Крестьянские республики и Всероссийский Крестьянский Союз

Шанин Т. Революция как момент истины. Россия 1905—1907 гг. —> 1917— 1922 гг.: Пер. с англ.— М.: «Весь Мир», 1997.

rabkrin.org/shanin-teodor-revolyutsiya-kak-moment-istinyi-kniga/

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РЕВОЛЮЦИЯ

Глава третья. РЕВОЛЮЦИЯ СНИЗУ: ЗЕМЛЯ И ВОЛЯ!

КРЕСТЬЯНСКАЯ ВЛАСТЬ

<...>

В течение 1905—1906 гг. в различных частях Европейской России образовался ряд "крестьянских республик". Их никогда систематически не изучали и не сравнивали друг с другом. Сохранившиеся свидетельства редки и отрывочны, но имеют чрезвычайно большое значение. Они показывают, что Гурия была ярким выражением более общего типа крестьянских организаций и крестьянской борьбы. "Крестьянская республика" России, о которой сохранилось больше документов и которая продержалась дольше других, — "Марковская республика" Волоколамского уезда Московской губернии19 .

Марковская волость была довольно типичной для Центрального Нечерноземья. Она состояла из шести деревень, в которых насчитывалось около 1000 крестьянских дворов. Почвы были бедными и отчасти заболоченными. Волость находилась на расстоянии всего 150 км от Москвы, но дорог, ведущих к ней, было мало. После отмены крепостного права в 1861 г. на каждую "душу" (другими словами, на каждого взрослого мужчину, учтенного в ходе последней, X ревизии) пришлось около двух десятин земли, что было явно недостаточно при господствующей системе земледелия. Крестьяне пополняли свой доход с помощью ремесел и торговли. Каждая деревня специализировалась на каком-либо одном промысле. (В одной из деревень основным источником дополнительного дохода было плотничество, в другой — обувное дело и т.д.). Кроме того, некоторое количество обрабатываемой земли арендовалось у местных помещиков. В действительности, в течение 1890-х

185

годов в счет того, что Чаянов назвал самоэксплуатацией, обедневшие крестьяне давали более высокую арендную плату и цену за землю, чем некрестьянские производители. К началу века только пять помещиков во всем Волоколамском уезде продолжали заниматься напрямую сельским хозяйством. Все остальные либо уже продали, либо сдали в аренду крестьянам всю свою землю.

Несмотря на малообещающие условия, район был известен как "развитый", что особенно относилось к использованию новых методов ведения сельского хозяйства. Уровень грамотности здесь был выше среднего по России. Небольшая группа местных радикалов, не принадлежавших к какой-либо партии, особенно учителя и агрономы, изо всех сил стремилась насадить грамотность и политическое свободомыслие. Марковская волость была известна в их кругах как "сознательная" — интересующаяся новостями из большого мира и непокорная властям.

К лету 1905 г. крестьяне волости с растущим волнением следили за разворачивающейся революцией. Грамотные крестьяне и местная интеллигенция читали и обсуждали на недозволенных собраниях листовки и газеты. После того, как был опубликован Манифест от 17 октября, крестьяне попросили местного агронома Зубрилина, известного и уважаемого за успешное введение в районе многопольного севооборота и полевого кормопроизводства, выступить на сходе Марковской сельской общины. Предметом его выступления должны были стать только что дарованные свободы и возможное место крестьянства в политических событиях. 31 октября 1905 г. на сход собралось значительное число крестьян, представлявших также и другие деревни и волости (многие из них проделали длинный путь, чтобы услышать "про то, что происходит"). Сход превратился в массовый митинг. После споров состоялось голосование за резолюцию, написанную Зубрилиным по просьбе

186

крестьян. В ней содержались требования демократических свобод, дополнительной земли для бедных крестьян, всеобщего образования и амнистии политическим заключенным. За подобные резолюции голосовали в те дни по всей России, но сход в Марково пошел дальше, приняв немедленно вступившее в силу решение о неподчинении властям, неуплате налогов и отказе от поставки в армию рекрутов до тех пор, пока все эти требования не будут удовлетворены. Затем резолюция была подписана главами всех крестьянских хозяйств и скреплена печатью старостой общины Буршиным, который был тут же избран президентом "Марковской республики". В ноябре волостной сход принял подобную резолюцию для всей волости, дополнив ее призывом за Учредительное Собрание и требованием "положить конец самодержавию". Вся волость объявила о коллективном вступлении во Всероссийский Крестьянский Союз.

