Со следователем одного из УВД Питера как-то разговаривал. Он вспоминает историю:
«В районе следачил. У нас разбой "глухой", то бишь нераскрытый и бесперспективный. Кавказцы раздели питерского обывателя на улице, да ещё и лицо помяли. И где их искать – только шайтан знает.
Ну, уголовный розыск к шайтанам поближе. Где-то что-то услышали, в агентурной записке прописали, и ко мне:
- Нашли двух кандидатов на "глухарь". Готовь опознание.
Скинуть "глухаря" для мента – это непередаваемое блаженство. Так что я с энтузиазмом начинаю готовить следственное действие.
Притаскивают перепуганных кавказцев которые верешат, как ошпаренные:
- Начальника, не я, моя не грабиль. Торговал, да! Не грабил!
Вечная песня – «Рафик неуиноватый». На эти причитания в околотках давно и прочно никто не реагирует.
Для опознания не только понятые, но и подставные нужны. Один злодей на двух посторонних, чтобы опознающему было, из кого выбирать. Если выбрал правильно – это железобетонное доказательство.
А где посторонних взять – тем более по правилам опознания они по виду не шибко от жулика должны отличаться.
- Ща будут! – кивают опера.
Едут на рынок и привозят оттуда несколько кавказцев. Явно недовольных, что-то верещащих, но супротив сказать боятся – все же власть им на их рынке кислород в три секунды перекроет и бизнес порушит.
Опознание – очень нервное следственное действие как для потерпевшего, глаза в глаза встречающегося с обидчиком, так и для следователя. Все зависит от памяти – не глюкнет ли она, не примет ли свидетель воспоминания за реальность, не находятся ли под влиянием каких либо фантазий и страхов. Поэтому правила проведения опознания очень строгие, не дай Бог окажется, что раньше опознающий видел на столе следака фото жулика. И всё – главное доказательство по боку.
Выстраивают трёх кавказцев, среди которых один подозреваемый.
- Опознаете ли вы лицо, совершившее на вас нападение? – спрашиваю я.
- Конечно, - уверенно кивает потерпевший. – Вот он, рожа паскудная!
И тыкает в подставного.
Я ему:
- Представьтесь.
А подставной бледнеет и в обморок готов грохнуться.
- По каким характерным признакам опознали? – задаю я необходимый процедурный вопрос.
- Ну, рожа такая гнусная. Изгиб губ. Лоб низкий.
И далее в том же духе.
Я приунываю. Жулика то не опознали. У него теперь все шансы спрыгнуть.
Второго подозреваемого - на опознание с новыми подставными. А потерпевший тыкает в следующего подставного:
- Он!
Я не знаю, что и делать. Видно же, что потерпевший ошибается.
А тут как снег на голову – один из подставных собирается явку с повинной писать со словами – ну попались, так попались. Это чего же, розыск случайно на рынке двух настоящих разбойников прихватил?
Один из бандитов до конца следствия меня донимал:
- Да я ещё могу на себя нераскрытые дела взять. Скажите только, кто нас заложил!
Бог все же играет в кости, или судьба у них такая?
Кстати, известный писатель Кивинов, которого я хорошо знаю и рассказал ему этот эпизод, вставил его в свою знаменитую серию «Улица разбитых фонарей». Его произведения – такой сборник всяких наших ментовских питерских казусов»…
Оценили 9 человек
13 кармы