Заря свободы в Брянске

К вопросу о том, был ли Февраль революцией или он был заговором. В крупном уездном городе Брянске (а это был один из самых видных уездных городов в России) в момент свержения страстотерпца вспыхивает солдатское восстание, солдаты смещают и арестовывают начальника гарнизона и двадцать офицеров (в конце всей истории, пл результатам миссии генерала  Маркова в Брянске были освобождены и отпущены 24 офицера). После освобождения арестованных в гарнизоне вспыхивают волнения. Офицеров арестовывают вновь. Начальство прибегает к манёврам, хитростям и уговорам, чтобы увезти арестованных из Брянская и уберечь их от расправы. Солдатам даётся обещание, что смещённый начальник гарнизона не получит строевой должности на фронте и не вернётся в Брянск. Назначенный солдатами новый начальник гарнизона утверждается командованием. 

Некоторые роты не считаются и с возникшим в Брянске Советом военных депутатов, настаивая на расправе с офицерами.

Право слово, весьма и весьма серьёзные полномочия были тут даже и не делегированы "нижним чинам", а захвачены самими солдатами по праву революционной инициативы.

https://rusk.ru/st.php?idar=82...

Руслан Гагкуев. Генерал С. Л. Марков в январе — апреле 1917 г.

<...>

В середине марта Горбатовский [ командующий 10-й армией Западного фронта генерале от инфантерии В. Н. Горбатовский] вынужден был отправить генерала Маркова в Брянск, где продолжались волнения в гарнизоне города, начавшиеся с началом Февральской революции. Уже 5 (18) марта в Брянске образовался Совет военных депутатов, представлявший 40-тысячный воинский гарнизон уезда. Утром 7 (20) марта солдаты Брянского гарнизона вышли на улицы города. Командный состав Брянского гарнизона, попытавшийся сохранить власть в своих руках, был арестован. Группа солдат добилась от председателя Брянского совета военных депутатов полковника Иванова выдачи ордера на арест офицеров 83-го пехотного запасного полка[25] во главе с командном полка полковником С. С. Хлюдзинским[26]. В этот же день нижними чинами были арестованы и заключены на гауптвахте другие офицеры Брянского гарнизона. В их числе были начальник гарнизона и начальник 23-й запасной пехотной бригады генерал-майор П. Н. Сивицкий[27], начальник штаба бригады капитан Дзерович, командиры некоторых полков, рот, батальонов (всего арестовано 20 офицеров)[28]. После ареста Сивицкого Совет военных депутатов и Брянский Комитет общественной безопасности поставили во главе гарнизона капитана 11-го пехотного полка Приймака[29]. Приказ № 25 по войскам Брянского гарнизона сообщал, что бывший начальник гарнизона генерал Сивицкий, его начальник штаба капитан Дзерович, адъютант начальника гарнизона прапорщик Беренс и подполковник Ковалевский заключены на гауптвахте, а остальные арестованные офицеры — под домашним арестом[30].

9 (22) марта солдаты гарнизона узнали об освобождении из-под стражи генерала Сивицкого и арестованных накануне офицеров. Среди войск и рабочих Брянска начались волнения. В Совет военных депутатов прибыли представители Брянского Совета рабочих депутатов и делегаты от войск гарнизона, потребовавшие ареста генерала Сивицкого и других освобождённых офицеров. Несмотря на распоряжение Совета военных депутатов о повторном аресте офицеров, волнения продолжались несколько дней[31]. На фоне этих событий 12 (25) марта Брянский гарнизон был приведён к присяге на верность Российскому государству[32].

10 (23) марта Марков записал в дневнике о полученном им приказании от Горбатовского выехать в Минск для последующей поездки в Брянск, а также о своём «первом выступлении перед толпой» (вероятно в Минске)[33]. Спешно выехавший из штаба 10-й армии генерал Марков, по-видимому, 13 (26) марта прибыл в Брянск. Его главной целью было успокоить волнения в городе и освободить арестованных офицеров, жизнь которых могла находиться под угрозой. События в Брянске стали для Маркова первым опытом сотрудничества с революционной демократией. Почти сразу по прибытии он принял участие в работе Брянского Совета военных депутатов. На состоявшемся 15 (28) марта заседании совета было заслушано «Внеочередное заявление генерала Маркова». В своём выступлении Марков особое внимание обратил на значение «Брянска для фронта как центра снабжения припасами и пополнения армии живой силой», а также «известил, что капитан Приймак утверждён начальником Брянского гарнизона». Тогда же был «заслушан отчет следственной комиссии» по делу генерала Сивицкого, главным выводом которой стало заявление о том, «что доказательств виновности генерала Сивицкого в намерениях вооруженной силой подавить народное движение, не найдено». Постановлением совета арестованные офицеры и бывший начальник гарнизона передавались «в распоряжение генерала Маркова для отправления их в сопровождении членов Совета военных депутатов в штаб главнокомандующего армиями Западного фронта»[34].