За этим последовал период особого крестьянского самоуправления на основе согласованного принятия решений по всем вопросам. Отчетливая антиправительственная природа этого самоуправления была хорошо определена историком того времени как "своеобразная форма всеобщей забастовки"20. К 1906 г. представители местной радикальной интеллигенции (включая Зубрилина) оказались в бегах или были арестованы. Происходило то, что было прямым выражением политической интуиции и предпочтений самих крестьян. Они управляли своей волостью через избранных руководителей, демонстрируя открытое неповиновение государственным властям, приказы которых попросту игнорировались. В состав местного комитета Крестьянского Союза были избраны пять человек — секрет, тщательно скрываемый от властей. Именно они принимали все важнейшие решения. Арендные платежи были снижены и оказались под контролем, работа школ и местных властей была перестроена. Преданные царскому режиму

187

старосты и местные полицейские были уволены, подвергнуты бойкоту, их игнорировали или высылали из района. Крестьяне не были вооружены, и местный губернатор уклонялся от обращения к армии. Попытка восстановить контроль при помощи уговоров провалилась. Смещение властями революционного старосты волости крестьяне встретили уловкой в духе бравого солдата Швейка — отказались выбирать нового старосту, а старый объявил, что, к глубокому сожалению, не может сложить свои полномочия, поскольку ему некому передать власть. В центре Московской губернии в России 1906 г., в условиях наступающей реакции и жестоких репрессий, крестьянская "свободная территория" просуществовала год. Ее конец наступил только в середине июля 1906 г., через семь месяцев после поражения Московского восстания. Волостной староста был арестован, полиция вошла на территорию Марковской республики и ее альтернативные власти самораспустились. Бойкотирование назначенных государством чиновников продолжалось еще долгое время.

Для того чтобы показать, как общность условий порождало схожие действия крестьян по всей Российской империи, можно сослаться на другие случаи. Например, особенно влиятельное отделение Крестьянского Союза возникло в 1905 г. в Сумском уезде Харьковской губернии21. Население уезда составляло около 250 тыс. человек, из которых почти 90% были крестьянами — православными украинцами. Союзом руководил А.Щербак — зажиточный крестьянин, возвратившийся в свою деревню со сбережениями, которые он накопил, занимаясь в течении 20 лет фермерством в Калифорнии. Не послушавшись его совета, крестьяне уезда решили начать с петиции царю, жалуясь на бедность и неуважительное обращение с крестьянами. Они просили царя освободить их от "...стражников, урядников и земских начальников. Стоят они дорого, а порядка они нам не дают никакого, а только мешают жить и работать и чинят нам только обиду. Да и от больших начальников мы не видим

188

пользы. Больно нам видеть этих начальников, ничего не понимающих в крестьянской тяготе, но мы терпим... Мы виним во всем начальство и просим тебя, государь, дозволить нам выбрать своих начальников: у нас есть люди умные, с понятием, которые знают нашу крестьянскую нужду, они не будут стоить много денег, а польза от них будет большая".

Щербак незамедлительно направил эту петицию на имя Витте. В ответ он был арестован, но после освобождения из-под ареста продолжил руководить организацией Крестьянского Союза в Сумах. Позже ему было суждено получить общенациональную известность из-за обращения к Санкт-Петербургскому Совету с призывом к объединению рабочих и крестьян против самодержавия. Он стал также одним из главных ораторов на Всероссийском съезде Крестьянского Союза22.

