Первая мировая. Финансовая помощь эвакуированным предприятиям. Эвакуация в 1916—1917 гг.

http://sergeyhry.narod.ru/txt/...

А. Л. Сидоров. Экономическое положение России в годы первой мировой войны, 1973 г., стр. 213-251

Раздел первый. ЦАРСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО И ВОЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ ТЫЛА

Глава пятая. ЭВАКУАЦИЯ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

Финансовая помощь эвакуированным предприятиям.
Эвакуация в 1916—1917 гг.

Как мы отметили выше, Эвакуационная комиссия очень внимательно занималась финансовыми вопросами, связанными с эвакуацией, и прежде всего вопросом «льготного субсидирования» эвакуируемых предприятий. Этот вопрос особенно интересовал промышленников, и с него по существу и начала свою деятельность комиссия. Среди членов комиссии было немало сторонников выдачи беспроцентных ссуд, которые являлись бы формой поощрения заводчиков к быстрейшему восстановлению предприятий. Такие льготные ссуды должны были способствовать добровольной эвакуации предприятий заводчиками. Погашение ссуд должно было производиться только за счет прибыли предприятия.

Представители Министерства финансов, а также торговли и промышленности высказались за ссуду с довольно высоким процентом (от 5 до 6) и соглашались на выдачу беспроцентной ссуды лишь на первые два года. Срок погашения ссуды рассрочивался на 12—15 лет. Однако в конечном счете было принято компромиссное решение, предложенное членом Государственного совета В. И. Гурко. Гурко являлся сторонником выдачи заводчикам и промышленникам «серьезных премий», «которые могли бы побудить к развитию чрезвычайной, требуемой условиями энергии». По этому решению ссуда предоставлялась на льготных условиях — из расчета 2—3% с повышением или понижением в зависимости от быстроты восстановления предприятия. В случае, если предприятие быстро восстанавливало производительность или добивалось успеха «ранее назначенного срока», размер процента снижался, и ссуда даже становилась беспроцентной. Если предприятие плохо налаживало производство и не выполняло намеченных для его восстановления сроков, процент по ссуде повышался до уровня нормального, учетного. Весьма выгодными для капиталистов были условия погашения ссуды: погашение начиналось по истечении 1—5 лет после окончания войны и могло осуществляться в течение 15 лет64.

Особенно широко применялась комиссией практика выдачи безвозвратных денежных пособий, за счет которых покрывались расходы по перевозке и монтажу предприятий на новых местах и расходы но перевозке рабочих и служащих.

Таким образом, все расходы по эвакуации целиком ложились на плечи государства65, а сама комиссия выступала как орган, представлявший и защищавший интересы промышленников перед государством.

Какой порядок был установлен в отношении выплаты пособий по эвакуации рабочим и служащим? Служащие, получавшие оклад до 2400 руб. в год, и рабочие эвакуируемых предприятий по распоряжению или с согласия властей должны были получать вознаграждение за счет военного фонда в размере полумесячного оклада или двухнедельного заработка и эвакуационное пособие (последнее выплачивалось только лицам, фактически участвовавшим в работах по эвакуации и лишь по приезде на место)66. Служащие, получавшие менее 2400 руб. в год, должны были получать пособие в размере месячного оклада, рабочие — в размере четырехнедельного из расчета полуторной дневной оплаты. Средства на выплату пособий предоставлялись районными эвакуационными комиссиями и Министерством торговли и промышленности. Рабочих и служащих при переездах полагалось снабжать бесплатными билетами и обеспечивать также подъемными от 5 до 20 руб. на человека. Правительство стремилось затратить возможно меньше средств на рабочих, зато очень щедро субсидировало промышленников в связи с расширением и приспособлением их производства к нуждам войны.

Классовый характер эвакуационной политики вскрывают также и указания, которые Эвакуационная комиссия давала представителям местных районных комиссий. Рекомендовалось ни в коем случае не предоставлять вагонов беженцам, «так как при таких условиях вагонов не хватит для вывоза машин, орудий и хлебных запасов». Беженцам, «чтобы не забивать железнодорожного сообщения», предлагалось идти пешком или ехать на телегах67.

