С праздником друзья! Сретение Господне.

Сегодня праздник - Сретение Господне. Поэтому я размещаю ниже лекцию, который покойный (убиенный) протоиерей Александр Мень, прочитал 15 февраля 1987 года.

Праздник Сретения считается праздником Христовым и одновременно праздником Девы Марии, Пречистой Матери Божией. Потому что в этот день Младенец Иисус как бы встречается с Ветхим Заветом, со старцем, который, уходя из этой жизни, прощается с ней, благодарит Бога и говорит: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром» — древность уходит, начинается новое.

И в то же время Матерь Господа слышит странные слова, которые ни Она, ни Иосиф сначала не поняли, даже как бы смутились. Старец взял на руки Младенца и сказал: «Вот лежит это Дитя на падение и на восстание многих в Израиле», то есть через Него многие люди споткнутся и упадут, а многие восстанут, поднимутся, оживут: «А Тебе Самой оружие пройдет душу». Значит, и в сердце Матери Божией будут испытания через Ее Сына. Этим он предрек Ее страдания с первых дней. Мы думаем, что Матерь Божия не имела искушений, но если имел искушения даже Сын Ее Божественный, имела такие испытания и Она.

Вот что значит: оружие разрубит Ее душу, пронзит Ее. Так же и люди — одни примут, другие откажутся, одни восстанут, а другие упадут, потому что Господь всегда был камнем преткновения для людей. Когда Он пришел в мир, то люди должны были выбрать: с Ним они или против Него, принять им Его или отвернуться и идти своей дорогой. Вот почему Он был испытанием и камнем преткновения.

А Матерь Божия, которая получила откровение о том, что Сын Ее будет иметь вечное Царство, что видела Она? Она видела, как Он с детства подвергался смертельной опасности: и родился Он не как царь, а в хлеву, и потом Его хотели убить, и пришлось родителям тайно, ночью бежать через границу с ребенком, спасая Его жизнь, — не похоже это было на царствование. И вернувшись, поселился Отрок Иисус не во дворце, а в бедной хижине, и не было у Него слуг, не было у Него войска, не было у Него земной силы и славы, а был у Него маленький домик и рабочий верстак, где Он трудился Своими руками. И так было не день, и не два: почти вся Его жизнь прошла у этого очага, в этой мастерской, где Он, склонившись, трудился, чтобы прокормить Себя и Свою Мать. Это совсем не было похоже на царский трон и вечное царствование, которому не будет конца.

И может быть, вот тут–то меч и пронзил Ей сердце, потому что Господь Ей обещал, но ничего не совершалось — жизнь шла обычная, обыденная. И вот, казалось бы, наступил момент, когда Господь призвал Своего Сына, чтобы Он возвестил Свое Царство людям. Но Мать тогда была как бы устранена, осталась одна, без Него. Он ушел, а Она лишь издали могла видеть Его лицо. Это было еще одно испытание для Матери Господа.

И, наконец, было последнее испытание. Сын входил в Святой город — наконец–то люди Его признали! Наконец–то они Его приняли! Они встретили Его с радостными приветствиями, как царя. Но не прошло и недели, как из этих самых ворот Его вывели связанным, как преступника, и повели с двумя разбойниками на лобное место, на место позорной казни.

Она ждала до последнего момента, что вот что–то случится, что Господь вмешается, что казнь будет остановлена, что грянет гром с неба, но ничего не случилось: небо молчало, только солнце померкло и помрачилось. А Она стояла у Креста, и только один Иоанн был с Ней и несколько женщин, а все Его преданные и верные ученики в страхе разбежались.

Вот когда Она могла поколебаться, вот когда еще раз меч разрубил Ее сердце. Правда или неправда то, что было предсказано? Что происходит? Вместо трона — публичная, позорная казнь. И до последнего Его издыхания Она, быть может, надеялась, стоя и плача в ужасе у Креста. Но когда, увидев Ее, Он проговорил, указывая глазами на Иоанна, юного ученика: «Вот Твой сын теперь», — Она поняла, что Он с Ней прощается, что больше не будет у Нее Сына, что Он поручает Ее заботам другого человека…

Значит, не грянет гром, значит, сейчас, здесь, на этом месте Он умрет, и действительно, через короткое время Она увидела Его лицо побледневшим, с закрытыми глазами, мертвым. Где оно, царство? Где обещанное? Еще раз, уже последний раз Ей был нанесен самый тяжкий удар. Что Она могла тогда думать?

Она могла вспомнить, что ангел являлся Ей 30 с лишним лет назад и обещал, но обещанное не исполнилось, что были пророчества, но они не сбылись, и ничего не осталось, кроме предательства, трусости, грязи, крови и смерти. И вот тут–то Она испила свою чашу до конца.