В октябре 1905 г. сумские крестьяне постановили запретить всю торговлю землей и вместе с соседними крестьянскими общинами взять в коллективную собственность местный сахарный завод. (Сумы находятся в районе, где выращивают сахарную свеклу.) Они также потребовали созыва Учредительного Собрания и выбрали Л.Толстого и М.Горького, почетными членами своей организации. В местном центре — городе Сумах (с населением 26 тыс. человек) прошла демонстрация 40 тыс. крестьян под красными флагами. Отчеты того времени сходятся на том, что "в ноябре и первой половине декабря 1905 г. вся власть в уезде, в том числе и в г. Сумах, фактически находилась в руках комитетов Крестьянского союза"23. Чиновники были смещены в ходе перевыборов, заводы бастовали, уездные власти и местная полиция из-за бойкота оказались не в состоянии выполнять свои обязанности. Уездный комитет Всероссийского Крестьянского Союза приказал ввести в город крестьянскую дружину, которая взяла на себя полицейские функции. Крестьянский Союз создал также свои собственные суды, начал издавать газету,

189

узаконил новое административное устройство и т.д. Несмотря на нарастание репрессий, 18 декабря 1905 г. состоялась третья уездная конференция Крестьянского Союза, на которой присутствовали 350 делегатов. Она по-прежнему представляла единственную реальную власть на местах. Для того чтобы положить всему этому конец потребовались новые многочисленные аресты, высылка лидеров и массовые репрессии. В 1905— 1906 гг. о похожих событиях сообщалось из разных мест по всей России, особенно часто из других важнейших центров влияния Крестьянского Союза — Саратовской губернии и Области войска Донского24.

Эти события не были делом только Всероссийского Крестьянского Союза. Например, в Васильковском уезде Киевской губернии крестьянский сход Ракитинской волости без всякой связи с какой-либо общенациональной организацией избрал для управления этой территорией комитет из "двенадцати крестьян и двух евреев" в качестве единственной власти, приемлемой для ее населения. Местный корреспондент Вольного Экономического Общества сообщал, что комитет удерживал контроль над волостью в течение нескольких месяцев20. Принятые здесь меры были схожи с теми, которые принимались везде, где крестьяне брали власть. В докладе указывалось также, что "...влияние комитета было огромным. Например, по его требованию пьянство и воровство прекратилось". "Законные" власти совершенно стушевались. Местное лесничество передавало лес тем, кто в нем нуждался, в соответствии с письменными распоряжениями комитета. В конце концов в волость прибыл полицейский офицер с кавалерийским эскортом из 120 человек. Некоторые местные активисты были арестованы, а другие бежали, что фактически означало конец альтернативной власти. Сообщения о таких властях, учреждаемых крестьянами других национальностей, поступали из нескольких районов, например, из марийских и чувашских деревень Помяловской волости на Волге26.

190

В Центральной России революционные партии были инициаторами некоторых случаев крестьянского самоуправления. В их создании приняли участие местные партийные активисты ПСР и РСДРП (часто в тесной коалиции друг с другом — против чего обычно возражали центральные партийные власти)27. В Поволжье, а также в Тамбовской и Черниговской губерниях были особенно сильны и активны крестьянские братства социалистов-революционеров. На Западной Украине среди крестьян успешно действовала Спилка — группа меньшевиков, использовавшая в своей пропаганде украинский язык. Она положила начало захватам власти, которые достигли пика в 1906 г.28 Большинство этих выступлений были кратковременными и охватывали сравнительно небольшие территории.

