Пушкин о духовности. 1821 (2)

Продолжаем поиск духовности в стихотворениях Пушкина 1821 года. Продолжать-то продолжаем, но нет там такого!

2. Стихи о творчестве.

I

1)

 МУЗА

В младенчестве моем она меня любила

И семиствольную цевницу мне вручила;

Она внимала мне с улыбкой; и слегка

По звонким скважинам пустого тростника

Уже наигрывал я слабыми перстами

И гимны важные, внушенные богами,

И песни мирные фригийских пастухов.

С утра до вечера в немой тени дубов

Прилежно я внимал урокам девы тайной;

10 И, радуя меня наградою случайной,

Откинув локоны от милого чела,

Сама из рук моих свирель она брала:

Тростник был оживлен божественным дыханьем

И сердце наполнял святым очарованьем.

c. 17

II

1)

Дельвигу

Друг Дельвиг, мой парнасский брат,

Твоей я прозой был утешен,

Но признаюсь, барон, я грешен:

Стихам я больше был бы рад.

Ты знаешь сам: в минувши годы

Я на брегу парнасских вод

Любил марать поэмы, оды,

И даже зрел меня народ

На кукольном театре моды.

10 Бывало, что ни напишу,

Все для иных не Русью пахнет,

Об чем цензуру ни прошу,

Ото всего Т<имковский> ахнет,

Теперь едва-едва дышу,

От воздержанья муза чахнет,

И редко, редко с ней грешу.

К неверной славе я хладею

И по привычке лишь одной

Лениво волочусь за нею,

20 Как муж за гордою женой.

Я позабыл ее обеты,

Одна свобода мой кумир,

Но все люблю, мои поэты,

Счастливый голос ваших лир.

Так точно, позабыв сегодня

Проказы младости своей,

Глядит с улыбкой ваша сводня

На шашни молодых блядей.

c. 23

А.А. Дельвиг. Художник П. Яковлев. Тушь, акварель, 1817-1820

III

1)

Когда 6 писать ты начал сдуру,

Тогда , наверно ты пролез

Сквозь нашу тесную цензуру,

Как внидешь в царствие небес.

с. 31

2)

Примечания.

В эпиграмме обыгрываются евангельские выражения. Ср., например: «Внидите узкими враты: яко прстранная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящий им: что узкая врата, и тесный путь вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его» («Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их») (Мф. 7:13—14); «...подвизайтеся внити сквозе тесная врата...» («...подвизайтесь войти сквозь тесные врата...») (Лк. 13: 24); «...удобее бо есть вельбуду сквозе иглине уши проити, неже богату в царствие божие внити» («...ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие») (Лк. 18:25).

IV

1)

Ч<АДДАЕ>ВУ

В стране, где я забыл тревоги прежних лет,

Где прах Овидиев пустынный мой сосед,

Где слава для меня предмет заботы малой,

Тебя недостает душе моей усталой.

Врагу стеснительных условий и оков,

Нетрудно было мне отвыкнуть от пиров,

Где праздный ум блестит, тогда как сердце дремлет

И правду пылкую приличий хлад объемлет.

Оставя шумный круг безумцев молодых,

10 В изгнании моем я не жалел о них;

Вздохнув, оставил я другие заблужденья,

Врагов моих предал проклятию забвенья

И, сети разорвав, где бился я в плену,

Для сердца новую вкушаю тишину.

В уединении мой своенравный гений

Познал и тихий труд, и жажду размышлений.

Владею днем моим; с порядком дружен ум;

Учусь удерживать вниманье долгих дум;

Ищу вознаградить в объятиях свободы

20 Мятежной младостью утраченные годы

И в просвещении стать с веком наравне.

Богини мира, вновь явились музы мне

И независимым досугам улыбнулись;

Цевницы брошенной уста мои коснулись;

Старинный звук меня обрадовал — и вновь

Пою мои мечты, природу, и любовь,

И дружбу верную, и милые предметы,

Пленявшие меня в младенческие леты,

В те дни, когда, еще незнаемый никем,

30 Не зная ни забот, ни цели, ни систем,

Я пеньем оглашал приют забав и лени

И царскосельские хранительные сени.

Но дружбы нет со мной: печальный, вижу я

Лазурь чужих небес, полдневные края;

Ни музы, ни труды, ни радости досуга —

Ничто не заменит единственного друга.

Ты был целителем моих душевных сил;

О неизменный друг, тебе я посвятил

И краткий век, уже испытанный судьбою,

40 И чувства, может быть спасенные тобою!

Ты сердце знал мое во цвете юных дней;

Ты видел, как потом в волнении страстей

Я тайно изнывал, страдалец утомленный;

В минуту гибели над бездной потаенной

Ты поддержал меня недремлющей рукой;

Ты другу заменил надежду и покой;

Во глубину души вникая строгим взором,

Ты оживлял ее советом иль укором;

Твой жар воспламенял к высокому любовь;

50 Терпенье смелое во мне рождалось вновь;

Уж голос клеветы не мог меня обидеть:

Умел я презирать, умея ненавидеть.

Мне ль было сетовать о толках шалунов,

О лепетанья дам, зоилов и глупцов

И сплетней разбирать игривую затею,

Когда гордиться мог я дружбою твоею?

Благодарю богов: прошел я мрачный путь;

Печали ранние мою теснили грудь;

К печалям я привык, расчелся я с судьбою

60 И жизнь перенесу стоической душою.

Одно желание: останься ты со мной!

Небес я не томил молитвою другой.

О, скоро ли, мой друг, настанет срок разлуки?

Когда соединим слова любви и руки?

Когда услышу я сердечный твой привет?

