Береги его, брат

В полном молчании тот, на кого смотрел Алексей, достал из-за пазухи камуфляжа абсолютно белого котенка, опустил его в кофр. Поднялся, ободряюще улыбнулся ему и, показав большой палец, затерялся в толпе…

- Леха, выручай! – Пашкин голос в телефоне граничил с отчаяньем. - Мы «пятак» забили с восемнадцати, но не успеваем. Если упустим время – займет кто-то по законному. А сегодня нас хотел один крутой перец послушать, если все в тему – тогда может предложить контракт!

- От меня-то что требуется? – Алексей уже все понял, но хотелось, чтобы его попросили. Официально, так сказать.

- До шестнадцати пятак молодая группа занимает. Они Цоя перепевают. А как свернутся – встань ты. На часок площадку займешь, а там и мы подтянемся.

- А если попросят меня с пятака? – он знал, что не попросят. Так – куражился.

- Тебя? С твоей-то публикой? – хохотнул Пашка, - Не смеши, брат!

Конечно, Алексей не откажет гениальному поэту и музыканту Пашке с его «бандой». Талантливые ребята, делают свои вещи, не подражая никому и не подстраиваясь под вкусы публики. Рано или поздно, но добьются своего. К тому же помогли ему записать «минусовки» песен, с которыми не стыдно выйти на сцену.

Песни Алексей писал с тех пор, как научился играть на гитаре. Но то были простенькие вещи, которые забывались сразу после их исполнения. Его репертуар в корне изменился, когда он волею судьбы попал в «горячую точку».

Прошел по краю бездны, увидел людей без личин, скрывающих суть человека на «гражданке». Познал цену дружбы и предательства, холод идущей рядом смерти и верные плечи боевых друзей, заслоняющих от последней неудачи.

Тексты его песен обрели простоту и смысл, понятный тем, кто ощутил дыхание войны. Записи, сделанные в полевых условиях, разошлись по группировке и пользовались успехом.

В последнем бою, когда его отделение оставалось прикрыть отход роты, командир в приказном порядке заменил его на другого бойца, не обращая внимания на категоричные возражения Алексея.

- Останься, братан, - сказал тогда ему боец, - трусом тебя никто не считает. Я тут справлюсь не хуже, а вот песни про нас, кроме тебя никто не сложит.

С тем и расстались. Песню о ребятах он сделал, но никто ее еще не слышал…

На «пятак» он прибыл вовремя. Молодые ребята заканчивали свое выступление под аплодисменты зрителей, случайных прохожих и туристов, толпами бродивших по центральной улице города.

Ребята отключили свою аппаратуру, хоть зрители и просили продолжения, но – время вышло, надо уступать место. Зрители расходились.

Алексея это ничуть не волновало. Он знал, что у него свой слушатель, который подойдет, заслышав первые аккорды его песен. Подключив свой «комбик», он проверил микрофон, гитару, вставил флешку с «минусовками».

«Пятачок» - место бойкое, многолюдное, недаром оно ценилось у уличных музыкантов. Прохожие, услышав строгий ритм и резаные фразы песни, обратили внимание на исполнителя: возраст – под тридцать, но виски уже седые. Одет в застиранный камуфляж – «арбуз» без погон, на ногах – берцы. У ног – открытый кофр от гитары. Так положено.

Большая часть прохожих, не останавливаясь, шла мимо. Но вот один, потом другой молодой человек – ровесники Алексея, замерли, прислушиваясь, и двинулись в сторону помоста - импровизированной концертной площадки.

Первая песня отзвучала. Алексей открыл глаза и взглянул на слушателей. Да, это – его публика. Пока немного, не наберется и двух десятков, но по окаменевшим лицам и глазам, будто смотрящим в прошлое, было понятно, что они уже вспомнили дни, которые не вытравить из памяти ни роскошью, ни водкой. Уже поняли, что они среди своих и почувствовали верное плечо стоящего рядом, как тогда. Как там…

Вторая песня, третья. Зрителей прибавлялось. Уже видно в толпе мужиков постарше – эти прошли Афган. И хоть его песни о другой войне, они им тоже понятны и близки. Рядом с некоторыми стояли жены. Они внимательно вглядывались в лица мужей, будто узнали о них нечто новое, ранее скрытое от их чутких сердец.

Алексей исполнял без перерывов. Выдавал всю обойму песен, проверенных временем и слушателями. Кто-то слышал их раньше, у кого-то хранились еще первые, полевые записи. Он слышал, как подпевали ему бывшие бойцы. Кто-то прятал слезы.

В первом ряду слушателей Алексей увидел молодого парня, лет двадцати, в таком же камуфляже, как у него. Что-то неуловимо близкое было в его облике. Знакомый? Виделись? Он напряг свою память. Неужели он? Да, это – он!

Алексей не удивился, будто давно ждал этой встречи. Вот и пришло время для песни, что была написана о них, двадцатилетних пацанах, оставшихся там.