Итак, по всей России создались острова мятежного управления на основе всеобщего согласия населения, сопровождавшиеся беспомощностью или отстранением с помощью бойкота "законных" властей, а также альтернативным местным руководством, черпающим свою силу в крестьянской поддержке. Требования, методы управления и тактика неподчинения были примерно одинаковыми. Их целью был контроль за землями, не принадлежавшими крестьянам и крестьянское управление в сельской местности. В действиях разных крестьянских обществ была продемонстрирована высокая степень единства. В целом ядро таких форм организаций в России и на Украине составляли общинные и волостные сходы. (Перевыборы их должностных лиц "без разрешения сверху" составляли часть борьбы за перемены.) В Латвии эту роль играли лютеранские приходы, в Грузии — деревенские собрания и комитеты социал-демократических партий.

Проживавшие в районе посторонние, как и не занимавшиеся сельским хозяйством и не владевшие землей, обычно оставались в стороне от борьбы, но волостной писарь, который посмел по своей собственной инициа-

191

тиве послать верноподданическую телеграмму со словами "земельные наделы в районе достаточны", был немедленно уволен и выслан за пределы района крестьянскими властями. Такая же участь ожидала некоторых сельских стражников и полицейских. Общинные и волостные власти употребляли теперь законные полномочия в качестве акта неповиновения "вышестоящим" властям губернии и государства29.

На этнических окраинах случаи крестьянского мятежного самоуправления были более многочисленными и охватывали большие территории. Его участники были лучше вооружены, в большей степени готовы использовать свое оружие и их действия обычно направлялись революционной партией. Особые этнические условия придавали этим конфронтациям форму национальной освободительной борьбы, которой часто — хотя и не всегда — руководили различные ветви социал-демократии. В большинстве мест, где крестьяне России, Украины и Белоруссии пытались организоваться, они предпочитали присоединиться к беспартийной организации — Всероссийскому Крестьянскому Союзу.

* * *

В 1905 г. возникла первая в истории России национальная крестьянская организация. Природа Всероссийского Крестьянского Союза и его история объясняют неполноту сохранившихся о нем сведений. Большая часть его акций никогда не была зафиксирована на бумаге. Его деятельность, особенно на местах, часто велась без какой бы то ни было документации как по причине секретности, так и из-за неграмотности многих его сторонников. Союз был уничтожен, не оставив преемника, который мог бы претендовать на наследство и. следовательно, сохранить память о нем. Не совсем ясно даже точное число съездов Всероссийского Крестьянского Союза. Полностью сохранились документы только двух из них — состоявшихся в июле—августе и ноябре

192

1905 г. Сообщалось что еще два или три состоялись в 1906 и 1907 гг.30

Е.Кирюхина, единственный советский исследователь Всероссийского Крестьянского Союза, высказала несколько предположений о тех размерах, которых достиг Союз менее, чем за год своей деятельности. На конец 1905 г. (т.е. через шесть месяцев после съезда, на котором Союз был образован) ей удалось установить существование не менее, чем 12 губернских, 4 межобластных и многочисленных уездных комитетов и 470 местных отделений, в которых насчитывалось 200 тыс. членов31. Но с ее точки зрения, из-за недостатка данных эти цифры сильно занижены. В 1906 г. Союз объявил о примерно миллионе членов32. К сентябрю 1905 г. отчеты о деятельности Крестьянского Союза были получены по крайней мере из 42 губерний. Участники съезда, состоявшегося в ноябре 1905 г., представляли 75 уездов из 27 губерний, но ряд делегатов были арестованы в пути и не смогли принять участия в его работе. Некоторые районы, в которых Союз был особенно активен, вообще не были представлены на этом съезде. Например, три из пяти губерний, направивших делегатов на региональную конференцию северных организаций Крестьянского Союза в декабре 1905 г. (Санкт-Петербургская, Псковская и Новгородская), не имели представителей на ноябрьском Всероссийском съезде33. В ноябре 1905 г. делегаты ряда волостей Сибири встретились и решили вступить в Крестьянский Союз, но, опять-таки, не смогли обеспечить своего представительства на втором съезде. Более того, фактическое влияние Союза далеко не ограничивалось кругом его членов и отделений.