В тот же день начальник Брянского гарнизона капитан Приймак поставил на письме Исполнительного комитета Совета военных депутатов от 15 (28) марта 1917 г. о предполагаемой отправке арестованных офицеров в штаб главнокомандующего армиями Западного фронта следующую резолюцию: «Освободить. Отправить под конвоем в Минск в распоряжение штаба главнокомандующего для содержания под стражей до суда»[35].

16 (29) марта был издан приказ по войскам Брянского гарнизона № 33, из которого видны подробности усилий Маркова по освобождению арестованных офицеров. Для этого ему пришлось запросить дополнительные полномочия в штабе армий Западного фронта. В приказе приводится разговор по прямому проводу между генералом Марковым (из Брянска) и начальником штаба Западного фронта генерал-лейтенантом М. Ф. Квецинским[36] в Минске. Марков: «Глав[но]ко[мандующему] Зап[адным фронтом]. Я говорю в присутствии приглашенных мною делегатов и очень прошу следующее: 1. Подтвердить теперь же по аппарату, что я получил указание о предстоящей мне деятельности в Брянске в Вашем кабинете от генерала [В. В.] Смирнова[37], а не от генерала [А. Е.] Эверта[38]; 2. Теперь же телеграфировать в Брянск [, что] с полномочиям был послан я, а не генерал кн[язь Н. Е.] Туманов[39]. Телеграмму необходимо подписать глав[но]ко[мандующему] Зап[адным фронтом]. До телеграммы прошу подтвердить по аппарату; 3. Прошу подготовить для провозимых двадцати четырех арестованных помещение, в котором они будут содержаться под арестом в Минске, впредь до решения их участи законным образом. Прошу ответа по аппарату, что помещение для офицеров будет приготовлено; 4. Прошу телеграфировать срочно коменданту Гомеля, чтобы вагон с арестованными был завтра 16 [(29) марта] прицеплен к поезду на Минск; 5. Прошу сейчас же по аппарату дать подтверждение, что генерал Сивицкий не получит строевой должности на фронте, не вернётся в Брянск. Солдаты боятся его измены. Генерал Марков». Квецинский отвечал: «Был у глав[но]ко[мандующего] Зап[адным фронтом генерала В. В. Смирнова] отвечаю на все вопросы. 1. Вам даны были подробные указания в моём кабинете от генерала Эверта, который уже в это время фактически сдал главнокомандование армиями фронта; 2. Телеграмма начальнику гарнизона Брянска будет послана генералом Смирновым о том, что в Брянск были командированы с полномочиями Вы, а не ген[ерал] Туманов; 3. Помещение для привозимых 24[-х] арестованных будут в Минске подготовлено, но содержать [их] под арестом генерал Смирнов совершенно не согласен, так как считает вполне достаточным содержать их под строгим надзором коменданта города Минска; 4. Коменданту станции Гомель будет дан приказ прицепить к поезду № 16 идущему в Минск; 5. Генерал Сивицкий на фронте не получит строевой должности и не останется в Брянске. Все, как вы просите, будет исполнено. Генерал Смирнов просит передать, что всякие промедления восстановления порядка в Брянске он почтёт направлением против требования Временного правительства и в частности военного министра [А. И. Гучкова][40], которые предъявляют категорические требования к нему и войскам фронта о поддержании везде порядка и дисциплины. Квецинский. Начальник штаба»[41].

Деникин, характеризуя ситуацию, сложившуюся в марте 1917 г. в Брянске, вероятно, на основе имевшихся у него более полных дневниковых записей Маркова в 1921 г. писал: «В Брянске вспыхнул военный бунт среди многочисленного гарнизона, сопровождавшийся погромами и арестами офицеров. Настроение в городе было крайне возбуждённое. Марков многократно выступал в многочисленном совете военных депутатов и после бурных, страстных и иногда крайне острых прений ему удалось достигнуть постановления о восстановлении дисциплины и освобождении 20 арестованных [офицеров]. Однако после полуночи несколько вооруженных рот двинулись на вокзал для расправы с Марковым, Большаковым[42] и арестованными. Толпа бесновалась. Положение грозило гибелью. Но находчивость Маркова спасла всех. Он, стараясь перекричать гул толпы, обратился к ней с горячим словом. Сорвалась такая фраза: „..Если бы тут был кто-нибудь из моих железных стрелков, он сказал бы вам, кто такой генерал Марков!..“ — „Я служил в 13-м полку“, — отозвался какой-то солдат из толпы. „Ты?..“ — Марков с силою оттолкнул нескольких окружавших его людей, быстро подошёл к солдату и схватил его за ворот шинели. „Ты? Ну так коли! Неприятельская пуля пощадила в боях, так пусть покончит со мной рука моего стрелка..“ Толпа заволновалась ещё больше, но уже от восторга. И Марков с арестованными при бурных криках „ура“ и аплодисментах толпы уехал в Минск»[43]. В письме жене от 23 марта (5 апреля) Марков сообщал: «Ездил я в Брянск налаживать отношения[,] там я вышел победителем, выступал в Минске и не без успеха, теперь, пока весь с головой ушёл в работу в армии»[44].