Он отключил «минусовки», добавил громкости на гитару и тронул струны. Закрыв глаза, Алексей рассказывал о десятке парней, которым была уготована жизнь, полная любви, счастья, забот о семье, любимой женщине и детях. Если бы не война. И они, не раздумывая, отдали все это ради возможности сберечь жизни друзей. Ценой своих. В густой траве, среди бледно-розовых головок ятрышника. «Жизнь свою за други своя…»

Вот и все. Сегодня он петь больше не будет. Не сможет. Его окружала тишина. Был слышен шум улицы, гомон прохожих, но слушатели молчали. Те, кто был в головных уборах – сняли их.

В полном молчании тот, на кого Алексей смотрел, не отрываясь, подошел к помосту и, достав из-за пазухи камуфляжа абсолютно белого котенка, опустил его в кофр. Поднялся, ободряюще улыбнулся ему и, показав большой палец, затерялся в толпе.

Подъехал Пашка со своей бандой, Алексей уже смотал свой аппарат, выгреб из кофра наличность и, достав из него же котенка, прижал его к груди. Тот взглянул на него пронзительно голубыми глазами, прикрыл их, ткнулся головой ему в грудь и затих.

Прибывшие музыканты торопливо разматывали шнуры, устанавливали аппаратуру. Благодарили Леху и просили его непременно быть сегодня в клубе на набережной.

Весь вечер Алексей устраивал котенка в своем жилище. Прикупил ему лоток, миски, лежанку, когтеточку и запас корма. На это ушел весь сегодняшний заработок. Зато котенок с удовольствием покушал, опробовал лоток, когтеточку и остался доволен всем.

Забравшись Лехе на колени, он задремал. Тот машинально гладил его по спинке и вспоминал того, кто сделал ему такой неожиданный подарок. Не мог он ошибиться. Тот же взгляд, густые брови, сросшиеся на переносице, и родинка на верхней губе.

Таким он его помнил и будет помнить всегда. Почему он не остался, не подошел после? Ведь им есть, о чем поговорить, что вспомнить. Может ему нельзя? Хорошо, что он услышал песню, которую Алексей писал о них. О нем.

За окном стемнело. Он переоделся, наказал новому жильцу вести себя прилично, не скучать. Обещал вернуться через пару часов и направился в клуб – место тусовки музыкантов.

Пашка с компанией призывно махали руками. Заказали ему коктейль, и Алексей, потягивая ароматный хмель, прислушался к беседе. Речь держал новый, незнакомый ему человек. Все называли его Антоныч.

Разговор крутился вокруг сегодняшнего выступления Пашкиной команды. Антоныч со знанием дела разбирал каждую вещь. Указывал на «косяки», давал дельные советы. По всему было видно, что он имеет вес в среде музыкантов.

- Еще надо поработать, - обращался он к Пашке, угадав в нем лидера. – Держим связь. Через полгодика пересечемся, если прислушаетесь к моим советам, то начнем работать.

Видно было, что Пашка хоть и разочарован, но согласен с Антонычем.

- А вот с тобой, парень, - обратился он к Алексею, - я готов начать работать с завтрашнего дня. Запись, раскрутка, гастроли по городам. Согласен?

- Надо подумать. – Предложение было неожиданным. В последнее время Леха подумывал бросить музыку, а тут… - Опять же, жилец у меня появился. Куда его?

- Это тот, что залез в твой кофр? – по-доброму улыбались музыканты. – Симпатичный котейка.

- Это не проблема, – возразил Антоныч. – Создадим условия и ему. Будете гастролировать вместе. А песни твои нужны людям. Сколько вас прошло через огонь. Такое не забывается, это – на всю жизнь. Слушатель у тебя будет.

- Погодите-ка, – Алексей с недоумением смотрел на собеседников. – Как - сам залез? Его же парень туда посадил, тот молодой, в камуфляже. Подошел, вынул из-за пазухи и посадил в кофр.

- Ты что-то путаешь, парень, – Антоныч озадаченно смотрел на него. – Я твое выступление с самого начала слушал. На последней песне котенок вылез из кустов, протопал к тебе и залез в кофр. Кроме тебя – никого в камуфляже там не было. Да и как ты мог видеть – ты ж поешь с закрытыми глазами. Кстати, неплохая фишка!

Алексей не спорил. Ладно, пусть так. Обменявшись номерами телефонов с Антонычем, договорились созвониться завтра. Тот откланялся.

- Леха, так был парень или нет? – тронул его Пашка. – Что за парень-то вообще?

- Был, – Алексей задумчиво крутил в руках пустой стакан. - Тот самый. Пулеметчик, что меня заменил. Ребята тогда выполнили задание, ночью вышли к своим. Двух раненых вынесли. И его. Двухсотым…

За столом воцарилось молчанье. Все обдумывали сказанное Алексеем.

- Взял он тогда на себя твою судьбу, брат, – Пашка не усомнился в правдивости рассказа. Его чуткая душа реагировала на любые сигналы Вселенной, в этом были истоки его гениальности. – Песня твоя ему по душе пришлась, ждал он ее. Больше наверняка не придет, – Пашка говорил то, о чем Алексей уже догадался. – А с котенком вы теперь накрепко повязаны. Береги его, брат, и он тебя сбережет.

Автор ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ

источник