Самым известным проявлением деятельности Всероссийского Крестьянского Союза стали его съезды в июле— августе и ноябре 1905 г., широко освещенные прессой. Официальные протоколы съездов были опубликованы и их обращения распространились по всей России04. В ноябре 1905 г. на крупнейшем из этих съездов (и единствен-

193

ном, прошедшем легально) присутствовали 187 делегатов, 2/3 из которых были избраны общинными или волостными сходами05. Правительство обрушилось на Союз всего лишь через несколько дней. Национальное руководство ("главный комитет") было арестовано. Последовали массовые репрессии, но все же на следующий подпольный съезд, состоявшийся в марте 1906 г., прибыли делегаты новых губерний, и их доклады показывают, что численность организаций Союза все еще продолжала возрастать06. Союз достиг своего наибольшего влияния между серединой 1905 г. и серединой 1906 г. Его спад был столь же драматичным, как и его подъем. К концу 1907 г. Союз прекратил свое существование.

Протоколы и отчеты со съездов Всероссийского Крестьянского Союза 1905 г. оставляют впечатление эпической драмы, — выступления звучали временами как крестьянские легенды, жития святых и речи на сельском сходе, слитые воедино. Большинство ораторов были крестьянами, их представления и аргументы исходили как из опыта крестьянской жизни, так и из Библии. В выступлениях тесно переплетались политические, экономические и этические соображения. Некоторые выражали свои мысли неуклюже, другие были прирожденными ораторами. Внимательная и очень активная аудитория слушала всех с чрезвычайной серьезностью, постоянно комментируя и дополняя их выступлениями из зала. И только когда получали слово и приводили длинные аргументы некоторые представители интеллигенции, эта аудитория реагировала криками "достаточно", "говори дело!" и часто грубо их останавливала. На ноябрьском съезде выступил также единственный помещик среди делегатов, который объяснил, почему именно его выбрали и послали на съезд соседские крестьяне: он призывал к захвату крестьянами всех земель, недоверию намерениям правительства и к отправке вооруженного эскорта с крестьянскими депутатами в Думу, чтобы защитить их силой, если в этом

194

возникнет необходимость. Мы располагаем также несколькими поразительными описаниями этого съезда: стена крестьянских поддевок и бород; две женщины в платках (представляющие сход крестьянок из деревни неподалеку от Воронежа), делегат без ноги, который прошел весь путь на костылях, несколько интеллигентов в костюмах (в основном сельские учителя), священник в черной рясе (сразу после съезда лишенный духовного сана и сосланный в монастырь "за непослушание") и единственный в парадной форме армейский офицер в отставке крестьянского происхождения — делегат, который вызвал панику, явившись по такому случаю в мундире, которым он гордился37.

Хотя истинный размах влияния Всероссийского Крестьянского Союза и его деятельность оценить трудно, в природе этой организации сомнений меньше. Мы обсудим полный перечень ее требований в следующем разделе, но "земля и воля" резюмирует их вполне адекватно. Географически этот призыв распространился в основном на те территории, которые царское правительство называло Россией, т.е. на Великороссию, Украину и Белоруссию. (Этнически "иными" в Союзе были в основном латыши, мордва и эстонцы.) На съездах присутствовали лишь относительно немногочисленные представители западных губерний. Это также означало, что организация имела влияние в основном в районах, где преобладала передельная община.

В социальном отношении явное большинство делегатов, избранных на все съезды Союза и подавляющая часть его местных руководителей были крестьянами-"середняками", т.е. владельцами небольших семейных хозяйств38. Споры о членстве в Союзе, в основном касающиеся вопроса о том, следует ли разрешать некрестьянам вступать в его ряды, закончились вничью. (На июльско—августовском съезде большинство предпочло принимать в ряды Союза только "настоящих" крестьян.) Изучение социального состава делегатов