* * *

Занявшись раздачей «жирных кусков» из государственных средств, Эвакуационная комиссия настолько увлеклась этим делом, что фактически совсем перестала заниматься вопросами самой эвакуации. Бездеятельность районных эвакуационных комиссий также носила хронический характер. Только в апреле 1915 г. комиссия Северного фронта стала подавать признаки жизни. Она разослала председателям подкомиссий «руководящие указания»68. Отметив большое запоздание с началом работы, председатель комиссии требовал выработать план эвакуации в «кратчайший срок», хотя и не определил дату представления этого плана. Справедливо отметив, что начало деятельности комиссии будет расценено как мера, «предвещающая подготовление к отступлению наших армий», он предлагает «широко осведомить» владельцев предприятий, что проводимое в связи с подготовкой эвакуации обследование района «не имеет связи с планом ведения войны» и является мерой по укреплению тыла. Вероятно, этим уверениям никто не поверил.

В делах архива сохранилась схема эвакуации промышленности в полосе Северного фронта. Разбитый на две полосы район эвакуации охватывал (включая Псков и Великие Луки) все побережье Рижского и Финского заливов от Риги до Нарвы. К эвакуации были намечены также три подрайона: Ревельский, Псковский и Витебский69.

В июне 1916 г. было обследовано с целью подготовки к эвакуации 128 винокуренных заводов Ревельского района и приступили к обследованию 114 предприятий Лифляндской губернии. В Витебском районе было намечено обследовать 200 учреждений и 439 предприятий, из которых 199 промышленных и 240 торговых.

Из Эстляндской губернии к эвакуации наметили 465 предприятий (в том числе 202 винокуренных завода). Стоимость эвакуируемого имущества определялась почти в 118 млн. руб.; из 195 тыс. занятых в этих предприятиях рабочих к эвакуации намечалась 51 тыс. Подавляющее большинство эвакуируемых предприятий предполагалось разместить в Киеве, Москве, Рыбинске, Ярославле, Саратове, Нижнем Новгороде и только немногие — за Волгой и севернее Ярославля.

В апреле 1917 г. председатель Эвакуационной комиссии Северного фронта обратился в Особое совещание с докладом о «безотлагательной» необходимости провести эвакуацию предприятий первой зоны70. Однако никаких практических мер к эвакуации здесь не было принято вплоть до осени 1917 г.

В июле 1917 г. Особое совещание по обороне решило разгрузить Ревель от крупнейших предприятий и перебросить их в пункты, более обеспеченные сырьем. Сдача Риги ускорила вопрос о разгрузке. 25 августа был поставлен вопрос об уводе из Ревеля строящихся судов с наиболее ценным имуществом и необходимости подготовиться к взрыву всего того, «что не может быть эвакуировано»71. Для детального обследования был командирован инженер И. С. Каннегисер. Однако до его возвращения правительство решило вывезти пять крупнейших предприятий из Ревеля.

В конце августа — начале сентября 1917 г. правительство отдало приказ об эвакуации следующих пяти крупнейших предприятий Ревеля: электромеханического завода «Вольта» — в Пермь, Харьков и Москву; судостроительного завода бывш. «Беккер» — в Горловку; вагоностроительного завода «Двигатель» — в Рязанскую губернию; завода Р. Майера — в Москву; машиностроительного завода «Фр. Крулль» — в Москву. С перечисленных заводов было намечено к вывозу свыше 2,5 млн. пуд. грузов72, для чего требовалось свыше 2 тыс. вагонов и платформ. Завод «Беккер» эвакуировал в Новороссийск до 95% своего оборудования и материалов; завод «Вольта» эвакуировал в Пермь, Москву и Харьков до 95% оборудования и часть материалов. В Петроград завод отправил большое количество меди. Завод «Русско-Балтийского судостроительного и механического акционерного общества» эвакуировал в Таганрог около половины материалов и оборудования. Завод «Фр. Крулль» эвакуировал в Москву все материалы и 50% своего оборудования; завод «Двигатель» эвакуировал лишь свое моторное отделение. По мнению комиссии, стоимость эвакуированного оборудования и материалов «составляет около 50% всего имеющегося в Ревеле оборудования и материалов заводов, работающих на оборону»73. В итоге оборудование ревельских предприятий оказалось разбросанным по разным городам Европейской России. Кроме этих заводов в Ревеле оставалось еще свыше десятка крупных предприятий74. При эвакуации всех предприятий нужно было вывезти свыше 6 млн. пудов различных грузов, для чего требовалось 5756 вагонов и платформ.

Ревель. 

