Сердце Железного Феликса остановилось после заседания Объединённого пленума ЦК и ЦКК ВКП(б), на котором он выступил с пламенной речью, отстаивая генеральную линию партии против троцкистов.
Ф.Э. Дзержинский против троцкистов
"Седьмой день продолжался Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б). Отчего так долго? Борьба с «новой оппозицией»; превращение Ленинградской губернской партийной организации в центр антипартийной борьбы, а «Ленинградской правды» — практически в параллельный центральный орган партии… Иными словами, складывалась ситуация, реально угрожавшая единству партийных рядов.
Обращаясь к лидерам оппозиции, Дзержинский так оценил их действия: «…вы подняли знамя восстания против единства нашей большевистской партии».
Фракционеры пытались обвинить Дзержинского в «зажиме» демократии; в ответ на это он сказал:
«Демократия, которая нами должна проводиться в гораздо большей степени, чем до сих пор, должна проводиться на известной почве, на известной платформе. Эту платформу создал наш съезд, и эту демократию можно и должно развивать только на той платформе, которую дал нам партийный съезд».
Выступление Феликса Эдмундовича неоднократно прерывалось ожесточенными репликами оппозиционеров. Что же заставляло их отбрасывать прочь правила, скажем так, хорошего тона?
Суть — самый смысл полемики, ибо речь шла о путях и методах индустриализации, о том, как превратить огромную аграрную страну, только-только закончившую восстанавливать экономику после тяжких лет войны империалистической, войны гражданской, антантовской интервенции и той невидимой, но от этого не менее жестокой войны, которую развязала внутренняя контрреволюция, в страну промышленную, высокоразвитую.
Думающим политикам было ясно, что сохранить завоевания Октября, отстоять дело российского пролетариата можно лишь при условии создания социалистической индустрии.
Владимир Ильич указывал, что, в отличие от революции буржуазной, революция социалистическая только начинается с завоевания власти.
Следовательно, на пленуме речь шла о путях развития пролетарской революции.
Оппозиция настаивала: для индустриализации необходимо обобрать «мужика», обобрать до последней нитки, до последней копейки. Дескать, только это позволит изыскать необходимые средства для развития тяжелой индустрии.
На самом же деле такая позиция означала отторжение крестьян от рабочего класса, что в стране — по преимуществу все еще крестьянской — грозило поражением революции.
Страстно борясь за единство партии, за грядущую победу Социализма, Дзержинский бросает в лицо оппозиционерам слова, полные негодования:
«Если послушать вас… то… как будто тут нет союза рабочих и крестьян, вы не видите этого союза, как основу Советской власти, при диктатуре пролетариата, который сознательно ведет страну к определенной цели, к социализму…
Этот совершенно ошибочный политический уклон может быть и для нашей промышленности и для всей Советской власти убийственным».
Еще за полгода до этих событий «новая оппозиция» пытается навязать XIV съезду ВКП(б) дискуссию. 15 декабря 1925 года Центральный Комитет партии большинством голосов принимает документ, подписанный девятью членами ЦК, в том числе и Дзержинским, о недопустимости такой дискуссии. Съезд осудил оппозицию. В феврале 1926 года на Ленинградской губернской партийной конференции оппозиционеры были разгромлены. Секретарем Ленинградского губкома стал Сергей Миронович Киров.
Но битым, как известно, неймется. И к апрелю 1926-го складывается новая антипартийная сила, занесшая руку на ленинский кооперативный план, на основополагающие принципы новой экономической политики, утвержденной и одобренной большевиками-ленинцами.
Удивительно ли, что одним из самых непримиримых и последовательных борцов против попытки раскола партии был Дзержинский?
Напротив, абсолютно закономерно и естественно. Столь же естественно, что именно он был поставлен по предложению Ленина во главе образованной 20 декабря 1917 года Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем.
Одно дело — бороться с врагами, которыми движет классовая ненависть. И совсем иное — противостоять тем, кто раньше считался товарищем по партии, коллегой по работе в Центральном Комитете.
Богумир Шмераль, один из основателей Коммунистической партии Чехословакии, присутствовавший на июльском Объединенном пленуме, вспоминал на следующий день после смерти Феликса Эдмундовича:
«Итак, вчера в 12 часов он говорил в последний раз…
На поверхностного наблюдателя он мог произвести впечатление крепкого, здорового человека. Но от тех, которые особенно внимательно присматривались, не ускользнуло, что он часто судорожно прижимал левую руку к сердцу.
Позже он обе руки начал прижимать к груди, и это можно было принять за ораторский жест…»
Это не был ораторский жест. Дзержинскому было больно, потому что он сражался против тех, кого ранее считал товарищами; это было ему физически больно. Разрывалось сердце…"
http://maxpark.com/community/5101/content/1707681
Вечная память герою!
Оценили 4 человека
10 кармы