195

обоих съездов 1905 г. показывает, что около 25% их общего числа были не крестьянами, в основном представителями "сельской интеллигенции" — в большинстве своем местными учителями, избранными на крестьянских волостных или общинных сходах для того, чтобы представлять их интересы39. Кирюхина изучила также состав 30 местных комитетов. Результаты ее исследования дают общее представление о местных активистах Союза. 18 комитетов состояли только из крестьян. Крестьяне образовывали явное большинство и в остальных 12 комитетах, но в их состав также входили учителя (в шести случаях), врачи (в трех), чиновники (в четырех) и священники (в двух). В 3 из 30 комитетах состояли также "кулаки" (точно не определенные автором, но отличаемые ею от крестьянского большинства). Из 317 местных организаций Всероссийского Крестьянского Союза, о которых сохранились сведения, 224 (70%) были образованы решениями местных общинных сходов40.

С точки зрения партийной принадлежности участников, подавляющее большинство членов Союза — и делегатов, и руководителей, были беспартийными, несмотря на то, что из нескольких мест поступали сообщения об активном участии эсеров. Из 187 делегатов ноябрьского съезда 1905 г. 11 характеризовали себя как члены или сторонники ПСР, 5 — как социал-демократы и еще 2 принадлежали к Спилке, в то время как кадетов вообще среди них не нашлось. В целом только 9% делегатов считали себя членами или сторонниками каких-либо партий.

В течение 1905 г. в нескольких местах по инициативе Союза Союзов (к которому присоединился Крестьянский Союз) были созданы комитеты поддержки, состоявшие из городской интеллигенции, провозгласившие своей целью помощь Крестьянскому Союзу в налаживании связей и публикации материалов. Арест всероссийского руководства Крестьянского Союза на короткое

196

время повысил важность этих комитетов, но полиция быстро расправилась и с ними. Большинство их членов были арестованы в начале 1906 г. и работа прекратилась41.

Разгром Всероссийского Крестьянского Союза — интересный урок в области политической социологии крестьянства. Несмотря на массовую поддержку, Всероссийский Крестьянский Союз исчез менее, чем через два года после пика его деятельности, и все попытки возродить его провалились. Одной из важных причин упадка этой организации, конечно, стали суровые репрессии, начавшиеся после ноября 1905 г. Полиция получила специальные приказы относительно подавления Союза и ареста всех его активистов. В одном только Сумском уезде, где влияние Союза было особенно сильным, 1100 его активистов были арестованы или отправлены в ссылку. Несмотря на это, в 1906 г. из многих районов продолжали поступать сообщения о все еще интенсивной деятельности Союза. Хотя Всероссийский Крестьянский Союз и был ослаблен (как и все антиправительственные силы к тому времени), он продолжал существовать и действовал не менее успешно, чем другие выжившие организации. В чем же заключалась разница — почему Крестьянский союз исчез, когда другие организации оппозиции удержались, хотя и с трудом, в урезанном виде?

Крестьяне сталкивались с большими трудностями в создании своих организаций по ряду социально-политических причин, которые достаточно хорошо известны: их рассредоточенность, "вертикальное разделение" на домохозяйства, фракции и деревни, их относительно низкий уровень политических "умений" и т.д.42 Условия нелегальности в России ставили любую организацию, не имевшую профессиональных кадров, в невыгодное положение. Но все же опыт других восточноевропейских стран (особенно партий так называемого "Зеленого Интернационала" 1920-х годов) не разрешает простого

197

объяснения типа "крестьян нельзя организовать политически". Главная причина быстрого исчезновения Крестьянского Союза была скорее политической, чем просто вопросом репрессий или организационных проблем. Вот почему исчезли также и местные комитеты Крестьянского Союза, а активность крестьян, которые пережили наступление контрреволюции, вернулась в рамки общин и волостей.

