведомостей испрашивалось к высылке в Ровенский передовой артиллерийский запас 25 тыс. ствольных накладок, а 5 июля 1915 г. начальник артиллерийских снабжений армий Юго-Западного фронта телеграфировал Главному артиллерийскому управлению, что испытывается острая нужда в пехотных ствольных накладках и требуется спешная высылка хотя бы 15 тыс. штук. (Прим. док.)
¹⁰* По заявлению бывшего начальника оружейно-патронного отделения ГАУ полковника Басова, одновременно с выделкою винтовок заводы имели столь же спешные и необходимые заказы (пулеметы и станки для них, револьверы, взрыватели, снаряды, запасные винтовочные части для ремонта винтовок, обоймы патронные и др.).
¹¹* Сведения эти, составленные Главным артиллерийским управлением в первые дни мобилизации, бывший начальник сего управления Кузьмин-Караваев в объяснении своем, представленном Верховной комиссии 3 января 1916 г., признает излишне осторожными и далеко не отвечающими действительности (объяснительная записка, с. 20). Означенное объяснение генерала Кузьмина-Караваева подтверждается данными о работе оружейных заводов (см. ниже, с. 41).
¹²* По справке, поступившей после составления в октябре сего Свода, до 1 января 1916 г. заводом Айваз ни одного штыка поставлено не было.
¹³* Заявление об этом недостатке внесено во всеподданнейший доклад военного министра о деятельности Военного министерства в 1914 г. (Прим. док.)
¹⁴* Подлинная объяснительная записка генерала Янушкевича имеется в делах Верховной комиссии. (Прим. док.)
¹⁵* В своих объяснениях по этому вопросу, представленных 3 января 1916 г., генерал Кузьмин-Караваев указывает, что при отсутствии необходимости обновления поломанных ружей производство новых было бы, без сомнения, доведено, согласно заданию, до 2 тыс. в день (объяснительная записка, с. 7).
¹⁶* Начавшиеся с ноября 1914 г. и постепенно видоизменявшиеся предложения королевско-бельгийского консула Гейдемана обсуждались и вызывали сношения с русскими представителями в Америке. На основании суждений в заседании 1 июля 1915 г. Особого совещания, высочайше образованного для объединения мероприятий по обеспечению армии предметами боевого и материального снабжения, председатель сего Совещания 3 июля 1915 г. за № 5365 предложил Главному артиллерийскому управлению не вступать ни в какие деловые сношения с фирмою Гейдемана. Характеристика многих подобных предложений дана в объяснении августейшего генерал-инспектора артиллерии и в записке, представленной в Верховную комиссию 30 сентября 1915 г. генерал-лейтенантом Смысловским. (Прим. док.)
¹⁷* По авторитетному письменному заявлению бывшего начальника хозяйственного отдела Главного артиллерийского управления генерал-лейтенанта Смысловского, части винтовок изготовляются, переходя последовательно из одной операции в другую; ствол исполняется в 88 переходов, ствольная коробка в 101 переход; общее количество переходов всех частей — 1413; по мере изготовления части обмеряются лекалами и приборами, и обмеров приходится сделать 1835 при помощи 550 лекал и приборов; для производства 1850 винтовок в день при двухсменной работе нужны 4328 станков. (Прим. док.)
¹⁸* Общество рассчитывало на заказ ему не менее 3 млн. ружей, причем, затрудняясь указать сроки для выполнения заказа и определить стоимость винтовки до получения точных подсчетов, высказало, однако, что начать выпуск ружей даже при благоприятных условиях нельзя ранее 2,5 лет.
Предполагая довести полную производительность завода до 500 тыс. ружей в год, Общество оговаривало, что такая производительность не может быть достигнута непосредственно за открытием действия завода, а потребует более или менее продолжительного времени. (Прим. док.)
¹⁹* В показании Балинского члену Верховной комиссии графу В. А. Бобринскому 19 января 1916 г. Балинский определяет затраты, произведенные на оборудование оружейного завода, в 9,5 миллионов рублей и заявляет, что если правительство не купит это оборудование, то придется уступить его Америке, и, быть может, Германия получит вполне оборудованный оружейный завод. (Прим. док.)
Оценили 6 человек
16 кармы