Кто читал шедевр Ильфа и Петрова про великого комбинатора, наверняка без труда вспомнит Васисуалия Лоханкина.
Из-за последних либеральных радений Вишневского в «Новой газете» приходится вспоминать, что специфическая группа, объединяемая идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей, в либеральном понимании может состоять из одних только лидеров.
Например, из вишневских. И только во вторую очередь из группы его поддержки, допустим. Но обязательно с Борисом Лазаревичем во главе.
Дело в том, что депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Вишневский опубликовал статью в «Новой газете», посвященную уличным событиям в Хабаровске и других регионах.
Что он понял из происходящего, вряд ли удастся разобрать, если просто прочитать его опус.
Штука в том, что он политолог, специалист в области политической психологии. То есть он специалист по объяснению того, чего не может быть, но очень хочется.
Вероятно, Вишневский отлично понимает, что и кому надо сказать, чтобы публика похлопала. И совсем не понимает, что надо делать.
Представить себе этого говоруна рассуждающим о революции сложно. И он в «Новой» этот вариант своего непонимания сути революции уже представил.
Всерьёз воспринимать рассуждения человека, не замечающего присутствие или отсутствие признаков революционной ситуации и пафосно говорящего о революции без опоры на классиков, не получится ни за какие печеньки.
Главная добыча любой революции — власть. Приводить в пример ситуацию столетней давности, как это пафосно сделал Вишневский, так же нелепо, как причислять человека к классу птиц, потому что теперь, видите ли, люди туда-сюда летают.
В 1917 году в финале мировой войны профи и любители с винтовками да наганами ничего сложнее паровоза или телеграфа наяву себе не представляли.
И о психотропных средствах, способных влиять на личность или даже на целую толпу, не имели представления.
Вряд ли знали они и о дронах, и о свойствах инфразвука, электрошокерах и прочем оборудовании, способном так усилить маленький полицейский отряд, что он будет эффективнее тысячной толпы с наганами.
Пройтись по опусу Вишневского можно построчно, но эффект будет только ужаснее: профессор на манер болтуна и корыстного лентяя — персонажа романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Золотой телёнок» — находится в плену мечты о своей роли в судьбе русской интеллигенции. А на деле кажется тихо бормочущим мелким провокатором.
И ни бельмеса он не понимает в том, что происходит на планете, нашем континенте, в экономике, головах людей, на улицах Хабаровска.
Похоже, Вишневский понял только то, что если он не скажет хоть что-нибудь и не напишет что-то хоть где-нибудь, то кормить его уже не будут ни свои «варвары», ни чужие.
Чтобы понять, насколько Борис Лазаревич не понимает, где в происходящих событиях его место, надо бы перечитать знаменитое стихотворение Саши Чёрного «Интеллигент», которое начинается строчками «Повернувшись спиной к обманувшей надежде / И беспомощно свесив усталый язык…»
И будет ясно, что наш «лоханкин», выступив в «Новой» с такой невнятной речью, увы, просто «беспомощно свесил усталый язык. Это потому, что одну за другой хоронил он надежды, а от этого больше всего устают...»
Из-за явного желания возбудить впечатлительную публику Вишневский мог бы попасть под статью.
И именно за попытки возбудить, а не за свою сочинение на революционную тему.
А чтобы оценить, каков в реальности речистый «революционер» Борис Лазаревич, лучше дочитать до конца упомянутый стих.
Оценил 1 человек
3 кармы