Политическая причина падения и исчезновения Всероссийского крестьянского союза, скорее всего, лежит во взаимозависимости между руководителями Всероссийского Крестьянского Союза и их революционными союзниками, и с другой стороны, в характере поддержки, которую им оказали крестьяне. В противоположность тому, что говорилось о них тогда и позднее, лидеры Крестьянского Союза были слишком авангардны и слишком близки некрестьянским революционерам, чтобы остаться вожаками крестьян в период наступления реакции. Революционная интеллигенция России почти до последнего человека была против "избирательного фарса" I Думы и проповедовала бойкот выборов. Крестьянские массы внутренним чутьем были за участие в них. Их вера в то, что всеобщий сход Россиян должен привести к очевидному заключению о земле и свободе для большинства населения была несокрушимой. Таким же было их понимание важности того факта, которое они ухватили лучше, чем образованная элита, что в России впервые состоятся национальные выборы и в них будут участвовать крестьяне. Они также гораздо реалистичнее оценивали силы правительства и относительную прочность армии. И все же в поддержке избирательного бойкота лидеры Крестьянского Союза решили встать плечом к плечу с союзниками из рабочих Советов, Союза Союзов и революционных партий, а также с сельской интеллигенцией. Арест Главного Комитета Крестьянского Союза сделал эту позицию еще более жесткой, поскольку ее некому было пересмотреть.

198

Когда начались выборы, в них приняло участие подавляющее большинство крестьян. Они выбрали в основном "беспартийных" крестьянских делегатов, которые принесли в Думу то послание, которое отказался принести в нее Всероссийский Крестьянский Союз. К тому времени, когда революционные партии признали, что бойкот выборов был "тактической ошибкой" (соглашаясь в этом с превосходством крестьянской повседневной мудрости над их собственным теоретическими конструкциями), у Всероссийского Крестьянского Союза не осталось ни одного признанного лидера, который выразил бы этот разворот на 180 градусов. Идеологический эквивалент Союза — Трудовая фракция, созданная беспартийными крестьянскими депутатам, повторила основные требования Крестьянского Союза. А российские крестьяне демонстрировали свое безразличие к политическим ярлыкам до тех пор, пока кто-нибудь не высказывал то, что они хотели услышать, о земле и воле, и говорил языком крестьянского единства в противостоянии государству и помещикам. Немногие активисты Крестьянского Союза, отказавшиеся следовать политике бойкота и избранные в Думу, например, С.Аникин из Саратова, просто присоединились к Трудовой Фракции, как это сделали и немногочисленные противники бойкота из эсеров и социал-демократов, избранные депутатами (последние в конце концов организовали собственную фракцию).

Самым важным здесь является тот факт, что под руководством Крестьянского Союза или местных лидеров, не присоединившихся ни к одной партии, или же являющихся членами совершенно разных политических партий (РСДРП, ПСР, сельских альянсов этих двух партий43, ППС, даже Бунда), крестьяне различных районов боролись за одни и те же требования и использовали очень похожие стратегии. Под сбивающим с толку Давлением воззваний, объяснений и приказов государства и его врагов, часто вводимые в заблуждение и

199

всегда подозреваемые, сталкиваясь лицом к лицу со сложнейшими ситуациями, большинство российских крестьян сохраняли необыкновенную политическую ясность выбора. Их отношение к целям и организациям было прагматичным, основанным на опыте и политически мудрым. Они были также примечательно последовательны в своих целях. Тот факт, что все это не поняли столь многие российские чиновники и интеллектуалы, должен рассматриваться как проблема самих чиновников и интеллектуалов, а не крестьянского мышления. Столетием ранее блестящий аналитик и человек, вдохновлявший русских революционеров, так описал появление крестьян на современной ему политической сцене: "неуклюже-лукавый, плутовато-наивный, несуразно-возвышенный, расчетливо-суеверный... непонятный иероглиф для цивилизованного ума..."44 Именно так это выглядело, когда рассматривалось в свете чьих-либо других требований, взглядов и предрассудков. Чтобы понять крестьян в их собственных рамках и развитии, нужно взглянуть на крестьянские нужды и на то, как их воспринимали крестьяне, т.е. углубиться в рассмотрение крестьянского мышления и крестьянской мечты.