Результатом поездки Маркова и его выступлений на заседаниях Брянского совета стало освобождение на поруки 24 офицеров, лично отправленных им в штаб Западного фронта. Несмотря на всю сложность ситуации Маркову удалось добиться передачи офицеров в руки командования, чему в немалой степени способствовал его авторитет офицера-фронтовика. Успех выступлений Маркова, вероятно, был связан и с его опытом незаурядного лектора, полученным во время преподавания в военно-учебных заведениях. Успех «миссии в Брянске» привёл к тому, что на некоторое время Марков включился в работу армейских комитетов, испытывая, очевидно, определённые иллюзии о возможности сотрудничества с создававшимися в армии органами «революционной демократии» и их влиянии на солдатские умы.

Примечания.

[25] Государственный архив Брянской области (далее — ГАБО). Ф. 1616. Оп. 1. Д. 1. Л. 77−78. — Здесь и далее при отсылке к событиям, происходившим в Брянске, использованы материалы совместного проекта Брянской областной научной библиотеки им. Ф. И. Тютчева и краеведческого альманаха «Брянский Вестник»: 1917. Хроники Брянского края. URL: http://1917.ra-ks. ru (дата обращения: 09.09.2017).

[26] Хлюдзинский Степан Станиславович (1858-?), полковник (1916); с августа 1916 г. — командир 83-го пехотного запасного полка.

[27] Сивицкий Петр Николаевич (1855-?), генерал-лейтенант (1917); с мая 1915 г. — начальник 23-й запасной пехотной бригады; после отстранения от должности — в резерве чинов при штабе Минского военного округа.

[28] ГАБО. Ф. 460. Оп. 1. Д. 9. Л. 16−16 об.

[29] Там же. Ф. 1616. Оп. 1. Д. 1. Л. 18.

[30] Там же. Ф. 334. Оп. 1. Д. 44. Л. 18.

[31] Там же. Ф. 1616. Оп. 1. Д. 1. Л. 84−85 об.

[32] Там же. Ф. 334. Оп. 1. Д. 44. Л. 38 об.

[33] Деникин А. И. Очерки русской смуты. Т. 1. С. 209.

[34] ГАБО. Ф. 460. Оп. 1. Д. 9. Л. 12−13.

[35] Там же. Л. 16.

[36] Квецинский Михаил Федорович (1866−1923), генерал-лейтенант (1914); с сентября 1915 г. — начальник штаба армий Западного фронта.

[37] Смирнов Владимир Васильевич (1849−1918); генерал от инфантерии (1908); в марте 1917 г. после смещения А. Е. Эверта непродолжительное время занимал должность главкома армий Западного фронта (в апреле 1917 г. переведён в распоряжение военного министра).

[38] Главком армий Западного фронта генерал от инфантерии Алексей Ермолаевич Эверт (1857−1918) уже 11 (24) марта был снят с должности.

[39] Туманов Николай Евсеевич (1844-?), князь, инженер-генерал (1907); с июня 1916 г. — главный начальник снабжений армий Западного фронта.

[40] Гучков Александр Иванович (1862−1936); политический и общественный деятель, один из основателей и лидеров партии «Союз 17 октября»; в первом составе Временного правительства — военный и морской министр (до 2 (15) мая 1917 г.).

[41] ГАБО. Ф. 460. Оп. 1. Д. 9. Л. 13−13 об.

[42] Вероятно, речь идёт о социалисте-революционере Михаиле Григорьевиче Большакове или социал-демократе (меньшевике) Михаиле Александровиче Большакове — в 1917 г. членах Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

[43] Деникин А. И. Очерки русской смуты. Т. 1. С. 210.

[44] Письмо С. Л. Маркова М. П. Марковой от 23 марта (5 апреля) 1917 г. Архив автора.