Однако общая эвакуация не была осуществлена, так как против нее решительно высказались местные рабочие организации и Совет рабочих и солдатских депутатов. 1 сентября 1917 г. Совет принял решение, в котором было сказано: «Приостановить временно ввиду протестов со стороны рабочих все работы по эвакуации на всех заводах, кроме завода «Вольта». Эвакуация должна быть приостановлена впредь до выработки плана эвакуации, т. е. указания места, куда будут эвакуированы заводы и куда будут размещены рабочие»75. Решение Ревельского совета рабочих и солдатских депутатов было послано в Особое совещание по обороне. 15 сентября 1917 г. Ревельский совет вынес развернутое решение, в котором помимо указания на необходимость «серьезной предварительной подготовки всего плана эвакуации в целом» указывал, что в настоящих условиях эвакуация предприятий Ревельского района приобретает «характер лишь спасения за счет казны в большинстве случаев частновладельческого имущества»76. Характерно, что к точке зрения Совета вынужден был присоединиться и командующий Северным фронтом В. А. Черемисов, который, ссылаясь на личное приказание Керенского, 20 сентября 1917 г. приказал «эвакуацию Ревеля приостановить»77. Председатель Особого совещания по обороне признал, что это распоряжение не могло «не расшатать еще более значения государственной власти»78. Вообще в последние недели перед Великой Октябрьской социалистической революцией, когда был совершенно утрачен авторитет власти в глазах населения и особенно рабочих, последние часто сами решали, следует или нет эвакуировать то или иное предприятие. Так, когда правление вагоностроительного завода «Двигатель» высказало намерение перебросить «бездействующую часть завода» из Ревеля в с. Истье Пронского уезда Рязанской губернии, рабочие отказались эвакуировать предприятие, указав на то, что «планомерная эвакуация неосуществима». 9 октября 1917 г. правление завода послало письмо министру торговли и промышленности, в котором «вторично просит оказать энергичное воздействие на рабочих для побуждения их приступить к эвакуации»79. Ввиду все возрастающей для Ревеля военной опасности, правление попыталось возложить на правительство ответственность за все убытки, которые оно понесет вследствие задержки эвакуации. Рабочие выступали против эвакуации. Помимо ранее высказанных мотивов они требовали не вознаграждения за две недели, а обеспечения «против безработицы». Открыто демонстрируя силы рабочего класса перед решительной схваткой с правительством, рабочие выдвинули революционное требование о снабжении революционного войска и рабочего класса достаточным количеством оружия. Примерно аналогичное решение в связи с вопросом об эвакуации приняли и рабочие «Российско-американской мануфактуры «Треугольник»» в Петрограде. Правление мануфактуры обратилось в Военное министерство и Отдел промышленности с ходатайством «о принятии всех зависящих мер для устранения препятствий к эвакуации со стороны рабочих»80. Однако правительство было бессильно.

После Октябрьской социалистической революции Совет народных комиссаров приостановил эвакуацию ревельской промышленности и предложил восстановить работу предприятий на прежнем месте81.

Подробными данными о деятельности эвакуационных комиссий других фронтов мы не располагаем. Известно лишь, что комиссия Западного фронта в октябре 1917 г. разработала план эвакуации Смоленской губернии. Было намечено вывезти около 300 тыс. пудов грузов правительственных и общественных учреждений и до 600 тыс. пудов грузов заводских предприятий82. Однако имеются данные о вывозе из Смоленска только катушечной фабрики, завода сельскохозяйственных машин и деревообделочного завода с общим количеством около 950 рабочих, из которых непосредственно «на оборону» работало только около 540 человек. Известно также, что районные подкомиссии в Одессе и Кишиневе занимались исключительно эвакуацией промышленных предприятий, которые работали и могли работать по заказам государства83. Из Бессарабии предлагалось эвакуировать из правительственных учреждений 26,7 тыс. человек и из промышленных предприятий 1272 человека. По одесскому градоначальству намечалось вывезти свыше 33 тыс. служащих и 24 800 рабочих и служащих промышленных предприятий. По трем уездам Херсонской губернии из 10 тыс. человек эвакуируемых на долю промышленных предприятий приходилась лишь 1 тыс. человек. Видимо, и здесь до вывоза оборудования дело не дошло.

Эвакуацией румынских предприятий летом 1917 г. ведала комиссия Засядько84. Все материалы и промышленное оборудование из Румынии должно было поступить в ведение Главного артиллерийского управления. Как в действительности происходила эвакуация румынских предприятий и были ли они размещены, как предполагалось, в Екатеринославском районе, никаких данных не имеется.

Таким образом, эвакуация в ряде случаев свелась только к собиранию всякого рода сведений и к составлению планов эвакуации и лишь в малой мере вылилась в вывоз промышленного оборудования, сырья и рабочей силы.