Как обниму тебя! Увижу кабинет,

Где ты всегда мудрец, а иногда мечтатель

И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель;

Приду, приду я вновь, мой милый домосед,

70 С тобою вспоминать беседы прежних лет,

Младые вечера, пророческие споры,

Знакомых мертвецов живые разговоры;

Поспорим, перечтем, посудим, побраним,

Вольнолюбивые надежды оживим,

И счастлив буду я; но только, ради Бога,

Гони ты (Шеппинга) от нашего порога.

c. 37-38

V

1)

К МОЕЙ ЧЕРНИЛЬНИЦЕ

      Подруга думы праздной,

Чернильница моя;

Мой век разнообразный

Тобой украсил я.

Как часто друг веселья

С тобою забывал

Условный час похмелья

И праздничный бокал;

Под сенью хаты скромной

10 В часы печали томной

Была ты предо мной

С лампадой и мечтой.

В минуты вдохновенья

К тебе я прибегал

И музу призывал

На пир воображенья.

Прозрачный, легкий дым

Носился над тобо(ю),

И с трепетом живым

20 В нем быстрой чередою

<                                               >1

Сокровища мои

На дне твоем таятся.

Тебя я посвятил

Занятиям досуга

И с ленью примирил:

Она твоя подруга.

С тобой успех узнал

Отшельник неизвестный...

Заветный твой кристалл

30 Хранит огонь небесный;

И под вечер, когда

Перо по книжке бродит,

Без вялого труда

Оно в тебе находит

_______________________

1 Здесь недостает, вероятно, около сорока стихов.

с. 39

Концы моих стихов

И верность выраженья;

То звуков или слов

Нежданное стеченье,

То едкой шутки соль,

40 То правды слог суровый,

То странность рифмы новой,

Неслыханной дотоль.

С глупцов сорвав одежду,

Я весело клеймил

Зоила и невежду

Пятном твоих чернил...

Но их не разводил

Ни тайной злости пеной,

Ни ядом клеветы.

50 И сердца простоты

Ни лестью, ни изменой

Не замарала ты.

     Но здесь — на лоне лени

Я слышу нежны пени

Заботливых друзей...

Ужели их забуду,

Друзей души моей,

И им неверен буду?

Оставь, оставь порой

60 Привычные затеи,

И дактиль, и хореи

Для прозы почтовой.

Минуты хладной скуки,

Сердечной пустоты,

Уныние разлуки,

Всегдашние мечты,

Мои надежды, чувства

Без лести, без искусства

Бумаге передай...

70 Болтливостью небрежной,

И ветреной, и нежной

Их сердце утешай...

      Беспечный сын природы,

Пока златые годы

В забвеньи трачу я,

Со мною неразлучно

Живи благополучно,

Наперсница моя

с. 40

Когда же берег ада

80 Навек меня возьмет,

Когда навек уснет

Перо, моя отрада,

И ты, в углу пустом

Осиротев, остынешь

И навсегда покинешь

Поэта тихий дом...

Чедаев, друг мой милый,

Тебя возьмет, унылый;

Последний будь привет

90 Любимцу прежних лет.

Иссохшая, пустая,

Укрась его камин —

Меж двух его картин

Останься век немая.

Взыскательного света

Очей не привлекай,

Но верного поэта

Друзьям напоминай.

с. 41

2)

Примечания.

С т . 47 — 4 9. Но их не разводил Ни тайной злости пеной, Ни ядом клеветы. — Ср. в эпиграмме на М. Т. Каченовского «Охотник до журнальной драки...» (1824): «Разводит опиум чернил / Слюнею бешеной собаки».

С т. 50 — 52. И сердца простоты Ни лестью, ни изменой Не замарала ты. — Ср. последние строки белового автографа стихотворения «К Овидию» (1821): «Но не унизил ввек изменой беззаконной / Ни гордой совести, ни лиры непреклонной» (см. раздел «Другие редакции и варианты» — наст, т., с. 288).

С т. 7 9 — 80. Когда же берег ада Навек меня возьмет... — Берег ада — берег Леты, реки в Аиде, царстве мертвых в древнегреческой мифологии. Ср. ст. 93—96 «Моих пенатов» К. Н. Батюшкова: «Когда же парки тощи / Нить жизни допрядут, / И нас в обитель нощи / Ко прадедам снесут...» (Батюшков. Соч. 1934. С. 114).

VI

1)

Наперсница волшебной старины,

Друг вымыслов игривых и печальных,

Тебя я знал во дни моей весны,

Во дни утех и снов первоначальных.

Я ждал тебя; в вечерней тишине

Являлась ты веселою старушкой

И надо мной сидела в шушуне,

В больших очках и с резвою гремушкой.

Ты, детскую качая колыбель,

10 Мой юный слух напевами пленила

И меж пелен оставила свирель,

Которую сама заворожила.

Младенчество прошло, как легкий сон;

Ты отрока беспечного любила,

Средь важных муз тебя лишь помнил он,

И ты его тихонько посетила;

Но тот ли был твой образ, твой убор?

Как мило ты, как быстро изменилась!

Каким огнем улыбка оживилась!

20 Каким огнем блеснул приветный взор!

Покров, клубясь волною непослушной,

Чуть осенял твой стан полувоздушный;

Вся в локонах, обвитая венком,

Прелестницы глава благоухала;

Грудь белая под желтым жемчугом

Румянилась и тихо трепетала...

c. 65

_____________________

Пушкин и духовность. 1813-1820 - https://cont.ws/@mzarezin1307/...

Пушкин о духовности. 1821. "Кавказский пленник" - https://cont.ws/@mzarezin1307/...

Пушкин о духовности. 1821 (1) - https://cont.ws/@mzarezin1307/...

Продолжение следует.