Поэтому многие и говорят, что вместе с Господом как бы сердцем была распята и Его Мать. Вся Ее жизнь с того момента, когда Она была призвана стать Матерью Господа, была Крестным Путем. Вот почему сегодня, когда мы вспоминаем пророчество старца Симеона, мы преклоняемся перед Ее ранами сердечными, перед Ее ранами душевными, перед ее Крестным Путем и взываем:

Матерь Божия, молись о нас, скорбящих, удрученных, грешных, у которых также выбор стоит: или будет нам Господь для падения, или для восстания. Да будет так! Чтобы молитва Ее нас поднимала; чтобы через все искушения и жестокие испытания мы сохранили веру, как сохранила ее Она на Голгофе и у могилы Своего Сына.

Мы часто стоим у могилы не только своих родных и близких, но и у могилы своих надежд, своих упований, своих земных человеческих расчетов. Многое приходится нам хоронить, и тогда наступает час уныния, маловерия и отчаяния. Но если мы вспомним о Кресте Богоматери, то снова услышим голос Божий, снова поднимемся, распрямимся и скажем: Господи! Как Матерь Твоя, идя за Тобой в твердости и уповании, слагала в сердце Своем священные слова, так и мы эти слова будем слагать, чтобы они нас в темной ночи жизни укрепили и дали нам силы.

Аминь.

Вы слышали в сегодняшнем Евангелии слова старца Симеона: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; ибо видели глаза мои Твое спасение»!

Какой благословенный момент! «Отпускаешь!» Он уже готов умереть! Не просто, а прожив долгую жизнь в терпении, в вере, в надежде!

Обычно принято считать, что старость — это возраст печальный, унылый и скорбный. Но мы должны смотреть на это иначе. Больше половины из собравшихся здесь уже перешло во вторую, вечернюю часть жизни. И больше половины из вас хорошо знают, какие искушения посещают человека именно в преклонные годы, когда появляется излишняя суетливость, излишняя болтливость и ворчание на окружающих людей, и уныние, и немощи телесные, и мрачные мысли о завтрашнем дне, — вы знаете, как все это нас удручает. Но не такой должна быть благословенная христианская старость.

Каждый возраст имеет свое благословение. И старость — имеет свое. Утихает суета. Многое человек начинает понимать no–другому оценивать уже на основании своего жизненного опыта. И все, что было с нами в жизни, мы должны оценить, понять и принять с благодарностью. А если мы понимаем, то мы уже не так скоры на осуждение. Если мы понимаем, то мы становимся более отзывчивыми.

Юность иногда бывает черствой, потому что она еще многого не испытала. С годами человек становится более опытен в печали, поэтому ему легче понять печаль другого человека. С годами человек накапливает мудрость. С годами у него растет благодарность Богу. Он больше ценит жизнь, все более чувствуя ее краткость, и она становится более драгоценной для него. И мы должны спешить, торопиться, каждый день жить в любви, отдавая друг другу свое сердце, свои силы, пускай уже и небольшие; ведь самый слабый, самый престарелый человек всегда может что–то сделать для другого. Недаром в старину к старцам и к старицам приходили за советом, за указанием пути жизни — и не ошибались, потому что эти люди были носителями жизненного опыта, носителями настоящей жизненной мудрости.

Вот какими должны мы быть. И благодарить Бога за то, что Он нас провел через многие годы и дал нам опыт! С любовью, мудро будем смотреть на мир — мы, люди, уходящие из мира. Мы не должны думать о конце жизни как о чем–то ужасном, страшном, тяжком.

«Подвигом добрым я подвизался, — читаем мы в послании апостола Павла, — течение совершил, веру сохранил. А теперь готовится мне венец правды», — это значит, что мы идем не к конечной станции, не к тупику, а только к остановке, короткой остановке, за которой — путь в вечность!

Дай–то Бог, чтобы мы пережили в эти дни и в эти годы, свои последние годы, то счастье, которое пережил старец Симеон, когда он прижал к своей груди Младенца Спасителя. Мы все можем Его встретить! Мы все можем Его ощутить! Только вера, только любовь к Нему, только сила Духа, изливающаяся в наше сердце, может нас пробудить и озарить прекрасным светом закат нашей жизни. Тогда мы узнаем, что мы не напрасно были рождены в этот мир, не напрасно жили, и всегда будем жить в вечности, ибо Бог есть не Бог мертвых, но Бог живых.

Поэтому в каждый поворотный момент своей жизни, и перед закатом, перед заходом солнца своей жизни и в последний час дай Бог нам сказать:

«Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром, ибо видели очи мои спасение Твое!»

Аминь.