Так вот... Приехав на выходные в Питер из колпинского стройотряда (в баньке нормальной смыть-выпарить усталость железобетонную, пообщаться с цивильными дамами на предмет эротизма картин Сальвадора Дали, плавно перейдя к практическим занятиям... Портвейна попить интеллигентно и вообще...), встретили немцев наших на Невском, прямо у "Елисеевского".
Они ребята нормальные, стали нам с хохотком подмигивать, попихивать локтями в бока да на магазин кивать зазывно. А нам чего? Нас и провоцировать не надо. Желаете выпить, господа бюргеры? А и легко, на здоровье...
Заходим в магазин, у прилавка винного отдела происходит "обмен мнениями". Анхен, неплохо говорящая по-русски (остальные из дойчев - ни в зуб ногой...), говорит неуверенно: "Мы, к примеру, сухое очень любим... "Каберне" вот... Либо "Бычья кровь"...
Миха, побледнев, старательно пытается подавить рвотный рефлекс после таких немецких признаний. Переведя дух, говорит возмущённо: "Вы чего, сдурели, что ли? Вон же 33-ий дают...".
Анхен озадаченно и совсем уже недоверчиво: "А... А этто - гут...?". Тут я уже с Михой в два голоса вопим: "Конечно, гут!!!". Набрали "гутова" напитка немного, сумку целую немецкую, хозяйственно-вместительную. Около 20 бутылок туда вошло. А чего? Немцев десяток да нас двое. Нормально для затравки. Рамоночка, вторая девица из группы немецких товарищей, умопомрачительно улыбаясь, берёт бутылку коньяка ещё. Анхен сообщает - день рождения у неё... Ну, немцы вдобавок. покупают две бутылки "Каберне". На всякий пожарный...
Немцы смущённо вопрошают - так где пить-то будем? Где-где... Да у Михи же. Он вон, на Фонтанке, в двух шагах проживает. Пошли. Сумку волокли попеременно и аккуратно.
Миха обитал в двух комнатах необъятной коммуналки, которую я за несколько лет так и не исследовал полностью. Да и Миха отговаривал - не надо, мол... Кто его знает, что там, вдали, в темноте...
Немцам непонятно было слово "коммунальная квартира". Они ошеломлённо бродили по бесконечным коридорам, открывали двери, заглядывали в туалет, тянули цепочку с фаянсовой "гирькой" на конце, слушали звук спускаемой воды и удовлетворённо бормотали свой вечный "гут..."...
"Гут" пришлось подпортить, объяснив им, что Михиных тут всего две комнаты. Немцы сокрушённо помотали головами, но подошло время пития, и настроение резко пошло вверх...
Для начала Мишка обсмеял немецкие серебряные напёрстки для пития, грамм по 25 примерно... Презрительно выпятив губу, принёс два гранёных стакана. Себе и мне, соответственно. Немцы замерли. Миха, лихо скусив зубами пробку с бутылки "33"-го, набуцкал два стакана "с горкой" и мы немедленно выпили. Немцы, восторженно взвыв, зааплодировали, я не выдумываю. И принялись наперебой наливать стаканы, пытаясь повторить такое невиданное ими доселе "волшебство"... ...
Получилось далеко не у всех и ещё дальше не сразу. Но мы были неплохими преподавателями, а посему немцы к ночи ближе нарезались в лоскуты. И стали выпадать в виде осадка по разным углам комнатным. Я же с Михой, поочерёдно и очень деликатно (но настойчиво...), приобнимали Рамоночку за тонкую и порочную немецкую талию. Поздравляя её беспрестанно с днём рождения, с притворным политесом допивая её бутылку коньяка из серебряных напёрстков. Было противно пить из такой мерзопакостно мелкой посуды, но надо...
Возвращались в Колпино на крайней ночной электричке уже за полночь. Всю получасовую дорогу оживлённо беседуя с Куртом, который не знал ни одного слова по-русски, а мы, соответственно, только "гут" по-немецки, в тамбуре вагонном. Понуждая его курить "Беломор" и пить водку из горла. Откуда взялась водка, я не понимал...
А потом, после прибытия на наше "стойбище", мы ещё пили это мерзкое, как тогда казалось, "Каберне" в домике немецком. Оставшиеся "в живых" немногочисленные немецкие мужчины, Анхен, Рамона, и мы двое. Причём нам безоговорочно были предоставлены гранёные стаканы. Мы хлебали из них ту кислятину, прожигали огненными взглядами Рамону и страстно мечтали о порочащих связях с иностранными женщинами. Времени для этого был ещё целый август семьдесят не помню какого года... ...
Оценили 48 человек
87 кармы